— Кто ты?
— Почему ты так на меня смотришь?
Вераче сидел напротив Вулкана, его лицо скрывали тени штабного шатра.
В сумерках глаза примарха были похожи на раскалённые угли. От этого большинству людей был трудно на него смотреть — но не сидящему напротив летописца.
— На тебе ни царапины.
— Это необычно?
— Для кого-то в зоне боевых действий? Да.
— Ты невредим.
Вулкан мягко рассмеялся и отвернулся.
— Я другой.
— В чём?
Примарх вновь повернулся к безмятежному человеку, веселье сменилось растущим раздражением.
— Я…
— Одинок?
Вулкан нахмурился, словно раздумывая над проблемой и не видя решения. Он собирался было ответить, когда решил применить другой подход.
— Тебе стоит бояться меня, человек, или по крайней мере остерегаться, — примарх шагнул вперёд и сжал кулак на расстоянии протянутой руки от лица летописца. — Я могу сокрушить тебя за дерзость.
Вераче не дрогнул перед явной угрозой.
— А станешь ли?
Злая гримаса исчезла с лица Вулкана, и он отошёл, чтобы прийти в себя. Когда примарх заговорил вновь, его голос был тихим и хриплым.
— Нет.
Воцарилась странная тишина, её не осмеливались нарушить ни человек, ни примарх. Наконец Вулкан заговорил.
— Расскажи мне ещё раз, на что похож обелиск.
Пытливый взгляд исчез с лица Вераче, и он улыбнулся, а затем прищурился, вспоминая.
— Это скорее не обелиск, а арка, похожая на часть врат, — он описал её в воздухе руками. — Видишь? Видишь, Вулкан?
— Да, — в голосе примарха было меньше уверенности, чем бы ему хотелось. — А что защитники? Как бы ты оценил их силу?
— Я не воин, поэтому любая моя тактическая оценка едва ли будет полезной.
— Всё равно попробуй.
— Интересно, почему я объясняю это лично тебе, а не одному из капитанов?
— Потому, что им не хватает моего терпения, — проворчал Вулкан. — Теперь о чужаках…
Вераче кивнул, извиняясь.
— Ну что же. Вокруг арки собрались многие эльдары. Ещё больше защищают узел. Я видел… ведьм и ящеров. Четвероногие первыми нас выследили. На верхнем пологе насесты, их во много раз больше чем там, где я их раньше видел. Там есть и более крупные звери, хотя на бегу я не успел их толком рассмотреть.
— Полнее, чем я ожидал, — признался Вулкан. Он покачал головой.
— Я смущаю тебя, не так ли?
— Ты прошёл через бойню невредимым и говоришь об испытании так, словно оно было пустяком. Ты обращаешься к примарху как к коллеге по ордену. Да, твои действия необычны. Там повсюду были тела, не только солдаты, но и аборигены, — после битвы разведчики обнаружили ещё больше мёртвых людей, угодивших под яростный перекрёстный огонь. Образ убитой девочки продолжал тревожить Вулкана, и он приказал относится к погибшим аборигенам с тем же уважением, что и к мёртвым легионерам. — Война безразлична, Вераче, — сказал примарх. — Будь настороже или в следующий раз ты окажешься в могиле.
— Она запомнилась тебе, так?
— Кто?
— Девочка, убитая этой безразличной войной.
Лицо Вулкана выдало его беспокойство.
— Эти люди страдают. Она напомнила мне об этом. Но как ты…
— Я видел, как ты на неё покосился, когда мы шли к шатру. Мне показалось, что это заставило тебя отвести взгляд, — Вераче облизнул губы. — Ты хочешь их спасти, так?
Вулкан кивнул, не видя нужды это скрывать.
— Если смогу. Что за освободителями мы будем, если станем просто сжигать возвращаемые человечеству миры? Что будет с Ибсеном?
— Полагаю, хреновыми. Но что такое Ибсен?
— Это… этот мир. Его имя.
— Я думал, что его обозначение Один-Пять-Четыре Четыре.
— Так, но…
— Я правильно понимаю, что ты хочешь спасти народ Ибсена?
— Ибсен, обозначение Один-Пять-Четыре Четыре — я так и сказал. Какая разница?
— Большая. Что заставило тебя передумать?
— Что ты хочешь сказать? — вновь нахмурился Вулкан. Его немного отвлекали звуки голосов снаружи.
— Что заставило тебя думать, что они достойны спасения? — взгляд Вераче не дрогнул.
— Сначала я так не думал.
— А теперь?
— Не знаю.
— Найди ответ, и твоему беспокойному разуму станет легче.
— Я не беспокоюсь.
— Действительно?
