– Она могущественный маг. Ты когда-нибудь мог представить, что у нас с тобой будет свой могущественный маг?
– Я не твой маг, – девушка открыла глаза. – Ты меня не… присваивай.
И потеряла сознание.
* * *Они встречались с небесным патрулем еще два раза. И оба раза Яска чувствовала запах опасности, как резкую вонь, и вовремя прятала себя и спутников от чужого внимания.
– Это как будто накрываешься одеялом с головой, – призналась она Развияру.
– Так просто?
– Ну… Попробуй сам.
Он рассмеялся.
– А как ты думаешь, там все тот же маг, на крыламах, или другой?
– Я их не различаю. Я вообще не чувствую, что там люди. Просто воняет.
Через несколько тяжелых дней они вышли на берег речки, за которой лежал Пузатый Бор – лесная область, примыкавшая, по рассказам, к самой Черной Буче. Запах близкого жилья и дыма различала не только Яска, но и Лукс и, временами, Развияр.
Они остановились на берегу. Яска вымылась, спрятавшись за кустами, выстирала одежду и целый день просидела одна в прибрежных зарослях. Под вечер вышла, в сыром еще платье, и уселась у огня.
– Как себя чувствует ваше могущество? – спросил Развияр.
– Чего?
– Так в Империи обращаются к магам. Ваше могущество.
– Я не имперский маг! – ответила она резко. – Я… сама по себе.
Развияр улыбнулся.
В последний день они не встречали всадников на крыламах. Хотелось верить, что преследователи отстали. Неизвестно, что доложили стражники своим начальникам, и чем имперский маг объяснил свою неудачу.
– Может, они решили, что я умерла?
– Хорошо бы, – сказал Развияр. – Но они не такие дураки.
– Что там дома, – сказала она с горечью. – Узнать бы.
– Ты же маг. Что, не можешь узнать?
Она помотала головой:
– Далеко…
– Я тебе скажу, что там, – Развияр прямо взглянул ей в глаза. – Прилетели стражники. Твои соседи и родичи отдали им мальчишку. Пожаловались на нас, что мы, мол, украли преступницу, да и сами преступники. Начальник патруля выругал их и отпустил по домам.
– Правда?
– Конечно.
– А малыш… У них?
– Да.
Яска долго молчала.
– И теперь, – начала снова, – его везут во дворец… Или тот маг все врал насчет дворца?
– Не врал. Парень будет жить во дворце и учиться.
– И станет могущественным магом?
– Да.
Девушка помолчала.
– А я, – сказала осторожно, – тоже могла бы…
– Конечно. Если бы они узнали раньше, что ты маг – прислали бы крыламу и за тобой.
– Увезли бы меня во дворец, – протянула Яска. – Подарили бы платье… из бархата… с камнями, расшитое золотом…
– Да.
– И учили бы, как правильно колдовать…
– Да. И когда ты умерла бы, то попала бы в усыпальницу магов, в катакомбах под дворцом самого Императора. Они там лежат, каждый со своим перстнем на пальце, и мало кто из них умер своей смертью.
– Почему? – после паузы спросила Яска.
– Почему лежат?
– Почему «не своей смертью»?
– Не знаю, – признался Развияр. – Может, императорская служба такая опасная. Я видел трех магов, не считая тебя. Один погиб у меня на глазах, а другой был уже мертвый, когда я его… встретил. А третий… третьего ты оглушила.
– Не похоже, чтобы они были такие уж могущественные, – неожиданно язвительно сказала Яска. – Раз так быстро все перемерли. А этот третий, он ведь не учуял меня, не понял. Может, потому, что ему палец прокусили…
– Он понял в последнюю минуту, – вмешался Лукс. – У него было такое лицо!
– Обратная сторона могущества, – пробормотал Развияр. – Они так свыкаются со своей силой, что начинают недооценивать… простых людей. Нас. А ведь маги должны быть мудрыми.
– Я буду мудрой, – помолчав, сказала Яска.
– Смотри, – Развияр улыбнулся. – Ты обещала.
