Узнав всё это, я с лёгким сердцем отправился в систему, куда мы рассчитали путь корабля-матки и с огромным удовлетворением смотрел, когда этот монстр выплыл из Врат. Поскольку первоочередной целью была разморозка и обустройство инетрогов на новом месте жительства, то в качестве места базирования бала выбрана отсталая, малонаселённая планета, но с подходящими условиями для жизнедеятельности инетрогов. Ведь если верить корабельному журналу, нам досталось полмиллиона особей, вполне достаточно, чтобы организовать поселение.
Правда, Келлер был против того, чтобы размораживаться всех сразу, предлагая это сделать несколькими партиями за пару лет, пришлось его убедить, что выгоднее с политической точки зрения иметь под рукой обязанный тебе народ, чем объясняться перед всем миром в постепенной разморозке. Даже его аргументы о том, что для такого количества особей нужны гигантские запасы еды, хотя бы до той поры, пока они не смогут добывать себе пропитание самостоятельно, не были мной восприняты.
Я считал, что мы больше выиграем, если разморозим всех, ведь никто нас не заставляет выключать камеры сразу всем, можно делать это постепенно, привлекая к работам тех инетрогов, которые были уже разморожены. Так я собирался предотвратить возможность бунта ничего не понимающих, только вышедших из анабиоза инетрогов, последним воспоминанием которых, было захват родной планеты.
Уступив мне в этом, Келлер занялся пропагандой данного события и сделал его настолько пафосным и официозным, что у меня сводило скулы, пока я слушал отзывы тысяч репортёров , приглашённых освещать данное мероприятие. Единственное, что приносило удовлетворение, неуклонно растущие вверх рейтинги популярности.
Все наши злопыхатели вынуждены были затаиться, чтобы не нарваться на неприятности, в большинстве своём жители Общей Галактики с огромным воодушевлением приняли освобождение части захваченной клаксонами цивилизации, особенно всех поразили масштабы трагедии.
Страсти в прессе не утихали ещё месяц, а мне приходилось работать на то, чтобы обеспечить инетрогов всем необходимым. Я понял, насколько прав был Келлер, предлагая не размораживать столько особей одновременно. К сожалению, деваться было не куда и приходилось всем заниматься самому, чтобы не признаваться перед Келлером в собственном упрямстве. Оружие, продовольствие, одежда, дома – всё это нужно было сейчас и срочно, даже подключенных мной мощностей нескольких ближайших звёздных систем едва хватало, чтобы в кратчайшие сроки организовать производство и доставку необходимого.
Перерывы на сон в два часа стали нормой, и к концу второго месяца я спал на ходу, с трудом передвигая ноги. В этом был единственный плюс, как однажды признался я сам себе, на это время личные проблемы ушли на второй план. Правда они вернулись, когда накал стал стихать, и сердце напомнило мне о своём существовании, но пока мне было не до этого.
Как только мы закончили с обустройством инетрогов, сразу решили провести церемонию вручения собственных имён, всем отличившимся на данный момент, а их набралось уже пятеро. По совету Келлера мы решил широко осветить данное событие, а также оповестить все средства массовой информации о предстоящем событии. Келлер сказал, что «Галактика должна знать своих героев в лицо», поэтому список, за что каждый конкретный меклар получает высшую награду, были также известны публике.
Я не преминул заработать на этом, подав в тираж уменьшенные копии кораблей-героев, расходились они в свете последних событий на ура, за что, кстати, получил несколько гневных писем, от правозащитных организаций Галактики, выступающих за примирение с клаксонами. Таких было меньшинство, но было, они утверждали, что всё происходящее лишь результат афёр меклар, а на самом деле клаксоны белые и пушистые.
Корабли тоже с оригинальничали и взяли себе имена из истории Земли, поэтому после церемонии я имел под своим командованием: Отто фон Бисмарка, Уинстона Черчилля и других видных деятелей. Я представлял себе лица людей, когда они столкнутся с нашей цивилизацией и меня пробирал смех. За столько времени в наших рядах прибавится не одно земное имя, поэтому земляне могут однажды сильно удивиться.
Моей следующей головной болью было волнение уже среди освобождённых инетрогов, доложили мне об этом глубоко ночью, когда я только собирался вздремнуть на часик. Самой большой проблемой в общении с инетрогами, то, что мне нельзя было перед ними появляться, телепаты быстро раскусили бы меня под доспехами, поэтому приходилось все дела вести дистанционно, через свою механическую копию.
