Только мужчина не ушёл.
– Алексеич, я чего спросить хотел, – дождался одобрительного кивка головы, – она, правда, жена его?
– Да.
– Я к чему спрашиваю… сам же говорил, что в чужую семью лезть не станешь, вроде как правило у тебя такое. А он любит, видно же.
– Правило, говоришь? – Прищурился Дементьев и подался вперёд. – А ты как думаешь, Оксана достойна стать исключением из этого правила? – Несколько секунд выждал, но ответа так и не услышал. – Я думаю, лучшее исключения из правил и представить себе сложно.
– Но…
– Просрал он своё счастье! – Рыкнул так, что вмешиваться в чужие дела расхотелось бы любому. – И теперь всё только от меня зависит. Захочу ли я. А я хочу. Можешь даже не сомневаться. Есть только одно «но» через которое не переступишь. Это-то меня и останавливает.
Напряжённая тишина заставила седовласого мужчину нервно сглотнуть. Таким хозяина он ещё не видел.
– Свободен. – Отдал тот распоряжение таким тоном, что и мысли остаться не было.
Коротко кивнув, мужчина покинул кабинет и квартиру, плотно закрыв за собой дверь, а Дементьев остался сидеть в своём кресле и о чём-то думал, затягивая глубоко в лёгкие ароматный дым. Посмотрел на закрытую дверь и прикрыл глаза, пытаясь успокоиться
Я открыла глаза, вокруг темно и только мужской силуэт в кресле у окна. Данила сидел, глядя в одну точку, его гордый профиль освещал тусклый лунный свет.
– Почему не спишь? – Прохрипела я, не узнавая свой голос, откашлялась.
– Рано ещё… ты как?
– Терпимо. – Ответила, задумавшись. На данный момент ничего острого и приносящего дискомфорт не чувствовала. Только капельница на штативе громко звякнула и я постаралась не шевелиться.
– Успокоительное? – Предложил, он, я напряглась от вкрадчивого тона.
– Не стоит.
Немного помолчав, Данила улыбнулся.
– Значит, хочешь, чтобы у тебя в ногах валялся? – Колкость в голосе и азартный блеск в глазах Данилы насторожил.
– Это образное выражение. Я его уважать перестану, если подобное увижу. Да и смысл вообще не в этом.
– Почему ты вышла к нему? Неужели ожидала услышать что-то другое?
Данила чуть наклонился вперёд, поставил локти на подлокотники кресла, кулакам подпёр подбородок, смотрел внимательно, едва заметно улыбался.
– Скажи, а он был прав? Ты намерено провоцировала, желая заставить ревновать?
– Теперь и ты решил обидеть меня словами… с чего ты взял? Я не знала куда идти, да и идти, собственно, больше нечего. Да и не предполагала, что пригласишь пожить у тебя. Но ты мой родной человек и мне нужна была твоя поддержка.
Он кивал в такт моим словам, чем немного нервировал, словно свою игру ведёт. Стало неуютно и при первой же возможности я замолчала.
– Я так и думал, только… что теперь собираешься делать? Я так понимаю, процесс перемирия затягивается на неопределённый срок?
Я легла удобнее, повернувшись на бок, снова покосилась на капельницу.
– Там внутривенный катетер, можешь не бояться. Толя, глядя на тебя, приличных слов не подобрал, а выражения старался сдерживать. Поэтому привязал так.
Я кисло улыбнулась и почувствовала себя несколько свободнее. Поджала колени к животу, одну ладонь подложила под голову, и было приятно видеть перед собой Даню, слушать его убаюкивающий голос, чувствовать на себе внимательный взгляд. Он так резко менялся, что я даже за своими эмоциями и ощущениями следить не успевала. Но сейчас было хорошо.
– Собираюсь и дальше обременять тебя своим присутствием. А насчёт примирения… я и не думала его прощать. Лёгкое прощение чревато последствиями. Зачем соблюдать какие-то правила, если их игнорирование ничего за собой не ведёт?
