— Не страдай, хозяйственная наша, — весело фыркнула я, следуя примеру Трая. — Если очень хочется, лучше собери клыки, когти и жала, они самые ценные.
— Подтверждаю. Жала чур мне, они на зелья нужны, а остальное забирай, — тут же влезла не менее хозяйственная ведьма. По-моему, на сбор трофеев у нас ушло больше времени, чем на сам бой, но никто особенно не переживал: Листопада уже предупредила сестру, что у нас всё в порядке, и попросила ту организовать временный привал.
— Не нравится мне это, — через несколько секунд «сбора урожая» мрачно высказала всеобщую мысль Яродара. — Не верится, что они здесь просто прогуливались.
— Ну, доказать, что они намеревались напасть именно на нас, тоже нельзя, — откликнулась рассудительная Белка. — Может, вообще проходили мимо; в первый момент они вообще нас проигнорировали.
— Не исключено, — согласно кивнула Листопада. — Но я в это не верю, они же под маскировочным пологом шли, и явно двигались на нас, с учётом поправки на расстояние, которое мы должны были преодолеть. С другой стороны, не слишком-то убедительная попытка нападения. Да, их две трипты и они опасны, но не для хорошо подготовленного отряда вроде нашего.
— Возможны варианты, — я пожала плечами. — Во-первых, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы они сумели подобраться незамеченными. Во-вторых, ты посмотри на отношение Варса к нашим боевым способностям; я не думаю, что он среди волков единственный такой. Ну, а в-третьих… они вполне могли напасть не сейчас, а ночью. Возможности теней очень мало кто представляет себе в полном объёме, и это среди наших; они слишком редкие. Среди волков, думаю, про них вовсе знают единицы. Но даже в случае ошибки нам вряд ли предъявят претензии за сокращение поголовья домашнего скота. Вампиры — твари опасные, особенно, в таком количестве, так что мы в любом случае оказали местным услугу. Мы закончили?
— Да, готово. Можно идти обратно, — кивнула Леся, связывая ошейники в узелок из волчьей косынки.
Варс Чёрный Коготь
Проклятая бессонница и не подумала отступать: рано я обрадовался, эффект посиделок у костра оказался непродолжительным. Весь день я чувствовал себя развалиной, чему дополнительно способствовала отвратительная погода, и отчётливо понимал, что сегодня ночью спокойно выспаться мне тоже не светит. Был, впрочем, во всём этом и приятный момент: на кошку мне утром стало почти наплевать. То есть, она продолжала раздражать своим присутствием и манерой поведения, но вчерашние впечатления так и остались во вчерашнем дне.
Известие о ночёвке на постоялом дворе вместо ближайших кустов стало поводом для осторожного оптимизма. Самолюбие неприятно кольнул тот факт, что хозяин постоялого двора обратился к Огнеяре как к командиру отряда, но это, определённо, был не повод для спора или скандала. Да мне, честно говоря, вообще ничего не хотелось, только упасть и уснуть, и чтобы до утра меня никто не беспокоил. Напрасно надеялся: бессонница и не подумала отступать, карауля меня у кровати.
Не знаю, чего я по мнению Трая нахватался у степняков, но здоровье и нервы они мне, совершенно определённо, испортили. Хоть и прожил я там добрых полжизни, но привыкнуть и принять местные традиции за норму так и не сумел. Степняки — трудные противники в войне, но в мире с ними ещё тяжелее. Выматывает постоянная необходимость быть начеку, прислушиваться к каждому слову и следить за малейшими изменениями интонации. Да и язык у них такой же сложный и запутанный, как вся культура; переставив два слова в предложении, можно изменить его смысл на противоположный и нанести оскорбление, а за каждое оскорбление принято платить кровью. В военное время на границе я не дрался столько, сколько в мирное будучи представителем своего князя на этой негостеприимной земле. А уж остальные их традиции…
Никогда не любил степняков, а после того, как пожил среди них, невзлюбил ещё больше. Если подходить непредвзято, кошки по сравнению с ними — милейшие существа, и стоило бы благодарить князя за такие каникулы. Но больше всего мне хотелось вернуться домой, к привычным с детства лицам и образу мыслей, и больше никогда не выезжать за пределы родного княжества.
В общем, утром из кровати я выбрался в ещё более паршивом настроении и состоянии, чем был вчера. И даже всерьёз засомневался, а только ли в бессоннице дело? Потому что я чувствовал себя совершенно разбитым, еле влез в седло, да ещё по дороге меня периодически начинало знобить.
