— Судя по цвету — очень богатые залежи спайса, — сказал Кайнз. — Они будут продолжать работы до последней минуты.
Герцог перевел крылья топтера на большую мощность, заставив их выпрямиться для крутого спуска, и направил судно круто вниз. Эскорт остался на передней высоте.
Пол внимательно посмотрел на облачко пыли, вьющееся над вентиляционными трубами краулера, потом посмотрел вдаль — на приближающийся знак червя.
— Почему мы не слышим вызов карриола? — спросил Хэллек.
— Его обычно передают на другой частоте, — ответил Кайнз.
— Разве не по два карриола закрепляются за каждым краулером? — спросил герцог. — Такую машину должны обслуживать двадцать шесть человек.
Кайнз сказал:
— У нас недостаточно обо…
Он резко оборвал себя, поскольку из приемника послышался сердитый голос:
— Видит ли кто-нибудь из вас этот треклятый карриол? Они не отвечают.
Из динамика раздались звуки сильных разрядов, потом все стихло и первый голос сказал:
— Немедленно! Сообщите! Прием!
— Говорит контрольно-наблюдательный пункт. В последний раз, когда я видел карриол, он на большой высоте направлялся к северо-востоку. Сейчас я его не вижу. Прием!
— Споттер один: отрицательный. Прием! Споттер два: отрицательный. Прием! Споттер три: отрицательный. Прием!
Герцог посмотрел вниз. Тень их корабля падала рядом с краулером.
— Только четыре споттера. Так и должно быть?
— Да, — ответил Кайнз.
— В нашей части — пять, — сказал герцог. — Наши корабли больше. Почему каждому краулеру не придано по два карриола?
— У нас очень мало оборудования, — сказал Кайнз.
— Но ведь самое разумное защищать то, что имеешь.
— Куда же делся карриол? — спросил Хэллек.
— Может быть, он совершил вынужденную посадку и его потеряли из виду, — сказал Кайнз.
Герцог взял микрофон, опустил палец на кнопку выключателя, но, медля с вызовом, спросил:
— Как они могли потерять карриол из виду?
— Все их внимание было обращено вниз — на знак червя. Герцог нажал кнопку и проговорил в микрофон:
— Это ваш герцог. Мы снижаемся, чтобы взять на борт корабля команду Дельта-Айекс-9. Всем споттерам приказываю — делать то же самое! Споттеры приземляются на восточной стороне, мы — на западной. Все. — Он переключил передатчик на свою волну и передал своему конвою, потом протянул микрофон Кайнзу.
Кайнз повернул прибор на прежнюю частоту, и голос в приемнике закричал:
— Почти полный груз спайса! У нас почти полный груз спайса! Мы не можем бросить его из-за этого треклятого червя!
— К черту спайс! — рявкнул герцог. Он схватил микрофон и закричал: — Спайс от нас никуда не уйдет. На наших кораблях есть места для всех вас, кроме троих. Решайте любым способом, кому уходить. Но уходить нужно. Это приказ! — Он сунул микрофон в руки Кайнза и, видя, что тот потирает ушибленный палец, пробормотал: — Извините.
— Сколько у нас времени? — спросил Пол.
— Девять минут, — ответил Кайнз.
Герцог проговорил:
— Этот корабль более мощный, чем остальные. Если мы взлетим на реактивном двигателе с наполовину убранными крыльями, то сможем взять еще одного человека.
— Песок рыхлый, — сказал Кайнз.
— С четырьмя лишними людьми на борту и при работе двигателя на полную мощность мы можем поломать крылья, сир, — предупредил Хэллек.
— Только не у этого корабля, — возразил герцог. Он снова склонился над приборами и повел корабль на посадку. Он сел примерно в двадцати метрах от краулера.
Теперь краулер был неподвижен и струи песка не вырывались из его труб. О том, что он еще действует, говорил лишь слабый механический звук, который стал слышнее, когда герцог открыл дверцу.
В носы им немедленно ударил запах корицы. По другую сторону краулера с шумом приземлился споттер. Эскорт герцога опустился рядом с его судном.
Пол отметил, какими маленькими они кажутся рядом с краулером — муравьи рядом с жуком.
— Гурни, вы с Полом втискиваетесь на заднее сиденье, — сказал герцог. Он убрал часть длины крыльев, привел их в нужное положение и проверил двигатель. — Почему, черт возьми, они не выбираются?
