– Мы его обязательно допросим, – кивнул Гуров. – И ружье, с которым он ходил на охоту, изымем и направим на экспертизу. Но нам нужно продумать и другие направления расследования. И, прежде всего, осмотреть место, с которого, возможно, был произведен выстрел. Так что давай, старший лейтенант, отправимся на тот берег. У тебя фонарик есть?
– Да, я захватил, и довольно мощный.
– Ну, а я, пожалуй, пойду домой, – сказал Сыромятников. – Если только вам моя помощь не нужна.
– Сейчас не нужна, – повернулся к нему Гуров, – но если потребуется, мы тебя, Григорий Гаврилович, обязательно привлечем.
Сыромятников отправился домой, а Гуров с Ожогиным двинулись в противоположную сторону. Лев подозвал к себе Барса, оставшегося без хозяина, и проговорил:
– Бедный пес! Идти ему все равно некуда. Пусть пока с нами будет, может еще пригодиться. А потом отведу его к Григорию Гавриловичу. Авось они с Найдой подружатся.
Дойдя до места, где охотился Тонких, Гуров задержался. Он встал на то место, где во время охоты стоял следователь, и внимательно осмотрелся. Хотя сумерки уже сгустились, все же еще можно было разглядеть противоположный берег.
– Да, стрелять могли почти с любой точки на том берегу, – заключил он. – Завтра при свете дня я еще раз тут все осмотрю, но пока вывод такой. Стрелять могли с того места, где стоял Никита, – это примерно вон в том направлении. А могли и вон оттуда, – показал он левее. – Или оттуда. Если выстрел не был случайным, а имело место покушение, то Аркадий Кузьмич невольно помог стрелявшему.
– Тем, что занял такое открытое место? – догадался старший лейтенант.
– Вот именно! Если бы он встал там, где находились сегодня мы с Григорием Гавриловичем, убийце было бы гораздо труднее до него добраться. Ладно, тут смотреть больше нечего, идем дальше.
Они перебрались через ручей и оказались на другом берегу озера. Здесь Гуров пошел медленнее, то и дело сворачивая в камыши. И каждый раз подзывал к себе Барса. Пес послушно шел за сыщиком, нюхал землю, но никаких признаков, что он нашел что-то необычное, не было. Но когда они в третий раз свернули в камыши, пес вдруг остановился и отказался идти дальше.
– В чем дело? – озадаченно спросил Гуров. – Почему собака не хочет идти?
Старший лейтенант в ответ принюхался и заявил:
– Запах тут какой-то… Чувствуете?
Теперь и Гуров ощутил в воздухе запах, какого не должно быть на болотах. Он был похож на запах мазута и показался ему очень знакомым, так обычно пахнет на железной дороге, возле путей.
– Креозот! – вспомнил он нужное слово. – Тут кто-то нанес на землю креозот… Но зачем?
– А вот для него! – Ожогин указал на Барса. – Собака теперь не сможет взять след. Преступник знал, что у всех участников охоты есть собаки, и боялся, что мы пустим их по его следу. Вот и принял меры предосторожности.
– Выходит, он стоял здесь! – воскликнул Лев. – Пошли, осмотрим место.
Они прошли сквозь камыши и вышли на крохотный, не больше метра в поперечнике, участок земли. В темноте трудно было понять, насколько хороший обзор отсюда открывается, да Гуров этим сейчас и не интересовался. Все его внимание было приковано к пятачку.
– Давай, лейтенант, включай свой прожектор, и будем искать гильзу или патрон, – распорядился он, опускаясь на корточки.
Ожогин включил фонарик, и два оперативника начали поиски. Искали гильзу, искали следы преступника, может быть, пепел или окурок сигареты. Однако ни того, ни другого, ни третьего найти не удалось – человек, стоявший здесь, не оставил им ничего.
– Может, его здесь и не было? – предположил Ожогин.
– А креозот тогда зачем? – возразил Гуров.