* * *Они прошли через Пузатый Бор, прячась от человеческих глаз, ни с кем не встречаясь и никого не расспрашивая. Места были дикие, пустынные, каждое поселение ограждалось высоким частоколом. Здесь на узких и длинных, как ленты, полях выращивали колючие злаки, а в рощах разводили больших пауков – видимо, на мясо. Единственный город, попавшийся на пути, был просто большим поселком с покосившимися воротами, со сваленными у стены кучами мусора.
– Это все еще Империя? – удивился Лукс.
Развияр указал ему деревянную башню, возвышающуюся над городской стеной:
– Здесь живет местный маг. А в городе – наместник.
– В башне никого нет, – сказала Яска. – Я чувствую – там пусто.
– Значит, еще не успели прислать.
Они не стали приближаться к городу, обошли его под прикрытием холма и двинулись дальше. Лукс был задумчив.
– Вот значит как, – сказал он наконец. – В Нагорье… ты думаешь, тоже построили башню?
– Думаю, да.
Больше Лукс не заговаривал на эту тему, но Развияр видел по его склоненной голове и нахмуренному лбу, что тот продолжает думать о родине.
Зато заговорила Яска:
– А если у нас в поселке построят башню, если Камушек… Мой племянник… вырастет, и его пришлют к нам? Магом? Такое может быть, ведь правда?
– Правда, – сказал Развияр.
Яска внимательно посмотрела ему в лицо:
– Скажи еще раз.
– Правда, – он улыбнулся.
Девушка замотала головой. Ее тонкие ноздри задрожали:
– Неправда! Ты лжешь сейчас. Ты лжешь!
Развияр встал. Остановился и Лукс. Яска смутилась, чуть покраснела и отступила на шаг:
– Извини. Но ты говоришь неправду.
– Как ты это чувствуешь? – спросил Развияр после паузы.
Она коснулась пальцем носа:
– Я… наверное, чую. Это запах.
– Мы пропали, – пробормотал Лукс.
Она быстро перевела взгляд на Лукса. Потом снова на Развияра, нахмурилась:
– Почему его не могут к нам прислать?
– Пойдем, – сказал Развияр. – Время уходит.
И она послушалась, хотя ей очень не хотелось.
Они обогнули паучью плантацию. Впереди шел задумчивый Лукс, за ним – погруженная в свои мысли девушка; Развияр смотрел в ее тонкую спину, смотрел, как осторожно она пробирается вслед за зверуином, пригибаясь под ветками, отводя от лица обрывки старой паутины, легко ступая рваными башмаками по серой, будто покрытой пеплом земле.
– Значит, Камушка не могут прислать к нам в поселок? – упрямо спросила она, когда, оставив город далеко позади, они сели отдохнуть и перекусить.
– Не могут, – согласился Развияр.
– И в этом – твоя ложь?
Развияр искоса на нее взглянул:
– Да.
Она резко вдохнула:
– Нет. Ты опять врешь, я чувствую!
Лукс присвистнул.
– Очень хорошо, что ты наш друг, Яска, – доверительно сообщил Развияр. – Потому что быть твоим врагом – опасно.
Она покраснела, будто в нее плеснули краской:
– С-спасибо. Только скажи… В чем еще ты лгал?
– Вряд ли в вашем поселке построят башню.
– Это правда, – она потянула воздух носом. Это правда… У нас слишком маленький поселок, мало людей, не город…
Развияр молчал.
– Хорошо, – она улыбнулась, успокаиваясь. – То есть жалко. Но ничего… Послушай, а раньше ты мне лгал?
Он подобрался к ней ближе и обнял за плечи:
– Яска… Мужчина время от времени должен врать женщине. Это закон природы. Делай вид, что веришь, ладно?
Она прижалась к нему. Обхватила за шею. Прильнула.
* * *– В чем ты ей врал? – шепотом спросил Лукс.
Яска спала. Костер догорел. Развияр лежал на спине и смотрел на звезды.
– В чем ты ей врал, ну мне-то можешь сказать?
