— Я уже сказала, на кровать нужно положить, ему необходимо проспаться.
— А я тебе ответила, что ты ненормальная. Как можно положить живого человека рядом с покойником?
— Мне кажется, что ему теперь наплевать, с кем лежать в одной кровати, — хмыкнула Маргарита. — С моделью из «Космополитена» или с нашим Бобриком.
— Ему-то, может, и наплевать, а вот насчет Бобрика я очень сомневаюсь, — хихикнула Наталья. — Представляешь, что с ним будет, когда он проснется?
— Раньше чем через три, а то и четыре часа, он все равно не очухается после такого количества спиртного, — отмахнулась Маргарита. — А за это время мы обязательно что-нибудь придумаем. Так что давай, подруга, вперед и с песней.
— Может, все же Валерку подождем? Он сказал, что десятый номер свободен, и ключ обещал принести.
— Валерку мы теперь вряд ли дождемся, — возразила Маргарита. — Ты же видела, одна гостья уже из ресторана ушла.
— И что?
— Да то, что нет никакой гарантии, что еще кто-нибудь не захочет пойти в свой номер, а это значит: пойдут к нему за ключами. Потом еще и в дверь центрального входа звонили, похоже, кто-то приехал. Может, как раз тот человек, что десятый номер бронировал. Ко всему прочему, охранник в коридоре у номера «люкс» застыл как истукан, и думаю, что в ближайшее время оттаивать он не собирается.
— Так давай я сама на ресепшен за ключом от «десятки» сбегаю, — вызвалась Наталья.
— Наташ, у тебя что, проблемы со слухом? — раздраженно спросила Маргарита. — Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? Возможно, приехал человек, который бронировал ту самую десятку.
— Это вряд ли, — отмахнулась та. — Ты случайно не забыла, что сегодня рождественская ночь?
— Нет, не забыла, и что это меняет?!
— Какой дурак в Рождество попрется в пансионат под утро?
— Если даже и так, то мы все равно не можем вынести Бобрика из номера.
— Почему?
— По кочану! В коридоре телохранитель стоит у номера «люкс». Как мы мимо него понесем эту пьяную свинью?
— Подумаешь, проблема! — фыркнула Наталья. — Напялим директору на уши папаху, и все дела. Думаешь, этот твой телохранитель будет разглядывать, кто там под папахой сопит? Ему посторонние пьяные тела по барабану, он приставлен другое тело охранять.
— Хорошо, пусть так, но как мы Бобрика потащим в эту «десятку» без Валерки, ты подумала? Его придется через весь коридор переть, потом поворот пройти, а затем еще до самого конца другого коридора пилить. Я не знаю, как ты, а у меня сил точно не хватит. Сама же недавно говорила, что не намерена надрывать свое молодое привлекательное тело, — улыбнулась Маргарита. — И даже не столько в этом дело, сколько в том, что мы запросто можем встретиться в это время с кем-нибудь из гостей. Потом разговоров не оберешься. Оно нам надо?
— Логично, — нехотя согласилась Наташа.
— Мораль сей басни такова: берем господина директора за ноги и за руки, а дальше дело техники.
— Я боюсь!
— Чего ты боишься?
— Не чего, а кого, — нахмурилась Наталья. — Я покойников до жути боюсь.
— У меня тоже не вызывает эстетического восторга смотреть на них, но у нас нет другого выхода, — развела Маргарита руками. — Да ты не бойся, тебе не придется на него смотреть. Его и не видно совсем, он с головой одеялом накрыт, — успокоила она подругу.
— А как же ты его увидела?
— Приподняла одеяло и увидела.
— И ты так просто об этом говоришь? — изумилась Наташа. — Я бы, наверное, прямо на месте умерла.
— Мне умирать еще рано, — хмыкнула Маргарита. — Ну, а если серьезно, то я даже не подозревала, что увижу такой кошмар. Я ведь в номер пришла, чтобы проверить, не случилось ли чего, и спросить, почему он не пришел на праздник, а как увидела... Я тебе уже все рассказывала. Признаюсь честно, было до такой степени жутко, что я думала, у меня сердце остановится.