Он хмыкнул.
– Будешь мучить?
– Ни в коем случае. Даю ему возможность подумать, стоит ли оно того.
– Понятно… Оксан?..
Даня странно замялся, смущённо улыбнулся.
– Что?
– Могу я получить выгоду от твоего присутствия?
– Выгоду? – Удивилась я и приподнялась на руках от неожиданности.
– Старость не радость, – развёл он руками, – бессонница замучила. Не против, если прилягу рядом?
Теперь смутилась я.
– Д-да, приляг, только обещай не приставать, я всё-таки замужем.
Даня тут же сдавленно рассмеялся, сдерживая хохот, не хотел, видимо, нарушать интимность момента. Поднялся с кресла, размял затёкшие плечи, «похрустел» шеей и лёг рядом поверх одеяла. Посмотрел на мою неудобную позу.
– Давай, отключу тебя.
Ловкими движениями перекрыл капельную систему, ввёл какой-то дополнительно подготовленный раствор, на катетер прикрутил колпачок и аккуратно забинтовал мой локтевой сгиб.
– Тоже мне, замужняя женщина… – Пробубнил, уткнувшись носом в мои волосы и спокойно засопел.
Не знаю уж, как у него там с бессонницей, но уснул Данила практически мгновенно, а вот мне было рядом с ним как-то необычно. И приятно и греховно, змей-искуситель, одним словом.
Утром, проснувшись достаточно рано, Данилу я рядом не обнаружила, но так даже лучше, ночью любые поступки кажутся сказочными и нереальными, а утро всё расставляет по своим местам. На душе муторно и тошно от вчерашнего разговора: Игорь перегнул палку, я подобного не ожидала, да и сама не сдержалась, гормоны взыграли, сбивая меня с намеченной цели. Неприятно, оскорбительно, но, возможно, вполне заслужено. Не хочу его оправдывать, но любой мужчина подумал бы так же, только вот я не любая женщина и уважаю каждого из них двоих. Игоря, как своего мужа, не могу предать даже в отместку, а Данила… Даню я люблю как друга, как человека, и не хочу использовать в своих корыстных целях, и пусть он готов быть обманутым. Я не готова обмануть.
Потом были долгие две недели затишья, молчания. Я сходила с ума в четырёх стенах, в ожидании звонка, приезда Игоря, Данила скрипел зубами, глядя как я мучаюсь, но молчал, от комментариев воздерживался, старался отвлечь, развеселить, но получалось редко и, скорее, вымученно, чем искренне.
– Снова не спишь? – Раздался за спиной голос Данилы. Сегодня он пришёл позже обычного, судя по неконтролируемой раздражённости, немного выпивший.
– Дань, можно тебя попросить…
– Если дело касается тебя, то можно и без прелюдий.
– Да, конечно. В общем, ты мог бы нанять человека, который будет присматривать за Алисой? Я беспокоюсь…
Он вдруг замолчал, порождая напряжение.
– Встречный вопрос: не хочешь рассказать, почему ты не увезла её с собой?
– Не хочу. – Уверенно махнула головой я и повернулась к нему лицом.
Галстука на Даниле не было, верхние пуговицы рубашки расстёгнуты, пиджак подмышкой, взгляд замутнённый и грустная улыбка. Глядя на него, не такого идеального как обычно, не на робота без человеческих эмоций, а на бывшего мужа, любимого мужа, в горле пересохло. Пришлось откашляться.
– Не хочешь, так не хочешь. – Выдохнул он. – А человека я ещё неделю назад отправил. Надёжный парень. Если хочешь, может и за Игорем твоим присмотреть.
– Не нужно.
– Доверяешь? – Фыркнул.
– Доверяю.
– Ладно. – Скривил он губы. – Дело твоё. Только давай я завтра тебе скину инфу, у меня всё на электронной почте, там и фотоотчёты есть, скажу только, что всё нормально.