Когда прозвучало сообщение «кровососы», я уже почти собрался обратиться к кошачьим ведьмам за помощью. Гордость гордостью, но если я умудрился подцепить какую-нибудь заразу, глупо было затягивать с лечением, а лекарские таланты близняшек не вызывали сомнений даже у меня: в этой сфере наши соседи по праву считались лучшими.
Идея «нашей командирши» о разделении отряда мне не понравилась категорически, но высказаться по этому поводу мне попросту не дали. Получить щелчок по носу было крайне неприятно, но, с другой стороны, вот после этого я даже поверил, что Огнеяра с её «девочками» на что-то способны. Пусть её подход к тактике отличался от моего, но сейчас кошки действовали как настоящий слаженный отряд — собранные, деловитые, уверенные. Никаких глупых шуточек, попыток поправить причёску или совершить иное столь же «осмысленное» действие, все движения и слова выверенные и точные.
Карета в сопровождении оставшихся всадников съехала с дороги на обочину, и мы заняли круговую оборону. Впрочем, оставшаяся из близняшек вскоре скомандовала отбой тревоги и привал, и остальные заметно расслабились. Я, следуя примеру окружающих, сполз с седла, и вынужден был несколько секунд постоять, опираясь на лошадиную спину и пережидая приступ дурноты. Нет, определённо, что-то со мной не так, и мне это категорически не нравится.
Правда, я вновь не успел обратиться к Златолете с вопросом, потому что вернулась «боевая часть отряда». Вроде бы, без видимых повреждений, но уж больно хмурые.
— Что случилось? — настороженно уточнила та вихрь, что оставалась с нами «за главную».
— Да как тебе сказать? — со вздохом отозвалась Огнеяра. — Лесь, покажи. Варс, и ты тоже подойди, глянь, — кошка бросила на меня мрачный взгляд, кажется, ожидая возмущения, но я не стал спорить: не было ни смысла, ни сил, ни желания.
Ведьма развязала чёрный платок (кажется, принадлежавший Траю) и предъявила всем желающим горсть какого-то металла.
— Что это? — опередила меня вторая ведьма. Огнеяра в ответ подцепила кончиком метательного ножа и выудила из груды один из предметов.
— Это было на вампирах в качестве ошейников. Знаешь что-нибудь о подобном? — женщина подняла на меня взгляд, а я в ответ только пожал плечами.
— Я слышал, что некоторые содержат вампиров для охраны, вместо собак, а больше я ничего не могу сказать. Да и по ошейникам этим… Я плохо разбираюсь в магии, и не имею представления, кем и для чего они могли использоваться.
— Ладно, тогда такой вопрос. Как волки в целом отреагировали на предстоящую свадьбу своего князя и вообще, почему он решил взять в жёны именно Леду?
— Понятия не имею, — я развёл руками. — Я совсем недавно вернулся из степей, и вся эта история прошла мимо меня. Предваряя твой следующий вопрос, я так же не знаю, почему для этой миссии князь выбрал именно меня; я знаком с ним лично, но не мог бы назвать себя не то что его другом — просто приятелем.
— Странно, а у нас утверждали, что ты ему чуть ли не родственник, — хмыкнула кошка.
— Его младший брат женат на моей сестре. Так что в некотором смысле родственник, — я вновь пожал плечами.
— Может, он тебя потому и отправил? — медленно проговорила женщина, чуть склоняя голову к плечу. — Что ты точно не в курсе, претензий к нему не имеешь и ни в чём подозрительном участвовать не мог чисто теоретически? Кажется, мне уже не хочется везти туда Лебедяну, — поморщилась она.
— Слушай, Варс, а ты нормально себя чувствуешь? — вдруг поинтересовалась Златолета, пристально меня разглядывавшая.
— Не уверен, — я поморщился. — Я как раз хотел уточнить…
— Ну-ка, подойди сюда, — ведьма, напряжённо хмурясь, уцепила меня за локоть и под растерянными взглядами остальных оттащила в сторону. Только её сестра да молчаливые ночные стражи смотрели не то понимающе, не то одобрительно.
Ведьма, усадив меня на порожек кареты, зачем-то долго ощупывала мою голову, нервно кусая губы и недовольно морщась. К концу этой пантомимы у меня осталось два предположения: либо она издевается, либо всё гораздо хуже, чем я мог себе представить.
— Прирезать, чтобы не мучился? — в конце концов не выдержал я.
— А? Нет, зачем, жить будешь, — кошка слегка качнула головой и одарила меня очень странным взглядом. — Слабость, озноб и сонливость, да?
— Да, — не вдаваясь в подробности, подтвердил я. — Похоже на какую-то лихорадку. Да?
— Похоже, — медленно кивнула она. — Но это не лихорадка.
— А что? — настороженно уточнил я.
