- - ГЛАВА 9
Свое детство Дима Ширяев помнил хорошо. Оно было сладким как леденец, медленно тающий во рту. Дима был послушным мальчиком, единственным сыном престарелых родителей, уже и не ожидавших подарка природы в столь позднем возрасте. Дима жил в большой трехкомнатной квартире в Камергерском переулке и ходил в музыкальную школу за углом. Он учился по классу скрипки, вызывая умиление у всех, кто его видел: тоненький светловолосый мальчик с мечтательным выражением лица.
Больше всего на свете он любил сидеть на коленях у матери, уткнувшись лицом в её мягкую теплую грудь. Однажды Дима зашел в спальню родителей, когда их не было дома и неожиданно для себя взял материнский лифчик и чулки. Потом заперся в ванной и, схватив помаду, стоявшую на стеклянной полочке провел ею по губам. Помада была вкусной с запахом клубники. Он быстро разделся и надел на себя лифчик, смешно болтавшийся на груди, натянул чулки Сладко кольнуло внизу живота. Дима тихонько заурчал.
Это повторялось все чаще и чаще. Когда Дима подрос он стал обходить девушек, но так, чтобы это никому не бросилось в глаза.. Мысль о том, что когда-то придется остаться с ними наедине приводила его в содрогание.
Дима учился хорошо и сразу после школы поступил в институт. Он без проблем сдавал зачеты и сессии, пока не познакомился на третьем курсе с Желтым Ангелом, молодым человеком старше его на пять лет. Это была весьма примечательная личность: поэт, философ , музыкант. Дима безоговорочно попал под его влияние и капитулировал. Желтый Ангел затаскал Диму по замызганным чердакам и квартирам своих многочисленных приятелей, где они тащились под завывающие звуки рока и курили "травку". Дима не сводил глаз со своего друга, чей рот всегда кривился в непонятной усмешке, а прядь волос надо лбом была выкрашена в ядовито - соломенный цвет,. отчего тот и получил прозвище - Желтый Ангел. Он стал для Димы всем: учителем, другом и страстным любовником. Дима как привязаный ходил за Желтым Ангелом и буквально корчился в судорогах, когда его не было рядом. Денег им катастрофически не хватало и однажды Желтый Ангел, когда они были на квартире одного музыканта, изрек, пуская в потолок облачко дыма - Слушай, бабок нема. Что делать? - Не знаю, - беспечно откликнулся Дима. В его теле пела блаженная пустота, и думать ни о чем не хотелось. - Не знаешь? - зло крикнул Ангел и рывком поднялся с кровати, - а кто будет думать Лермонтов?
Дима почувствовал, как в него ледяной струйкой залез предательский холодок. - Может пойти разгружать вагоны... - неуверенно протянул он. Вагоны! - передразнил тот его, - посмотри на себя, ты же свалишься на месте. Тоже мне атлет! - Что - нибудь придумаю потом. - Потом? - Ангел уже стоял над Димой, - вообщем так, дорогой. Пока не раздобудешь денег, меня не ищи. Понял?
С силой захлопнувшаяся дверь не пробудила Диму от странного оцепенения, в которое он погрузился после этих слов. Вечерами он валялся в своей комнате на кровати, засыпая под утро тяжелым сном, а днем безучастно плелся в институт
Родители уже смирившиеся со всем, только молча переглядывались, стараясь ничем не вывести из себя взбалмошное чадо.
Желтый Ангел позвонил через три недели. - Привет, ну как очухался?
У Димы перехватило дыхание. - Это ты? Я... - Как насчет нашего разговора? - Никак, - упавшим голосом признался Дима. - Никак? А родители? У них, что совсем ничего нет? - Но...
В ответ раздались частые гудки
Два дня Дима терзался сомнениями. На третий не выдержал и стащил у родителей остатки пенсии. С замиранием сердца он ждал звонка от Ангела. И когда тот позвонил, робко прошептал - У меня есть деньги. Правда, немного...
