Не очень. Я, не стесняясь, притянула к себе Шонову свободную ладонь, потёрлась щекой. Шон скосил на меня блестящий глаз, вздохнул:
— В общем, Мраки живо сообразили, что наши откопать меня вовремя никак не успеют и что нужна человечья магия — чистить трансмутацией кровь. Ворон это умеет. Тогда я мог бы там в щите загорать вечно. Ну, или пока не оклемаюсь и не высплюсь. — Светло улыбнулся своей неподражаемой улыбкой. — Вот Мрак тебя и позвал… и ты всё сделала, как надо. Молодец!
— А дальше?
— Что дальше? Отрыли меня гномы, примерно через полчаса. И я теперь — веришь? — почётный гном и член клана. Так они оценили, что я чуть не выгорел, спасая их Арддшваркрбрах-ап-чхи!.. — Чтоб его! — язык сломаешь!
Я невольно засмеялась. Потом спросила:
— А леди Астер?
— Ну, с теми проходами всё прошло удачнее. Арден устроил своим впереди по коридору локальный обвал, перекрыв дорогу, и первым делом пихнул в портал алтарь. А потом заморозил подчинённых гномов. Астер с Тиану тоже справились на отлично. Только я в лужу сел… И да, теперь северная часть гор — силами драконов — вся на карантине, под щитом. Прямо завтра начнем прочёсывать частым гребнем. Хватит нам интересных катаклизмов!
— Ты молодец, Шон. Ты сделал всё, что мог.
— Не всё. Если б я додумался сперва заморозить алтарь, жертв и разрушений было бы куда меньше. Ладно, век живи — век учись. Да, кузнечик?
— Я за тебя волновалась. Поспишь рядом?
— Если честно, затем и прилетел. Знаешь, сегодня мне действительно нужно твоё тепло.
Утром Шона уже не было, но оказалось, что он никуда не улетел. Потому что не было магии, и вообще на сегодня леди Астер выгнала его отдыхать, взяв слово, что во дворец, в лабораторию и в Совет Магов Шон соваться не будет. Учитель слово дал… но вывернулся по-своему.
С утра он смотался в ближайший хороший трактир за «правильной едой для дракона», а потом на пару с жареным гусем оккупировал алхимический кабинет Росса. Сказал, что ему надо подумать… и за два часа довёл до рычания Тин, мирно обнимавшуюся с возгонным аппаратом, бегая вокруг неё по стенам и жестикулируя гусиной ногой. Сестра вздохнула с облегчением, когда Шон обратился в ворона и с громким «Каррр!» вылетел в окно.
Оказалось, что магу тюкнула в голову идея искупаться. Ну, раз уж поблизости такая удобная прорубь обнаружилась. Или он подсмотрел в моей голове встречу Сианурга с Сибилой, не знаю. Но факт, что время для водных процедур Шон подгадал точно — как раз когда неуёмный физкультурник пригнал наш класс к полынье, объясняя на ходу, что солнышко уже греет, а холода идут к концу и если вот сейчас мы не поплаваем, то, считай, зима зря прошла!
Пока мы робко стягивали ушанки и валенки и переглядывались, прикидывая, как бы свести ущерб от водных процедур к минимуму, Сианург, который свято верил в воспитание личным примером, бодро бултыхнулся в прорубь. Поплыл саженками к дальнему концу… но не успел домахать до середины, как вода впереди вспучилась горбом, разошлась с шумным плеском, и из глубины всплыла здоровенная чёрная башка. С вот та-а-акими огроменными зубами.
Стоявшая рядом Бри вцепилась в мой рукав и громко завизжала. Остальные девчонки дружно подхватили. Парни хором перешли на троллий. Больше ничего конструктивного сделать мы не успели — Сианург взвился бакланом над волнами, приземлился, исхитрившись развернуться в прыжке, на край льда и уставился на Аса и меня, застывшую на одной ноге с валенком в руках рядом с женихом. С макушки физкультурника стекала струйками вода, взгляд был неласковым.
Это мягко говоря.
— Аскани тер Ансаби, Тимири тер Сани — шаг вперёд! Опять ваши дурацкие шуточки? На счёт три разделись — и в прорубь марш!
Я покосилась на пускавшего пузыри Мрака. Веселится, зараза! В таком ракурсе, наполовину — точнее, ровно по зубы погружённая в воду, башка выглядела треугольной, плоской и жуткой, а громадное тело из-за преломления воды казалось расплывчатым чёрным пятном, не вмещающимся в прорубь. Шеи не было вовсе. Крыльев тоже. Неудивительно, что Сианург не признал в этой чудо-юдо-твари собрата по разуму и магии! Достоверно можно было сказать одно — оно хищное!
