Он посмотрел на Кайнза и снова перенес внимание на приборы.
— Харконнены пришли, вы ушли… То есть наоборот…
— И все-таки, как должно быть? — спросил герцог.
На какое-то мгновение мускулы вокруг рта Кайнза напряглись.
— Как планетолог и судья по изменениям я подчиняюсь непосредственно Империи…
Герцог мрачно улыбнулся.
— Но истинное положение вещей известно нам обоим.
— Напоминаю вам, что Его величество одобряет мою работу.
— И в чем же заключается ваша работа?
В наступившем молчании Пол подумал: «Отец слишком уж давит на этого Кайнза». Он посмотрел на Хэллека, но тот пристально разглядывал ландшафт внизу.
Кайнз жестко проговорил:
— Вы имеете в виду мои обязанности планетолога?
— Конечно!
— Они состоят главным образом в проведении ботанических и биологических работ… а также отчасти геологических — бурение и пробы. Никогда нельзя полностью исчерпать возможности планеты.
— Вы изучаете также и спайс?
Кайнз обернулся, и Пол заметил жесткую складку у его рта.
— Любопытный вопрос, мой господин.
— Не забывайте, Кайнз, о том, что теперь это мое владение. Мои методы отличаются от методов Харконненов. Я не возражаю против исследований в области спайса, при условии, что мне станут известны результаты. — Он посмотрел на планетолога. — Харконнены одобряли изучение спайса, не правда ли?
Кайнз откинулся на спинку кресла, не отвечая.
— Вы можете говорить прямо, не боясь за свою жизнь, — сказал герцог.
— Во всяком случае, Имперский суд находится достаточно далеко, — пробормотал Кайнз, подумав про себя: «Чего хочет от меня этот захватчик воды? Неужели он считает, что мы такие дураки, что захотим заручиться его поддержкой?»
Герцог кашлянул:
— Похоже, вы не считаете нас отличными от Харконненов.
— Я читал пропаганду, которой вы наводнили сьетчи и деревни, — сказал Кайнз. — «Любите вашего герцога! Ваши тела…»
— Довольно! — рявкнул Хэллек.
Оторвавшись от окна, он подался вперед. Пол положил руку ему на плечо.
— Гурни! — сказал герцог и оглянулся. — Этот человек слишком долго находился под властью Харконненов.
Хэллек принял прежнее положение.
— Хорошо, сир!
— Ваш человек, по имени Хават, хитер, но предмет его занятий достаточно скучен, — сказал Кайнз.
— Так вы покажете нам эти базы?
— Они — собственность императора, — коротко ответил Кайнз.
— Но они не использовались.
— Они могли бы использоваться.
— Император тоже так считает?
Кайнз бросил на герцога жесткий взгляд.
— Арраки могли бы стать Эдемом, если бы ее правители интересовались хоть чем-нибудь, кроме спайса.
«Он не ответил на мой вопрос», — подумал герцог. Вслух он сказал:
— Как сможет планета стать Эдемом без денег?
— Что толку в деньгах, если на них нельзя купить услуги, в которых вы нуждаетесь? — возразил Кайнз.
«Вот оно что!» — подумал герцог.
— Мы обсудим этот вопрос попозже. А теперь, как мне кажется, мы приближаемся к краю Защитной стены. Мне нужно держаться того же курса? — спросил герцог.
— Да.
Пол посмотрел вниз. Разбитая земля уступила место бесплодной каменистой пустыне. За выступами твердых пород уходили к горизонту дюны, а вдали чернели пятна, говорившие о чем угодно, только не о песках. Возможно, крупные выступы черных пород. Пол не мог разглядеть этого в жарком воздушном мареве.
— А там есть какая-нибудь растительность? — спросил Пол.
— Кое-какая, — ответил Кайнз. — Эта зона — большая часть территории, где живут те, кого мы называем «мелкими водными посетителями». Они приспособились совершать друг на друга набеги с целью отнимать драгоценную воду и моментально заметать за собой следы. Отдельные участки пустыни полны жизни. Но все живое знает, как выжить в этих местах. Окажись там вы, вам бы пришлось приспособиться или погибнуть.
— Вы хотите сказать — красть воду друг у друга? — спросил Пол. Эта мысль казалась ему чудовищной, и голос выдал его волнение.
— И это тоже, — сказал Кайнз. — Но я имел в виду другое. Видите ли, мой климат требует другого отношения к воде. Нужно знать о воде все. Нельзя терять ничего, содержащего влагу.