Ангел долго придирчиво рассматривал тонкую пачку денег, затем недовольно хмыкнул - Это все?
Дима чувствовал себя бесконечно виноватым и несчастным.
- Посмотри у себя дома. Ну, там вазы хрустальные, посуду... - Я попробую продать, - прошептал Дима. - Вот и попробуй, - насмешливо откликнулся Ангел.
Две хрустальные чешские вазы и сервиз"мадонна" были проданы первому попавшемуся покупателю, которого Дима нашел по объявлению в газете. Но дальше надо было что-то делать ...
Дима во всем слушался своего приятеля и потихоньку приворовывал вещи в тех квартирах, где они бывали. Затем он реализовывал их, и какое-то время они жили безбедно, а потом все начиналось сначала. Дима жил как в тумане, не замечая ни бледного лица матери, недавно перенесшей инфаркт, ни сгорбившегося отца, ни пугающей тишины в их просторной квартире
В конце концов Дима попался и загремел на пять лет. Через два года он вышел из тюрьмы по амнистии с твердым желанием начать новую жизнь. На воле его никто не ждал. Мать умерла, а отца окрутила какая-то бойкая продавшица - хохлушка. Отец прописал её в своей квартире , а через полгода незаметно для себя оказался в полуразвалившейся избе на семидесятом километре под Москвой. Дима, узнав об этом, махнул рукой. Разыскивать хохлушку, успевшую к тому времени продать квартиру беженцам из Армении, тем более судиться с ней, он не собирался. По одной - единственной причине - он прекрасно осознавал всю тщетность своих усилий и метаний.
Дима пытался найти Ангела, но безуспешно и постепенно его начал охватывать нарастающий ужас. У него не было ни квартиры, он жил у приятелей, ни образования, ни работы. Он слонялся по Москве, пробиваясь случайными заработками, вроде торговли сигаретами и понимал, что его конец близок Чудо, как оно и полагается чуду, пришло свыше и внезапно. Когда однажды он сидел на скамеечке на Тверском бульваре, тщательно пряча под неё ноги в растоптанных ботинках, и думал о надвигающейся зиме, к нему подсел человек, которого Дима, окрестил про себя "господином". Дима скользнул по нему безразличным взглядом, но, увидев в глазах своего соседа огонек, внезапно подумал, что, возможно, это - его спаситель. Дима смущенно улыбнулся, вложив в свою улыбку все обаяние, и в ответ на многозначительный кивок "господина" покорно поплелся за ним.
Дима получил все, о чем и не смел мечтать: трехразовое питание, праздное времяпровождение, карманные деньги. Но вскоре Дима понял, что от него ждут не только изощренных ласк и покорности, но и чего-то другого. Слушай, - как-то сказал ему Геннадий Андреевич присев к Диме на кровать, когда он лежал , балдея от Ника Кейва, - у тебя, кажется, незаконченное высшее образование, почему бы тебе не доучиться, не пойти на курсы менеджеров? - Чего я там забыл? - Надо, - кратко бросил Геннадий Андреевич, и Дима понял, что это - приказ
* * *
- Как у тебя хорошо, ну если бы ты знал, как хорошо! - напевала Катя, заглядывая в пустую чашку. - Налить ещё чай? Или кофе? - И того и другого, как говорил Винни-Пух, а хлеба можно вовсе не давать. - Ну, так чай или кофе? - Кофе. - У тебя я смотрю прекрасное настроение. - Угу. Правда, это бывает не так уж часто - Слава богу, что вообще бывает. Я знаю людей, которые уже сто лет как не улыбались. А ты знаешь, кто самый веселый из моих знакомых? - Кто? - Работник морга. - У тебя такие знакомые, Ярин! Ну и ну. Составь мне протекцию, когда я уйду на тот свет. Пусть загримируют получше и покрасивше. - Живи долго и богато. Это мой бывший одноклассник. Я же не виноват, что он избрал такую профессию. Есть хотят все. А парень он отличный. - Не сомневаюсь. - Ну что у тебя? Глаза блестят, рот до ушей. Ничего особенного. Выяснилось, что наша шантажисточка Мила разрезала фотографию, на которой были сняты, в чем мать родила, Никитина