Но всё равно, мало было приятного подниматься из постели, в которую только попал, и идти в рубку, разбираться с проблемами. Подключившись к каналу, я посмотрел на мир глазами робота. Проверив синхронизацию управления, я зашагал с корабля, в поселение инетрогов.
То, что меня подняли не зря, я понял сразу, по лежащим на земле телам, а также гудящему, как улей, посёлку.
– Что за шум, а драки, – я оглянулся вокруг и поправился, – и драка есть.
– Небольшая революция, ничего страшного, – обратился ко мне один из инетрогов, через специальный передатчик, который мы разработали специально для общения с телепатами. Сканер снимал мозговую активность и передавал сигналы на переводчик. Всего таких устройств мы сделали пока два из-за их дороговизны и сложности.
– Объяснитесь! – потребовал я.
– Старейшины отказались менять уклад жизни, настаивая на том, чтобы жить как раньше, – ответил мне инетрог со сканером, – мы отказались.
– Ага, и я похоже разговариваю с лидером этой революции? – я в рубке усмехнулся, а мой робот на планете бесстрастно повторил слова.
– Да, от нас теперь буду говорить я, – подтвердил инетрог, – если возможно мы бы хотели навести тут порядок и через несколько дней встретиться с вами, чтобы обсудить наше дальнейшее сотрудничество.
– Вызовите меня, – я повернулся и зашагал к кораблю.
Через три дня вызов с планеты пришёл. Я закончил просмотр отчётов Охотников и переключился на свою копию. Спустив корабль на планету, я зашагал к поселению, удивлённо констатировав, что оно изменилось, причём в лучшую сторону. Все устройства и механизмы, которые мы предлагали инетрогам ранее, теперь работали. «Революция явно пошла на пользу, – заключил я, – раньше их старейшины даже не обсуждали использование в быту чужих механизмов, ссылаясь на то, что они не могут с ними разобраться».
Меня встречал инетрог со сканером на голове, тот или нет, я не мог однозначно сказать, их тела-носители были идентичны друг другу, а одежду они носили ту, которую мы выдали, то есть однотипную.
– Приветствую Владимир, – первым обратился он ко мне.
– Не знаю вашего имени, – вежливо наклонил я голову робота.
– Эстерантс, – едва внятно ответил мне переводчик, на произнесённое имя инетрога.
– Хм, Эстерантс? – повторил я за ним.
Инетрог странно булькнул, но ответил спокойно: – Не совсем так, но мне даже нравиться ваше произношение. Пусть будет Эстерантс.
– Обсуждать будем здесь? – поинтересовался я, – мне-то всё равно.
– Мне тоже, тем более что я транслирую наш разговор всем жителям, – ответил он.
– Тогда приступим, – не стал откладывать я в долгий ящик дела.
– Сначала я хотел бы спросить, в чём ваш резон помогать нам? – спросил инетрог, – ваша цивилизация превосходит нашу, и я до сих пор затрудняюсь сказать, чем мы вас заинтересовали. Уж точно машины не страдают жалостью.
– Кибернеты, – уточнил я.
– Прошу меня простить, – тут же извинился инетрог, – было видно, что он с трудом подбирает слова и мысли, чтобы разговаривать просто и понятно для нормальной работы сканера и переводчика.
– Вы правы, – не стал скрывать я причин, – у нас есть одна причина, чтобы вам помогать. К сожалению, дело касается государственных секретов, поэтому не хотелось это обсуждать при всех.
– Даже так?! – инетрог задумался или переговорил с кем-то, по нему не было понятно, – а какая тема вас интересует, вы же понимаете, что у нас может не оказаться нужных специалистов.
– Нас интересует процесс вашего подключения пилотов к ИИ кораблей, а более точно использование нанороботов при этом.
Молчание длилось десяток минут, прежде чем инетрог заговорил вновь:
– Мы поражены вашими знаниями о нас, также стала вырисовываться более ясная картина происходящего. То, что вы спасли нас, не было случайностью!
– Этого мы никогда не утверждали, – спокойно ответил я, – мы прибыли на ваши планеты, к сожалению, слишком поздно, клаксоны уже разорили их, и мы ничего не могли с этим сделать. Всё что нам оставалось, попытаться спасти как можно больше ваших жизней.
– С вашего позволения мне нужно обсудить это с нашими гражданами, – инетрог снова «подвис» не дожидаясь моего ответа.