Развияр склонился к самому его уху:
– Скорее всего, ее поселка больше не существует, и соседи мертвы.
Лукс задержал дыхание.
– Из-за нас? – спросил еле слышно.
– Какая разница?
– Ну… Если бы мы ее не украли…
– Она достойна жить и быть свободной.
– А те люди… Их же больше…
– Лукс, – Развияр приподнялся на локте. – Не бывает мерки, чтобы мерить жизни. Не может сто жизней быть важнее, чем одна.
– Почему? Ведь сто клинков лучше, чем один.
– Не лучше. У тебя что – сто рук?
Они помолчали.
– Развияр, – спросил Лукс все так же тихо. – Куда мы идем? Зачем?
– В Черную Бучу.
– А что там?
– Родичи. Отец.
– Ты же слышал, что говорят. Пропала Черная Буча. Может, там и люди больше не живут. Одни только чудовища. А отец… Если бы твой отец был жив, разве тебя продали бы в рабство?
– Он мертв. Но он все равно там.
– Но ведь мы живые. Зачем туда идти?
Развияр закрыл глаза.
Увидел жесткую щеку отца и железную серьгу в маленьком темном ухе. Щека заслоняла собой весь мир, потом отодвинулась, и Развияру открылся длинный стол на краю колоскового поля. За столом сидели односельчане, в цветных рубахах и платьях. Старшие – в темно-синем. Молодежь в светлых, сине-голубых одеждах; дети в алых, как капельки крови.
Жених в белом сидел во главе стола, а рядом с ним помещалась глиняная кукла в полном облачении невесты, в белом платке, вышитом золотыми нитками, с ожерельем из змеиных шкурок. Все делают вид, что кукла – это и есть невеста; отец шепчет Развияру на ухо: это уловка для Болотной Свекрови, чтобы ее обмануть…
Он задремал всего на минуту. Костер еще не успел догореть; он огляделся, не понимая, где находится. Давно уже сны-воспоминания о доме не были такими яркими и выпуклыми, такими ощутимыми. Он коснулся лица: кожа помнила прикосновение колючей щеки…
Его собственная щека поросла короткой жесткой бородой и уже почти не кололась.
– Глупо, – прошептал он.
– Глупо? – живо отозвался неспящий Лукс. – Так ведь и я говорю, что идти в эту Бучу…
– Глупо все свадебное застолье провести рядом с глиняной куклой, – Развияр улыбнулся. – Лукс… как у вас, у нагоров, женятся? Какой обряд?
– Идут к озеру Плодородия, – помолчав, сказал Лукс. – Входят в воду по шею. И… и все.
– Все вчетвером?
– Не обязательно. Сперва всадник, его брат и первая жена, потом всадник, его брат и вторая… Или сразу четверо, если невесты сговорены вместе…
– «Говоря о плодородии, нагоры имеют в виду деторождение. Они не возделывают поля и плантации, а промышляют охотой; плодородие для них – способность самки приносить детенышей…»
– Развияр… – Лукс сглотнул. – Она тебе нравится?
– Да.
– Ты мне отдашь ее… на вторую ночь?
Развияр молчал.
– Развияр?
– Потом поговорим, – сказал Развияр, повернулся на бок и сделал вид, что спит.
* * *На другой день, ближе к вечеру, они вышли к границе – новой, едва обозначенной. Это был столб с радужной грамотой, извещавшей, что земли и люди к югу принадлежат Императору, а к северу будут принадлежать, и что на этом месте будет построена временная имперская застава.
– Когда-нибудь Империя захватит весь мир? – спросила Яска.
– «Мир так велик, как ты не можешь представить, дорогой читатель. Самая грозная империя на его карте – не более чем отпечаток детской ладошки на небе», – сказал Развияр.
– «Дорогой читатель»? – Яска опасливо на него покосилась. – С кем это ты разговариваешь?
– Я вслух читаю книгу.
– Какую?
– «Дороги и путешествия», – Развияр вздохнул. – Идем.
