Марина заглянула в свой блокнот и нахмурилась.
– Так! – твердо сказала она. – А почему у меня здесь написано «воняет»? Я тут пытаюсь статью написать, а ты мне мешаешь. Я уже несколько ошибок из-за тебя сделала! Доедай свой завтрак и вали отсюда!
– Да ладно! – протянул Никита.
Но из кухни постарался убраться как можно быстрее, – сестра была страшна в гневе. Покидав учебники в рюкзак, Никита отправился в школу. Небо над Санкт-Эринбургом затягивали тяжелые серые тучи. Из-за высотных зданий на некоторые улицы мегаполиса никогда не проникал солнечный свет, а сейчас там и вовсе царил полумрак.
Идти пешком был непривычно. Никита собирался зайти в супермаркет к отцу и выклянчить у него новый скейтборд еще вчера после уроков. Но когда уроки кончились, он встретился с Ольгой и начисто позабыл обо всем.
В последнее время он только об Ольге и думал. И почему он раньше ей во всем не признался? Столько времени потеряно зря. Странно, но он решился рассказать ей о своих чувствах лишь после трансформации. Выходит, происходящее прибавило ему наглости? Нет, скорее, уверенности в себе.
Ольга ждала его у входа в парк. Дальше они пошли вместе.
– Ты хорошо пахнешь, – сообщила она с улыбкой. – Брился?
– Э-э-э, – протянул Никита. – Да.
– Просто у моего отца такой же лосьон.
– Ты давно с ним говорила? – спросил Никита.
– Он звонил вчера. Сказал, что задержится еще, насколько – неизвестно.
– Надеюсь, ты скоро его увидишь.
– Хотелось бы, – вздохнула Ольга.
У самых ворот школы их догнал запыхавшийся Артем Бирюков. Он выглядел очень возбужденным. Глаза горели, волосы стояли дыбом, даже очки сидели на носу как-то криво.
– Видели уже?! – крикнул он, размахивая какой-то сложенной бумагой. – Моя статья! В новой газете! Ее вчера опубликовали!
Он тряс перед ними первым выпуском школьной газеты «Прожектор».
– Ну и название! – хмыкнул Никита.
– Это Оксана придумала!
– Поздравляю с первой статьей, – улыбнулась Ольга. – Дашь почитать?
– Бери. – Артем протянул ей газету. – У меня еще три экземпляра имеется!
Ольга убрала «Прожектор» в сумку. Тут ее окликнула одна из девочек, стоявших стайкой у входа в школу.
– Ну ладно, – сказала она. – Пойду к девчонкам. Увидимся после уроков?
– Обязательно, – произнес Никита. – Я подожду тебя на школьном стадионе.
Ольга помахала рукой и направилась к подругам.
Никита проследил за ней мечтательным взглядом. Потом, спохватившись, повернулся к Артему:
– Так ты теперь у нас почти профессиональный журналист?
– Ага, – кивнул Бирюков. – Один из восьми. Пока вроде нравится, а там посмотрим.
– Рад за тебя.
– Я за тебя тоже рад. У вас с Ольгой, похоже, без проблем?
– Вроде того, – согласился Никита.
Они вошли в раздевалку школьного бассейна и тут же столкнулись с Михаилом Федоровичем.
– А вот и они! – воскликнул физрук. – Легостаев и Бирюков! Как всегда, самые последние!
Незнакомый рослый представительный мужчина, сопровождавший физрука, с любопытством уставился на парней.
– Вот, Никита, знакомься, это Авдеев Анатолий Сергеевич, тот человек, о котором я тебе говорил, – представил своего спутника физрук.
Никита напряг память. Что-то он ничего подобного не помнил.
– Тренер нашей сборной по легкой атлетике, – напомнил Михаил Федорович.
– Ах да…
– Здравствуй, Никита, – поздоровался Авдеев. – Очень приятно познакомиться. Я много слышал о твоих достижениях, вот и решил взглянуть на тебя лично.
– Он – настоящий талант! – гордо сказал Михаил Федорович. – Только почему-то много лет скрывал это от меня! Возьми его в свою команду, Анатолий Сергеевич. Не пожалеешь!
– Да я не хочу, – робко запротестовал Никита.
– Не слушай его, Анатолий! – воскликнул физрук. – Он сам не понимает, что говорит!
– Кстати, Никита, – сказал Авдеев, – на какую высоту ты прыгаешь?
– Ну, я не замерял, – уклончиво ответил Никита.
– Почти на два метра! – выпалил физрук.
– Что?! – воскликнул Авдеев. – Не морочьте мне голову! Мировой рекорд составляет два метра тридцать три сантиметра!
– Ты сначала посмотри на него в деле, а потом и разговаривать будете, – сказал Михаил Федорович, затем повернулся к парням. – Через пять минут жду вас у бассейна.
