— Вон у него! — Лиза показала на безжизненно обвисшее тело в инвалидной коляске.
— Все понятно. Ну-ка, ребята, выдерните его оттуда и на кровать. Быстренько, быстренько! Так, отлично. — Парамонов открыл чемоданчик, достал оттуда шприц и какую-то бутылочку.
— Сейчас мы его приведем в чувство, — сказал он, заправляя шприц. — Все утро на апельсинах тренировался. — шепотом сообщил он Лизе и всадил шприц прямо в руку «пациенту».
Прошло несколько минут, Алексей застонал и открыл глаза. Потом издал неприличный звук, сконфузился и снова застонал. Огляделся вокруг, увидел Парамонова, вздрогнул и произнес слабым, срывающимся голосом:
— Доктор? Что со мной?
Парамонов был сама серьезность. Поправив очки, сползавшие с носа, он веско заявил:
— У вас, батенька, проблемы.
— Как? Что такое? Объясните; что стряслось? — Аферист выглядел напуганным.
— Вы больны, и больны, судя по всему, очень серьезно. Я наблюдал подобные симптомы лишь однажды. — Парамонов принял задумчивый вид и закатил глаза, как будто припоминал что-то. — Когда мы были в тропической Африке в командировке — еще в советские годы, один из наших заболел такой же болезнью. Местные жители называли ее «зловонный призрак джунглгй». По-научному она называется диареус сомнамбулус, но она очень плохо изучена и лечению почти не поддается. Вы промучаетесь несколько часов, потом впадете в кому, при этом кишечник будет работать, как обычно. Вашу смерть ничто не сможет отсрочить. Простите за прямоту, но мой врачебный долг не позволяет мне молчать, когда пациент в опасности, — закончил Парамонов торжественно.
Алексей был белее полотна.
— Скажите, доктор, а… вы уверены?
— Абсолютно, батенька, абсолютно. Эту заразу ни с чем не спутаешь, если один раз увидишь.
— И неужели ничем нельзя помочь?
— Вы понимаете, есть одна вакцина, она еще не прошла клинические испытания, но опыты на животных показали ее эффективность в половине случаев.
— Доктор, прошу вас…
— Сожалею, но я вряд ли могу вам помочь. Этой вакцины еще нет в продаже, а за опытные образцы ее создатели запросят с вас не меньше пятидесяти тысяч.
— Долларов?
— Евро, уважаемый, евро. Наши ученые свою выгоду знают…
— Доктор! Я готов заплатить! Я заплачу больше! Если вы можете, добудьте мне эту вакцину, я для вас что угодно сделаю!
Дверь квартиры была приоткрыта — там стояла Лиза и наблюдала за происходящим. Естественно, неотразимый покоритель женщин оказался трусом, на что она и рассчитывала. И сумму, которую запросил Парамонов, ока, судя по всему, тоже рассчитала верно. «Хотя можно было просить и больше», — подумала Лиза. Но корыстолюбие было ей чуждо, и эти деньги Лизе не нужны. У нее на них имелись особые виды. Тем временем Парамонов продолжал разводить напуганного жулика.
— Ну, батенька, вы задачки задаете! Но врачебная этика не позволяет мне отказывать, когда от меня зависит жизнь больного. Я сейчас свяжусь со своими знакомыми, надеюсь, они смогут что-нибудь сделать.
С этими словами он отошел от кровати, достал мобильный и начал разговор. Лиза понимала, что никакого номера он не набирал — вся операция от начала до конца — чистый спектакль. Лиза была вынуждена признать, что Парамонов сыграл свою роль талантливо. Он ходил по комнате, жестикулировал, закатывал глаза, спорил, уговаривал, доказывал…
— Нет, дружище, никто не узнает. Не волнуйся, только ты, я и спасенный тобой человек. Помни, кто спасает одну душу, спасает весь мир. Нет, ну как ты можешь?! Да сколько попросишь! Я говорил о пятидесяти. Да… Подожди минутку, если тебе не сложно. — Парамонов зажал трубку ладонью, наклонился к Алексею и прошипел: «Он просит сто! Возможно?» Тот слабо кивнул и закрыл лицо руками.