— Я…
Примарха прервал Нумеон, вставший у входа в шатёр.
— В чём дело, брат? — спросил Вулкан, скрывая раздражение.
— Феррус Манус прибыл, милорд.
Победа была ближе, чем ожидал от Железных Рук Вулкан. Спустя мгновения после последнего совета Феррус вновь вышел на связь, сообщив об успехе своего легиона в пустыне. В отличии от брата Вулкан охотно принял помощь, которую ему предложил Феррус, узнав о большем обелиске в джунглях. Похоже это очень пришлось по душе Горгону, возможность помочь Саламандрам исцелила его раненую гордость. Вулкан был не против — у него не было причин что-то доказывать себе или легиону.
— Я встречусь с ним, — Вулкан поднял лежавший на боковой консоли драконий шлем. Вставая, он поглядел обратно на Вераче. — Мы ещё поговорим.
На бесстрастном лице летописца не отразилось ничего.
— Вулкан, я надеюсь на это. Искренне надеюсь.
14-е Рождённые в Огне Гека'тана стояли плечом к плечу с дивизионами Железных Рук. Воины X легиона были закованы в чёрный керамит с выгравированным на наплечниках символом белой руки. У нескольких была агументика: боевые потери заменяли металлические пальцы, кибернетические глаза, стальные черепа или бионические руки. Они выглядели такими же холодными и твёрдыми как гранит, как их родина, Медуза. Были они и стойкими, что Гека'тан приветствовал.
На сей раз его рота была частью второй волны и выстроилась позади Огненных Драконов. Вдали, в центре стоял Вулкан, окружённый легендарной Погребальной Стражей. Остальные Железные Руки, отборные воины, называющие себя Морлоками, ждали на другой стороне поля боя вместе с примархом. Пока разрабатывался план атаки, Гека'тану удалось немного поговорить с их капитаном, Железноруким по имени Габриэль Сантар. Бионики советника были многочисленными, обе ноги и левая рука были машинами, не плотью. Сперва Гека'тану это казалось бесчеловечным, но спустя считанные минуты разговора с Сантаром Саламандр понял, что тот был мудрым и сдержанным воином, питавшим глубокое уважение к XVIII легиону. Гека'тан надеялся, что ему ещё доведётся сразиться вместе с благородным первым капитаном Железных Рук.
Саламандр слышал, что выживший в избиении разведчиков предоставил армии важную для обнаружения последнего узла информацию. Как и предполагалось, этот был совершенно не похож на остальные. Гека'тан ясно видел над передними рядами огромную белую каменную арку, похожую на устремлённый в небеса коготь. Её, как и уничтоженный Вулканом психический узел, покрывали колдовские руны и украшали драгоценные камни. Арка стояла в центре огромной поляны, из земли выступала лишь дюжина сломанных колонн, наследие древней, давно забытой культуры. Даже сами джунгли подались назад, чтобы освободить место, или скорее выросли в органической эмпатии с аркой. Огромные корни и лозы шире бронированной ноги Гека'тана оплетали подножие и змеились по поверхности, узел словно дремал уже много веков.
Арку окружало несколько меньших менгиров, и перед каждым стоял один из выживших колдунов. Они читали речатив или скорее… пели. Мелькавшая между эльдарами психическая энергия создавала вокруг арки сеть мерцающего света, радужный щит.
Для защиты последнего узла чужаки собрали не только псайкеров, но и все свои силы. Одетые в плащи и доспехи эльдары выстроились рядами напротив войск Империума. Антигравитационные платформы парили между когортами врага, которые различались рунами на лицах и конических шлемах. Один фланг занимала огромная стая всадников на рапторах, на другом припало к земле множество свирепых карнадонов. Звери чавкали и фыркали друг на друга, нетерпеливо роя когтями землю. Над головой полог джунглей шелестел от взмахов перепонок и дрожал от пронзительного клёкота птерозавров. Медлительные стегозавры неторопливо шагали на позиции, реагируя на внезапное появление имперских войск. На их широких спинах были установлены тяжёлые орудия, обслуживаемые расчётами эльдаров из элегантных сёдел с балдахинами.
Уже дважды сражавшийся с чужаками Гека'тан знал, что те не склонны к продолжительным битвам на заранее подготовленных позициях, но легион прорвался через засады, а примарх разбил узел одним сокрушительным ударом. У эльдаров просто не осталось выбора, кроме как стоять и сражаться. И они явно были готовы полечь в защите арки костьми.
Гека'тан мог только гадать об её предназначении. Предположительно это были врата, но куда они вели? Капитан знал лишь то, что долг велит ему убивать чужаков.