Он вышел из раздевалки и увел за собой Авдеева.
– И за что мне все это?! – простонал Легостаев.
Глава двадцать седьмая Ирония судьбы
Когда Никита и Артем наконец выползли из раздевалки, остальные мальчишки из класса уже давно были у бассейна. Они стояли, выстроившись в линию, на бортике перед Михаилом Федоровичем и его приятелем.
– Легостаев, ты что, качаться начал? – тихо спросил Артем, пристально его разглядывая.
– Нет, – недоуменно ответил Никита. – А что?
– Выглядишь как-то… мощнее.
Действительно, в последние дни мускулатура Никиты стала выглядеть более развитой, хотя он не прилагал к этому никаких усилий.
– Точно, наверное, стероиды глотаешь, – выдал свое заключение Артем.
– Я не враг своему здоровью.
– Хватит болтать! – крикнул Михаил Федорович. – А ну-ка, парни, проплывите туда-сюда десять раз на время. Посмотрим, кто на что способен.
Дорожек на всех не хватало, поэтому часть ребят осталась в стороне, дожидаясь своей очереди. А Никита, Артем, Аркадий Кривоносов, Арсений Попов, Игорь Лужецкий и еще несколько человек разошлись вдоль кромки бассейна и заняли каждый свою тумбу.
– Приготовились… – воскликнул физрук. – Пошли!
Попов стоял ближе всех к Михаилу Федоровичу. Когда его мощная туша бухнулась в воду, целая туча брызг обдала и физрука, и Авдеева, и остальных ребят. Но парни-то были в плавках, а вот взрослые – в спортивных костюмах.
– Чтоб тебя! – крикнул Михаил Федорович, пытаясь отжать свою куртку.
Никита этого не видел. Он нырнул и поплыл, совершая мощные движения руками и ногами. Быстро достиг противоположного края бассейна, перевернулся и поплыл обратно. И так десять раз.
Покончив с последним кругом, Никита вынырнул у основания тумбы и встряхнул головой, избавляясь от воды в ушах.
И тут он увидел прямо над собой потрясенные лица физрука и Авдеева.
– Поразительно! – выдохнул Анатолий Сергеевич.
– Что? – испугался Легостаев.
Физрук удивленно смотрел на секундомер.
– Так плохо? – с надеждой в голосе спросил Никита.
Ему совсем не хотелось связываться с Авдеевым.
– Наоборот, Легостаев, – тихо проговорил Михаил Федорович. – Остальные парни еще только по три круга сделали…
Черт!
Никита медленно опустился под воду.
После окончания урока Авдеев встретил Никиту у выхода из раздевалки.
– Я знаю, что вы хотите мне сказать! – с ходу заявил Легостаев. – Только мне это не слишком интересно. Я спортом вообще не интересуюсь.
– Ну если так, не буду уговаривать, – спокойно ответил Анатолий Сергеевич. – И все-таки подумай об этом. Я бы с радостью взял тебя в свою команду, ведь это настоящий дар!
Он протянул мальчику небольшую белую карточку.
– Вот моя визитка. Если что, звони в любое время. Мне всегда нужны в команде такие парни.
– Спасибо, я подумаю.
Никита взял карточку и сунул ее в задний карман брюк. Авдеев попрощался и пошел прочь.
– Чего они к тебе привязались? – спросил Артем.
– Мечтают увидеть меня в команде по легкой атлетике, – сказал Никита. – А мне этого не хочется.
– Ирония судьбы, – улыбнулся Артем. – У Антона Василевского несколько лет ушло на то, чтобы попасть в группу к Авдееву. Его взяли. Кривоносов на все готов ради этого, но его не берут. Тебя же Авдеев сам приглашает, а ты отказываешься.
– А вот такой я забавный зверек.
Следующим уроком была химия.
Занятия проходили в классе, специально оборудованном для лабораторных работ. Елена Владимировна раздала ученикам лотки с заранее приготовленными реактивами, дала последние указания и села за учительский стол – заполнять классный журнал.
Никита, как всегда, работал в паре с Артемом. Тот хоть что-то соображал в химии; Легостаеву это было не дано. Никита стабильно получал по химии тройки, и, в принципе, его это устраивало.
– Ты давай смешивай, что там нужно, – сказал он Артему, – а я буду записывать все в тетрадь.
– Ладно, – согласился Артем. – Хоть какой-то от тебя прок!
Он поправил на носу очки, зажег спиртовку и стал нагревать над огнем колбу.
– А где Алина Ланская? – спросила Елена Владимировна. – Вы ее сегодня видели?
Все промолчали.
– Куда она запропастилась? – недоумевала учительница. – И из дома мне не звонили…
– Может, еще позвонят? – предположил Артем.