– С вашего позволения мне нужно обсудить это с нашими гражданами, – инетрог снова «подвис» не дожидаясь моего ответа.
«Отвис» он через пару минут и сразу же перешёл к делу:
– Вам повезло Владимир, среди нас есть два специалиста в данной области, они готовы поделиться своими знаниями с вами.
– Мы готовы оплатить их услуги, только у нас нет необходимого оборудования.
– Не волнуйтесь, – успокоил меня инетрог, – у нас остались научные лаборатории, которые находились далеко от планет. Наши специалисты утверждают, что на них есть необходимое оборудование для вживления нанороботов.
– Сколько необходимо времени, чтобы они собрались? – спросил я, – мы сразу отправимся к вашим лабораториям.
– Они готовы лететь сейчас, условия оплаты их работы мы обсудим, по её результатам.
Довольный разговором, я откланялся.
Отключившись от сознания робота, я спросил Келлера:
– Слышал?
– Конечно, всё время был на связи, – немедленно отозвался он, – уже придумал, как объяснить своё настоящее появление?
– Вариантов всё равно нет, скажем, что разбирались с их технологией самостоятельно, но так и не преуспели, – пожал я плечами, – ну а я, жертва, собственно говоря, ужасных и бесчеловечных экспериментов меклар.
Келлер подавился смехом, после моего заявления.
– Предложи другой вариант, – улыбнулся я.
– На крайний случай устроим несчастный случай, – вздохнул он, – хотя имея всего двух специалистов, это крайне нежелательно.
– Я про то же. Забери их с планеты, полетят на моём корабле, а я опять помучаюсь в скафандре на курьере.
– Неа, – не дал закончить мысль он, – я после прошлого раза сделал для тебя корабль по спецпроекту, минимум вооружения, а вот скорость и защита на уровне. Знал, что ты о себе не позаботишься!
– У меня бы и мысли такой не возникло, я привык к скафандру, – забота ИИ была приятна, – спасибо большое, не могу долго обходиться без душа.
– Помни мою доброту, – съязвил Келлер и отключился.
Облёт заброшенных лабораторий инетрогов занял продолжительное время, к сожалению, как мы не скрывали свои перелёты, в пару стычек с клаксонами мы попали. Чтобы не подвергать опасности специалистов, мы улетали дальше, оставляя корабли прикрытия. Моего участия в демонтаже оборудования не требовалось, поэтому я в основном бездельничал. Оперативно заниматься делами с помощью маломощных передатчиков моего корабля не удавалось, приходилось довольствоваться малым. Самым главным недостатком безделья было возращение тяжёлым мыслей о Таше. В один из вечеров я не выдержал и запросил данные по ней. Хотелось почитать отчёты, но пришла вся информация. Запустив пару голографий, я вскоре стёр всё что получил.
Таша встречалась уже с третьим мужчиной, словно наверстывала то время, то провела со мной. Она отказалась от содержания и теперь вновь устроилась репортёром на один из ведущих новостных каналов. Правда, теперь ей удалось это значительно проще, поскольку мало кто в Галактике не знал, что мы расстались. Об этом позаботилась Таша, выступив в одной из передач. Основной темой расставания она назвала невозможность иметь детей от кибернетов. Сказала, что чувства никуда не делись, но в конце концов физиология взяла вверх, брак между нашими расами это безнадёжная утопия.
Не знаю, огорчила меня та передача или нет, но вот холода мне в сердце она добавила, я начал и сам начал подумывать, чтобы завести себе просто девушку, для секса. Собственные терзания откровенно начали меня тяготить и отвлекать от работы. Прагматичный мозг был против этого.
«Я начал разведку координат, которые установили учёные по сетке исчисления Предтечей, – внезапно отвлёк меня Келлер от мыслей, – скоро мы приблизимся к разгадке ключей, оставленных ими».
«Да, хорошо, а то я переложил этот вопрос на тебя и забыл про него».
«Ничего страшного, занимайся поисками».
«Как там кстати наши Охотники? Приносят что-нибудь стоящее?», – поинтересовался я.
«Я остановил поиск, – ответил ИИ, – в последнее время мы стали нести больше потерь, чем привозить ценного добра. Клаксоны усилили все группы, а одиночные корабли вообще перестали попадаться».
«Да, правильно, пусть успокоятся немного, потом можно возобновить».
«Но всё равно, Охотники постарались, – заверил меня Келлер, – захваченные ими корабли и оборудование, всё отдано учёным на исследование».
