Любое ранее совершенное действие давит до тех пор, пока не получит своего разъяснения. Наши дефекты, сознательные или бессознательные, получают все большую дань от кванта нашей витальной реальности.
Субъект этого не видит, но понимает, что падает в пропасть, что ему плохо, что успеха не добиться. На самом деле он горько расплачивается за свои конкретные выборы, конкретные любовные связи, не только прошлые, но и нынешние, ежедневные, будничные. Ошибка не только предъявляет счет к оплате, но и определяет стиль личности, порок; она структурирует отклонение. И наоборот, победное действие дает прибыль и развивает стиль: получая прибыль, ты растешь, увеличиваешь самого себя.
Все вышесказанное не должно вызывать у человека уныние, а наоборот, призвано приободрить его, ибо в конце жизни остается то, что сделано и отдано: достойные действия обуславливают и достойную жизнь. Необходимо делать и отдавать всегда с учетом индивидуального интереса, который затем подтверждается социальной функцией. Правильно угаданные действия представляют собой огромный капитал в банке существования. Хорошо сделанные вещи спасают, помогают, защищают, позволяя жить на проценты. Жизнь консервативна в добре и зле.
Во время фазы кармы необходимо сохранять твердость в обычной повседневности нормальной жизни до тех пор, пока Ин-се не воспрянет, дав почувствовать приближение весны. Однако это еще не время для посева: действовать надо осторожно, в смиренном и безмолвном ожидании, проживая каждый день так, словно вы – маленький чиновник на службе у существования. Время быть предпринимателем жизни наступит позже.
Вначале субъект волен в полагании или неполагании объекта, но как только объект полагается, он взывает к полагающему. Res clamat ad dominum: вещь стремится к совему хозяину. Для того чтобы измениться, необходимо затормозить ошибочную вещь и ждать, пока она исчезнет сама собой. Это похоже на канцелярские папки с делами: пока они не выполнят некую функцию, завершив свой путь, их нужно хранить вплоть до их бюрократической смерти. Так и в карме – надо ждать, пока ошибочное действие, перестав получать питание от субъекта, исчерпает себя самостоятельно.
Глава четвертая Познание
4.1. Семантическое поле[131]
4.1.1. Объективность субъективности
Объективность любого познания обусловлена субъективностью исследователя. Если исследователь не будет точным, не будет и критерия истины. Любая вещь должна исходить из сокровенности разума.
Предположение о внешней сущности параметра объективности равносильно утверждению, что метр должен научиться собственной объективности у того, что он измеряет. Сначала необходимо установить субъективность метра, а затем на ее основе можно установить все остальные объективности.
Именно поэтому психологу бывает трудно понять сновидения и шизофрению, поскольку он пытается определить критерий субъективности через внешние параметры, которые относятся к этому критерию.
Человека признают больным, если он отличается от средней нормы, но кто-нибудь определил, что такое здоровый человек?
Здоровье представляет собой соответствие совершенству природы. Человек здоров, если находится вместе с Бытием, соответствует модусу его полагания природой. Следовательно, и его историческое развитие, и его выборы объединены с действием его изначального жизненного ядра.
Как только исходная интенциональность задана, все последующие действия должны лишь укреплять это начало. Множественность должна коррелировать с единым. Тип этого единого не имеет значения, лишь бы оно было «единым» – единством действия. Индивид может делать то, что пожелает, лишь бы все в нем (осанка, стиль, действия, идеалы и т.д.) соответствовало тому единому, которое его идентифицирует. Едва возникают противоречивость и тенденции к распаду целого, что усиливает напряжение внутри единства действия, возникает болезнь.
Онтопсихология непосредственно исследует субъективность, постигая ее с помощью конвергенции:
1) фактов, обеспечивающих идентичность и рост функциональности,
2) информации семантического поля,
3) данных, полученных в ходе онейрического анализа. Такое познание обладает огромной силой, позволяя узнать все о человеке благодаря эманации, модулируемой им в некоем контексте.