— Они всё еще надеются на помощь карриола, — сказал Кайнз. — У них есть еще несколько минут. — Он посмотрел на восток.
Все посмотрели в том же направлении. Знака червя не было видно, но в воздухе чувствовалось какое-то гнетущее беспокойство.
Герцог схватил микрофон и, переключив прибор на частоту своего отряда, сказал:
— Приказываю выбросить два генератора поля. Тогда сможете взять на одного человека больше. Мы не оставим этому чудовищу ни одного человека. — Снова настроившись на частоту краулера, он закричал:
— Эй вы, там, на Дельте-Айекс-9! Выходите немедленно! Это приказ вашего герцога! Слышите?! Иначе я разрушу ваш краулер.
В передней и задней частях краулера открылись люки. Люди вылезали из них, соскальзывали вниз и прыгали на песок. Высокий человек в пятнистом комбинезоне выбрался последним.
Герцог положил микрофон и, нагнувшись над открытой дверью, закричал:
— По двое в каждый из ваших споттеров!
Человек в пятнистом комбинезоне быстро подтолкнул шестерых к споттерам.
— Четверо сюда! — закричал герцог. — Четверо туда! — Он указал пальцем на тот споттер из эскорта, который стоял к ним ближе всех. Охранник как раз вытаскивал из него генератор. — Четверо вон в тот корабль! — Он указал на другой споттер, чей генератор был уже выброшен. — В каждом из остальных трое! Быстрее!
Высокий человек кончил расчет членов своей команды и, сопровождаемый тремя другими, бросился к кораблю герцога.
— Я слышу червя, но не вижу его, — сказал Кайнз.
Теперь его услышали и остальные — тусклый шипящий звук делался все громче и громче.
— Пора взлетать, черт возьми! — скомандовал герцог. Аэрокрафты вокруг них начали подъем. Это напомнило герцогу то, как взмывали вверх птицы в джунглях его родной планеты, испуганные приближением дикого быка.
Сборщики спайса добежали до корабля и стали один за другим забираться в него. Хэллек им помогал.
— Быстрее, ребята, — торопил он.
Пол, зажатый разгоряченными телами в самый угол, ощутил запах их пота и увидел, что у двоих из них плохо прикреплены шейные приспособления стилсьюта. Он отметил этот факт, чтобы в дальнейшем использовать его. Его отцу нужно будет отдать приказ о более аккуратном использовании костюмов. Если как следует не следить за этим, люди становятся неряшливыми.
Последний человек, тяжело дыша, влез в корабль и проговорил:
— Червь! Он почти рядом! Взлетайте же! Герцог сел на место и, нахмурившись, сказал:
— Судя по расчетам, у нас должно быть еще три минуты. Это так, Кайнз?
— Почти так, мой господин, — ответил Кайнз и подумал: «А он хладнокровный, этот герцог».
— Все в порядке, сир, — сказал Хэллек.
Герцог кивнул, наблюдая за тем, как взмыл последний споттер из эскорта. Он включил зажигание, бросил взгляд на крылья и приборы и завел реактивный двигатель.
В момент взлета герцога и Кайнза вжало в кресла, а людей, сидевших сзади, прижало друг к другу. Кайнз наблюдал за тем, как герцог управляется с приборами — уверенно и спокойно. Теперь машина уже полностью оторвалась от земли и герцог внимательно следил за показаниями приборов.
— Машина перегружена, сир, — напомнил Хэллек.
— Это в пределах допустимого, — ответил герцог. — Ты сомневался, что я пойду на риск, Гурни?
— Если только самую малость, сир.
Герцог пустил судно в легкое парение над краулером. Пол, вжавшись в угол у окна, не отрываясь, смотрел вниз, на неподвижную машину, на песок. Знак червя исчез в четырехстах метрах от краулера, а теперь вдруг песок начал шевелиться у самой фабрики.
— Червь сейчас находится под краулером, — сказал Кайнз. — Скоро вы станете свидетелями того, что редко кому доводилось увидеть.
Теперь над песком вокруг краулера взметнулись фонтаны пыли. Огромная машина начала заваливаться на бок. Справа от нее образовался гигантский вихрь и закрутился все быстрее и быстрее. Воздух стал мутным от песка и пыли.
И потом они увидели это!
В песке возник огромный темный провал. Солнечные лучи играли на блестящих белых остриях, торчащих из него. Диаметр этого провала превышал длину краулера по крайней мере в два раза, как прикинул Пол. Он проследил за тем, как машина скользнула в этот провал, окутанная клубами пыли, — и потом все исчезло.