Я снова отвернулась к окну, не было сил смотреть ему в глаза, разговаривать, уже чувствовала, как подступают слёзы и ком к горлу. А ещё Данила… он слишком хорошо понимал, что происходит, а я не хотела вешать на него всё, что только можно. Не хотела быть безвольной куклой, не умеющей принимать решения. Услышала тихие шаги: Данила остановился за моей спиной на расстоянии вытянутой руки, тоже не знал, как начать разговор. Шорох кресла, которое прогибается под тяжестью его тела, он прочистил горло, откашливаясь. Положил горячую ладонь мне на талию и потянул на себя. Всё, что я смогла сделать в этой ситуации, так это поддаться, принять его приглашение и усесться на подлокотник кресла совсем рядом.
– Не звонит?
Один вопрос и мой барьер разрушился. Тихий всхлип и молчаливое отрицание кивком головы.
– А ты ему не хочешь позвонить?
Снова киваю, отказываясь. И дело здесь не в том, кто кого. Я не хочу слышать его голос, видеть его. Как только подумаю, что он может быть рядом, снова хочется биться головой о стену, вспоминая его взгляд, его обвинительные слова, неуместную иронию. И если бы он звонил, я бы всё равно не ответила, но мне важно знать, что он обо мне думает, скучает. Важно знать, что я ему нужна.
– А почему на улицу не выходишь совсем? – Попытался он сменить тему, а я как всегда поддалась.
– Не знаю, не хочу ничего. Сижу у тебя тут как овощ. Ничего не делаю.
– А как же твои замечательные обеды и ужины? – Уткнулся носом мне в шею, улыбаясь, подбадривая.
– Это три часа. А в сутках двадцать четыре. Дань, может, я могу тебе в чём-нибудь помочь? Работа какая-нибудь на дому, такая, чтобы я разбиралась.
На самом деле, давно думала о чём-то подобном, только была уверена, что Данила откажется, потому и молчала. И сейчас он тяжело вздохнул, задумался. Потом неожиданно трезво на меня посмотрел, оценивающе, с прищуром, и победно ухмыльнулся.
– Вообще-то, да. Есть у меня одно дело.
– А конкретнее?
– Конкретнее завтра, когда у тебя настроение улучшится. Договорились?
Я уставилась, не понимая перемен в его настроении.
– Утром я работаю дома, мы с тобой спокойно всё обсудим и только при условии, что будет улыбка.
– Откуда ей взяться?
– Не знаю, – хитро прищурился он, – утро вечера мудренее. Не грусти. – Щёлкнул меня по носу, резко поднялся.
– Я ещё немного поработаю, а ты иди спать. Хочу видеть тебя с улыбкой и отдохнувшей. Поняла? Иначе никакого тебе дела. Ты меня знаешь! – Пригрозил пальцем на всякий случай и вошёл в свой кабинет.
Каждый день как один, длинный, нудный. Пытаюсь взять на себя больше работы, только чтобы хоть немного отвлечься. Ночую в офисе, засыпая над бумагами, с утра мчусь домой, чтобы отправить Алису в детский сад. За эти дни без Оксаны научился готовить, дочь никому не доверяю, только сам, и одеваю её и с насморком мы неделю вдвоём промучились. Из садика тоже забираю её я, весь вечер мы играем, посетили уже все развлекательные заведения города по нескольку раз, но дочь всё равно каждый день спрашивает, когда мама вернётся. Хотел бы я знать ответ на этот вопрос: когда? Не знаю, правильно или нет, но я последовал совету, стараясь Оксану не донимать и не расстраивать, только вот и она не спешит принимать решение. Меня наказала оно и понятно, Алиса только ни в чём не виновата. Всё время думаю о том, что будет, если она не вернётся… Укладываю дочку спать, оставляю с ней няню и снова в офис, только там получается забыться. Андрей старается не спрашивать, первые несколько дней как-то пытался поучаствовать, но я от помощи отказался. Он даже порывался сам с Оксаной поговорить, возможно, ему бы она и ответила, только надоело прятаться за чужие спины. Не понимаю, что со мной, меня словно нет, я не живой, без неё всё не то. Нет сил, нет желаний, есть только слово «надо». Боюсь снова показаться к ней, не сдержусь ведь, как только вижу, ревность глаза застилает, хочется украсть её, увезти и никому не показывать, чтобы только моя была, как раньше. И сегодня уже за полночь, а я не отхожу от стола, мысли нехорошие лезут в голову. Трель телефонного звонка ввела в ступор: кто в такое время не спит? Номер неизвестный, ответил.
– Данила Дементьев беспокоит. Не отвлекаю?
Я внутренне напрягся, выпрямил спину и зубы стиснул неконтролируемо сильно, первая мысль была, что с Оксаной что-то случилось. Её, собственно и озвучил.
– Что-то с Оксаной?
– С Оксаной? – Спросил он в ответ, с неприкрытой иронией. – Да, с Оксаной… Муж изменил, и хер на неё положил.
– Ты о чём?
– Ты там обдолбанный что ли?! – Рыкнул он в трубку, а вот мне хотелось задать точно такой же вопрос. – Тебе позвонить сложно, сказать, что скучаешь?
– Что ты хочешь?
– Я хочу приходить домой и не видеть слёз в её глазах! – Прокричал, словно выплюнул.
– Она не отвечает на мои звонки. – Устало, и, наверно, по-детски наивно ответил я. И сам понимаю, что идиот, только в голову ничего не идёт.
– Так прояви фантазию! По вашему последнему разговору можно сказать, что у тебя она весьма богатая.
– Слушай…
– Это ты меня слушай! Звонить… можешь и не звонить, она всё равно не ответит. – Уже спокойнее, с каким-то наставническим тоном заговорил Данила и я смолк, не ожидал от него чего-то подобного. – Ты сообщения пиши. Она прочтёт, я уверен. О чём хочешь: о себе, о дочке, да хоть о погоде, только не молчи!
– Я…
– Иначе я сам тебя придушу.
– Я тебя понял и… спасибо.
– Кушай на здоровье.
Я замолчал, терзал меня один вопрос.
– А зачем ты сейчас мне это говоришь?
– Можешь считать, что я твоя добрая фея!
И отключился. Тоже мне, фея. Хотя и прав. Это я туплю, не соображаю ничего. И туту же принялся набирать сообщение. Только всё не то, глупо, бессмысленно, не получается у меня говорить и писать, я могу только портить. Признаюсь честно, больше часа промучился, прежде чем набрал два предложения, отправил и задержал дыхание… наивный, думал, что ответит. А ответом мне было только известие от сотовой компании, о доставке сообщения. Значит, увидит. И, да, наверняка прочтёт. Хочу, чтобы прочла. Всю ночь глаз не сомкнул, пытаясь ещё что-нибудь сообразить, да не получалось ничего толкового, а вот утром, выдал сразу пять сообщений. Отправил одно за другим, и радовался как мальчишка ответу о доставке. Может, Данила не так плох, как я думал, может, он мне и не соперник?.. Не соперник… только смотрит на неё как на свою. Словно я украл, а теперь Оксана вернулась и больше никому и никогда он её не отдаст. Практически уверен, если Оксана даст хотя бы малейшую надежду на что-то большее… Чёрт! Меня снова несёт. Какое большее? Между ними ничего нет и быть не может! Точка!
Проснулась я и чувствовала себя птицей, парящей в небесах. Давно так легко и хорошо не было, как заново родилась. Кажется, Даня вчера хотел хорошего настроения? Лучше и придумать нельзя. И вот я вся такая счастливая вломилась к нему в кабинет без стука, нет, не вломилась, вплыла, готовая к его предложениям. И уже не важно, что он скажет, мне хорошо и ничего это не изменит. Прочла все сообщения от Игоря, все до единого, и даже чувствовала, как он набирал их, по нескольку раз переписывая, сомневаясь, но ничего лучше в своей жизни не получала. А в гостиной меня ожидал шикарный букет и записка от него. «Люблю». И я его люблю, только пока не могу смириться со всем, что на нас навалилось.
– Я вижу, сегодня ты во всеоружии? – Окинул меня довольным взглядом Данила, отрываясь от монитора.
– Ты о чём? – Не прекращая улыбаться, я старалась сдержать радостный визг.
– О том самом. Цветы понравились?
– Так это от тебя?.. – Тут же потухла я, обостряя взгляд.
– Да нет, наверно от тайного поклонника. Не знаешь, кто мог постараться? – Приподняв одну бровь, улыбался Данила.
– Понятия не имею! – Тут же надулась я, скрещивая руки на груди.
– Ну, конечно… Ладно. Давай о серьёзном. – Он сложил руки перед собой. – Как мы вчера договорились, ты жаждешь помочь и почувствовать себя полезной, так?
– Примерно. – Довольно кивнула я.
– Так вот, у тебя есть уникальный шанс поработать на меня, и предложение весьма заманчивое.
– Продолжай, – милостиво согласилась, хотя думала сейчас совсем не о его предложении.
Данила откинулся на спинку кресла, сложил ладони в лодочку перед своим лицом и глянул как настоящий начальник. Ещё раз поразмыслил, стоит ли на меня рассчитывать и, судя по затяжному выдоху, я поняла, что решился.
– Оксана, я сейчас хочу начать новое дело, причём новое для меня во всех смыслах. Производство и продажа ювелирных изделий класса «элит» и «премиум». Но не пугайся, то, что ты не участвовала в бизнесе мужа я в курсе. Так вот, я собрал большую команду профессионалов, работа уже налажена, и через три месяца у нас открытие. Вопрос стал в рекламе.
Он выжидающе на меня посмотрел, но ни единой мысли, чем я могу помочь на данном этапе, не пришло. Только что придумать слоган, так я в стихах не эксперт.
– Подумала? – Широко улыбнулся он, закусил губу, предвкушая мою реакцию, когда всё озвучит.
– Давай уже, интриган, говори.
– Будешь моделью. Как предложение?
Как, как? Да никак! В шоке я. В полном и невозвратном. Смотрела на него наверно с минуту, понять хотела, шутит или как. Но только лишь предательская ухмылка коснулась его губ, в голос рассмеялась.
– Дань, ну ты даёшь, я почти поверила, – вытирая слёзы, сквозь смех пыхтела я, придерживая живот.
– Можешь расслабиться, это не шутка. – Без тени иронии проговорил он и сложил руки на столе. – Я хочу видеть тебя.
– Дань, ну… это не серьёзно.
– Что именно?
– Да… да… и вообще, кто меня снимать согласиться, да и беременность… – Я окинула себя скептическим взглядом, особенно задержалась на выпирающем животе. – Ну, ты чего, Данила? Ты, конечно же, можешь хорошо заплатить, но…
– Я даже слушать тебя не хочу. Сегодня вечером поедем знакомиться с фотографом. – Сказал, как отрезал он и вежливо попросил очистить кабинет от моего присутствия.
Я, конечно, на протяжении дня ещё как-то пыталась возмущаться, подкалывать, просить, в конце концов. Нет, я для своего возраста выгляжу отлично, и с беременностью моё состояние ничуть не ухудшилось, и на вид более тридцати можно дать только в моменты моих глубоких душевных терзаний. Но с девочками-модельками мне не тягаться. Да и что я сейчас могу? Понятно, что чудеса акробатики показывать не сумею, но дело не в этом. Я, как человек не очень посторонний, знаю, что значит настроить свет, камеру, настроиться самому фотографу на рабочий лад, поймать волну позитива. Но какой тут рабочий лад, если мне в туалет нужно каждые полчаса, даже при условии, что я ничего не пила?! Поэтому и нервничала, поэтому и пальцы заламывала, а как представлю, что скажет «обрадованный» свалившемуся на него счастью и чести фотограф, то и вовсе хочется закрыться в комнате.