Отмашка сразу двумя манипуляторами получилась настолько резкой, что посыпавшийся из контейнеров серебристый бисер Н-капсул разлетелся далеко в стороны. Очень далеко. Лешему показалось, что почти до Городища…
Что произошло дальше, сталкер не увидел, ему пришлось вернуться к «своим баранам». Леший быстро перезарядил ИПП, выглянул из-за кирпичной трубы и вновь открыл огонь, теперь практически в упор.
Два бота рухнули, едва не придавив сталкера, но это была только секундная отсрочка. Еще четыре или пять машин навалились с флангов, выбили из рук Лешего импульсник и почти прижали сталкера к закопченному бетону плоской крыши. Леший всё-таки сумел вывернуться, удержался на ногах и даже отбросил двоих чугунков на пару метров в разные стороны, но занять более выгодную позицию ему не удалось. Боты сомкнули кольцо.
— Держи! — вдруг прохрипела Лера и бросила сталкеру свой импульсник.
Сама она отработанными движениями выдернула из-под мышек два любимых «Страйка» и открыла огонь по левофланговым биомехам.
Что ж, и оружие, и огневая поддержка пришли вовремя. Леший сделал шаг влево — теперь, стараниями Леры, там появилось минимальное пространство для маневра — качнулся, словно от порыва ветра, и прыгнул высоко вверх, одновременно заставляя тело вращаться вокруг вертикальной оси. Одного короткого шага и раскачки не хватило для качественного выполнения трюка, но в сложившейся ситуации было не до эстетики, главное — результат. Леший взлетел этакой юлой метра на три над поверхностью крыши и за время короткого полета умудрился полностью разрядить магазин импульсника. Боты не удивились неожиданной воздушной атаке, не умели они удивляться, но, что важнее, и не успели отреагировать. Ни один биомех даже не попытался поднять ствол вверх и срезать опасную «юлу» на лету. Внутри очерченного выстрелами Лешего пятиметрового круга не осталось ни одной целой машины. Остались только искрящие под дождем обломки.
Приземлившись, Леший снова ухватил Леру за руку и потащил за собой.
— Там! — Лера вдруг вырвалась и снова вскинула «Страйки», но теперь целясь куда-то по ходу движения.
Леший тоже поднял импульсник, но, к удивлению спутницы, тут же его опустил. А между тем два десятка человек, которые приближались с восточной окраины бесконечной крыши, были ничуть не менее опасны, чем биомехи. Но Леший почему-то их не испугался. Даже наоборот. Вместо того чтобы открыть огонь, сталкер кивнул, словно здороваясь, и двумя короткими жестами указал на северный и южный края крыши. Лера секунду поколебалась и тоже опустила оружие.
— Лесоруб? — узнала девушка одного из приближающихся людей.
— Привет, Лера, — здоровенный, покрытый шрамами, как сосновая кора, бандюган кивнул и небрежно, навскидку, будто бы между делом, свалил на бетон особо проворного бота. — Что тут у вас? Железо страх потеряло?
— Типа того, — Лера кивнула.
— Исправим, — уверенно произнес Лесоруб и подмигнул. — А вы пока давайте, огородами, огородами… Вон туда, к меченой вытяжке. Синюю кляксу видишь?
— И что там?
— «Хрустальный мост», — Лесоруб переглянулся с Лешим и кивнул в ответ на какое-то распоряжение сталкера, отданное им с помощью жеста.
— Шутишь?! — Лера едва не открыла рот от удивления. — Это же… байка… миф.
— А сейчас время для шуток? — Лесоруб указал своим бойцам, где занять позиции. — Не сомневайся, иди. Мы прикроем.
— Леший! — Лера подняла взгляд на сталкера. — Что все это означает?
— А я откуда знаю? — Леший вновь перезарядил ИПП и кивком указал на меченую вытяжную трубу. — Наше дело уйти.
— А они? — девушка перевела взгляд на Лесоруба.
Бандит стоял к ходокам спиной и, казалось, их не слышал. Он был полностью сосредоточен на перестрелке с ботами и на координации действий своих бойцов. Боты перестроились и теперь наседали с удвоенным рвением, так что выстрелами навскидку, между разговорами, их уже не притормозить.
— Я не знаю, — Леший тоже посмотрел на Лесоруба. — Они нам помогут и тоже уйдут. По своим секретным ходам. Так, Леха?
— Уйдем, не волнуйтесь, не первый раз замужем, — пробурчал Лесоруб. — Механику привет!
— Ах вот в чем дело! — Лера мгновенно отбросила все сомнения. — Идем!