Парамонов вернулся к воображаемому разговору:
— Да, это доступно. Тогда по рукам. Спасибо тебе, дорогой. Сегодня ты спас человека, этим можно гордиться. Спасибо, Я за вакциной сейчас подъеду, ладно? Хорошо, до встречи.
Парамонов сунул телефон в карман.
— Ну что ж, батенька, уже через полчаса я буду здесь с вашей вакциной. Тогда, возможно, мы еще сможем вас спасти… — задумчиво добавил он и почесал подбородок. — Готовьте деньги.
Пока «доктор» ездил за вакциной, пациент рыдал у Лизы на груди. Увидев же входящего в дверь Парамонова, сдавленно воскликнул:
— Пожалуйста, доктор, быстрее! — Мошенник хотел было встать, но, видимо, вспомнил про свой паралич и повалился обратно. — У меня на письменном столе лежит коробочка, в ней большой длинный ключ. Возьмите его и откройте шкаф в углу.
Там внизу, под одеждой, есть сейф. Принесите все сюда. Только быстрее, прошу вас!
Парамонов нашел ключ и сейф и притащил все к кровати.
— Переверните меня на бок. если вам не сложно!
— Пожалуйста, батенька. Хотите, я открою?
— Будьте добры!
Парамонов отпер сейф, и Алексей тут же запустил туда руку. Пошарив немного, он стал вынимать оттуда пачки банкнот.
— Вот, доктор! — Парамонов сел на корточки, открыл свой чемоданчик и аккуратно переложил туда деньги. Алексей тем временем вытащил еще одну пачку и протянул ее Антону со словами: «Это вам за все». Парамонов стал отнекиваться.
— Ну что вы, батенька, врачебная этика…
— Доктор, вы спасаете меня! Другой врач на вашем месте наплевал бы на этику и бросил бы меня тут умирать, а вы возвращаете мне жизнь. Я хочу отблагодарить вас хотя бы так. — Было похоже, что Алексей сильно расчувствовался от собственных слов. Казалось, он сейчас прослезится.
— Спасибо, — с чувством произнес Парамонов, принимая деньги, — я стараюсь выполнять врачебный долг… Подставляйте-ка руку. — Он наполнил шприц бесцветной жидкостью и ввел ее Алексею в вену. — Ну что ж, батенька, теперь у вас остается только надежда. Если к утру вы еще будете живы, значит, вакцина подействовала. Но эту квартиру вам надо срочно покинуть — зараза могла остаться здесь. Вряд ли, конечно, ко кто знает. Мы проведем здесь дезинфекцию, но это, знаете ли, не гарантия… Вам есть куда податься?
— Да… У меня есть… Другая квартира… — он назвал знакомый Лизе адрес.
— Хорошо, мы перевезем вас туда. А здесь лучше вообще не появляться. И конечно, на новом месте карантинчик эдак с месяцок. Теперь вам надо поспать. Примите вот это, — сказал Парамонов и протянул Алексею таблетку снотворного. Тот покорно ее проглотил, лег и тут же уснул. Антон кивнул «санитарам», которые подхватили тело и понесли к машине. Деньги, которые Алексей заплатил за «лечение», Лиза собиралась разделить на равные части и вернуть тем, у кого они были взяты.
Серьезные, они с Парамоновым вышли из квартиры, не удосужившись даже закрыть дверь, уселись в машину — старую развалюху, на борту которой чьей-то неумелой рукой был довольно топорно нарисован красный крест — и поехали прочь, увозя «исцеленного» афериста по новому адресу. В руках у Лизы была картотека, куда Алексей заносил все свои контакты. Хорошая находка и очень полезная. Хорошо, что он добровольно открыл сейф.