«А что с полями? Так и тихо всё?».
«Нет, почему же, сдвиги есть, но об экспериментальном оружии говорить пока рано», – ответил он.
«Тогда ладно, держи меня в курсе», – попросил я его.
«Да, кстати, хотел сказать, что последняя партия Охотников принесла неожиданный приз», – перед отбоем связи сказал Келлер.
«Какой же?».
«Они захватили навалес, которым командовал младший сын одного из высших правителей Касты жрецов, – Келлер был явно доволен, – пока не решил, как его использовать, но не хотелось бы, испортить такой экземпляр».
«Я тем более не знаю, что с ним делать, – хмыкнул я, – пока».
Несколько месяцев потребовалось, чтобы свести и установить оборудование инетрогов, разбросанное по различным уголкам их Галактики. Радостной новостью было то, что с пяти лабораторий мы забрали ещё с сотню специалистов. Они не понимали почему молчал эфир, не было кораблей к ним и наша появление, а также новости об их планетах и близких поразили их до глубины души.
Я поблагодарил себя за то, что прихватил двух специалистов с планеты, поскольку едва узнав от них, что наша раса спасла множество представителей их расы, а также борется с клаксонами, они согласились сотрудничать и поделиться знаниями.
Как оказалось в дальнейшем, сам факт того, что фанатики-учёные (а только такие соглашались сидеть на базах-астероидах годами) решили помогать нам, спасло мне жизнь, а также развернуло историю совсем в другую сторону, чем мы оба предполагали с Келлером.
Когда, наконец, оборудование было смонтировано, специалисты были устроены, а также я перекинул все свои текущие дела на Келлера и вскоре предстал перед учёными, как первая жертва экспериментов, над совмещением мозга людей и меклар.
Через час я пожалел, что затеял этот эксперимент, а через день почувствовал всю прелесть подопытной свинки. Учёные инетрогов едва не сошли с ума от радости, когда провели первые анализы моего мозга и установили ни на что не похожую активность нанороботов, а также остаточные нейросвязи связи с ИИ корабля. Пришлось на ходу вызывать часть сознания Келлера, «загримировавшегося» под ИИ одного из линкоров, чтобы показать учёным насколько прочна наша связь, а также показать все наши совместные возможности.
Учёные были в шоке, они столько лет занимались слиянием сознаний пилотов и ИИ, но всегда действуя по чёткому плану, они не затрагивали те области мозга, что слились у нас с Келлером. Хотя это и понятно, сама по себе операция имела десяти процентный успех, поэтому экспериментировать с пилотами было неразумно.
Несколько последующих месяцев ушло только на то, чтобы учёные разобрались в том, что мы наделали с нашими сознаниями, а также на то, чтобы объяснить всё нашим учёным. Только совместными усилиями они смогли вычленить работу нанороботов и те участки мозга, где они были особо активны, но что более существенно, понять как они прижились и воздействовали на мой организм.
Вскоре наступила вторая фаза изменений, когда учёные смогли запустить процесс самовоспроизведения нанороботов. Мне показали, как они начали активно делиться, забирая энергию для воспроизводства из белков моего организма. Пришлось активно питаться, на всё время их восстановления до нормального количества в расчёте на мой вес.
Ещё пара месяцев потребовалась, чтобы научиться управлять ими в организме, задача была достаточно простой, потому что в основе лежал тот же принцип, что и для подключения дополнительных процессоров у Келлера. Тут же выяснилось, что Келлер также может управлять ими, даже ещё проще, чем я. Если я мог давать общие команды для всех, то Келлер мог управлять каждым из них, его обрабатывающих мощностей хватало чтобы контролировать каждого из миллионов нанороботов. Помня его шутки с гравитацией, я с ужасом думал, что он может натворить в моём теле, поэтому пришлось обговорить отдельно этот вопрос.
«Я надеюсь шуток, подобных гравитации больше не будет?», – спросил я, за день до выписки из лаборатории.
«Ты что Володя, – он заговорил подозрительно оскорблено, – только открылись безграничные возможности твоего улучшения, и ты хочешь, чтобы я не занимался анализом?».
«Эй, эй, – возмутился я, – ты мне отрубишь почку, например и потом будешь говорить, извини, ошибся?».
«Надеюсь, до такого не дойдёт, но вот что меня интересует, это замедление твоего старения, а лучше бессмертие, так что не обессудь, обещания не вмешиваться в твоё строение, я дать не могу».