Семантическое поле передает информацию, формализованную исключительно данностью личности, открывая непосредственный доступ в Ин-се субъективности.
Для интерпретации семантического поля необходимо быть точными и обладать опытом и знаниями[132]. Точность достигается соответствующим образом жизни, который исключает все то, что для человека противоестественно.
Подобно тому, как точность определенного познания зависит от чистоты используемого инструмента, так и рациональность должна быть освобождена от противоречивых дополнений к идентичности субъекта. Тем не менее, никто не заботится об обеспечении этой чистоты, считая ее само собой разумеющейся[133].
Если заниматься этим систематически, то, в конце концов, можно достичь единства действия разума, который в процессе мышления делает, создает. Даже если индивид сочтет данную мысль поверхностной абстракцией, на самом деле она существенно на него повлияет. Кроме того, одна такая абстракция притягивает другую, дополняющую ее, и так далее.
Недостаточность единства целенаправленности присуща многим, даже людям, психически и физически здоровым. Пока эти тенденции существуют, никто не может считать себя способным постичь истину.
Истина есть или ее нет; это просто, но подобная простота требует всего индивида, так как нельзя одновременно быть слугой двух господ.
Так, стремясь к какой-либо цели, субъект часто не может ее достичь, ибо, сражаясь за ее осуществление, он в то же время противодействует самому себе, совершая поступки, противоречащие этой цели. Он не стремится к неприятностям, которые с ним случаются, однако всегда оказывается в нежелательных ситуациях. В этой своей игре он, кроме того, входит в резонанс с объектами и людьми, которые усиливают его как эмитента. Это взаимная игра, в которой пассивный участник постоянно питает своего активного «палача».
Следствия подкрепляют причину, причина повторно использует следствия, вновь усиливающие причину, – так и создается замкнутый порочный круг. Однако эта игра прекращается, когда точный субъект меняет свою ментальную направленность, осуществляя метанойю.
4.1.2. Рациональная модель познания
Семантическое поле являет собой язык природы, который, однако, недоступен человеку. Это непонимание – следствие ошибок в личной структуре субъекта, вызванных тремя причинами: 1) поверхностностью, 2) тематическим отбором комплекса, 3) непрерывным воздействием монитора отклонения.
Обретение способности к прочтению семантического поля – прежде всего, результат внутриличностной работы, так как такой способ познания обусловлен исключительно внутренним осознанием. В любой науке точность исследования всецело полагается на совершенство инструмента, следовательно, в психологии необходима точная субъективность. И действительно, я определяю онтопсихологию как «науку о субъективности», призванную постепенно совершенствовать инструмент познания («Я») посредством особой методологии.
Для обретения высшей способности к познанию необходимо в самом начале проверить инструмент и обеспечить точность своей субъективности. Высшая форма познания, на которую способен человек, зависит от восстановления его изначальной аутентичности.
Что представляет собой семантическое поле?
Может так случиться, что вы, будучи в прекрасной форме, общаясь с другим человеком или думая о нем, вдруг отчетливо увидите некий образ, в вашем уме возникнет какая-то идея. Еще до того, как начать эмоциональное воздействие, семантическое поле вызывает в уме некую мысль как нечто абсолютно новое. Например, подруга рассказывает вам что-то о незнакомом человеке, которого вы вдруг представляете на берегу моря. Это – вспышка, четкий, глобальный, не логический образ, некая законченная сцена, которая затем гаснет. Она возникает в уме как своего рода мгновенная фантазия, хотя в это время вы думаете совсем о другом. Это – неожиданная новизна предметной информации, которая имеет собственную логическую связь, но если мы попытаемся отыскать ее рациональным путем, она исчезнет.
Есть ли гарантия, что мы не спутаем познание этого типа со свободными ассоциациями или чужими мысленными образами и ситуациями? Такой гарантией может послужить только точная личность. Это единственное реальное, объективное, универсальное знание: всякая другая информация или воспоминания исчезают, и воцаряется лишь эта реальность.