Они молча перешли границу и остановились у стены леса. Он был выше и гуще, чем все пройденные до сих пор леса, и ощутимо темнее.
– Это и есть Черная Буча? – мрачно спросил Лукс.
– Еще нет, – Развияр огляделся. – Но уже скоро. Идем.
* * *Он дождался, пока Яска рано утром отправится к речке умываться. Пошел следом; речка была медленная и неглубокая, девушка подобралась к воде, по щиколотку увязая в иле. Вошла по колено, присела, принялась мыться, шипя сквозь зубы – вода была холодная.
Вымывшись, дрожа от холода, Яска повернула, чтобы идти обратно. Развияр стоял перед ней на берегу. Просто стоял и молчал.
Она попятилась.
– Х-холодно, – сказала, стуча зубами.
Насилу вытягивая ноги из ила, он пошел к ней. Вода поднялась до колен. Он остановился; ему казалось, что, соприкасаясь с его горячей кожей, река закипит, но она все так же текла, расчесывая длинные водоросли, унося вниз щепки и редкие сухие листья.
– Послушай, Разви…яр, – испуганно пробормотала Яска. – Может быть…
Он поднял ее на руки. Капли срывались с ее босых ступней, расходились по воде круги, перекрещивались, сливались.
Он вынес девушку на берег. Уложил на траву. Яска дрожала крупной дрожью. Он лег, навалившись на нее, зажав между землей и своим телом, согревая. Связывая.
– Не молчи, – прошептала она. – Скажи что-нибудь!
– Моя, – сказал Развияр.
И стало по слову всадника.
В его жизни было много женщин. Он мельком вспомнил, как впервые встретил девушку Джаль. Как целовал безымянную, покорную Крыламу. Сухие травинки врезались в колени и локти, будто острые перья из матраса трактирщицы; ни для кого он не был первым и ни для кого он не был повелителем, а девушка-маг никогда прежде не знала мужчины.
Поборов ее слабое сопротивление – сопротивление страха – он сделал ее женщиной и сделал своей. На минуту увидел парящий город Мирте на горизонте, золотые шпили и бирюзовые арки, белые мосты и малиновые облака, подсвеченные солнцем. Она жалобно вскрикнула – тихо, будто боясь его рассердить.
– Моя, – повторил Развияр, прижимая ее к земле. И добавил: – Жена.
* * *Лес менялся с каждым часом пути. Идти по прямой давно уже нельзя было – приходилось лавировать между зарослями, а иногда прорезать себе путь в сплетении побегов. Кинжалы затупились, Развияр и Лукс выбились из сил. Потом стало легче – кажется, они набрели на заброшенную дорогу. То и дело попадались маленькие чистые озерца.
Корни и ветки менялись здесь местами, позабыв о собственном предназначении. Ветки врастали в землю, корни тянулись к небу. Открывались подземные норы – сперва узкие и маленькие, а потом больше, и все чаще встречались тоннели, куда человек мог войти, не наклоняясь. Лукс был страшно весел с утра, болтал, а временами даже пел, и часто поглядывал на Яску.
Девушка шла, опираясь на руку Развияра, задумчивая и бледная. Ноздри ее дрожали.
– Ты что-то чувствуешь? Патруль?!
– Нет. Другое. Воняет.
– Погоня?
– Нет.
– Далеко?
– Мы к этому идем… Приближаемся.
Лукс остановился:
– Развияр. Почему нам не выяснить сначала, что это за вонючка, к которой мы идем? И только потом…
– Как мы выясним? Стоя на месте?
– Как ты думаешь, это опасно? – спросил Лукс у девушки.
Она сглотнула. Подняла глаза на Развияра:
– Ты меня любишь?
– Да.
– Скажи еще.
– Да.
Она прижалась к нему. Ее ноздри расширились.
– Я себя чувствую магом, – сказала, крепко зажмурившись. – Только сейчас.
– Значит, он говорит правду, – Лукс нервно улыбнулся и снова покосился на Развияра.
– Яска, – Развияр погладил девушку по голове. – Веди нас по запаху. Ничего не бойся.