Несколько часов спустя Лиза сидела у себя в офисе и просматривала список тех, кому она должна позвонить. Больше всего ее волновало то, что она будет говорить. Лиза представляла себя на месте этих женщин. Как бы она отреагировала, если бы месяц назад ей позвонила неизвестная особа и рассказала, что ее возлюбленный — не тот, за кого себя выдает, что он мошенник, который вытягивает из нее деньги? Она либо рассмеялась и положила трубку, либо… Лиза не могла себе этого представить. Конечно, она бы поначалу не поверила, но, может быть, стала проверять. Но человека, который ей это
рассказал, она бы точно не поблагодарила. «Я своими звонками сделаю только хуже, — в конце концов решила Лиза. — Но зато они будут знать правду. К тому же он запросто может начать все сначала. Нет, лучше сказать как есть, и пусть думают, что хотят».
Тут зазвонил телефон. Это был Кудесников, который интересовался, как идут дела.
Лиза начала было излагать ему свои сомнения, но он, не дослушав ее, взорвался:
— Ты как себе это представляешь? Звонишь ты девушке и заявляешь: вы знаете, мы следили за вами и за вашим хахалем и пришли к выводу, что он мерзавец. Так? Это вообще вторжение в частную жизнь! Они на нас в суд подадут!
— А что делать прикажете? — огрызнулась Лиза.
— Ну, не знаю, у меня сейчас нет времени этим заниматься. Скажи им, что у него не раскрылся парашют, что он совершил ритуальное самоубийство, стал тибетским монахом — да что угодно, только чтобы его не искали и не ждали.
— Ладно, я подумаю. До свидания.
— Счастливо, Лиза.
Она понимала, что скрыть правду необходимо в их общих интересах. Осталось изобрести подходящую ложь. Поначалу ее воображение отказывалось выдавать что-либо конструктивное. Лиза сидела неподвижно и пыталась сосредоточиться, но мысли разбегались — она слишком устала за день. Наконец она решила пойти по самому простому пути. Вздохнув, Лиза взяла мобильный и набрала первый номер.
— Алло, Евгения? — Лиза говорила строгим официальным тоном.
— Да.
— Добрый вечер. Простите за беспокойство. Меня зовут Елизавета, я нотариус Позвольте задать вам вопрос.
— Конечно.
— Вы знали Михаила Орлова? — То, как аферист представлялся дамам, она узнала из его картотеки.
— Да, — голос девушки потеплел. — А почему в прошедшем времени?
— Мне очень жаль, Евгения, — Лиза постаралась добавить в голос грустные нотки, — но я вынуждена вам сообщить, что его больше нет с нами.
— Не может быть… Нет… Нет… — шептала Женя. — Мы не успели… Это из-за опухоли, да?
— Увы, неожиданный кризис. Врачи ничем не смогли помочь. Он оставил завещание, по которому вы получаете довольно большую сумму.
— Да какая разница… А как же теперь?… Что с… его телом?
— Согласно завещанию его кремировали и прах развеяли над Москвой-рекой, которую он так любил.
— Я даже не смогу с ним попрощаться… — Девушка тяжело задышала. «Сейчас заплачет, — подумала Лиза. — Все, надо заканчивать». — Она деликатно покашляла в трубку.
— Простите, Евгения, я не хочу мешать вам. Если желаете, запишите мой телефон, когда сможете, придете подписать документы.
— Да, д-д-давайт-т-е… — голос Жени дрожал. Лиза торопливо продиктовала номер и повесила трубку.
«Нет, так нельзя, слишком мрачно, — подумала
Лиза. — Я сама чуть не расплакалась. Надо придумать что-нибудь повеселей и поэнергичнее». И она набрала следующий номер.