— Боже, что за чудовище! — пробормотал человек возле Пола.
— Сожрало весь заготовленный нами спайс, — проворчал другой.
— Кому-то придется за это заплатить, — сказал герцог. — Я вам это обещаю.
— Кому-то придется за это заплатить, — сказал герцог. — Я вам это обещаю.
Голос прозвучал невыразительно, почти безжизненно, из чего Пол заключил, что его отец был в страшном гневе. Он обнаружил, что разделяет этот гнев. Подобная потеря была преступлением!
Потом зазвучал голос Кайнза:
— Благословен будь Создатель и Его вода. Благословен будь приходящий и уходящий от Него. Пусть путь Его очистит мир. Он поддерживает мир Его народа.
— Что вы такое говорите? — спросил герцог.
Но Кайнз ничего не ответил. Пол посмотрел на сидящих вокруг него людей. Полными страха глазами они смотрели в затылок Кайнза. Один из них прошептал:
— Льет!..
Кайнз повернулся, показав нахмуренное лицо. Говоривший смущенно замолчал, стараясь сделаться как можно незаметнее на своем месте.
Другой из спасенных людей закашлялся. Кашель был сухой, раздирающий грудь. Человек с трудом выдохнул:
— Черт бы побрал эту проклятую дыру!
Тот высокий, что последним вышел из краулера, сказал:
— Замолчи, Кос! Ты сам виноват в том, что твой кашель стал хуже. — Он повернулся, чтобы увидеть герцога: — Могу поручиться, что ты герцог Лето. Мы должны выразить вам свою благодарность. Если бы не вы, мы все остались бы там…
— Спокойно, парень, не мешай герцогу вести машину, — пробормотал Хэллек.
Пол посмотрел на Хэллека. Тот, подобно Полу, тоже заметил, в каком напряженном состоянии находится герцог. В уголках его рта собрались морщины, а это было тогда, когда на герцога нападал дикий гнев.
Лето начал было выводить корабль из виража, когда его внимание привлекло какое-то движение на песке. Червь уже исчез в глубинах песка, и теперь неподалеку от того места, где стоял краулер, виднелись две маленькие фигурки, двигающиеся по пескам.
— Кто это там? — крикнул герцог.
— Двое людей, которые пошли пешком, сир, — ответил высокий.
— Почему о них ничего не сообщили?
— Они не захотели, сир.
— Мой господин, — сказал Кайнз, — они знают о том, что людям, оказавшимся в пустыне, в краю червя, мало чем можно помочь.
— Мы пошлем за ними корабль с базы, — сказал герцог.
— Как пожелаете, мой господин… — Кайнз пожал плечами. — Но когда корабль прибудет сюда, рисковать, вероятно, будет уже не из-за кого.
— Все равно пришлем корабль, — сказал герцог.
— Они были как раз в том месте, откуда поднялся червь, — сказал Пол. — Как им удалось спастись?
— Может, стены осели или нас обмануло расстояние, — ответил Кайнз.
— Вы зря тратите горючее, сир, — напомнил Хэллек.
— Молчи, Гурни!
Герцог повел корабль к Защитной стене. Его эскорт занял свое место по обе стороны судна. Пол думал о том, что сказали человек с Дюны и Кайнз. Он чувствовал в их словах полуправду, прикрытую ложь. Люди шли по песчаной поверхности так уверенно, что было ясно: они хорошо знают и рассчитывают на то, что червь не появится на их пути.
— Свободные! — подумал Пол. — Кто еще может чувствовать себя так уверенно в этих песках? Они знают, как перехитрить червя.
— Что эти Свободные делали на краулере? — спросил Пол.
Кайнз обернулся. Высокий человек смотрел на Пола, широко раскрыв глаза — темно-синие без белков.
— Кто этот паренек? — спросил он. Хэллек наклонился к нему.
— Это Пол Атридес, наследник герцога.
— Почему он говорит, что на нашей машине были Свободные?
— Они подходят к описанию, — ответил Пол. Кайнз фыркнул.
— Нельзя отличить Свободных с одного взгляда! — Он посмотрел на человека с Дюны. — Кто были эти люди?
— Друзья одного из рабочих, — сказал высокий. — Всего лишь друзья из деревни, которые захотели посмотреть на спайсовые пески.