Есть ли гарантия, что мы не спутаем познание этого типа со свободными ассоциациями или чужими мысленными образами и ситуациями? Такой гарантией может послужить только точная личность. Это единственное реальное, объективное, универсальное знание: всякая другая информация или воспоминания исчезают, и воцаряется лишь эта реальность.
Субъект, способный познать семантическое поле, обнаруживает в себе природную двойственность: 1) эмоции, изменяющие его модус бытия; 2) семантическую реальность, которая лепит и высвечивает факт.
Интерпретация сновидений была бы неполной без использования рационального инструмента семантического поля, который вычленяет образ и точно определяет реальность, породившую ситуацию.
Семантическое поле есть формализация структуры универсума. Жизнь предстает в каждой человеческой сущности в себе, и мы можем прочесть ее изнутри, стать ей сопричастными. Эта сопричастность позволяет переживать чужие горести и радости как свои.
В совокупности общей информации семантическое поле уточняет векторную направленность синтеза и трансформации по отношению к конкретной индивидуации. Информация поступает не постоянно, а прерывисто, формируя или деформируя, обновляя или воссоздавая, усиливая или искажая единство личности.
Это – информация, которая формализует в данный конкретный момент основную и определяющую реальность субъекта. Между познанием разума и информативной вспышкой семантического поля единственным квантом истины является то, что семантическое поле «высвечивает» в данное мгновение. Например, субъект убежденно рассказывает мне о какой-то своей проблеме, сообщая массу достоверных деталей, и семантическое поле в определенный момент высвечивает мне ситуацию, в которой он выступает как отец своей дочери: это значит, что данное отношение с дочерью послужило причиной его настоящих переживаний.
Информация семантического поля всегда представляется неуместной или малозначительной. Если бы наше сознание целиком отражало происходящее, то мы видели бы причину, цель, следствия, историческую последовательность каждого отдельного действия, но, находясь под воздействием монитора отклонения, комплексов, стереотипов, мы воспринимаем лишь отдельные фрагменты. Мы видим жизнь не в целом, а только ее отдельные сегменты, не улавливая связи между различными стадиями изменений ситуации.
Поэтому, пытаясь обнаружить истину какого-то эпизода внутри некоей истории, мы используем только отдельные грани и немногочисленные сведения; не владея целым, мы не улавливаем всех связей. Для нас они не существуют, так как мы пользуемся разумом, основанным на числах и не конвергирующим с реальной ситуацией. Семантическое поле, напротив, не изолировано от всего остального, а, будучи частью логики и порядка природы, всегда представляет собой последовательную данность, вытекающую из динамического контекста.
Семантическое поле формируется в рамках целостной логики субъекта во всех его особенностях. При высокоразвитой способности к пониманию оно позволяет увидеть всю жизнь индивида с самого детства во всех его аспектах.
Когда семантическое поле «высвечивает» (flash), то делает это всегда точно, без ошибок и потерь смысла содержания, тогда как человеческая логика, наоборот, всегда редуцирует. Дело не в том, что разум и рациональность – неточные инструменты, а в том, что мы, рационализируя, вступаем на территорию, где документация уже утрачена, занимаемся поисками в архиве, из которого многие документы уже изъяты, и, как следствие, синтез оказывается неточным.
Из-за временных нарушений в функциях человеческого сознания восприятие семантического поля переводится в разряд нерационального, а его информация кажется разрозненной и бессвязной, не позволяя уловить внутренне присущую ей логику. Это объясняет многие удивительные факты, вызывающие изумление, или так называемые «парапсихические» явления, которые на самом деле предусмотрены нормальным порядком природы. Когда они возникают в нашем сознании, мы воспринимаем их как совпадения или считаем глупостью, недостойной нашего внимания. Мы ведем себя так, потому что, во-первых, неспособны их различить, а во-вторых, потому что считаем их неправдоподобными.