— Алло, Светлана? Вас из крематория беспокоят. Из кре-ма-то-ри-я! Да, да, из того, где сжигают. — Теперь Лизин голос был сварлив и слегка дребезжал. — Дмитрия Соколова знаете? Так вот он у нас. В каком качестве? В мертвом качестве, естественно. Вам что, не сказали? Помер ваш! Жалко — красивый был. Нет, уже в печь положили. А прах развеем над Москвой-рекой, как он завещал. Вам, кстати, тоже что-то положено — давайте я вам номер нотариуса дам. — Лиза снова назвала свой номер. — Ну, вы не переживайте. Не расстраивайтесь. Все будет хорошо. До свиданья.
«Уже лучше, — похвалила себя Лиза. — Она даже опомниться не успела. Ну, хотя бы шока у нее не будет». Лиза начала входить во вкус. Последний разговор прошел в том же ключе,
— Алле! Зтравствуйте! Менья зофут Элизабэт, я есть претстафитель клиники нейрохирургии во Франк-фурт-ам-Майн. — Лиза, которая год жила в Германии, мастерски изображала немецкий акцент. — Наш пациент Владимир Вороноф ист… есть… простите… он умер, не прихотя ф сознание. Мне отшен шаль. Мы сошгли его тело, а прах отпрафили на родину. Его развеют нат Москфа-река. Фам полошены донги по зафешчанию. Запишите телефон юриста. Фсего хорошего.
Лиза устало пошевелила языком. Она давно не практиковалась, и немецкое произношение давалось ей с большим трудом. Передохнув, она продолжила. Кладбищенская тематика ей наскучила, и она начала фантазировать.
— Але! Экскюзе муа, же… я из посольства Франции. — Лиза вспомнила школьные уроки французского и теперь отчаянно грассировала. — Ваш… ммм… ами… друг мсье Борис Кречегоф попросил политического убежища как диссидент. Сейчас он проходить курс реабилитасьон после тяжелый операсьон на Лазурный берег. Он просил ву передать небольшую сумму денег. Запишите мой номер. Когда захотите забрать, звоните.
Остался последний штрих. Не долго думая, Лиза набрала пятый номер.
— Але! День добрый, вас из погранслужбы беспокоят! Николая Голубева знаете? Ну, так нет его больше. Расстрелян украинскими пограничниками при попытке пересечь госграницу пешим порядком. Да, на месте. Прямо там. Ну, что поделать. Позвоните юристу, вы упомянуты в завещании. Пишите телефон.
Лиза перевела дух. Ей повезло — женщины просто не воспринимали с ходу ахинею, которую она несла. Пока они соображали, в чем дело, она уже вешала трубку. А ведь ей еще предстояло с ними встречаться лично. Возможно, если бы не звонок Кудесникова, она сказала бы им правду. Теперь же ей оставалось лишь радоваться тому, что аферист наказан по заслугам, а его жертвы избавлены от обмана и поборов. Лиза вспомнила шоу, которое они устроили, и улыбнулась. Лучшей кары для такого прохвоста нельзя было и придумать: надули, испугали, унизили и напоследок обобрали.
«Теперь он долго будет приходить в себя», — порадовалась про себя Лиза. Несмотря ни на что она испытывала облегчение. Расследование закончено, справедливость восторжествовала, и Лиза
могла гордиться тем, что дело она успешно довела до конца. «И получила за это неплохие барыши. Кудесников будет ох как доволен, когда увидит, сколько на наш счет перевел полковник. Кстати, и сам полковник теперь может не тревожиться за свои денежки — прах растратчика развеян над Москвой-рекой».
Лиза закрыла блокнот и убрала его в стол. Потом достала из сумочки ключи, заперла офис, не обращая внимания на трезвонящий телефон, и привычно зашагала через дорогу к Антону — праздновать победу.
* * *Он решил отправиться в путь на машине, и, когда проезжал мимо села Кукулева, против воли замедлил ход. Не хотелось, чтобы его остановил какой-нибудь местный дядя Степа за превышение скорости. Можно здорово влипнуть. Он понятия не имел, как продвигается следствие и есть ли у местных пинкертонов его описание. Может, и у московских есть? Необходимо надеть на Мерса его новый костюмчик.