И ехидное. Потому что Мрак за спиной Сианурга, по-прежнему не показываясь целиком, шлёпнул по воде хвостом, обдав физкультурника душем ледяных брызг и выплеснув к Сианурговым стопам среднеразмерную треску.
— Фосфор для мозгов полезен, — громыхнул бас, и чёрное чудище исчезло под водой.
Сианург оглянулся на опустевшую прорубь. Поморгал. И недоверчиво уставился на рыбину у ног. Осторожно приподнял босую ступню, коснулся трески большим пальцем, проверяя материальность оной… Как выяснилось, зря. Контуженая рыба мгновенно пришла в себя и запрыгала, молотя по льду хвостом. От неожиданности Сианург аж подпрыгнул. Потом, очевидно, всё ещё не веря, что треска — настоящая, магией поднял рыбину в воздух. Уставился в упор. Потыкал пальцем. Не удовлетворился проверкой. Схватил за хвост и поднёс к носу — нюхать. Скривился.
Мы зачарованно смотрели на представление…
Наконец Сианург вздохнул и швырнул треску в воду.
— Ладно. Сегодня у нас будет кросс.
Только я облегчённо выдохнула, горячо благодаря за милости Ларишу и Шона, как Сианург добавил:
— С перепадом высот. Вдоль горки с обрыва и на обрыв пятнадцать раз!
Жуть какая, на гору в скользких валенках!
Класс застонал…
После обеда мы с Бри обнаружили Шона у нас в комнате, точнее, сидящим на моей кровати и читающим эльфийский любовный роман. Я вытаращилась, не веря глазам. Маг пожал плечами и смешно пошевелил носом:
— Магичить не могу, телепортироваться не могу, а книжка оказалась потрясающе забавной! Ни разу в жизни не встречал таких бестолковых эльфов. Это точно они написали? Ну-ка, кто автор? А то раскрыл и не посмотрел. Что-о-о? Верисиэлль эрд Роонʼнал? М-да… эту я даже знаю лично, уж она понапишет… — и заморгал карими глазищами на нас: — Давайте, помогу вам математику сделать? А то отдыхать — безумно скучно… Вот, проверил, как щиты вокруг школы под водой стоят — чем бы ещё таким полезным заняться?
Я хихикнула, вспомнив таращащихся друг на друга Сианурга с треской, и посоветовала:
— Позанимайся с Асом фехтованием. Сам разомнёшься, и Асу польза.
— Пошли лучше на обрыв, научу тебя песне на драконьем, — предложил Шон.
Аса мы взяли с собой. А Шонова песня была чуть странной, но мне очень-очень понравилась.
Мотив был сложным, а ритм чем-то напомнил мне взмахи крыльев Шиарры, когда та набирала высоту. Зато оказалось, что Шон хорошо поёт. Почти как Ас. А Шон удивился, что поём мы.
Не успели покончить с вокалом, как Шон поволок нас в корпус, вспомнив, что давно хотел учинить экзамен по некромантии и выяснить, как мы заучили косточки наших мышек и лягушек. Я сглотнула — как-то я на это дело последнее время махнула рукой… похоже, сейчас получу по ушам и по эго.
Экзамен под Шоновым руководством проходил просто. Он усадил нас в Асовой комнате за разные концы стола, высыпал перед каждым содержимое одной из коробок, смешал кости в одну кучу и сообщил:
— Собираете все четыре скелета. Кто быстрее — для того порычу три раза.
А сам завалился с книжкой по военному делу на Асову кровать.
Вот тролль бородавчататый! Надо было не о серебре грезить, а заниматься!
Ожидаемо победил Ас, причём с позорным для меня отрывом в полтора скелета.
После этого мы сели за домашку, а Шон обернулся вороном, попросил открыть окно — похоже, он действительно совсем не мог колдовать — и улетел. Оказалось, в город, за огромной корзиной горячих пирогов — с мясом и луком, с печёнкой, с рыбой, с грибами и с яблоками.
Не успели рассесться вокруг корзины, как на пороге возник Дэрек тер Лин с кипой исписанных формулами листов в руках. Как математик понял, что Шон в школе и что искать его нужно у Аса, — ума не приложу. Сначала поговорили о том, что делается под горами, нас попросили описать взрыв — Дэрек его не видел, потом Шон пересказал вкратце то, что случилось в гномьих пещерах. Затем мужчины сели к столу, а я пристроилась сбоку — мне было интересно. Ас, следя за нами одним глазом, расположился с учебником по фортификации на кровати.
Самым странным было то, что я почти что-то понимала. Формулы не казались такой белибердой, как раньше. И не пугала их длина. А то, что произошло потом, вообще объяснению не поддавалось: я пялилась, пялилась на обсуждаемый лист… а потом ткнула пальцем и сообщила:
— Тут неправильно.