Кайнз отвернулся. Но он вспомнил слова из легенды: «Лизаналь-Гаиб увидит все, несмотря на увертки».
— Вполне вероятно, что их ожидает смерть. Не следует говорить о них недружелюбно, — сказал человек с Дюны.
Но Пол услышал в их голосах фальшь и почувствовал угрозу, заставившую Хэллека насторожиться. Пол сухо проговорил:
— Смерть придет к ним в ужасном месте. Не оборачиваясь, Кайнз сказал:
— Когда Бог выбирает, кому в каком месте умереть, он хочет, чтобы желания этого человека указали ему то место.
Герцог бросил на Кайнза суровый взгляд. И Кайнз тоже посмотрел на него, обнаружив, что его тронуло то, свидетелем чему он стал: «Этот герцог беспокоится о людях больше, чем о спайсе. Он рисковал своей жизнью и жизнью своего сына. Он пошел на потерю краулера. Угроза человеческим жизням вызвала в нем участие. Такому вождю служат с фанатической преданностью. Его трудно победить».
Вопреки своему желанию и перечеркивая все прежние сведения, Кайнз вынужден был признать, что ему нравится этот герцог.
В обеденной зале большого арракинского дворца свет суспензорных ламп рассеивал полумрак ранних сумерек. Их лучи были направлены вверх, на висевшую на стене бычью голову и темный портрет старого герцога.
Под этими талисманами отливало тусклым блеском серебро Атридесов, расставленное в строго определенном порядке. Классический подсвечник в центре стола оставался не зажженным.
Остановившись в дверях, чтобы оглядеть приготовления, Лето покачал головой. Возле каждой тарелки на длинном столе стоял графин с водой. «Воды на этом столе достаточно, — подумал герцог, — чтобы поить какую-нибудь бедную семью с Арраки в течение года».
Сбоку от дверей находились большие раковины для умывания, отделанные желтым кафелем; возле каждой раковины висели полотенца. Существовал обычай, объяснила ему домоправительница, согласно которому гости при входе должны были погружать руки в раковину, выплескивая несколько капель на пол, а потом осушить руки полотенцем, повешенным у входной двери. После обеда туда приходили нищие и собирали воду, капающую с полотенец.
«Как это типично для поместья Харконненов! — подумал герцог. — Все оттенки деградации, которые можно себе представить». Он глубоко вздохнул, чувствуя, как напрягаются мышцы от поднимающегося гнева.
— С сегодняшнего дня обычай не действует, — сказал он.
Он увидел, что женщина-прислужница, одна из тех старых нескладных женщин, которых рекомендовала домоправительница, нерешительно топчется у двери на кухню. Услыхав его слова, она вышла из тени.
— Что желает мой господин? — Она не поднимала головы, глаза ее были полуприкрыты.
Он показал на раковины.
— Я хочу, чтобы убрали эти раковины и полотенца.
— Но… Высокородный!.. — Она подняла голову, ее рот приоткрылся.
— Я знаю про обычай! — воскликнул он. — Убери эти раковины! Пока мы едим и до тех пор, пока не кончим, каждый подошедший к столу нищий может сделать глоток воды. Понятно?
Ее морщинистое лицо отразило наплыв разнообразных чувств: ужаса, злобы…
Внезапное озарение подсказало герцогу, что она могла рассчитывать на продажу воды, капающей с полотенец, и тем самым получить немного денег. Возможно, это тоже был обычай.
Его лицо потемнело, и он проворчал:
— Я поставлю часового, чтобы он проследил за этим.
Он круто повернулся и пошел по проходу в большой холл. Воспоминания теснились в его голове: он вспомнил волны травы под ветром и воду вместо песка, теплые летние дни, что пронеслись мимо, как опавшие листья. «Все ушло, я старею, — подумал он. — Я ощутил холод смерти. И в чем? В алчности старой женщины».
Леди Джессика стояла в центре группы гостей, собравшихся у камина. В камине потрескивал огонь, бросая блики оранжевого света на драгоценности и кружева дорогих нарядов. Он узнал мануфактурщика с Картага, экспортера электронного оборудования; грузоотправителя воды, чей особняк был неподалеку от его фабрики; представителя банка Союза, длинного и худого, торговца шахтным оборудованием для добычи спайса; худощавую, решительного вида женщину, чья служба по охране внепланетных посетителей служила прикрытием для различных контрабандных операций.