Но кроме этого существуют бо́льшие и меньшие соединения сил в небе и бо́льшие и меньшие совпадения. Тогда как вообще сила планетного влияния будет следовать периодичности ее простого совпадения с Солнцем, ее точное положение в небе повторится только тогда, когда Земля, планета и Солнце встанут в то же самое отношение к Млечному Пути или зодиаку. Поскольку о положении Солнца по отношению к зодиаку мы узнаем по последовательности времен года, то, следовательно, это полное отношение повторяется только тогда, когда планетное совпадение снова происходит в то же самое время года, как это было вначале.
Каждая планета имеет, таким образом, двойной ритм влияния – меньший цикл совпадения с Солнцем, включенный в больший цикл, в котором это совпадение еще более подчеркивается возвращением к тому же отношению с зодиаком.
У каждой планеты большой цикл составлен из определенного и различного количества малых циклов. И как мы позже увидим, вся комбинация этих циклов образует особую математическую или нотную запись.
Мы можем составить таблицу меньших и бо́льших совпадений в соответствии с тем, какое планетное влияние будет, как ожидалось бы, усиливаться или ослабевать:[27]
Меркурий и Венера, таким образом, повторяют свое максимальное воздействие каждые 8 лет, астероиды – каждые 9 лет, Юпитер – каждые 12 лет, Марс – каждые 15 лет, а Сатурн – каждые 30 лет. Если эти различные ритмы наложить друг на друга, мы получим очень интересный ряд соразмерных периодов, развивающихся во времени, каждая стадия которых отмечена бо́льшим совпадением одной или более планет.
Для внутренних планет мы в дополнение находим еще один, более краткий по времени ряд, основанный на этот раз не на их большем совпадении с Солнцем или зодиаком, но на меньшем совпадении с Солнцем и Луной. Этот второй ряд более естественно измеряется в лунных месяцах (29,5 дней), нежели в солнечных годах[28].
Этот второй ряд является точным повторением первого, просто все числа умножены на 3 1/3. Эти две странные и неправильные прогрессии, хотя и кажутся различными, в сущности являются одной и той же. Более того, обе они принадлежат к тому гармоничному ряду, который мы уже встречали.
Ибо ряд 24, 27, 30, 32, 36, 40, 45, 48 нам уже действительно знаком. Эти числа, взятые как вибрации, представляют относительные значения основной музыкальной гаммы. Старинные предания говорят нам, что данная музыкальная гамма, приписываемая легендой пифагорейцам, была изобретена специальной школой астрономов и физиков, чтобы отразить музыку сфер. Теперь нам ясно, что это не легенда, но реальный факт.
Октава, или музыкальная гамма – это приспособленная к человеческому слуху запись такой гармонии планетных циклов, которая в свою очередь является отражением великого закона, управляющего развитием всех процессов во Вселенной[29].
Во взаимодействии всех этих, принятых нами за случайные, движений, теперь обнаружились две совершенно отдельные и музыкально совершенные октавы, вечно развивающиеся в жизни человека на Земле и истории человеческого рода. Более того, если вспомнить и приложить огромный коэффициент, который отделяет человеческое время от времени и восприятия Солнца[30], мы увидим, что эта гармония планет должна действовать на этот божественный слух так же, как на человека действуют звуки музыки. Между человеческим и солнечным временем лежит 36 октав; точно такой же интервал отделяет вибрации человеческой музыки от колебаний планетных движений. Движения планет в буквальном смысле исполняют музыку для Солнца.
II. Смысл гармонии
То, что мы старались сформулировать таким образом, – это периодическое возвращение всего цикла влияния каждой из планет и отношение этих циклов друг к другу. Однако в пределах цикла влияние каждой из планет усиливается и ослабевает весьма индивидуально. Мы уже видели, что это различие может быть измерено тремя способами. Один из них, который мы на время отложим, относится к различиям в ее влиянии на разные части Земли в отдельно взятый момент времени. Два других способа измерения – через изменение расстояния планеты от Земли, и через изменение ее скорости по отношению к Земле – относятся к ее влиянию на Землю в целом.