* * *Они нашли тоннель под корнями, глубокий и гнилой. Зажгли сухую ветку; под сводами из переплетенных корней и мха много лет назад нашли свою гибель люди. Повозка на двух колесах лежала на боку, и вокруг валялись тела, не меньше десятка, и бледная трава прорастала сквозь обнажившиеся ребра.
– Смотри, – сказал Лукс.
Он выдернул из груди одного из трупов короткий широкий клинок. Ребра скрипнули.
– Хорошая вещь, – Лукс рассек клинком воздух. – Смотри, тут есть еще!
Яска стояла, вцепившись в руку Развияра. Другой рукой он держал перед собой горящую ветку.
– Ты можешь узнать, что тут было?
– И так все ясно, – проворчал Лукс. – Одни купцы. Другие разбойники. Одни дорого продали свою жизнь. Другие…
– Беженцы, – тихо сказала Яска. – Не купцы… Они бежали.
– От чего?
– Не знаю. Они бежали… их гнал страх. Они бежали, как звери от пожара.
– От пожара? – повторил Развияр.
Ему вспомнилось завывающее пламя над крышей отцовского дома. Горел дом и горела вся деревня, но кто их поджег?
– Развияр, – изменившимся голосом сказал Лукс.
Он стоял над одним из трупов. Тот лежал на боку, зажав в костлявой руке очень длинный, прямой меч. Черные волосы перепутались с травой. Лукс смотрел ему в лицо.
Ветка догорала. Развияр осторожно высвободил руку – Яска неохотно разжала пальцы. Поджег другую ветку – стало светлее. Сделались видны отдельные предметы в куче хлама из тележки: чугунок. Узел с прогнившим тряпьем. Яска была права: не купцы. Беженцы.
– Посмотри на него, – сказал Лукс.
Развияр подошел и посмотрел в лицо мертвому. Лица почти не осталось, скалился череп, но надбровные дуги были такими широкими, что Развияр не сомневался ни мгновения.
– Гекса.
– Ты их видел когда-нибудь?
– В зеркале.
– Ну, у тебя не так, – пробормотал Лукс. – Тебя… не все узнают, только те, кто знает…
– Что такое «гекса»? – спросила Яска.
– Вот еще один, – Развияр перевернул на спину мертвеца. – Лукс… собери оружие, какое найдешь. И пошли отсюда. Яска, пошли.
* * *Они шагали до темноты, желая уйти подальше от тоннеля с мертвецами. И только когда Яска сказала, что почти не слышит того запаха – остановились на ночлег.
– Светлячки, – сказал Развияр.
Высоко на сводах леса горели две ярких точки, голубая и опаловая.
– Дальше их будет больше, – Развияр невольно улыбнулся. – Я помню.
Лукс очень нервничал. Сидел, обхватив руками плечи. Глядел на огонь.
Яска повела носом:
– Что с тобой?
– Ничего, ничего, – Лукс натянуто улыбнулся. – Развияр…
– Что?
Они некоторое время смотрели друг на друга. Потом Лукс отвел глаза:
– Ну, раз ничего… Ты решаешь. Ты всадник.
* * *Длинный темный клинок, вынутый из руки мертвого гекса, оказался удобным, с идеальным распределением веса. Развияр, как мог, счистил грязь и ржавчину, но клинок не сделался светлее.
Широкий меч, извлеченный из груди мертвеца, Лукс взял себе. Молча шел впереди, вертел в руках клинок, срубал тонкие ветки. Проскальзывал в узкие лазы под корнями. Перебирался через огромные туши деревьев, повалившихся на бок, но продолжавших расти и давать побеги. Длинный тоннель, через который им пришлось пробраться ближе к обеду, оказался дуплом в теле невообразимо старого дерева. Развияр хотел крикнуть Луксу, чтобы тот подождал – но Лукс, не оглядываясь, нырнул в дупло. Посыпалась труха, задрожала паутина, натянутая в ветвях над головой. Развияр обмер: ему показалось, он слышит тяжелое дыхание, звуки борьбы, падение тела…