У Лешего, если честно, тоже отлегло от сердца. Если Лесоруб помогал ходокам по приказу Механика, так же, как недавно это сделал капитан Коваленко в Старой Зоне, значит, Леший не нес ответственности хотя бы за судьбу этого бандюгана и его людей. Ведь сначала Леший решил, что подкрепление явилось по ложному вызову, что его привел лидер той группы лиходеев, которую час назад Леший вырубил возле люка в «Снежную вату». Наплел, дурилка, небылиц про Избранного, да и подбил товарищей на героический, но совершенно ненужный поступок — прикрыть Избранного. В этом случае Леший чувствовал бы себя виноватым. Пусть Лесоруб и его бригада считались худшими из обитающих в Зоне людей, но ведь все равно они были людьми, а не бездушными чугунками. Но поскольку отмашку дал Механик, с него и спрос.
«Да-а, Леший, ты тоже еще тот фрукт, — мелькнула мысль. — Ответственность тебя волнует, а то, что люди жизни за тебя отдают, пусть и не по твоему приказу, это тебе фиолетово, так, что ли? Фрукт, однозначно. С гнильцой. Разве что мухи над тобой не летают».
Лера остановилась перед меченой трубой и растерянно взглянула на Лешего. Сталкер отлично понимал, в чем причина ее замешательства. До сих пор он и сам считал легенду о «Хрустальном мосте» всего лишь древней сталкерской байкой.
Она гласила, что очень редко в Питерской и Московской локациях Зоны встречается уникальная мигрирующая аномалия энергетической природы. Она невидима, не улавливается детекторами и даже не ощущается, если, допустим, пройти сквозь нее в горизонтальной плоскости. Другое дело, если удается на нее наступить. В смысле — на ее начальный, практически лежащий на земле участок. Вот тогда аномалия на секунду покрывается мелкими искрами и обнаруживает свое присутствие. Более того, если набраться смелости и пойти по ней, то можно совершенно спокойно добраться от начала «Хрустального моста» до его конца, зачастую лежащего в паре километров от точки старта.
Есть только три нюанса, о которых следует помнить, когда отваживаешься на путешествие по невидимому мосту. Во-первых, «Хрустальный мост» не пологий, а имеет форму коромысла или радуги, если угодно. То есть в верхней его точке ходок оказывается на приличной высоте. Во-вторых, серебристое свечение разливается по мосту только в первую секунду, а дальше хоть топай, хоть танцуй, мост остается коромыслом-невидимкой с пешеходной частью шириной около метра, без перил или хотя бы бордюров. Третий нюанс — мигрирующий характер аномалии. Никакой закономерности в появлении и исчезновении энергетических коромысел никто до сих пор не выявил. «Хрустальный мост» мог существовать на одном месте день, неделю, год, а мог и минуту. Причем появлялся и исчезал он без всяких «предвестников». На секунду в небе вспыхивала серебристая «радуга», и получите — «Хрустальный мост» появился. Если «радуга», вспыхивала повторно — обломитесь, мост исчез. И если вы шли в этот момент по его упругому горбу, это ваши проблемы.
Такая вот аномалия. Иногда полезная, иногда просто щекочущая нервы, но если по совокупности плюсов и минусов — всё-таки положительная, из одной обоймы с «Фричем», «Плетью» и «Лестницей в небо» — штукой не менее занятной и в чем-то похожей на «Хрустальный мост», но в целом другой.
Судя по свежести краски, которой было помечено место, где начинался мост, здесь аномалия появилась недавно. Что давало это знание? Фактически ничего не давало. Но Леший уже привык подмечать всякие мелочи.
Он подошел к краю крыши и наклонился, пытаясь нащупать поверхность моста рукой.
— Бесполезно, — сказала Лера. — Нужна нагрузка. Надо шагнуть, тогда поймешь, есть он тут или нет.
— Здесь три этажа и острые камни внизу, — Леший покачал головой. — Убиться костюмчик не даст, да и кости у меня теперь усиленные, армированные, но приятного будет мало, факт. Вот если бы с земли начать.
— В землю он уходит внутри гаражей. Примерно в этом месте ты упрешься головой в крышу. Изнутри, — Лера постучала каблуком в бетон.
— Это я понимаю, — Леший взял импульсник обеими руками, как бы в качестве балансира, шумно выдохнул и подошел к краю крыши. — Следи за искрами. Говорят, эти мостики разной ширины бывают.
— Метр обычно. Полтора от силы.
— Между прочим, разница! — Леший снова резко выдохнул и шагнул с крыши…
На «Хрустальный мост». Невидимое коромысло покрылось россыпью мелких серебристых искорок, но не целиком, а только метров на сто вперед. Леший на всякий случай подметил, насколько круто уходит вверх коромысло моста, и приказал главному импланту провести расчеты, где располагается конечная точка наметившегося путешествия. Затем сталкер чуть повернул голову, боковым зрением следя за Лерой.