Отправляясь в путь, Арсений позвонил своему помощнику Алику Малахову и попросил установить адрес загадочного А. А. Траскевича. И попутно выяснить, кто он такой и чем занимается. Если удастся, конечно. Тот позвонил, как раз. когда сыщик остановился на автозаправочной станции.
— Он психолог, — сообщил Малахов, с хрустом что-то разгрызая и чавкая в трубку. — Александр Андреевич. Партнер частной фирмы, которая консультирует граждан. Записывай домашний адрес и адрес конторы. — Кудесников записал. — Ну, что еше? Разведен, двое детей — мальчик и девочка — живут с матерью. Однокомнатная квартира в Строгине. Зарабатывает примерно двушку в месяц. Зеленых, разумеется. Возможно, есть другие доходы. Больше за полдня ничего не раскопаешь.
Пока Кудесников записывал, прилаживая блокнот на капоте, вокруг его машины собралась небольшая толпа. У людей были веселые и одновременно изумленные лица, они тыкали пальцами в стекла, смеялись и переглядывались.
— Карликовый песчаный барс, — пояснил Кудесников, не дожидаясь вопросов, и открыл дверцу. — Вымирающий вид.
Мерс, лежавший на переднем сиденье, несколько раз стукнул хвостом. Вид у него был недовольный. Маскировочный костюм доставлял ему определенные неудобства. Во-первых, он мешал выкусывать брюхо, а во-вторых, вонял незнакомым зверьем. Кот время от времени принимался вылизывать то кроличью, то лисью шерсть, которая редкими островками торчала тут и там и смешивалась с его собственной. Еще он оттягивал сетку зубами. Двугубский заверил, что она прочная и ни за что не порвётся. Однако со стороны все это выглядело так, будто Мерс зубами оттягивает себе кожу на пузе.
— Почему он такой пёстрый? — спросила какая-то женщина, наклонив голову и щурясь.
— Нужно же как-то маскироваться среди барханов, — любезно объяснил Арсений. — Песчаные барсы нападают из засады.
— А что он ест? — спросил чумазый ребёнок с леденцом в руке.
«Маленьких мальчиков», — хотел ответить Кудесников, но побоялся, что тогда мальчикова мама, большая и наверняка очень сильная, стукнет его по голове сумкой, в которой просматривался силуэт бутылки. Возможно, это минералка в пластике, а возможно, папино пиво в стекле с красивой пробочкой.
— Мышей, — честно ответил он.
Впрочем, Мерс давненько не охотился по-настоящему. В прошлом году он поймал белую мышь, но это не считалось, потому что та сидела в террариуме, украшавшем холл стоматологической клиники. Мышь выжила, но им обоим тогда здорово досталось.
Уже на подъезде к городу Кудесников позвонил Виктории Сливке, хотя точно не знал, где она — в Москве или в Аркадьеве.
— Слушаю вас, — печально ответила вдова. — Говорите.
— Это Арсений Кудесников.
— Зд… Здравствуйте. У вас что-то новое? Или нет? Или что?
«Ставлю палец против берёзового сучка, — подумал Кудесников, — чего она испугалась. Почему она гак боится моих звонков? Неужели все-таки замешана в убийстве мужа? Придется брать ее на испуг. Ах, как неприятно».
— Хотел узнать, где вы сейчас находитесь, — ответил Кудесников.
— Дома, — осторожно ответила вдова. — А чего случилось?
— Случилось то, что я расследую убийство вашего мужа. И мне нужна информация.
— Я ничего не знаю! Если б знала, стала бы я вас нанимать следить за ним, верно: — Она была довольна результатами своих логических построений.
— Пойдите к нему в комнату и найдите записную книжку. — скомандовал сыщик, — Все записные книжки, какие попадутся вам на глаза. И не отключайтесь, пожалуйста. Потому что это срочно.