«Мой климат…» — отметил про себя герцог.
— Поверните на два градуса южнее, мой господин, — сказал Кайнз. — С запада поднимается ветер.
Герцог видел поднявшиеся клубы коричневой пыли. Он развернулся, и эскорт тоже развернулся вслед за ним.
— Похоже на то, что это край бури, — заметил Кайнз.
— Песок, должно быть, опасен, если попасть в эпицентр бури, — сказал Пол. — Он действительно может разрезать самый твердый металл?
— На такой широте это не песок, а пыль. Плохо, когда нет видимости, когда все окутано мглой.
— Мы увидим сегодня настоящую разработку спайса? — спросил Пол.
— Весьма вероятно, — ответил Кайнз.
Пол выпрямился. Он задавал вопросы и проявлял любознательность для того, чтобы провести, как называла это его мать, отметку личности. Сейчас он занимался Кайнзом, изучая интонации его голоса, отмечая малейшие черточки его лица, его жесты. Неестественная складка на левом рукаве его робы выдавала спрятанный там нож. На его талии были какие-то странные вздутия. Это говорило о том, что люди пустыни носят на поясе кушаки для различных мелких предметов.
Хэллек, сидящий рядом с Полом, протянул руку и достал из заднего отделения бализет. Когда он начал настраивать свой инструмент, Кайнз обернулся, потом снова перенес свое внимание на курс.
— Что бы вы хотели услышать, мой юный друг? — спросил Хэллек.
— Выбирай сам, Гурни, — ответил Пол.
Хэллек склонился над струнами, взял мягкий аккорд и запел:
Кайнз посмотрел на герцога и спросил:
— Вы путешествуете с небольшой охраной, мой господин. Все ли они наделены такими талантами?
— Ну, нет! — герцог усмехнулся. — Гурни — единственный в своем роде. Я вожу его с собой из-за его зоркого зрения — его глаза редко что упускают из виду.
Планетолог нахмурился. Не изменяя мелодии, Хэллек вставил:
Герцог повернулся к приборному щитку, включил микрофон и сказал:
— Начальник эскорта Гамма! Летящий предмет, сектор В. Вы его засекли?
— Это всего лишь птица, — сказал Кайнз и добавил: — У вас очень острые глаза.
В панельном громкоговорителе щелкнуло, начальник эскорта сказал:
— Говорит Гамма. Предмет изучали под полным увеличением. Это — большая птица.
Пол посмотрел в указанном направлении и увидел маленькую черную точку, которая то пропадала, то появлялась вновь. Каким собранным может, оказывается, быть его отец. Все его чувства были напряжены и готовы к действию.
— Я не думал, что в столь отдаленной пустыне могут водиться такие большие птицы, — сказал герцог.
— Это нечто вроде орла, — отозвался Кайнз. — Многие живые существа приспособились к этим условиям.
Корабль пронесся над голой каменистой равниной. Посмотрев вниз с высоты двух тысяч метров, Пол увидел сморщенную тень их судна. Земля внизу казалась плоской, но неравномерность теней говорила о другом.
— Удавалось ли кому-нибудь когда-либо выходить из пустыни? — спросил герцог.
Хэллек прекратил игру и подался вперед в ожидании ответа.
— Не из глубокой пустыни, — ответил Кайнз. — Из второй зоны люди, случалось, выходили. Они выживали благодаря тому, что проходили по скалистым территориям, где черви редки.
Интонация голоса Кайнза привлекла внимание Пола. Он ощутил, как все его чувства напряглись в согласии с полученной им тренировкой.
— А-а, черви, — сказал герцог. — Я должен как-нибудь увидеть одного из них.
— Может быть, вы увидите его сегодня, — сказал Кайнз. — Где есть спайс, там есть и черви.
— Всегда? — спросил Хэллек.
— Всегда.
— Какая же связь между спайсом и червями? — спросил герцог. Кайнз обернулся, и Пол увидел, что его губы поджаты. Он заговорил:
— Они защищают спайсовые пески. У каждого червя есть, так сказать, своя территория. Что касается спайса… кто знает? Те экземпляры червей, которые мы изучали, заставили нас предполагать, что внутри них происходит сложный химический обмен. Мы нашли в их сосудах следы синильной кислоты, в других органах — более сложные формы кислот. Я дам вам мою фонограмму по этому вопросу.
— И поля не защищают от них? — спросил герцог.