— Засекла?
— Метр, — Лера вздохнула. — Зато тебя не видно. И детекторы тебя не улавливают. А голос будто бы издалека доносится.
— Значит, вдвойне стоящая аномалия, — повысив голос, сказал Леший. — Шагай, не бойся.
Лера помедлила пару секунд, но всё-таки решилась и шагнула. Очутившись позади Лешего, она тут же вцепилась ему в пояс, но вскоре ослабила хватку, сделав вид, что просто подстраховалась и на самом деле держаться ей ни за что не нужно.
— Высоты не боишься? — спросил Леший.
— Нет, — как-то не слишком уверенно ответила Лера.
— Ты расслабься, от биомехов мы, считай, удрали, теперь можем не торопиться никуда, идти медленно. Даже ползти можем.
— Я расслабилась.
— Знаешь что, возьми меня за пояс, — нейтральным тоном попросил Леший.
— Зачем? Я не боюсь.
— Я боюсь, — Леший нащупал руку Леры и заставил девушку взяться за ремень. — По-хорошему вообще веревкой надо связаться, знаешь, как это делают альпинисты? Ну вот. Они что, по-твоему, трусят? Ничего подобного, они меры принимают, только и всего.
— Ладно, — Лера вновь судорожно вцепилась в ремень Лешего. — Я держусь.
— Тогда идем, — Леший сделал осторожный скользящий шаг, другой и дальше пошел (или «поскользил», можно сказать и так) уже в довольно быстром темпе.
Спустя какое-то время Лера даже была вынуждена попросить, чтобы сталкер сбросил обороты.
— Ты в цирке не работал? — тяжело дыша, спросила Лера. — А то как будто всю жизнь по канатам ходил. Обещал же медленно!
— Ладно, давай отдышимся, — предложил Леший и, пользуясь паузой, обернулся, чтобы осмотреть окрестности.
Оказалось, что парочка умудрилась «доскользить» уже до середины невидимого коромысла. С верхней точки «Хрустального моста» Лешему была хорошо видна вся панорама развернувшейся внизу битвы. Вернее, сталкер увидел, что никакой битвы не получилось.
Все выползшее из Поклонного Городища механическое войско опустило оружие и на некоторое время зависло. Тысячи ботов и рапторов, сотни уродливых носорогов, железных тарантулов и десятки бронезавров выстроились перед Трояном, который одним прыжком взобрался на крышу гигамаркета и принял вид огромного бота-андроида.
Скорг обвел взглядом покорившихся ему железных солдат и медленно поднял правый манипулятор вверх. Тысячи ботов с дружным лязгом повторили жест своего генерала. От прокатившегося над землей металлического звука у Лешего даже свело зубы.
Что и говорить, момент был торжественным и впечатляющим. Казалось, им прониклась даже природа. Тучи над полем несостоявшейся битвы басовито и раскатисто загрохотали и полоснули ветвистыми молниями по строениям чуть севернее позиции Трояна.
На фоне ярких сполохов фигура скорга выглядела и вовсе монументально. Вряд ли эта картина произвела впечатление на биомехов, но живых зрителей она впечатлила, это точно. Бойцы Лесоруба, мелькавшие теперь уже на крыше рынка, далеко от гаражного комплекса, и еще какие-то люди в руинах высотки поблизости от входа в метро «Фили» исчезли из вида — наверное, присели, чтобы не отсвечивать, а Лера вздрогнула и вцепилась в руку Лешему.
В следующую секунду тысячи адских тварей с горящими красным светом «глазами» в приплюснутых башнях синхронно опустили клешни и сделали по шагу в сторону носорогов и рапторов. Шагнули четко и вполне осмысленно. Теперь вся пехота стояла не в едином строю, а будто бы в полной готовности выполнить команду: «По машинам!». Рядом с каждым раптором замерли по четыре бота-андроида, а вокруг носорогов образовали каре до двух десятков железных бойцов.
Леший впервые видел такой фокус. Обычно биомехи взаимодействовали иначе, шли в атаку линиями — тяжелые под прикрытием легких шагающих и колесных, затем носороги и рапторы, а за ними крабы и всякая мелочь. Но в троянском войске слово «взаимодействие» обретало новый смысл. Суперскорг явно намеревался посадить шагающих ботов на броню и предложить противнику новый вид боя — маневренный.