и Кричевская и решила их маленько пощипать на предмет финансов. Первой её жертвой пала Никитина, то та оказалась дамой с характером и отказалась вести с Милой какие-либо разговоры на эту тему. - А Кричевская? - До неё у Милы руки не дошли. - Катя глотнула горячего кофе, и обожглась. Она закашлялась. - И это ещё не все, - торжествующе продолжила она, - я обнаружила на втором этаже заколоченного входа, - вот что, - И Катя показала Алексею коралловую бусину.. - Как она туда попала? Ожерелье ведь было в сейфе. - Не в сейфе. Мила нашла его около трупа Макеева, но скрыла этот факт. - Значит, она взяла ожерелье и положила его в сейф? Зачем? - Все по той же причине. Она быстро сообразила, что ожерелье является ещё одной уликой против Никитиной или Кричевской и решила его спрятать до поры до времени. - А сейф она обнаружила до убийства? - Да. Недели за три. И стала названивать Никитиной. - Любопытная картинка. Хотя она мало что проясняет. Да, а что с этой бусиной? - спохватился Алексей. Почему она оказалась там, где ты её нашла? - Я думаю, что в том месте убийца поджидал Макеева. Рядом с бусиной валялась банка пепси-колы. Ее надо отдать на экспертизу. И проверить есть ли на ней отпечатки пальцев - Мысль! - Может мне обойти окрестные дома.? Вдруг кто-то из жильцов видел что-нибудь подозрительное? - Я звонил пару раз следователю , который ведет это дело. Свидетелей не нашли Я тебе уже говорил об этом. - Ну а если я все-таки попробую. - Давай. Кто ищет, тот всегда найдет.
* * *
На следующий день с самого утра Катя принялась обходить окрестные дома, рассказывая всем трогательную историю, что двадцать девятого апреля у неё украли любимую собачку (пуделя с красным ошейником) и она хотела бы найти и сурово покарать воров. Попутно Катя расспрашивала: видел ли кто подозрительных людей в период между десятью и одиннадцатью часами вечера. Следующим делом Катя как бы невзначай говорила, что возможно, люди выглядели не подозрительно, а вполне респектабельно, тем самым, пытаясь выведать у своих собеседников, кого они вообще видели около дома номер семнадцать по улице Покровка в то время. Но все Катины усилия были тщетны. Правда, в одном месте забрезжила слабая надежда...
- Откройте, пожалуйста, - стучала в дверь Катя, - я не из ДЭЗа, я из гуманитарной организации "За мир без границ и насилия" - Я никого не насиловал, - донесся мужской голос из-за двери. - Я верю вам, - кричала Катя, - я сейчас не об этом, нам надо поговорить. - О чем? - не унимался мужчина.
Катя хотела ответить цитатой из классика "О Шиллере, о славе, о любви", - но вовремя спохватилась. Мужчина за дверью никак не мог обладать столь глубокими филологическими познаниями. - Я по одному делу. Помощь вам принесла. Гуманитарную. Двести рублей, - вконец отчаялась Катя
Деврь распахнулась как от"Сезам, откройся" Перед Катей вырос небритый мужчина неопределенного возраста. - Где деньги? - хриплым голосом осведомился он. - Вот, - Катя достала из кошелька две бумажки и помахала перед носом незнакомца.
Его рука робко описала полукруг и замерла в нескольких сантиметрах от Кати. - Я могу зайти? - Катя обмахивала себя денежными бумажками как веером: от препирательства ей стало жарко. "Придурок" - мысленно обозвала мужика Катя. Тут же в голове мелькнула мысль, что он подумал о ней примерно в тех же выражениях. - Давай, - мужик отступил внутрь квартиры, пропуская Катю. В нос ударил запах сушеной воблы. Подняв глаза, она увидела, что прямо над ней, слегка покачиваются серебристые рыбешки - У меня к вам дело. Строго конфеденциальное, то есть секретное, - поправилась Катя, - можно куда-нибудь пройти, а то в коридоре темно. Я вас не вижу. - А зачем меня видеть, - захихикал Катин собеседник, - не Бельмондо. - Я не в смысле внешности. В темноте говорить неудобно.