Капитан всё ещё находился на расстоянии нескольких сотен метров от боя, когда на ретинальном дисплее вспыхнул приказ выдвигаться. Помимо 14-ых Рождённых в Огне под началом Гека'тана было несколько когорт фаэрийцев, и он отдал их дисциплинарным надзирателям резкие и безотлагательные приказы к наступлению. Пока дивизионы армии готовились, у Саламандра было время для последнего сообщения другу.
— Принеси им пламя Прометея, брат, — сказал он по воксу Гравию.
— Да, Вулкан с нами. Увидимся после битвы, Гека'тан.
Капитан оборвал связь и повернулся к командному отделению. Потрепанные, но ещё полные сил Саламандры жаждали мести за раны, полученные от рук колдуна.
— В пламя битвы, капитан, — сказал брат Ту'вар, с привычным упорством переживший клинок в грудь.
Поднятый болт-пистолет висел в кобуре на месте старого, на цепном мече ещё осталась кровь и грязь. Гека'тан поднял его и закричал.
— 14-ые Рождённые в Огне, за мной… на наковальню, братья!
На поляну падала густая пыль, поднятая предшествовавшим имперской атаке обстрелом. Вздыбленная и подброшенная в воздух бесчисленными взрывами гранат и снарядов тяжёлых орудий земля стала мрачной эмульсией в и без того тяжёлом воздухе джунглей. Передние ряды колонн вырисовывались в тумане словно парящие в мутном море изломанные острова. И враги, и друзья в грязном тумане стали призрачными силуэтами. Дрейфовали ленивые облака дыма от взрывов и выхлопов ракет, а пробивающиеся сквозь густой полог копья солнечного света блестели в густом воздухе, лишь добавляя смятения.
Это не было преградой для Вулкана. Он уверенно продвигался сквозь облака пыли, сокрушая молотом подвернувшихся под руку врагов. Вокруг него собрались Погребальные Стражи, и вместе они пробивались к метке половины пути. Наложенная на угол ретинального дисплея тактическая карта показывала точное расстояние до арки. Святыня чужаков была такой огромной, что всё время вздымалась над близким горизонтом за радужными кинетическими щитами. Отражающие остальную часть легиона иконки указывали на уверенное продвижение, но примарх и его преторианцы вырвались далеко вперёд. Дела у дивизионов армии шли куда хуже.
Продолжительный огонь превратил большую часть листвы в туман, который без масок респираторов забивался в лёгкие фаэрийцев и их предводителей. Сквозь вопли расстрелянных и убитых меткими выстрелами снайперов Вулкан слышал кашель людей, которых гнали напролом нетерпеливые надзиратели.
После прекращения начального обстрела воздух начал становиться чище. Часть разломанной колонны показалась среди медленно оседающей пыли. В плане архитектуры она напоминала виденный ранее узловой храм и предполагала, что когда-то этим миром до колонизации людьми владели другие существа. Скорее всего это были эльдары, но в более счастливые дни. Вулкан видел разбросанные у круглого подножия тела чужаков — мрачное напоминание о том, как много они утратили в тёмные тысячелетия до Великого крестового похода и воцарения человечества в галактике.
Эльдары продержались так долго, что свидетельствовало о настойчивости и отваге. Уважения, пусть и неохотного, заслуживал любой враг, пытающийся выдержать натиск двух примархов.
Что тревожило Вулкана, прокладывавшего себе путь через ряды чужаков, так это непонимание почему ксеносы так упорно сопротивляются перед лицом верной гибели. Сбежав, они бы выжили. Чем этот мир для эльдаров так важен? Это лишь дикое пограничье, где разбросаны лишь развалины. Почему ксеносы цепляются за него с таким фатализмом? Разум Вулкана вновь наполнило предчувствие чего-то неведомого, но он не мог ни найти причины подозрений, ни придать им форму. Сейчас примарха занимала битва, дававшая самую важную цель.
После начальной перестрелки сражение стало серией стычек в ближнем бою.
Появившиеся из тающего тумана дивизионы армии штыками, кинжалами и выстрелами в упор прокладывали себе путь на нескольких фронтах. Подавляющее численное превосходство и непреклонная решимость надсмотрщиков и надзирателей позволяли солдатам одерживать небольшие, но всё более важные победы. В бою один на один превосходство было за эльдарами, но чужаки погибали.
Дивизионы как Саламандр, так и Железных Рук шли на прорыв, и в воздухе повис смрад трупов ящеров. Легионы наступали бесстрашно и решительно. Сыны Вулкана изрыгали потоки очищающего пламени, превращая эльдаров в пепел, и добавили выживших совместным натиском, а воины Ферруса Мануса сражались с тем же раскалённым гневом, что и их примарх, наполняя сердца врагов ужасом и трепетом. Морлоки были воистину достойными воителями, ровней Огненных Драконов, и Вулкан радовался тому, что сражается вместе с братом и его преторианцами. Но примарха Саламандр было не легко превзойти.