Леший представил, чем это обернется. Для противника троянцев — ничем хорошим, это точно. Сотни «железных коней», готовых смести с пути троянского войска любые преграды и очень быстро перебросить подразделения по необходимости с фланга на фланг, явятся серьезным аргументом во фронтальном боестолкновении. Да и поставить в авангард множество домовят и прочих мелких, слабо вооруженных, но несущих троянскую заразу биомехов было неплохой идеей. Следующим этапом перестроения троянской армии стало формирование именно такого походно-боевого дозора.
Хромало только воздушное прикрытие. В распоряжении Трояна пока так и оставались два дракона и несколько гарпий. Но зато у него было много МОПСов («машин огневой поддержки и сопровождения», то есть тарантулов) и бронезавров. И главное, все это лязгающее, гудящее и глухо топающее безобразие беспрекословно подчинялось воле Трояна. Железной воле железного генерала. Кошмарный сон.
Троян развернул корпус на девяносто градусов и опустил манипулятор параллельно земле. Теперь скорг указывал не в небо, а точно в сторону центра локации, туда, где вращался ленивый вихрь тамбура. Туда, где троянское войско поджидали верные Узлу «продвинутые» биомехи.
А кроме них — и попавшие в стальные клещи люди. Военные, узловики, егеря «Ковчега», праведники, лихие людишки и тысячи вольных ходоков. Под натиском модернизированных Узлом биомехов все эти люди были вынуждены отойти от тамбура, но вернуться на свои базы вблизи Барьера им мешали биомехи, «присягнувшие на верность» Трояну.
Что ждет людей, попавших в чугунные жернова, можно представить себе, даже если не включать воображение. Что может ждать в жерновах? Только полное уничтожение. И отчасти в этом будет виноват Леший. Виноват, потому что позволил Трояну существенно расширить и укрепить повстанческую армию.
Леший нащупал и крепко сжал руку Леры, одновременно заставляя себя сосредоточиться на текущих проблемах. Как все сложится, пока неизвестно. Возможно, людям всё-таки удастся выскользнуть из ловушки или хотя бы у командиров хватит ума пропустить узловых биомехов сквозь свои позиции? Или наоборот — пропустить троянцев. Может быть, «продвинутые» биомехи нанесут по чугункам Трояна массированный ракетно-бомбовый удар и решат проблему еще до того, как жернова двух железных армий сойдутся и начнут драку, в которой заодно будут перемалываться в прах подразделения и боевые группы людей? Может быть… Да мало ли что еще может быть?!
Пока все это оставалось чистой теорией, набором вероятностей. А возможность навернуться с невидимого моста, с высоты, между прочим, в добрую сотню метров, была реальностью. Один неверный шаг — и все, поминай как звали.
Лера ответила на сигнал Лешего. Девушка тоже сжала руку сталкера, словно теперь уже она подбадривала спутника и тем самым возвращала ему должок. Леший ощутил очередной прилив уверенности в себе и продолжил движение.
Судя по ощущениям, коромысло «Хрустального моста» вот-вот должно было пойти вниз. Сталкер вспомнил о своем приказе импланту и запросил расчеты. Имплант мгновенно выдал результат. Узнав, где заканчивается нерукотворное сооружение, Леший мысленно матюкнулся.
Никакого облегчения, кроме избавления от приступов высотобоязни, ходокам внизу не светило. Прозрачное полукольцо пешеходного коромысла втыкалось в землю, а вернее — в воду, точнехонько посреди Москвы-реки, в десятке метров от того места, где реку когда-то пересекал железнодорожный мост. Местные жители называли это место «Крокодиловой фермой». Комментарии к такому названию, как говорится, излишни.
* * *«Призрачно все в этом мире бушующем». Бобер не помнил мотива этой старой песни, очень уж давно он слышал ее в последний раз, но начальная строчка осела в глубинах памяти и всплывала на поверхность каждый раз, когда наемнику требовалось обрести утраченное душевное равновесие. Сегодня «валерьяновая» строка всплывала дважды и обещала всплыть в третий раз. Это был своего рода рекорд.
Бобер спустился на лифте в главный отсек бункера, бесшумно подошел к дверям кабинета Профессора, но, прежде чем войти, замер вне поля зрения охранных камер. Нет, не ради того, чтобы подслушать секретные разговоры босса, а просто стараясь определить, в каком настроении пребывает начальство. Голос Профессора наемник услышал, еще когда вышел из лифта, но интонаций не уловил. То ли босс был раздражен, то ли просто говорил с кем-то приказным тоном. С этим следовало определиться заранее. Вот Бобер и определялся.
Камеры слежения не видели наемника — сто процентов, — и услышать его Профессор не мог, но каким-то образом босс вычислил своего начальника охраны.
— Не стой у порога, Бобер, входи, — приказал Профессор.
Наемник так и не понял, каким тоном говорит босс, пришлось готовиться к худшему. На всякий случай.