Кухня напоминала авангардную инсталляцию на тему "Национальный натюрморт". Помимо причудливых гирлянд из сушеной воблы, все оставшееся пространство было заполнено бутылками. Они стояли, лежали, задумчиво перекатывались. - Куда сесть? - А вот сюда. На табурет.
Мужчина вытащил из - под стола низкий предмет, больше напоминавший детский стульчик, чем табурет и поставил его перед Катей.
Катя с опасением села на него и представилась - Катя. - Василий Павлович. - Вы меня, пожалуйста, извините, мне одна женщина сказала, что вы иногда любите... ммм... вечером кидать косточки в прохожих. Это так? Почему косточки? - обиделся мужчина, - у меня целый арсенал приготовлен, вот смотри, - и он подмигнул ей.
Василий Павлович снял со стены клетчатую сумку и раскрыл ее: по целофановым пакетам были тщательно рассортированы косточки, хлебные корки, кусочки пенопласта, и ещё что-то подозрительно - зеленое - Это что такое? заикаясь, выдавила Катя. - Боевое оружие. Пли по буржуям. Они идут себе вечером под моим окном, ни о чем не подозревая. А я в них, - и Василий Павлович сделал выразительный жест. - Зачем? - не поняла Катя. - Кайф ловлю, - пояснил тот. Кинешь и любо - дорого слышать, как они визжат ругаются. Особенно женщины. Такое загнут, - и Катин собеседник прищелкнул языком
Катя подумала, что надо придвигаться, как говорил незабвенный Остап Бендер "ближе к телу"
- Вы Василий Павлович случайно в никого не бросали косточки двадцать девятого апреля?
Сейчас, Одну секунду. Я дневник веду, где все записываю. А вы, правда, не из ДЭЗа, - спросил Василий Павлович и подозрительно посмотрел на Катю, а то туда уже жалобы поступали.
Та постаралась придать себе безмятежно-невинный вид. - Нет, я уже говорила вам. Клянусь, - и для пущей убедительности Катя приложила руку к сердцу. - Верю. Обманывать грех
Василий Павлович взял в руки амбарную книгу и стал её листать.
- Так, так. Вот Мужчина и две женщины. Я иногда пишу впечателение от них. Одна женщина напомнила мне русалку, вторая - гордый корабль Мужчина был пиратом.
- Две женщины, - прошептала Катя. - А когда они шли обратно вы не заметили? - Я не сыщик, - гордо ответил Василий Павлович. - Как они были одеты? - А я что помню? Не компьютер. Кажется, одна была в чем-то черном, потому что я осыпал её пенопластом. И ещё подумал как красиво. Словно снежинки на черном бархате ночного неба. - Да вы прямо художник, - не удержалась Катя, - вам надо прикрепиться к какой-нибудь галерее и творить под её эгидой. - Я творец - одиночка.
Катя могла поклясться, что в голосе творца-одиночки прозвучали грустные нотки. - Жена пять лет назад умерла от рака. А я, - и Василий Павлович махнул рукой, - ладно это мои проблемы - Спасибо, огромное спасибо, - Катя уже поднималась с табурета. - А деньги? - Вот, - Катя подумала и добавила к двум сотням ещё одну.
За те сведения, которые сообщил ей Василий Павлович, не было жаль никаких денег. - Осторожно ступайте, - предупредил он её, - а то бутылки разобьете. Они у меня хрупкие.
Катя шла, стараясь не задеть бутылки, и думала, что, будет ли у неё в дальнейшем путь усыпан розами - неизвестно, но что сегодня он выстлан бутылками - определенно
* * *
- Давно я здесь не был, - сказал Ярин, оглядывая кафе "Роза Азора" Сводил бы сюда разок Маришу.