Такова была ярость Вулкана и его Погребальной Стражи, что вокруг них образовалось ширящееся кольцо мёртвых и умирающих эльдаров. Позволив себе мгновение передышки, Вулкан посмотрел на Ферруса. Брата было сложно не заметить.
Горгон бился без шлема и прорывал фланг врага. В серебряных руках словно метроном вздымался и опускался Сокрушитель Наковален, каждым взмахом круша черепа и подбрасывая чужаков в воздух. Гранитное лицо лучилось пылом и яростью, Феррус неутомимо вёл Морлоков вперёд. Обе стороны вели шквальный огонь, но никто из Железных Рук даже не помедлил.
Вскоре противостоящие им рода эльдаров дрогнули и были истреблены, но на их место встали новые.
Раззадоренные кровопролитием багровые карнадоны проревели вызов, а всадники закричали, приказывая чудовищам идти вперёд. Железные Руки ещё добивали отчаянно сопротивляющихся эльдаров, когда Феррус Манус отдал приказ. Вулкан мог читать по губам и представлял гнев брата.
— Прикончите их немедленно!
Рождённый желанием поскорее закончить бой случайный удар молота примарха обрушился на ближайшую колонну и сокрушил её. Вулкан пошатнулся, увидев, кто на пути обломков.
Мальчик появился из ниоткуда словно соткавшийся из тумана призрак. Ребёнок с воем бежал вслепую, обнажённое тело покрывал пот и чья-то кровь, Словно ощутив нависшую угрозу, мальчик внезапно замер в тени колонны и бессильно посмотрел на надвигающуюся гибель. Он еле поднёс руки к глазам.
Не смотри, дитя…
Вулкан бежал, оставив преторианцев позади. Не успеть. Без вмешательства колонна раздавит мальчика. Примарх закричал, зная, что один вид гибели столь невинного ребёнка навеки запятнает его бессмертную душу.
Вырванный горем брата из боевой ярости Феррус обернулся и увидел опасность.
— Первый капитан! — закричал Горгон, и появился Габриэль Сантар.
По приказу Морлоки двинулись вперёд, стреляя из болтеров в приближающихся карнадонов. Сантар же задержался и бросился под падающую колонну. Обоим руками он схватил обломок, сервомоторы в бионической руке и ногах взвыли от внезапного напора, но выдержали.
Капитану хватило сил повернуть голову и сердито посмотреть на напуганного ребёнка глазами, в которых кипела ярость заточённой бури.
— Беги же!
Мальчик с криком убежал.
И словно перед наводнением внезапно появились сотни бегущих людей. Напуганные аборигены мчались одновременно отовсюду и во все стороны, словно поднятые утихшим ветром листья.
— Терра и Император… — прошептал Феррус Манус при виде непостижимого безумного исхода.
— Милорд…
Несмотря на кибернетику, ноги Габриэля Сантара подогнулись в коленях, а локти согнулись под тяжким грузом. Горгон быстро пришёл на помощь, отложив Сокрушитель Наковален, и забрал изломанную глыбу у советника так, словно та была обычным болтером.
Он закричал Морлокам, которых от ближнего боя отделяли считанные секунды, "ложись!" и метнул разбитую колонну словно копьё. Хуже всего пришлось первому карнадону, взвывшему от боли в сломанных передних лапах. Затем импровизированный снаряд покатился по земле, мешая другим ящером, которые шатались и спотыкались, теряя напор. Тут-то на зверей и набросились Морлоки, к которым присоединился Сантар.
Феррус Манус недовольно посмотрел на Вулкана, пронзительным взглядом легко заметив в толпе брата.
— Полагаю, сейчас ты скажешь, чтобы я постарался их не убить? — поинтересовался он по воксу.
Легче сказать, чем сделать. Мальчик добрался до относительной безопасности, но за ним следовали сотни. Аборигены мчались прямо через простреливаемые поля, не замечая опасности. Похоже, что паникующую толпу выгнало из гнёзд и укрытий крупного поселения воинство эльдаров, либо же это было отчаянным гамбитом стремящихся помешать неизбежной победе Империума чужаков.
Гнев Вулкана разгорелся с новой силой. Вернулись мучительные воспоминания о Времени Испытаний, когда с неба шёл огненный дождь и раскалывалась земля Ноктюрна. Примарх помнил страх людей и мрачное понимание, что придёт конец всему, за что они боролись, чего достигли. Возможно племена Ибсена не были такими уж другими?