Амплитуда расстояний планеты от Земли зависит, главным образом, от близости к Земле ее орбиты, потому что чем ближе она подходит к Земле, тем больше контраст между ее совпадением с ней и противостоянием. Мы уже говорили о непостоянстве в сиянии планет как результате этого; соседний с нами Марс изменяется в сиянии в 20 раз больше, чем удаленный Юпитер. Но поскольку внутренние планеты по причине фаз светят не в прямой пропорции к их расстоянию, то измерять планетное воздействие по одному лишь свету представляется сомнительным.
Как мы сказали ранее, истинное влияние планет на Землю почти определенно имеет магнитную природу; а магнитная сила варьируется прямо пропорционально заряду магнита и обратно пропорционально квадрату расстояния между ними. Если мы предположим заряд планеты пропорциональным ее массе, умноженной на орбитальную скорость, тогда мы сможем сделать некоторые интересные вычисления об относительном магнитном влиянии различных планет на Землю и изменениях в этом влиянии.
Если, например, мы берем магнитное влияние Луны на Землю как приблизительно равное 5000 ампер, тогда среднее влияние Юпитера будет около 900 ампер, Венеры – 600, Марса – 6, Сатурна – 40 и Меркурия[31] – 20.
Влияние Урана и Нептуна на этой шкале будет всего лишь ± 1 ампер.
С другой стороны, диапазон изменения влияния у разных планет будет весьма различен. Марс в своей наибольшей силе окажется сильнее Венеры, а в самом слабом своем аспекте – таким же слабым, как Уран: его влияние на одном краю будет не менее чем в 80 раз больше, чем на другом. Влияние Сатурна будет вдвое больше на максимуме, чем на минимуме, тогда как влияния Урана и Нептуна останутся практически неизменными.
Человек устроен так, что замечает все виды изменений и перепадов, в то время как постоянные условия остаются для него незаметными. Городской житель занимается своими делами, не замечая постоянного шума уличного движения, но его резко раздражает радио на улице, попеременно то ревущее, то смолкающее. Так же, вероятно, и человечество активно реагирует на беспокоящие изменения Марса или Венеры, оставаясь более-менее безразличным к влиянию Сатурна, Урана и Нептуна, хотя они могут быть намного сильнее и благотворнее. Это не вопрос действительного воздействия, но его ощущения. Позже мы увидим, что если существует много доказательств периодичности природных аспектов насилия и воспроизводства, таких как война, изобилие или голод, то циклы в сфере мысли и желаний различаются гораздо труднее и воздействуют на гораздо меньшее количество людей. Изменение в расстоянии, таким образом, является показателем степени нарушения покоя.
Другой вид изменения, о котором мы говорили, состоит в изменении скорости планеты по отношению к Земле. Она проще всего измеряется при помощи угла, который планета образует с Землей и Солнцем. Когда Солнце, планета и Земля стоят на одной линии, то планета движется параллельно Земле и, таким образом, по отношению к ней неподвижна. С другой стороны, если Солнце, планета и Земля образуют прямой угол, то планета приближается или удаляется от Земли на своей максимальной орбитальной скорости. Скорости между этими двумя крайними точками будут пропорциональны образованному углу. Но прямой угол может быть образован только с внутренними планетами. Для внешних планет максимальный угол всегда будет меньше 90 градусов, а с удалением планетной орбиты станет постоянно уменьшаться.
Отсюда два вывода. Чем ближе находится планета к Солнцу, тем больше ее возможная скорость по отношению к Земле, и, следовательно, тем больше изменение в этой скорости. Меркурий способен приближаться к Земле со скоростью 50 км/с, он может быть неподвижен по отношению к Земле или удаляться от нее с такой же огромной скоростью. Нептун, напротив, может в своей скорости изменяться по отношению к Земле лишь между неподвижностью и 160 м/с[32].
Чтобы понять воздействие этого изменения, мы вообразим лежащего в постели человека, которого беспокоят кружащие по комнате комары. Степень опасности он инстинктивно будет различать по повышению и понижению тона комариного зудения, ибо когда скорость приближающегося насекомого прибавляется к вибрациям его ноты, они сжимаются и становятся резче, а когда вычитается, они растягиваются и стихают. Точно так же основная нота Меркурия изменяет свою высоту, и мы можем принять это впечатление неустанности и нервности, производимое комариной песней, как некий образ влияния данной планеты[33].