— Да так, небольшое… переутомление, — всё так же хмурясь, пробормотала кошка. Зачем-то оглянулась, потом опять окинула меня задумчивым взглядом. — Знаешь, давай-ка ты в карете дальше поедешь, — резюмировала она.
— Ты уверена, что знаешь, что это такое, и что это не заразно? — мрачно уточнил я. Поведение ведьмы мне совершенно не нравилось.
— Всё будет хорошо, — отмахнулась она, снова обернулась, после чего потянула меня к себе за локоть, вынуждая подняться, и распахнула дверцу. — Залезай!
— Злата, ты… — попытался всё-таки настоять на объяснениях я.
— Или делай, что тебе говорят, или иди и гордо страдай дальше, — оборвала меня женщина. — Говорю же, переутомление. Сейчас я тебе дам пару зелий, посидишь, завтра как новенький будешь. Ладно, в крайнем случае, не завтра, но послезавтра — точно.
— Злата, что там у вас случилось? — к карете подошла вторая близняшка в сопровождении Огнеяры и Трая.
— Всё в порядке, — отмахнулась Златолета ещё и от них. — Наш серый друг просто немного приболел. Сейчас я выдам ему зелья, и можно трогаться. Вет, проконтролируешь его состояние, ладно? — обратилась она к одной из пассажирок кареты, роясь в поясной сумке.
— Да, конечно, — кивнула та, бросив на меня пристальный взгляд из-под длинной чёлки. Глаза у неё и при свете дня оказались очень тёмными; кажется, чёрными.
— Как-то он внезапно заболел, — высказалась Огнеяра, внимательно меня разглядывая. — Злат, ты уверена, что всё в порядке, что это не какое-нибудь магическое воздействие и не отравление?
— Нирь, я когда-нибудь пыталась делать за тебя твою работу? — неожиданно резко огрызнулась ведьма, чем, кажется, удивила не только меня, но даже свою сестру. Правда, расспросы женщины на этом прекратили, хотя и поглядывали настороженно.
Лекарства из рук Златолеты я брал с опаской. Не протестовал по единственной причине: я не мог придумать внятного мотива, зачем бы ведьме меня травить. С другой стороны, я не мог понять, зачем бы ей врать, а правды она явно не говорила; но с этим оставалось только смириться. Она по крайней мере явно знала, что делала.
Но дома надо будет заглянуть к знакомому магу и на всякий случай показаться ему.
Пара следующих дней прошли для меня в горячечном тумане. Большую часть времени я пребывал на границе между сном и явью, чаще соскальзывая в темноту забытья, чем полностью возвращаясь в реальность. Сердобольная княжна предлагала остановиться где-нибудь на постоялом дворе, пока мне не станет легче, но тут неожиданно мои пожелания совпали с мнением Огнеяры, выступавшей против изменения графика движения. А против предложения Лебедяны же оставить меня с кем-нибудь, неожиданно единогласно высказались все остальные — разбивать отряд никто не хотел.
Было совестно нагружать спутниц заботой о собственной персоне, и я пытался протестовать. Но на непреклонное «Раненый соратник не может быть обузой, а у вас вообще забота о больных исконно женская обязанность», высказанное Велесветой, возразить мне было нечего.
Впрочем, к счастью, совсем уж надолго моё недомогание не растянулось, предпоследний день пути я проделал уже в здравом уме и в сознании, а в заключительный даже сумел вернуться в седло.
— М-да, выглядишь ты, конечно, не лучшим образом, — Трай окинул меня насмешливым взглядом. — Может, не стоит показывать тебя князю? А то ещё решит, что кошки над тобой всю дорогу какие-то эксперименты ставили.
— А кто может поручиться, что это не так? — поморщился я. — Я вот до сих пор не знаю, что именно со мной было, и эта неизвестность меня настораживает. А ещё настораживает, что после встречи с вампирами ничего не случилось.
— Встреча эта вообще какая-то дурацкая получилась, — усмехнулся он. — Девчонки склоняются к мысли, что эти твари вообще не по нашу душу там паслись, и я почти с ними согласен. Но даже если и так, вряд ли стая кровососов под качественной маскировкой торчала там для благого дела, так что мы всё равно оказали кому-то услугу и спасли чей-то хвост. Знать бы ещё, чей.
— По ошейникам они ничего не выяснили?
— Понятия не имею, мне не докладывают, — беспечно отмахнулся рыжий. — Вернее, они сказали, что там простые управляющие контуры, и кто-то этих вампиров должен был сопровождать на небольшом расстоянии, но толку с этих известий, прямо скажем, никакого. А уж насколько они правдивы — тем более не мне судить.
— Что, неужели твоя кошка не поделилась подробностями? — хмыкнул я.