— Поля! — фыркнул Кайнз. — Активизируйте поле внутри зоны нахождения червей — и ваша участь будет решена! Игнорируя территориальные границы, черви собираются отовсюду, чтобы напасть на поле. Ни одному человеку, окруженному полем, никогда не удавалось выдержать такую атаку.
— Как же тогда справиться с червями?
— Электрический заряд высокого напряжения, направленный на каждый сегмент по отдельности, — единственный известный путь убийства и предохранения от червей. Взрывы могут оглушать и разрывать их, но каждый сегмент продолжает жить собственной жизнью. Мне неизвестно оружие, кроме атомного, взрывчатой силы которого было бы достаточно для уничтожения червя целиком.
— Почему не было сделано усилий по их уничтожению? — спросил Пол.
— Слишком дорого, — ответил Кайнз. — Слишком велика территория, нуждающаяся в контроле.
Пол откинулся на спинку кресла. Его умение разбираться в оттенках интонаций подсказало ему, что Кайнз говорит полуправду. И он подумал: «Если между спайсом и червями есть связь, то убийство червя может привести к уничтожению спайса».
— Больше никому не придется выбираться из пустыни пешком, — сказал герцог. — Включается маленький передатчик, висящий у вас на груди, и к вам спешит помощь. Скоро они будут у всех наших рабочих. Мы устроим специальную службу помощи.
— Весьма похвально, — произнес Кайнз.
— По вашему тону я чувствую, что вы не согласны, — сказал герцог.
— Не согласен? Конечно же я согласен, только это принесет мало пользы. Атмосферные помехи, создаваемые червями, искажают сигналы. Это уже пробовали здесь делать. И потом, если червь охотится на тебя, то времени остается мало — только 15–20 минут.
— А что бы посоветовали вы? — спросил герцог.
— Вы спрашиваете моего совета?
— Да. Как планетолога.
— И вы бы последовали моему совету?
— Если бы нашел его разумным.
— Очень хорошо, господин. Мой вам совет — никогда не путешествуйте в одиночку.
Герцог оторвался от контрольного щита.
— И это все?
— Все. Никогда не путешествуйте один.
— А что бы вы сделали сами? — спросил Хэллек. — Неужели ничего нельзя сделать?
Пол пристально посмотрел на Кайнза. Тот бросил на мальчика острый взгляд, потом перевел его на Хэллека.
— Я бы проверил защитные свойства своего костюма. Если бы я был вне зоны червей или в скалах, я бы остался на корабле. Если бы я оказался в закрытых песках, я бы побежал от корабля так быстро, как только мог. Километра было бы, пожалуй, достаточно. Червь найдет корабль, но меня может и пропустить.
— А что потом? — спросил Хэллек. Кайнз пожал плечами.
— Ждать, пока червь не уйдет.
— И это все?
— Когда червь уйдет, можно попытаться убежать, — сказал Кайнз. — Идти нужно осторожно, избегая песков, а также пыльных рек. Нужно стремиться к ближайшей скалистой зоне. Таких зон много, их можно найти.
— А что такое барабанные пески? — спросил Хэллек.
— Особые песчаные уплотнения, — ответил Кайнз. — Мельчайшие шаги вызывают в них громкое звучание, которое привлекает червей.
— А пыльные реки?
— Впадины в пустыне, столетиями заполнявшиеся пылью. Некоторые настолько велики, что у них есть приливы и отливы. Пыльная река проглотит всякого, чья нога наступит в нее.
Хэллек устроился поудобнее и, ударив по струнам бализета, запел:
Он замолчал, нахмурившись.
— Впереди облако пыли, сир.
— Я вижу, Гурни.
Пол вытянулся на своем сиденье, заглядывая вперед, и увидел низко над линией горизонта катящееся темное облако.
— Это одна из ваших фабрик, — сказал Кайнз. — Она на поверхности, а это означает, что она на спайсе. Облако — это песок, выброшенный после того, как спайс прошел обработку на центрифуге. Это облако не спутаешь ни с каким другим.
— Над ним аэрокрафт, — заметил герцог.
— Я вижу три… четыре… — сказал Кайнз. — Они ожидают знака червей.
— Знака червей? — переспросил герцог.
— Песчаной волны, движущейся к траулеру. Кроме того, у них есть сейсмические приборы. Иногда черви передвигаются слишком глубоко для того, чтобы могла образоваться песчаная волна. — Кайнз оглядел небо. — Поблизости должен быть карриол, но я его не вижу.
— Червь придет обязательно? — спросил Хэллек.
— Обязательно.
Подавшись вперед, Пол тронул Кайнза за плечо:
— Какой величины территорию должен контролировать каждый червь?
Кайнз нахмурился. Ребенок продолжал задавать взрослые вопросы.
— Это зависит от размеров червя.
— Какие могут быть вариации? — спросил герцог.
— Большие черви могут контролировать триста — четыреста квадратных километров. Маленькие… — Он умолк, так как герцог нажал на тормозное устройство. Корабль встал на дыбы и перешел на свободное парение. Левой рукой герцог указал на фабрику.
— Это знак червя?
Кайнз посмотрел в указанном направлении. Пол и Хэллек, сидя плечом к плечу, смотрели в ту же сторону. Пол отметил, что их эскорт, захваченный врасплох внезапным маневром герцога, пролетел вперед, нарушив построение. Фабрика находилась перед ними, на расстоянии каких-нибудь трех километров. В том месте, куда указывал герцог, изогнутой цепью тянулась гряда продолговатых дюн.
— Червь, — сказал Кайнз, — и большой.
Он схватил микрофон и, глядя на расчерченную карту, проговорил:
— Вызывается краулер на Дельте-Айекс-9. Знак червя. Краулер на Дельте-Айекс-9. Знак червя. Жду ответа. Прием!
В приемнике послышался треск разрядов, потом голос:
— Кто вызывает Дельту-Айекс-9? Прием!
— Они, похоже, ничуть не обеспокоены, — удивился Хэллек. Кайнз проговорил в микрофон:
— Воздушное судно, находящееся примерно в трех километрах к северо-востоку от вас. Знак червя пересекает наш курс, и ему понадобится около 25 минут, чтобы достичь вас.
Из громкоговорителя послышался другой голос:
— Говорит контрольно-наблюдательный пункт. Сообщение подтверждается. Держите связь. — После паузы он снова проговорил: — Время до контакта — 26 минут. Определение было весьма точным. Кто на судне? Прием!
Хэллек рывком подвинулся вперед и очутился в непосредственной близости от Кайнза и герцога:
— Это обычная для рабочих передатчиков частота, Кайнз?
— Да. А что?
— Кто на связи?
— Рабочий отряд этой территории. Не мешайте!
В приемнике снова затрещало, потом раздался голос:
— Говорит Дельта-Айекс-9. Кому мы обязаны за информацию? Прием. Герцог вопросительно посмотрел на Кайнза. Тот сказал:
— Тому, кто первый даст сообщение о приближении червя, полагается премия из добытого спайса. Они хотят знать…
— Ну, так пусть узнают! — сказал Хэллек. Герцог кивнул в знак согласия.
Кайнз поколебался, потом проговорил в микрофон:
— Первенство сообщения принадлежит герцогу Лето Атридесу. Герцогу Лето Атридесу. Прием!
Голос в приемнике был плохо различимым из-за атмосферных помех:
— Поняли и благодарим.
— А теперь прикажите им, чтобы они разделили премию между членами команды. Вы поняли? Прием!
— Поняли и благодарим, — снова прозвучало в приемнике. Герцог сказал:
— Я забыл упомянуть о том, что Гурни очень талантлив еще в одной области — в налаживании контактов между людьми.
Кайнз, удивленно нахмурившись, посмотрел на Хэллека.
— Мы дали понять этим людям, что герцог беспокоится об их безопасности, — сказал Хэллек. — Подобное известие распространится чрезвычайно быстро. Оно было на рабочей частоте. Вряд ли его слышали агенты Харконненов.
Герцог направил судно к облаку пыли, клубившемуся над фабрикой.
— Что же теперь?
— Где-то здесь должен находиться карриол, — сказал Кайнз. — Он прилетит и поднимет краулер.
— А что, если карриол выйдет из строя? — спросил Хэллек.
— Тогда вы потеряете некоторое количество вашего оборудования, — ответил Кайнз. — Держитесь ближе к краулеру, мой господин. Увидите кое-что интересное.
Герцог со сосредоточенным выражением лица склонился над приборами управления — их корабль вступил в полосу клубящихся воздушных вихрей.
Пол посмотрел вниз, увидел все еще изрыгаемые металлом струи песка, а под ними — пластиковое чудовище. Оно походило на огромного коричневого с черным жука. Во все стороны от него тянулись, словно щупальца, широкие пустые колеи. Перед краулером была огромная черная воронка.
— Судя по цвету — очень богатые залежи спайса, — сказал Кайнз. — Они будут продолжать работы до последней минуты.