Если каждая планета издает определенную ноту или, как показали выводы из нашей электрической аналогии, некую энергию, трансформированную для определенной цели, эта нота или энергия в пределах цикла данной планеты будет подвергаться двум изменениям. Первым станет изменение громкости, зависящее от расстояния. Вторым окажется изменение высоты тона, зависящее от относительной скорости. Марс и Венера имеют самый широкий диапазон громкости; Меркурий и Венера самый широкий диапазон высоты тона. Тогда как и по высоте тона, и по громкости дальние планеты остаются постоянными, звуча в общей гармонии неизменным низким басом.
Кроме того, нужно учесть еще одно изменение. Если мы сравним данные выше числа совпадений с астрономическими эфемеридами положений планет, то обнаружим, что они отнюдь не точно соответствуют друг другу. Планеты движутся немного быстрее или медленнее. За 8 лет Венера подходит к своему главному совпадению на 2,5 дня раньше. Марс за 15-летний цикл экономит 26 дней, тогда как Юпитер за 12 лет тратит лишние 5 дней, а Сатурн 8 1/3 дней за 30 лет. Как часы они были бы не очень точными. Марс, наименее точный, спешил бы на 7 минут в день, Венера спешила бы на минуту, а Сатурн на минуту отставал бы, тогда как Уран был бы точен с погрешностью лишь ± 3 секунды. Таким образом, помимо изменений в высоте тона, производимых изменениями в скорости, каждая планета сама по себе звучит не воспринимаемо глухо или звонко.
Само это несовершенство, однако, кажется замечательным, потому что ничто в природе не является неизменно точным. И если Закон Октав заботится об общей модели и огромном большинстве, то всегда существует щель, небольшая лазейка, оставленная для исключения и изменения. Без этого космос был бы пугающей и жесткой железной конструкцией. Но будучи живым, он имеет запас эластичности. Допустимая разница невелика, как та, что между пианистом, который играет с пониманием рубато[34], и другим, играющим с механическим совершенством. Но за эту 0,001 секунды, составляющую все различие, на другой шкале многое может произойти[35].
Из всего этого возникают два основных вопроса. Первый – о том, каким образом это усиление и ослабление влияний планет может воздействовать на человека. Второй касается истинного значения октав.
Итак, первое: какие последствия для человеческих существ имеет то, что Юпитер сегодня снова светит с той же интенсивностью и тем же отношением к Солнцу и звездам, как и 12 лет назад?
Нам по собственному опыту известно то влияние, которое оказывает на все живые существа и даже на морские приливы и отливы периодичность Луны, а также о том, что периодичность Земли приносит времена года и их влияния. Поэтому нетрудно понять, что и другие планеты также управляют внутри нас некими циклами, равными их синодическим периодам; а также что эти циклы устанавливают соответствующие ритмы в определенных органах тела – как, например, лунный цикл в женских яичниках. На данный момент мы можем считать это не более чем гипотезой. Позже мы найдем этому больше доказательств.
Пока же мы можем просто вообразить эти самые органы как приемники, каждый из которых настроен на длину волны одной из планет, и таким образом изменяющийся в силе своего действия с периодичностью влияния этой планеты. По этой причине вся сложность человеческой жизни происходит из того, что все эти различные ритмы накладываются друг на друга, нейтрализуют, усиливают или изменяют друг друга – и в то же время производят совместное «биение», иногда заметное, а иногда нет.
За последнее время появилось много интересных работ о циклическом характере ряда биологических и человеческих явлений – ритм плодовитости животных в 9,6 лет, 18-летний ритм строительной деятельности, 54-летний цикл использования человеком природной энергии и форм общественного устройства[36].
Эти ритмы распознаются как по отдельности, так и в различных сочетаниях. Например, отдельные 3– и 4-летний ритмы, действуя совместно, образуют 12-летнюю повторяющуюся модель. 8-, 7-, 12-, 15– и 30-летний циклы, наложенные друг на друга, создают модель режима, повторяющуюся каждые 360 лет, и так далее.
Позже мы постараемся продемонстрировать, что наиболее устойчивые ритмы на самом деле совпадают с планетными циклами. Но пока мы только скажем, что если существует возможность, что некая планета способна влиять на некий орган в одном отдельном человеке, то кажется бесспорным, что то же совпадение активизирует этот орган в миллионах людей, производя волны деловой активности или депрессии, циклы войны, периодические колебания рождаемости и так далее.