— Моя кошка перешла в параноидальный сторожевой режим, — недовольно фыркнул он. — Так что всё это время она воплощала скорее твои фантазии, чем мои, и демонстрировала себя исключительно ответственным командиром.
— Соболезную, — проговорил я, с трудом удержавшись от ехидства.
— Так я тебе и поверил. Ничего, вот доберёмся до места, тогда можно будет украсть её на пару деньков и компенсировать.
— Кхм, — не сразу найдясь с ответом, я растерянно кашлянул. — Слушай, приятель, ты уверен, что не влюбился?
— Варс, — он бросил на меня укоризненный взгляд.
— Это предположение напрашивается первым, — хмыкнул я. — Сложно поверить, что она прямо настолько хороша. Хоть на себе проверяй!
— Определённо, болезнь положительно на тебе сказалась — ты перестал брюзжать, — рассмеялся Трай. — Хотя я сомневаюсь, что ты сумеешь её уговорить.
— На мне положительно сказывается выздоровление и мысль о том, что уже сегодня мы будем дома, — отмахнулся я. — А кошка… Ты действительно полагаешь, что её нужно будет уговаривать?
Рыжий в ответ окинул меня задумчивым взглядом и усмехнулся уголками губ; удивительно серьёзно, не похоже на себя.
— Я бы с тобой пари заключил, но не буду. Подобные споры выглядят как-то по-детски.
Я согласно хмыкнул, а сам едва подавил порыв оглянуться; всё равно кошку за каретой не было видно.
Пари или нет, но мне вдруг действительно стало любопытно, чем же так восхищался Трай. Мой рыжий друг, мягко говоря, не отличался постоянством в близких отношениях с женщинами. Не знаю, как дело обстояло сейчас, — мы не так уж часто виделись в последние годы, — но, насколько я мог судить, ничего не изменилось. И было совершенно непонятно, чем настолько заинтересовала его эта кошка.
Память услужливо предъявила увиденную несколько дней назад сцену, отпечатавшуюся во всех деталях, и я уже всерьёз задумался: а не выяснить ли в самом деле на практике, что в этой кошке такого восхитительного? Обязательств никаких я этим не нарушу и новых на себя не приму, так почему бы не попробовать?
Впрочем, заниматься удовлетворением собственного любопытства прямо сейчас я не собирался. Сначала надо было разобраться с делами, и только потом — переходить к развлечениям. А если кошка уедет… не думаю, что я буду сильно страдать по этому поводу.
Огнеяра
После стычки с вампирами наступило затишье, и этот факт меня не слишком-то радовал: не люблю, когда не знаешь, откуда ждать беды. А о том, что ждать её непременно стоит, говорило и моё чутьё, и чутьё остальных девочек. Я буквально кожей ощущала, как от чьего-то пристального взгляда в спину шерсть на загривке встаёт дыбом; и плевать, что никаких наблюдателей в ближайших окрестностях не было, да и звериный облик я не принимала.
Болезнь Чёрного Когтя меня не тревожила, а, скорее, озадачивала. Причём не столько она сама, — мало ли, простудился человек, — сколько реакция на неё Златолеты. Ведьма явно была в курсе, что с ним случилось, и это явно была не простая зараза, но при этом подробностей не знала даже её сестра. Они из-за этого даже всерьёз поругались, первый раз на моей памяти. С одной стороны, подобное поведение Златы беспокоило, но, с другой стороны, успокаивало: лекарша явно была уверена в выздоровлении собственного пациента, и можно было надеяться, что домой мы вернём его в целости и сохранности, и за труп доверенного посланника с меня не спросят.
Ещё меня не оставляла иррациональная убеждённость, что помимо ведьмы в курсе истинных причин происходящего были обе тени, но тут я поручиться уже не могла. С ними всегда создавалось ощущение, что они всё знают, о чём бы ни шла речь. Было что-то неестественно пронзительное в их взглядах, будто теням ведомо нечто, недоступное простым смертным.
Но они в целом весьма загадочные существа. Я за долгие годы своей жизни, большую часть из которых провела в походах и путешествиях, пересекалась с ними от силы пару раз, и ни разу не видела в деле и лишь слышала легенды. Если настоящих ведьм и колдунов было мало, то теней многие вообще полагали сказками. Самой правдоподобной мне казалась версия, что эти ребята — нечто вроде очень закрытого воинского ордена. Ни Яродара (наша вторая тень), ни Велесвета ни на какие вопросы не отвечали, только поглядывали со своим обыкновенным пониманием и сочувствием, так что прояснить этот пробел в знаниях за их счёт не удалось, с чем мы довольно быстро смирились.