На меня выпучились четыре глаза.
— Уверена? — поинтересовался Шон.
— Да. — Я уже даже видела, почему. — Размерность двух слагаемых — разная. Так не бывает. Должно быть ещё «джи» в знаменателе.
Четыре глаза вперились в лист.
— Она права, — сообщил Шон через минуту. Обернулся ко мне: — Что хочешь в награду?
— Как сможешь магичить, научи делать камни призыва, — улыбнулась я.
Ас хмыкнул с кровати.
От фехтования Шон всё же увильнул. А снова пошёл со мной на мыс — смотреть на снежную равнину замёрзшего до горизонта моря и слушать завывания ветра.
— Тебе тут нравится? — спросила я.
— Да.
— Ты завтра улетишь?
— Не уверен. Меня отправили в ссылку в ваш Китовый Киль, пока голова не пройдет. Ещё болит. Жуть. Я ж даже не сам телепорт к тебе открыл — Тиану забросил. Но что-то надо придумать. Один день побездельничал — и уже крыша едет… Скукотища смертная. Кузнечик, измысли что-нибудь весёлое без магии?
— Превратись в ворона — это ж без магии? — а я тебя с нашей горки покатаю.
— Дурь какая! — восхитился Шон. — Ну, давай!
Я угадала, Мраку понравилось. Он балансировал крыльями, подпрыгивал, а в конце пути почему-то оказался у меня на голове. Зато у Шона хандра прошла. Мы бродили по замёрзшему морю по колено в снегу, махали руками и рассуждали об алхимии.
Вечером, когда Шон отправился, как обещал, к Асу — рычать, я спустилась в часовню. И долго говорила с Ларишей, просила, если она может, помочь с голубым серебром. Не для меня, а для тех гномов, что с пустыми мёртвыми глазами дробили молотами кости друзей и родичей на чёрных алтарях. И тех, кто это видел и теперь вряд ли сможет забыть, — вот как Шон. Нужно это остановить, и как можно скорее. Но у меня, у меня одной, просто не хватит ума и сил…
Куда делся Шон, после того как ушёл от Аса, я узнала уже ночью, когда проснулась от стука в окно. Снаружи, подпрыгивая и блестя глазом, топтался несчастный Мрак. Открыла створку — птица торопливо протиснулась внутрь, перепрыгнула на тумбочку, оттуда на кровать. Я, поджимая босые мгновенно захолодавшие ноги, резво заползла туда же.
— Привет, — погладила холодные чёрные перья.
Птица превратилась в несчастного парня в чёрном балахоне, который придвинулся ко мне и зашептал:
— Замёрз. Ну ты спать и здорова! Еле достучался.
— Ты где был?
— У Дэрека. Статью вдвоём писали в «Академический вестник». Хотел остаться у него, но не смог там заснуть, окоченел… Представляешь, он спит с открытым окном! Да, Арден заглядывал, посмотрел на меня и сказал, чтоб я ещё сутки сидел и не дёргался. — Голос стал возмущённо-расстроенным: — Без магии!
На соседней кровати завозилась Бри.
— Тссс! — сделала я страшные глаза.
— Как люди живут без магии? Даже ментально тебя позвать не мог! Пришлось в окно долбить!
Мне было и жаль его, и одновременно смешно. Вот так и живут… Ходят ногами, а говорят ртами. Не то что некоторые, продвинутые.
Но я была рада, что он задержится. Рядом с Шоном, даже если он просто молча хлопал глазами, жизнь становилась интересной. Будто раздвигались горизонты обыденности.
— Хочешь, расскажу, что происходит?
Я закивала, как сумасшедшая. Шон продолжил:
— Горы начали прочёсывать. Решили не тянуть, и так уже понятно, что жертв там будет несчитано. Сдвигают драконьи щиты, морозят всех, до кого дотягиваются, и отправляют к троллю на куличики, в ту долину. Потом будем разбираться, кто в каком состоянии. Совет Магов почти в полном составе тоже в ваших краях. Обвешались накопителями и обшаривают туннели… А драконы — те, в основном, сверху. Заодно всю нечисть в горах перебьют, поспокойнее будет. Ладно, давай спать? Мне стать вороном, чтобы тебя не смущать?
— Спи так.
Не смущает. С ним — как под мышкой у Тин. Надёжно, уютно. Только Тин лучше в том смысле, что теплей и мягче.
— Сейчас, сапоги сниму. — И похвастался: — Со мной Дэрек чистыми носками поделился.
Я, не выдержав, фыркнула в подушку. Иногда Шон казался младше нас с Асом.
— Молодец ты сегодня с этой формулой… а я из-за больной головы лопухнулся. Ладно, кузнечик тёплый маленький, засыпай… Я сегодня уже весь язык отболтал и охрип с непривычки…
— Сплю уже, стихийная ты сила.
— Как-как ты меня? — заморгали карие глаза.
— Так, явление природы в перьях, — засмеялась я.
Он засмеялся тоже.
Глава 13
Я смотрела на грозу. Тучи — тёмные, багровые, злые — клубились, закрывая всё небо. В них сверкали молнии, почти непрерывно грохотал отрывистый гром, почему-то напоминавший бряцанье оружия. Картина казалась живой. Не как бывает природа — бегущие по морю волны, раскачивающиеся деревья или плывущие облака, а так, словно внутри туч двигались и метались чьи-то огромные тени. Стремительные, агрессивные, страшные…
Опустила глаза вниз, к земле, изломанной, искорёженной, расколотой. В трещине у ног что-то блестело. Интересно… Попыталась рассмотреть получше, и жила послушно приблизилась. Серебро, но обыкновенное, — поняла я.
Гроза была уже почти надо мной — гремящая, неистовая. И неожиданно я осознала — это не просто буря. Там, среди туч, идёт бой. И масштабы участвующих в нём сил невозможно охватить и представить.
Будто в подтверждение моей мысли сверху ударил похожий на пылающий алый жезл разряд. Попал в огромный вертикально стоящий валун, расколов тот на три почти равные, напоминающие пальцы части. А потом с неба хлынул дождь. Красный, кровавый… Он казался горячим, даже обжигал. Я с ужасом уставилась на мокрые руки, по которым стекали рубиновые капли. Вот струйка добежала до пальцев и пролилась вниз, прямо туда, где в разломе блестело серебро… а дальше произошло удивительное: первая же капля впиталась в металл и стала расплываться, как чернила по промокашке, а серебро, как промокашка от чернил, поменяло цвет. Стало голубым.
Кровавый дождь продолжал литься с неба, я ёжилась, отводя с глаз пряди мокрых волос — почему-то было очень важно узнать: чем закончится этот бой? Кто победит? Те, две стремительные, как птицы, тени в облаках, или пятно тьмы, наступавшее на них, давившее, казавшееся мне почему-то страшным и злым? Я болела за двух быстрых…
Но бой уходил дальше и дальше…
Похоже, не увижу, жаль…
И не узнаю, кто там дрался, за что и почему.
Вот бы хоть одним глазком на них посмотреть!
— Не жалей. Если ты увидишь его — он увидит тебя. И тебе этого взгляда не вынести и не пережить.
Кто это сказал? Голос женский. И почему-то я сразу поверила: это — правда.
— Лучше смотри.
Начала озираться, пытаясь понять, кто со мной говорит, но не увидела никого… Скалы, гранитные поля, пустоши… и вот серебро под ногами. Которое стало голубым, напитавшись кровавым дождём.
Магией.
Проснувшись, обалдело захлопала глазами. Поле зрения было никаким — перед носом маячил чёрный балахон мирно спящего Шона, да ещё, повернувшись на бок, маг закинул на меня вторую руку. И теперь довольно сопел мне в макушку.
Сон помнился… но если засну сейчас снова, к утру почти наверняка позабуду. А рассказать хотелось. И чтобы разделить с кем-то то необыкновенное, что видела, и чтобы обсудить.
— Шон, Шон! — зашипела я в соседа.
— Кузне-ечик? — зевнул Шон. — Вста-авать пора?
— Слушай, я сон видела странный! Про небесный бой, кровавый дождь и голубое серебро!
Он аж дёрнулся. Завозился, сползая, чтобы оказаться со мной нос к носу. Вытаращился:
— Рассказывай!
— В тучах бились трое. Кто — не разглядеть было. Но огромные! Двое быстрые, как гончие, а третий — здоровенный. Как пень дубовый невыкорчеванный. Грохотало так, что уши закладывало. А потом я глянула под ноги, там на расколотой скале — серебряная жила. А с неба пошёл кровавый дождь. Красный. И когда он попал на серебро, то впитался, и оно поголубело. А я проснулась. Всё.
— Тебе раньше что-нибудь подобное снилось?
— Не знаю. Вроде нет… — смутилась я.
— А почему сейчас приснилось — идеи есть?
Наморщила лоб, пытаясь сосредоточиться.
— Я вечером в часовню ходила, просила Ларишу нам помочь. Нам же магическое серебро нужно, чтоб Хашурга остановить…
В голове щёлкнуло. Голос — Лариша. Дубовый пень — Хашург. Но кто тогда двое остальных?