– Возможно, – пожала плечами классная.
Артем все колдовал над лотком с реактивами. Опустив ручку, Никита мечтательно уставился в окно, за которым все сильнее сгущались тучи. Небо над городом стало почти черным.
– Возможно, – пожала плечами классная.
Артем все колдовал над лотком с реактивами. Опустив ручку, Никита мечтательно уставился в окно, за которым все сильнее сгущались тучи. Небо над городом стало почти черным.
За последнее время в его жизни столько всего произошло! Конечно, он был безмерно рад тому, что встречался с девушкой своей мечты, что приобрел потрясающие способности, не свойственные обычному человеку… даже тому, что страницы газет пестрели заголовками о новоявленном оборотне. Но у этой «медали» имелась и другая сторона. В «Экстрополисе» про него не забыли и продолжают поиски.
Все вместе сбивало с толку не хуже, чем жара в середине зимы.
– Кстати! – оживилась Елена Владимировна. – Завтра мы всем классом идем на выставку последних технических достижений! Имейте это в виду и не стройте никаких планов на завтрашний день.
– Ура!!! – хором заорали все.
– А во сколько это будет? – осведомилась Вероника Леонова.
– Я сообщу чуть позже.
– Мне надо свериться с моим ежедневником!
– Вы гляньте, какая деловая колбаса! – пошутила учительница. – Если у тебя есть ежедневник, значит, я – английская королева!
Леонова вытащила из сумки украшенный стразами розовый блокнот и помахала им в воздухе.
– Приятно познакомиться, ваше величество! – сказала она, и весь класс покатился от хохота.
– Выставка «Экстрополиса»! Это же шедевральное мероприятие! Там будут все новейшие изобретения! – восторженно произнес Артем.
Никита промолчал. Ему вовсе не хотелось попасться на глаза ученым из «Экстрополиса». А они точно будут на выставке. Они будут искать его! Нужно срочно придумать какую-нибудь отговорку.
Вдруг Артем пихнул его в бок, бесцеремонно оторвав от размышлений.
– Пиши, – сказал он. – Раствор стал ярко-зеленым.
Никита послушно записал это в свою тетрадь.
Закончив заполнять журнал, Елена Владимировна отодвинула его в сторону и обвела класс внимательным взглядом.
– Ну что, у всех получается? – спросила она. – Вопросы есть?
Все молчали.
– Никогда не забуду свой первый урок химии, – мечтательным тоном произнесла учительница. – В смысле, когда я еще сама училась в школе. Этот опыт, который вы сейчас делаете, был моим любимым! Смешиваешь порошочки, и смесь приобретает такой приятный зеленоватый оттенок!
В ответ прозвучал недоуменный голос Алены Кизяковой:
– Что-то я не поняла… Зеленоватый? Я вроде дальтонизмом не страдаю…
– Что ты имеешь в виду? – не поняла Елена Владимировна.
– Эта бурда в моей колбе отчего-то почернела!
– Что-о-о?! – завопила Елена Владимировна.
Никита едва не подскочил от неожиданности.
– Класс! Все под столы! – крикнула учительница.
И почти тут же раздался оглушительный хлопок и звон бьющегося стекла.
– Двойка! – крикнула Елена Владимировна. – И за четверть тоже!
– Ну вот! – расстроилась Кизякова.
По лаборатории быстро распространялся удушливый дым. Учительница начала открывать одно окно за другим.
– Алена, ты меня когда-нибудь с ума сведешь, – жаловалась она.
В этот момент дверь лаборатории открылась, и на пороге возникла привлекательная девушка. Высокая и стройная – короткое черное платье выгодно подчеркивало ее фигуру. Пышные темные волосы волнами спадали на плечи, на точеной шее поблескивал изящный золотой кулон в виде паука.
Никита наморщил лоб: лицо девушки было ужасно знакомым, вне всякого сомнения, он уже где-то ее видел. По классу пронесся удивленный шепот. Девочки потрясенно зашептались, парни одобрительно загудели.
Никита вдруг понял, откуда знает эту девушку, и у него отвисла челюсть.
В кабинет вошла Алина Ланская.
Глава двадцать восьмая Я – ядовита!
Новая Алина чувствовала себя превосходно.
Она была очень довольна впечатлением, которое произвела на одноклассников. Именно этого она и добивалась. Не зря же перерыла прошлой ночью весь мачехин гардероб. Валентины все равно не было дома – гуляла где-то с очередным поклонником; так что Алине никто не помешал.
Девочка поняла, что пора меняться, когда вернулась домой и взглянула на себя в зеркало. На нее смотрела перепачканная, отвратительно пахнущая уродина в мутных очках, с мокрыми, слипшимися волосами. Та самая Алина, которую все так и норовили оскорбить, унизить и предать. Ну, или даже убить, как это сделал профессор Клебин. Но отныне все переменится! Теперь она сама будет решать свою судьбу. А новой личности нужна новая внешность. И уж теперь у нее хватит решимости на все!