Они кажутся нам иррациональными, поскольку мы не знаем, как логически объяснить образ, вобравший в себя смысл данного действия.
Так, к примеру, во время резиденса или индивидуального сеанса идет постоянная работа по восстановлению и аутентификации, что позволяет постепенно прийти к точности естественной науки о человеке и открывает путь к свободному пониманию семантического поля. Семантическое поле представляет собой следствие энергетического движения любой реальности, в результате которого происходит квантовое смещение, вызывающее изменение целого[134]. Это – вопрос физики.
Универсум есть энергия, и изменение этой энергии в любой части внуири этой энергии предполагает стоящую за этим информацию.
Мы привыкли оценивать человека по его внешним проявлениям, не учитывая, что его внутренний мир обладает необыкновенным качеством с гораздо большим радиусом действия – экстраординарной способностью к излучению, эманации. Сегодня человек с помощью телекоммуникаций может моментально узнать, что происходит в любой другой точке планеты. Научные достижения в области технологии позволили человечеству достичь высокой производительности труда, то есть мы способны делать то, что уже было предусмотрено природным порядком. Никакие гениальные открытия невозможны, если они не вписываются во внутреннюю логику природы.
Семантическое поле действует и в межпланетных масштабах, но эта сторона дела меня не интересует. Истинное познание еще и очень опасно: у каждой информации есть две стороны – сторона жизни и сторона смерти.
Каждого из нас семантическое поле интересует в той мере, в какой оно относится к среде нашего обитания, то есть к тем окружающим обстоятельствам, которые определяют однонаправленность самих существующих. Речь идет не о том, чтобы знать состояние дел других, а о том, чтобы понимать те отношения, которые касаются именно меня.
Кроме того, наивысший уровень понимания семантического поля позволяет узнать совершенно незнакомого человека: достаточно, чтобы кто-то рассказал о нем, даже не будучи лично с ним знакомым и зная лишь понаслышке. Когда субъект рассказывает что-то об этом незнакомом мне человеке, я непосредственно представляю его реальное состояние и то положение, в котором он находится. Впрочем, это требует посредничества живых существ: семантическое поле без них не функционирует, поскольку его действие основано на конкретности энергии.
Семантическое поле находится также и за пределами времени: в движении первичной энергии нет времени и пространства, а существуют только переменные энергии и отношения между ними. Пространство и время являются лишь только феноменологией первичной энергии физического универсума. Задавая конкретное пространство и время, мы задаем и конкретную точку, относительно которой оцениваем происходящее (раньше, позже, сколько и т.д.). Нужно всегда учитывать существование этой точки, которая все определяет. Для того чтобы объяснить становление, люди привязывают весь универсум к этим двум категориям: ко времени и пространству. Время представляет собой «до» и «после» какой-то точки; то же самое относится и к пространству.
Если же, наоборот, рассматривать целостность существования, то там нет пространства и времени, а есть только переменные этого однозначного целого. Внутри него любая частица владеет информацией о векторной стратегии целого.
Дидактическая имагогика как инструмент позволяет понять это[135]: онтическое сознание обладает видением отношений и смещений какого-то действия, но для овладения этим видением необходима та же предрасположенность и открытость, которые требуются солнечной имагогике. С помощью дидактической имагогики можно исследовать все – от атома до истории любого народа и т.д.
Люди могли бы использовать гений жизни для понимания глубинных проблем, ибо, будучи частью этого гения, они и являются им. Речь идет об актуализации того, чем мы являемся, но чего не знаем. Онтопсихология – это естественное и особое познание человека в его природном контексте, восстановление изначальной природы человеческого существа.
4.1.3. Типы семантического поля
Классифицируя семантическое поле, мы выделяем три его типа.
Биологическое, или эмоциональное, семантическое поле – как элементарная форма познания – относится ко всему отражаемому, включая аспекты сексуальности и агрессивности. Это – информация эмоционально-биологического типа. Биологическое семантическое поле подобно «слюне во рту», которая образуется при виде определенного блюда.