— Еще бы, — согласилась с ней Наташа. — У меня бы оно точно остановилось.
— Ну что, берем и несем?— кивнула Маргарита на Бобрикова.
— А мы справимся?
— Надо попробовать, — пожала Рита плечами. — Ты бери его за ноги, а я просуну ему руки под мышки и на раз-два-три поднимаем. Глядишь, как-нибудь и дотащим.
— А если его просто взять за ноги и по полу проволочь? Так ведь легче, — озвучила свое предложение Наташа.
— И что потом будет с его костюмом пана Головы? Он же казенный, если ты не забыла. Как и те, что на нас, между прочим, — напомнила Маргарита.
— Об этом я как-то не подумала. Ладно, делать нечего, придется тащить, — тяжело вздохнула Наташа, хватаясь за ноги директора. — Раз, два, три — взяли!
Сопя от натуги, с горем пополам подругам все же удалось донести своего начальника почти до самой кровати.
— Ой, погоди, я больше не могу, давай передохнем, — пропыхтела Наташа, бросая его ноги на пол. — Сказал бы мне кто-нибудь, чем я буду заниматься в рождественскую ночь, я бы сдохла от смеха.
— Да уж, ситуация — нарочно не придумаешь, — согласилась с ней Маргарита, вытирая пот со лба. — Валерка прав, наш Бобрик маленький, но до чего же тяжелый.
— У пьяных все мышцы расслабляются, поэтому они становятся неподъемными.
— А мозги бестолковыми, — проворчала Рита, сердито посмотрев на Бобрикова. — Была бы моя воля, прибила б его, к чертям собачьим. Напился — и трава не расти, а нам отдувайся.
— Марго, давай быстрее положим его на кровать и смотаемся отсюда, — сказала Наташа, с опаской глядя на возвышающийся бугорок одеяла. — Мне что-то жутко. Сердце так сильно стучит, будто вот-вот из груди выскочит. Зря ты мне все рассказала: меньше знаешь — крепче спишь.
— После драки кулаками не машут, сама напросилась. Давай, поднимаем, — велела Маргарита, хватаясь за безвольные плечи начальника. Наташа тут же взялась за ноги. — Раз, два, три — взяли! Ух ты, — выдохнула она, и подруги, закинули Бобрикова на кровать практически рядом с трупом. Не удержав равновесия, Рита повалилась вслед за начальником, увлекая за собой Наташу. В результате они одновременно упали прямо на директора. Матрас спружинил, отчего труп подпрыгнул и... свалился на пол.
— Ой, мамочки, — взвизгнула Наташа, безумными глазами уставившись на лицо покойника. Ей показалось, что его открытые мертвые глаза смотрят прямо на нее. Она, точно ужаленная, вихрем слетела с кровати и заметалась по комнате, зажимая рот руками.
— Наташ, что с тобой? Тебе плохо? — забеспокоилась Маргарита, подбегая к побледневшей как смерть подруге. — Пойди в ванную комнату и умойся холодной водой, сразу легче станет.
— М-м-м, у-у-у, м-м-м, — мотала та головой.
— Черт, как же не вовремя этот покойник с кровати грохнулся, — сморщилась Рита. — Ведь его теперь сразу увидят, если кто-нибудь сюда войдет. Вот незадача! И что нам делать? О, кажется, я придумала! Его нужно под кровать затолкать, — радостно предложила она. — Ты мне должна помочь, я одна не справлюсь.
— М-м-м, у-у-у, — еще громче замычала Наталья, продолжая зажимать рот, и вдруг ее вывернуло буквально наизнанку, причем половина этой «изнанки» оказалась на казенной одежде Маргариты.
— Блин, что ты делаешь?! — закричала та, с ужасом глядя на обляпанную кофту и юбку. — Это же костюм с «Мосфильма».