Пауки следовали за Алиной по пятам. Какие же они оказались милые и послушные! Они выполняли любой ее приказ. Алина убедилась в этом, когда они атаковали охранников «Экстрополиса», закусав их до полусмерти. Распухшие от укусов и стонущие от боли секьюрити валялись на проходной, когда Алина вышла на улицу. Они остались живы – остальное ее не беспокоило. Будут знать, как наставлять на нее оружие.
Жаль, что ей не попался сам Ярослав Клебин; негодяй поступил очень благоразумно, что сразу сбежал. Ну ничего! Придет и его черед!
Алина приказала паукам спуститься в гараж, что они и сделали, а сама залезла под душ, чтобы смыть с себя ядовитые химикаты, покрывавшие ее кожу. Она чувствовала, как неизвестные вещества просачиваются сквозь поры, распространяются по организму, пропитывают ее насквозь. Но Алину это не слишком волновало. Ведь отныне она могла повелевать пауками. Она стала Королевой пауков!
Смыв с себя грязь и химию, Алина еле добрела до кровати и тут же уснула как убитая. Все-таки хорошо, что мачехи нет дома. Иначе бы достала своими нравоучениями о чистоте и порядке. А так никто не мешал Алине спать, не беспокоясь о заляпанных грязью полах и брошенной прямо в коридоре мокрой одежде.
Утро следующего дня Алина посвятила созданию нового облика. Проснувшись, она вдруг поняла, что больше не нуждается в очках, – она прекрасно видела и без них. Алина с радостью расколотила их каблуком туфли.
Затем, впервые в жизни, Алина воспользовалась косметикой. В этом ей помогла подборка журналов компании «Амариллис», которые так расхваливала Вероника Леонова. Действительно, они оказались весьма полезны. Очень просто и доходчиво в них были расписаны основные приемы макияжа. Подборка тонов косметики под цвет глаз и волос, выбор одежды и аксессуаров. Затем Алина долго думала над прической и в конце концов решила просто распустить волосы. Она делала все впервые, но вышло совсем неплохо. Во всяком случае, девочка осталась довольна собственным отражением.
Результат превзошел все ее ожидания: одноклассники просто остолбенели. И Никита Легостаев тоже. Она видела, как он смотрел на нее, когда она шла к своему столу. И это было чертовски приятно. Ведь изменить внешность она решила именно для него.
Никита, Никита, Никита…
Как давно она мечтала запустить руку в его густые, вечно взъерошенные волосы, рассмотреть вблизи его зеленые глаза. Заговорить с ним без всякого стеснения и рассказать о своих чувствах.
Давно следовало сделать это.
Алина собиралась подойти к нему во время перемены, но Никита как в воду канул. Она не видела его вплоть до следующего урока, а на перемене он опять куда-то исчез. Алина начала раздражаться.
Неуловимый Никита Легостаев никогда не бывает рядом, когда он нужен!
Она увидела его вне класса лишь после окончания занятий. Никита с рюкзаком за плечами шагал в сторону школьного стадиона. Он был один, даже без вечно крутящегося под ногами Бирюкова. Недолго думая Алина пошла следом.
Легостаев уселся на нижнем ряду трибуны.
«Отличный момент для разговора», – подумала Алина и, громко стуча каблучками, направилась к нему.
Услышав звуки шагов, он обернулся с улыбкой на лице. Но при виде Алины улыбка сменилась выражением крайнего удивления.
Несомненно, Никита кого-то ждал. Только не ее.
– Привет, Никит, – поздоровалась Алина.
– Здравствуй, – кивнул Никита.
– Хорошо, что мы здесь одни. Мне надо поговорить с тобой.
Никита был заинтригован.
– Говори, я тебя слушаю, – сказал он.
Алина подошла ближе. От него исходил приятный запах дорогой туалетной воды. Алина глубоко вздохнула.
– Я хочу сказать тебе кое-что, – произнесла она. – Раньше я ни за что не решилась бы признаться тебе в этом. Но с недавних пор я сильно изменилась.
– Я заметил, – с улыбкой сказал Никита. – Перемены пошли тебе на пользу.
– Я знаю. Так вот… Ты мне очень нравишься, Никита. И уже давно. Ты один всегда обращался со мной, как с человеком. Хотя я была настоящим страшилищем…
– Ты никогда не была страшилищем, – запротестовал Никита.
– Не спорь, я хорошо знаю, что из себя представляла. Но теперь я другая, Никита. Я совсем не та, что прежде. И я хочу спросить тебя…