– Ну… чтобы глаза нам отвести. Или он вообще к делу не относится.
– Что ж, и так может быть, – согласился Лев. – Ладно, пойдем теперь посмотрим место, где стоял Никита.
Было уже совсем темно, идти приходилось, все время освещая дорогу. Однако Гуров уверенно шел вперед и в нужном месте свернул в камыши. Они вышли на другой пятачок, побольше. Вот тут следы присутствия человека сразу бросались в глаза: земля была истоптана, виднелись следы ботинок, а также следы собачьих лап. Вскоре отыскались и пустые патроны, целых шесть штук. Ожогин аккуратно собрал их в пакет.
– И куда теперь? – спросил он.
– Вот теперь можно нанести визит в коттедж господина Угланова, – ответил Гуров. – Там обитает тот самый Никита, который стоял на этом месте.
Они вышли на тропу и направились в поселок.
Коттедж «учителя Святослава» был ярко освещен – как видно, тренинг был в самом разгаре. Калитка оказалась заперта. Гуров вдавил кнопку звонка. Спустя несколько минут дверь дома открылась, и показалась одна из девушек, которых Гуров уже видел раньше, когда они сопровождали Угланова.
– Вы к кому? – спросила она, вглядываясь в поздних визитеров.
– Я – полковник полиции Гуров, – представился сыщик. – А это старший лейтенант Ожогин. Нам необходимо срочно увидеть Игоря Угланова и живущего здесь Никиту… Как, кстати, его фамилии?
– Никиты? Лымарев… – ответила девушка, поворачивая запор. – А что случилось?
– Сейчас узнаете, – сказал Гуров, и они направились к дому.
Глава 9Холл, в который они вступили, был ярко освещен, но пуст. Сквозь открытые двери просматривалась просторная гостиная, где находилось человек двадцать, не меньше. Оттуда доносился уверенный голос Игоря Угланова: он рассказывал о каком-то человеке, которого одолевали жизненные проблемы.
– Может быть, вы подождете здесь? – сказала встретившая их девушка. – Скоро будет перерыв, я скажу Учителю, и он к вам выйдет.
– Что значит, «скоро»? – уточнил Гуров.
– Минут через двадцать-тридцать…
– Нет, нас это не устраивает, – покачал головой Лев. – Ждать нет времени. Скажите Угланову, что я пришел по неотложному делу. Иначе я вообще прекращу ваш тренинг.
Девушка ушла в гостиную. Голос Угланова смолк, потом он обратился к участникам тренинга, сказав, что наступает незапланированный перерыв, и спустя минуту вышел в холл.
– Рад вас видеть, Лев Иванович, – сказал он, протягивая руку. – А это, как я понимаю, ваш коллега?
– Да, это старший лейтенант Ожогин из Каширы, – объяснил Гуров. – Мы по крайне важному делу. Нам необходимо срочно видеть живущего в этом доме Никиту Лымарева. Он здесь?
– Да, Никита здесь, – нахмурился Угланов. – А что случилось?
– Сейчас все узнаете. Позовите Лымарева. И подыщите помещение, где мы могли бы побеседовать.
– Марина, быстро найди и позови Никиту, – обратился Угланов к девушке, – а мы пока пройдем на второй этаж… скажем, в малую гостиную. Там вы можете беседовать без помех.
В сопровождении хозяина два оперативника поднялись на второй этаж. Здесь, как и внизу, стены были отделаны мореным дубом, под ногами лежали толстые ковры, в которых тонула нога. Гости сели в кресла, хозяин остался стоять. Вскоре появился Никита. Он выглядел озабоченным, но в целом спокойным.
– Ну, вот и Никита, – сказал Угланов. – Я вам еще нужен?
– Пока нет, – ответил Гуров. – Но, возможно, после беседы с Никитой у меня возникнут вопросы и к вам.