— Я не виновата, мне ужас как плохо, — всхлипнула Наташа и, вытаращив глаза, снова зажала рот рукой. — М-м-м...
Махнув на нее рукой и матерясь на чем свет, Маргарита опрометью понеслась в ванную, чтобы спасти казенное имущество. Наташа с вытаращенными глазами тут же ринулась за ней, продолжая издавать надрывные звуки.
ГЛАВА 10
Девушки влетели в помещение ванной почти одновременно. Наташа тут же согнулась пополам над унитазом, а Маргарита начала лихорадочно стаскивать с себя одежду.
— Черт, черт, меня же теперь этот зануда Вадим со свету сживет. Ты себе не представляешь, что это за человек. А, ну да, тебе сейчас не до разговоров, — поняла она, глянув на зеленую подругу.
— О-о-ой, не могу, о-о-ой, мамочки, — жалобно стонала над унитазом Наташа.
— Придется все, что на мне, застирывать, а то будет вонять, — продолжала бормотать Рита, снимая и нижнее белье тоже.
— О-о-ой, умираю, — подвывала Наталья.
— Разве этим мылом можно что-то отстирать? Твою мать, похоже, не мой сегодня день, вернее, ночь. Еще и ключ в сток провалился, — выругалась Маргарита. — Совсем забыла, что он у меня в кармане лежал.
— О-о-ой, господи, да что же это такое? — продолжала стонать Наташа. — Какой ключ?
— Запасной от этого номера, я его на ресепшене взяла. Блин, придется слесаря вызывать, чтобы достал, а он будет только после праздника.
— Мамочки, как же мне плохо! — всхлипнула Наталья. — Да, плюнь ты на этот ключ, нашла время волноваться по таким пустякам.
— И то правда, не до мелочей сейчас, — согласилась Маргарита и продолжила стирку.
Она кое-как замыла пятна на юбке и кофте, сполоснула трусики и лифчик и, повесив все вещи на трубу, встала под душ. Наташа наконец почувствовала небольшое облегчение и вялыми руками сняла с себя одежду. Она увидела, что все же заляпала свой костюм и с раздражением бросила его на пол.
— И то правда, не до мелочей сейчас, — согласилась Маргарита и продолжила стирку.
Она кое-как замыла пятна на юбке и кофте, сполоснула трусики и лифчик и, повесив все вещи на трубу, встала под душ. Наташа наконец почувствовала небольшое облегчение и вялыми руками сняла с себя одежду. Она увидела, что все же заляпала свой костюм и с раздражением бросила его на пол.
— Похоже, придется стирать, как и твой. Мне тоже душ не помешает, подвинься, — сказала она, вставая рядом с Марго. — Сделай воду погорячее, меня всю трясет.
Девушки сполоснулись под душем и только после этого заметили, что в ванной комнате отсутствуют как полотенца, так и халат.
— А где все? — растерянно спросила Рита, глядя на пустые крючки. — Здесь должен быть банный халат и два полотенца, это обязательный набор в каждом номере.
— Наверное, в комнате, — предположила Наташа. — Или горничная забыла принести. И что нам делать?
— Откуда я знаю, что делать? — огрызнулась Маргарита. — Глупые вопросы не надоело еще задавать?
— Что ты на меня кричишь, Марго? — обиделась Наталья. — Разве не видишь, что со мной творится? У меня мозги набекрень, а ты...
— Ну ладно, ладно, извини, — миролюбиво улыбнулась та. — Ничего страшного не произошло. Будем щеголять голышом, где наша не пропадала?! — весело засмеялась она. — Нас же никто не видит? Бобрик сладко спит, второй тоже... ему теперь все до лампочки. Пошли в комнату, полотенца и халат наверняка там.
— Нет уж! Ты, конечно, как хочешь, а я не собираюсь пользоваться халатом и полотенцем покойника, — категорически заявила Наталья. — Сразу даже и не вспомнила об этом.
— К счастью, покойники не могут чем-либо пользоваться, — грустно заметила Маргарита. — Если он и пользовался этими вещами, то только тогда, когда был в полном здравии.