Надо. Ну, рассказывай, зачем вызвала?
Слушай меня Ярин внимательно. Оказывается, что в тот вечер, когда убили Макеева, у него побывали две женщины. Вполне, возможно, что это Никитина с Кричевской - - Откуда такие сведения? - Когда я обходила дома одна женщина сказала мне, что есть такой сумасшедший который кидается косточками в прохожих из окна Мол порядка никакого нет, куда милиция смотри. А я подумала, что он может дать бесценную информацию. Так и получилось. Мало того, что он кидался, так ещё и дневник вел, где записывал кого и чем осыпал - Он что ненормальный? - А кто сейчас в наше время нормальный? У мужика пять лет назад жена умерла, Вот и поехала крыша от одиночества. - Ничего себе веселенькое лекарство от скуки! - присвистнул Ярин. - Ладно, главное то, что он сказал. - Все равно ты же не можешь определенно утверждать, что это были твои дамы. - Не могу. Но буду копать в этом направлении. Корабль, русалка, пират. - Не понял. - Это я так, спохватилась Катя. - А в глазах чертенята прыгают. - Ярин, у меня уже кофе остыл. Поухаживай за одинокой девушкой. Тоже мне галантный кавалер. Халатный, а не галантный. - Оно и видно. И ещё не забудь три пирожных "картошка" - Фигура не поплывет? - У меня Ярин, фигура топ-модели и ей пока ничего не грозит. Тем более какие-то жалкие пирожные. У меня на этой работе все жиры сгорают. - Мне-то все равно. А вот жених приедет... - С ним я как-нибудь разберусь, - махнула рукой Катя.
* * *
Вернувшись домой из больницы, Виктория поняла, что у Андрея крупные неприятности. Он больше не пах женскими духами и не выглядел расслабленным. Он редко появлялся дома, а когда приходил обращал на Викторию внимания не больше чем на какой-нибудь предмет мебели. Виктория непонятно почему ходила на цыпочках и разговаривала с домработницей и cыном шепотом. Марк позвонил ей всего один раз и предупредил, что звонить часто не сможет - у всех сотрудников холдинга - горячие денечки. "Телевизион коммуникейшен" затрясли налоговыми проверками. Возможно, добавил Марк, что если Андрей не продаст контрольный пакет акций холдинга - его прикроют вообще. А продажа акций означала бы полную утрату своей самостоятельности, то есть фактический переход в чужие руки. - В чьи же? - спросила Виктория. - Держись от всего этого подальше, моя девочка, - услышала она в ответ. - Но все же, настаивала Виктория. - За всеми этими комбинациями стоит либо Виталий Руднев, либо Михаил Борисов. Но умоляю, не бери ничего в голову. Постараюсь, - пообещала Виктория.
Вскоре случилось одно событие, которое заставило Викторию забыть обо всем. На вечеринке в казино "Звездная пыль" она случайно столкнулась со своей бывшей любовью - Олегом Коваленко и её снова закружил непредсказуемый вихрь страсти. Любовникам приходилось соблюдать строгие меры предосторожности, чтобы не создавать лишних пересудов. Но тут произошло непредвиденное... Андрея убили . Киллер выстрелил в него , когда тот выходил из своей машины у подъезда дома. Телохранитель бросился вперед, но не успел. Как потом установило следствие, киллер стрелял с приличного расстояния из окна противоположного дома Стрелял без промаха...
Глядя на лицо Андрея в гробу, Виктория испытывала противоречивые чувства. Она помнила, как Андрей обращался с ней в последние годы, но ей было жаль его, себя, сына, их неудавшуюся семейную жизнь.
Вечером после похорон к ней приехал озабоченный Марк - У тебя что-то срочное? Я хотела бы отложить наш разговор на завтра, - попросила Виктория. - Нет. Это откладывать нельзя, - сказал Марк и протянул ей какую-то бумагу, - вот, смотри.