– Вы меня легко найдете, я никуда уходить не собираюсь, – заверил Угланов. – Впрочем, семинар скоро закончится, и тогда я буду в полном вашем распоряжении.
Он спустился вниз, и они остались втроем.
– Давай, Никита, садись, – повернулся Гуров к молодому человеку. – В ногах, как говорится, правды нет, а нам предстоит долгий разговор. Скажи, ты сегодня охотился?
– Да, охотился, – ответил Никита. – А что случилось? Почему вы меня допрашиваете?
– Случилось вот что, – объяснил Гуров. – Сегодня во время охоты был тяжело ранен Аркадий Кузьмич Тонких.
– Ранен? Кем? – не понял Никита. – А я тут при чем?
– Вот это мы и хотим выяснить. Рядом со мной – дознаватель из Каширы, старший лейтенант полиции Ожогин. Мы вдвоем будем вести следствие. Ты пока являешься свидетелем по этому делу и обязан, как свидетель, давать нам правдивые показания. Но вначале я хотел бы взглянуть на ружье, с которым ты ходил сегодня на охоту. Где оно?
– У Учителя в кабинете, где всегда хранится, – сказал Никита. – Я, как вернулся с охоты, сразу ему отдал, он убрал ружье в шкаф и запер на замок.
– Понятно. Ладно, пока не будем беспокоить Угланова. Скажи, насколько успешной была твоя охота? Много настрелял?
– Довольно удачно получилось, добыл двух уток.
– И где эти утки?
– Я их Оле отдал – она у нас сегодня кухней заведует.
– А у вас что, не один человек за готовку отвечает?
– Нет, трое, по очереди.
– И эти утки сейчас лежат на кухне?
– Да, на столе. Вот кончится тренинг, и Оля будет их ощипывать и готовить.
– А выстрелов много пришлось сделать?
– Да, на столе. Вот кончится тренинг, и Оля будет их ощипывать и готовить.
– А выстрелов много пришлось сделать?
– Да, стрелял я много, – признался охотник. – Раз пять, наверное. А может, и больше.
– А патроны ты где брал?
– В кабинете, в шкафу. Там две коробки с патронами стоят.
– Каким по счету выстрелом ты стрелял в Тонких?
– Каким… Что вы говорите?! – Никита вскочил с кресла и воскликнул: – Я в него не стрелял! Вы сказали, что допрашиваете меня как свидетеля, а такой вопрос свидетелю не задают! Я требую, чтобы вы пригласили моего адвоката!
– А у тебя есть адвокат? – иронически осведомился Ожогин.
– Ну… сейчас нет. Но если надо, я найду… приглашу…
– Что ж, найди, – посоветовал ему Гуров. – А пока что сядь. Садись, садись, мы еще не договорили. Адвокат тебе действительно нужен, потому что положение у тебя серьезное. Скажи, ведь тебя не огорчило несчастье, случившееся с Тонких?
– Ну… я считаю, что он получил по заслугам! – заявил Никита.
– За то, что вчера занял тот обрубок?
– Дело не в обрубке! Он неуважительно отнесся к Учителю!
– А что, всякий, кто неуважительно отнесется к Игорю Олеговичу Угланову, достоин смерти? – уточнил Гуров.
– Я понимаю, к чему вы клоните, – со злостью посмотрел на него Никита. – Если я отвечу «да», то тем самым как бы признаюсь, что мог в него выстрелить. А если скажу «нет», это будет очевидная ложь. Врать я не хочу, но лезть в петлю тоже не стану. Поэтому отвечу вам так: не знаю.
– Понятно, – кивнул Гуров. – Но напрасно ты думаешь, что мы стремимся тебя поймать. Мы стремимся установить истину и найти преступника. Если ты преступления не совершал, то бояться тебе нечего. Скажи, с того места, где ты стоял, ты видел Тонких?
Никита ответил не сразу, видно было, что мысленно обдумывает ответ.
– Да, видел, – наконец выдавил он.
– Сколько выстрелов он сделал?