— Тем более! Еще не хватало, чтобы я вытиралась использованным полотенцем.
— И не надо, я тоже никогда себе этого не позволю, мы так посидим, — покладисто согласилась Маргарита. — Сейчас позвоним Валерию на ресепшен по внутреннему телефону прямо из номера и попросим, чтобы сходил в раздевалку и принес наши вещи.
— Не хотелось бы здесь сидеть, но, видно, делать нечего, — поморщилась Наталья. — Пошли быстрее звонить Валерке!
Только подруги вышли из ванной, как услышали шум в коридоре и громкий голос Валерия:
— Софья Адамовна, голубушка, я же вам говорю, что Ивана Ивановича здесь нет. Он директор и наверняка находится в ресторане с гостями. К нам приехали...
— Не смей мне врать! — рявкнул в ответ женский голос. — Я была в ресторане, и мне отдыхающие сказали, что он ушел с двумя девицами.
При этом дама широким шагом отставной генеральши шагала по коридору, не забывая ломиться во все двери подряд.
— Что значит «с девицами»? — возмутилась Маргарита. — Нас здесь все прекрасно знают. Мы никакие не девицы, а сотрудники пансионата.
— Софья Адамовна, Софья Адамовна, где-то я уже это имя слышала, — пробормотала Наташа. — Слушай, Марго, а Софья Адамовна — это случайно не жена Бобрикова? — осторожно спросила она.
— Твою мать, точно она! — ахнула Рита и бестолково заметалась по номеру. — Что делать? Если она сейчас нас увидит в таком... таком неглиже, караул!
— Дверь надо закрыть, — сообразила Наташа и опрометью бросилась в прихожую. — Черт, здесь нет ключа, — выругалась она, шаря глазами по полкам. — Марго, где ключ?! — взвыла она, вбегая обратно в комнату. — Ты чего это делаешь? — опешила она, увидев, что подруга лежит в кровати рядом с сопящим в две дырки директором.
— Ты что, слепая, сама не видишь, что я делаю?
— Ключа от номера нет, — растерянно повторила Наташа.
— Его и не может быть, он только что про-залился в трубу раковины.
— Марго, а куда подевался второй?
— Откуда я знаю, где ключ? Спроси у покойника.
— Да при чем здесь ключ? Я спрашиваю, где он, — прошипела Наталья, кивая на пол рядом с кроватью. — Ну тот, что был... лежал вот тут. Куда он делся?
— Сбежал, блин, — процедила Маргарита сквозь зубы. — Ты что, так и собираешься торчать посреди номера, в чем мама родила? А если сейчас сюда войдут? — с раздражением спросила она, судорожно натягивая на себя одеяло. — О, кажется, уже идут, — кивнула Рита в сторону двери, за которой ревела обожаемая супруга Бобрикова.
— Ой, мама, — пискнула Наталья и, схватив край одеяла, попыталась стащить его с кровати.
— Ты что делаешь, идиотка? — сердито зашептала Маргарита, вцепившись в другой конец одеяла мертвой хваткой. — Я же совсем голая.
— А я, по-твоему, в бальном платье мадам Помпадур? — взвыла Наташа, дикими глазами таращась на дверь.
— Прыгай сюда, под одеяло.
— Ты ненормальная? Да ни за что в жизни, под ним же только что мертвец лежал. Ты мне так и не ответила, куда он делся? Он же вроде здесь был, на полу.
— Неужели непонятно, я его в окно выбросила, — огрызнулась Маргарита.
— К-как «в окно»? — испуганно икнула Наташа. — Ты что, с ума сошла?
— Да, я сошла с ума! Да, я ненормальная! А ты так и будешь стоять голышом посреди номера? Дм поставь ты свои глаза на место, сейчас из орбит выскочат. Шутки перестала понимать? Я его под кровать запихнула.
— Совсем обалдела, так шутить, мать твою? — рявкнула Наташа. — Я ведь подумала, что ты ж правда его в окно выкинула.