Две проходящие мимо друг друга планеты способны устанавливать определенное космическое напряжение, под влиянием которого людям на Земле невольно начинает казаться, что они должны сражаться, убивать друг друга и геройски погибать в течение многих лет подряд. Если планеты вообще управляют людьми, они беспристрастны к отдельным личностям, и можно было бы спросить: разве способно, при данном общем состоянии человеческого бытия, одновременное возбуждение во всех людях желез страсти получить какой-то другой выход?
Но – придаем мы какое-либо значение этим циклам или нет – мы по-прежнему видим данную неизменную гармонию, создаваемую их соединением. Эти совершенные и вечно изменяющиеся октавы наполняют любого из нас как трепетным восхищением перед тонкостью и совершенством космического порядка, так и удивлением, что человеческое восприятие остается о нем в неведении.
Мы сказали, что эти планеты, в качестве отражателей и трансформаторов жизненной силы, символизируют форму, цвет, качество и функцию. Но каждая из них означает различные формы и функции. И теперь мы видим, как посредством такого гармонического закона их последовательности одна форма должна со временем уступать место другой, одна функция – следующей. Фактически мы нашли архетип развития всех прогрессий. Каждая последовательность во времени или плотности – будь то звучащие ноты музыкальных гамм, видимые цвета спектра или осязаемый рост органических форм – следует в прямом соответствии с этой октавой. Все прогрессии и процессы на Земле, вызванные к жизни тремя силами творения, протекают и возобновляются по данному закону последовательных влияний.
Если последовательность планет, в их огромном марше через время, звучит нотами бесконечных октав, то мы можем быть уверены, что самые кванты света в их незримом путешествии делают то же самое. Природа, человек, насекомое и клетка – все движутся во времени и проживают свое существование в пределах этой гармоничной модели. Так же неизбежно, как время движется вперед, так одно влияние следует за другим, и то одна, то другая сторона человека или процесса возбуждается этой ритмической последовательностью. Так же, как ми следует за ре, так желтый должен следовать за оранжевым, рождение за беременностью, а за мартовским вспахиванием апрельские ростки. Никакая сила на Земле не способна изменить эту неизбежную последовательность или заменить это разнообразие монотонностью какой-то одной правды.
Все возможные вариации на любую тему происходят из этой последовательности. Жизнь является солнечной идеей. Но шкала живых существ – металлов, минералов, растений, червей, животных и человека – является планетной формой. Металл, в свою очередь, представляет собой идею – но свинец, ртуть, золото, серебро, цинк, медь и железо являются ее планетными вариациями. И как мы видели из нашей октавы, каждая вариация имеет свой час, и каждая улица – свой праздник.
И именно поэтому человек, стремящийся в своих целях сохранить навсегда одну ноту или одну грань понимания, обречен на разочарование. Именно поэтому процесс, который он начинает, изменяет свою природу прямо у него на глазах и в его собственных руках. Ибо если одна планета сегодня движет его сердцем, другая завтра будет влиять на его разум, а послезавтра третья изменит его страсть. Гуманистическое движение, которое он предпринял под влиянием Юпитера, становится схоластическим под воздействием Сатурна и кровавым под влиянием Марса. Небеса играют гаммы на своей клавиатуре, и человеку ничего не остается, как только звучать нотами, к которым они притрагиваются.
Но мы ошибемся, если будем ощущать действие этой последовательности как идущее целиком против законных человеческих желаний. Закон Октав является существенной частью структуры Вселенной и применяется к каждой ее части и к каждому процессу. Именно ему обязано своим существованием невероятное богатство цветов, форм, характеров и функций, которое восхищает человека и всегда вызывает в нем новые устремления и свежее понимание.
Поэтому мы будем неправы, если поймем идею последовательных влияний каким-то моралистическим образом или увидим в ней железный непоколебимый детерминизм. Ибо переход от одного влияния к другому означает, что у человека отнимается не только то, что он хочет сохранить, но также многое, от чего он хочет избавиться. Это то, что приносит весну, когда холод и темнота зимы становятся нестерпимы; это то, что приносит Ренессанс, когда средневековая доктрина становится невыносимо косной. И когда человеку – совершенно справедливо – кажется, что ничто из того, что он изобретает, не может спасти его от безумия собственной разрушительности, это само по себе убеждает его в том, что небеса должны со временем пробудить другую сторону его природы и принести ему какую-то новую и пока еще непредставимую возможность.