– Я не считал, но, кажется, четыре или пять.
– А уток подстрелил?
– Да, по-моему, две.
– А еще кого-нибудь ты видел?
– С того места, где стоял, – нет. Только слышал, как в стороне стреляли два человека – возможно, вы с вашим товарищем. И еще ниже были слышны выстрелы.
– А потом, после охоты, когда возвращался домой, видел кого-нибудь?
– Да, видел, – кивнул Никита. – Троих.
– Троих? – удивился Гуров.
В этот момент равномерный шум внизу изменился: голос Угланова стих, послышались отдельные голоса, они стали слышнее, словно говорившие переместились из гостиной в холл.
– Что, семинар кончился? – спросил у Никиты Лев.
– Да, сейчас люди будут разъезжаться, – подтвердил тот.
Гуров обратился к Ожогину:
– Давай, лейтенант, ступай к хозяину. Пусть откроет свой кабинет и отдаст тебе ружье, с которым сегодня ходил Никита. Оформишь акт выемки, и ружье мы заберем с собой, отправим его на экспертизу. Потом зайди на кухню, посмотри на этих уток.
Старший лейтенант отправился выполнять распоряжение, а Гуров вновь повернулся к Никите:
– Интересно, кто же были эти трое?
– Я не хотел ни с кем встречаться, поэтому пошел в поселок не по той тропе, которой мы обычно ходим, а по другой, ближе к озеру, – начал свой рассказ Никита. – Эта тропа идет среди кустов, и я решил, что, даже если кто-то будет идти в поселок по главной тропе, он меня не увидит. А я его буду видеть, потому что главная тропа идет среди сосен, подлеска там нет. Так и вышло. Я шел быстро и вначале догнал этого маленького… ну, он вроде бизнесмен…
– Петелина? – подсказал Гуров.
– Ну да, его. Он шел не торопясь, и я вскоре его обогнал. Тут я заметил на тропе банкира Суржикова. Тот шел с такой же скоростью, как и Петелин. Получалось, что они шли друг за другом, даже не догадываясь об этом, я еще подумал, что это как-то забавно…
– Хорошо, а кто был третий?
– Вообще-то он был не третий, а первый. Я его увидел, как только вышел со своего пятачка. Точнее, даже не вышел, а только собрался выйти, но, увидев человека, решил задержаться, я же говорил, что не хотел ни с кем встречаться.
– Так кто это был?
– Сначала я думал, что это Петелин – у человека куртка была похожая, черная. Потом понял, что этот вроде выше. Я видел его все время со спины, и очень короткое время – он уходил от озера и вскоре скрылся в лесу.
– Он шел в поселок?
– Нет. И это мне показалось странным. Он шел напрямик через лес куда-то правее поселка. И по дороге все время взмахивал рукой – будто разбрасывал что-то. Я решил, что у него осталась еда, он не хочет нести ее домой, вот и выбрасывает.
– А его лица ты, значит, не видел?
– Нет, лица не видел. Он стоял спиной, да и темно уже было.
– Так этот человек вышел из камышей, как и ты?
– Да, он был в камышах, видимо, недалеко от меня.
– То есть он тоже охотился?
– Нет, вряд ли. Ведь ружья у него не было.
– Точно? Ты не ошибаешься?
– Ну, как можно не заметить ружье? Нет, не ошибаюсь, не было. Была какая-то сумка, на боку висела, и все.
– Так… А раз он не охотился, то и его выстрелов ты не мог слышать, хотя он стоял, как ты говоришь, совсем недалеко от тебя.
– Да, выстрелов не было. Хотя… погодите… – Молодой человек задумался. – Был такой момент, уже в конце охоты… Я выстрелил, и звук был такой… необычный… Словно я выстрелил сразу из двух стволов. Я даже проверил, но нет, второй ствол оставался заряженным. Так что, возможно, выстрелили рядом со мной, а я не понял.