— Не ори, а лучше прикройся чем-нибудь, — не выдержав, затряслась от смеха Маргарита. — Ну и ситуация, нарочно не придумаешь! Я сейчас точно скончаюсь от хохота.
Наталья увидела, что на полу, за креслом, лежит покрывало, и схватила его с такой неподдельной радостью, какой, наверное, не бывает даже в пустыне у путника, умирающего от жажды и вдруг случайно наткнувшегося на оазис с колодцем. — О, господи, до чего мы дошли, — закатила она глаза под лоб, судорожно заматываясь в покрывало. — Расскажи кому, ведь ни за что не поверят. Театр абсурда, честное слово.
— Во-во, это ты очень верно подметила — театр абсурда, — заикаясь от смеха, согласилась Маргарита. — Если бы вчера мне кто-нибудь предрек, что в рождественскую ночь я найду труп, а потом еще буду засовывать его под кровать, на которую сама и лягу, я бы прикончила «оракула» прямо на месте. Никогда не подозревала, что вообще способна на подобные «подвиги».
— В экстремальной ситуации у человека проявляются незаурядные способности и он может делать в этот момент то, что в обыденной жизни никогда бы не сделал. Просто не смог бы, —-со знанием дела сообщила Наташа.
Шум в коридоре тем временем неумолимо приближался, и Наталья посмотрела на лысую голову Бобрикова, а потом на дверь.
— У-уй, что сейчас будет, — пискнула она и крепко зажмурилась.
— Тихо! Идут! — шикнула Маргарита, приготовившись к самому страшному.
Через мгновение в номер ворвался разгневанный «БТР» под кодовым именем Софья Адамовна Бобрикова. Дама тут же застыла в странной позе, и лишь ее глаза дико вращались, лицезрея весьма экзотическую картину. Ее супруг лежал посередине кровати чуть ли не в обнимку с девицей, которая глупо улыбалась и стыдливо старалась натянуть одеяло на свои голые плечи. Что пряталось под одеялом, было понятно без лишних слов.
Рядом с кроватью стояла еще одна красотка, и вовсе с идиотской улыбкой на лице и судорожно пыталась завернуться в покрывало. Оно соскальзывало с ее голого тела, потому что было шелковым. Мадам Бобрикова растерянно переводила взгляд с одной девицы на другую, не в состоянии вымолвить ни слова. Как рыба, выброшенная на берег, несколько минут она лишь бессильно открывала и закрывала рот, издавая квакающие звуки.
— Софья Адамовна, это вовсе не то, что вы думаете, — пролепетала Наташа, пользуясь временной заминкой. — Мы здесь совсем ни при чем. Мы совершенно случайно...
— Замолчи, шалава! — рявкнула Бобрикова, придя наконец в себя. — Так говоришь, Иван Ивановича здесь нет? — повернулась она в сторону Валерия, грозно сверля его глазами. — Значит, утверждаешь, что он с гостями в ресторане?. Теперь я вижу, какой это «ресторан с канканом», вашу мать. А ты у них сутенер? Чего молчишь? Нечего сказать?
Парень и в самом деле потерял дар речи. Стоя на пороге и переминаясь с ноги на ногу, он растерянно смотрел на подруг, пытаясь сообразить, в чем дело.
— Марго, Натали, девчонки, что здесь происходит? — еле слышно пролепетал Валерий. — Софья Адамовна, я, честное слово ни сном ни духом. Я вам клянусь, что ничего не понимаю.
— Зато я очень хорошо все понимаю! — еще пуще взвилась жена Бобрика, брызгая во все стороны слюной. — А я-то, дура, беспокоилась о муже, думала, с ним что-то случилось. Звоню весь вечер и на мобильный и на служебный номера, а он не отвечает. Беру такси, несусь сюда, как ненормальная, волнуюсь за его слабое сердце, а он вон что удумал, заморыш лысый. Ну я тебе покажу, где раки зимуют, — и, не сбавляя децибелов, «БТР» ринулся в сторону кровати.