– Хорошо… Пожалуй, на сегодня пока все. Сейчас придет старший лейтенант… – Гуров не успел договорить, как на лестнице раздались шаги, и появился Ожогин. В одной руке он нес ружье, а в другой – двух уток.
– Вот моя добыча, – заявил он, кладя все на стол. – Акт выемки на «беретту» я уже составил, Угланов подписал. Уток тоже оприходуем?
– Нет, утки останутся здесь.
– А он? – Ожогин кивнул в сторону Никиты. – Повезем в Каширу, будем оформлять задержание, потом арест?
– Нет, не будем. Возьми с него подписку о невыезде, этого пока достаточно.
– Вы уверены, товарищ полковник? – засомневался Ожогин. – Ведь он…
– Уверен! – прервал его Гуров таким тоном, что старший лейтенант сразу перестал возражать, сел за стол, подвинул лежащих на нем уток, достал бланк и стал оформлять подписку о невыезде. Закончив, он дал подписать документ Никите, отдал ему копию, потом забрал ружье, и они с Гуровым спустились в холл, где их уже ждал Угланов.
– Старший лейтенант сказал мне, что случилось, – обратился он к Гурову. – Как же так? Мы столько вместе охотились, ничего не происходило, и вдруг… Я уверен, что Никита к этому не причастен. Он мальчик очень хороший. Вчера, правда, вспылил, это с ним случается, но чтобы хладнокровно подстеречь, убить – нет, это невозможно!
– Хорошо, мы разберемся, – пообещал Гуров. – Интересно, а вы с Никитой обсуждали вчерашний инцидент?
– Да, вчера же поговорили, – кивнул Угланов. – Я ему сказал, что нельзя так поддаваться эмоциям, что это противоречит всему, что я внушаю на своих занятиях. Он со мной согласился.
– Понятно… А вы сами, конечно, весь сегодняшний вечер были здесь и никуда не выходили?
– Ну да. Я же веду тренинг и все время нахожусь здесь, со своими учениками.
– Но ведь вы делаете перерывы?
– Да, но очень небольшие, минут пятнадцать, самое большее.
– Других ружей, кроме этой «беретты» и «тулки», в доме нет?
– Могу вас заверить, никакого другого оружия я не держу.
– А сам Никита не мог пронести в дом ружье без вашего разрешения?
Угланов минуту подумал, потом решительно мотнул головой:
– Нет, невозможно. Ведь у него нет отдельной комнаты, он живет в одной комнате с другим моим учеником, Сергеем. Он здесь, вы можете с ним поговорить и даже осмотреть их комнату. Правда, уже поздно, но ради такого случая – пожалуйста. Но только никакого криминала вы не найдете. Нет, я уверен, ничего такого не было.
– Что ж, я, пожалуй, воспользуюсь вашим приглашением, – сказал Гуров. Повернувшись к Ожогину, он распорядился: – Давай, лейтенант, езжай к себе в Каширу, проводи экспертизу. Завтра утром я жду тебя обратно. И не одного – привези с собой человек пять крепких ребят. И пусть возьмут с собой болотные сапоги.
– Будем что-то на дне искать? – догадался Ожогин.
– Да, походим, поищем. Все, езжай. А я еще здесь задержусь, хочу во всем досконально разобраться.
Когда лейтенант вышел, он вновь повернулся к хозяину дома:
– Давайте, знакомьте меня с вашими учениками и ученицами.
– И с девушками тоже? – уточнил «учитель Святослав» и как-то скривился.
– Да, хочу составить полное представление, – ответил Лев.
Глава 10Они вошли в гостиную. Она уже опустела, теперь здесь находились лишь трое: уже знакомый Гурову Никита, а также еще один молодой человек и девушка – та самая, что впустила оперативников в дом. Они расставляли по местам мебель, выносили в другие комнаты лишние стулья, вообще наводили порядок. Увидев Гурова, Никита нахмурился и остановился со стулом в руках: