Ева постучала по косяку двери.
— Есть пять минут?
Фини, не отрываясь от дела, поднял палец, затем что-то удовлетворенно пробурчал.
— Ну, вот теперь у меня есть пять минут. Сукин сын, этот киберсталкер. Считает, что может терроризировать женщин, проникать через их систему безопасности, насиловать и грабить их, после чего преспокойно уходить, насвистывая развеселую песенку. Но недолго ему осталось, скоро он будет насвистывать ее в камере.
— Ты его нашел?
— Нашел его подпись и место пребывания, и теперь ему недолго осталось гулять на свободе. От тюрьмы его может спасти только чудо.
— Кто занимается этим делом?
— Шумер.
— Значит, оно в хороших руках. Он сумеет довести его до нужной развязки.
— Да. — Фини потер руками лицо. — Еще пара долгих дней. А у тебя как?
— Подобным успехом похвастаться пока не могу.
— Один из моих парней работает над твоим делом.
— Да, и работает неплохо. Я очень благодарна тебе за то, что ты назначил его, особенно при том, что у тебя самого была запарка.
— Я рад. — Фини протянул руку к чашке с засахаренными орехами, а Ева присела на угол стола.
— В общем, ситуация у меня такая. Преступники сделали свою работу, сделали то, что от них требовалось, и ни на йоту больше. Они убили женщину, потому что таково было данное им поручение, хотя, чтобы достичь нужной заказчикам цели, вовсе не нужно было ее убивать. Совершив убийство, они приходят, чтобы похитить копии документов, похищают их, но не проводят проверку на наличие других копий. Для убийства они используют место, которое сразу же дает в руки следствию множество нитей. Жертва — аудитор, связана с большими деньгами. Место преступления — собственность финансовых консультантов, тоже связанных с большими деньгами. Обе компании имеют массу пересечений в сфере деятельности.
— Да, довольно неряшливо.
— Верно, но как будто лишь наполовину неряшливо. Если бы меня попросили выдать аналитический отчет по поводу его работы, я бы написала: «Работа сделана, но тупо, без огонька. Отсутствует способность выявлять и быстро решать возникающие проблемы». Кстати, Трухарт собирается сдавать экзамен на детектива.
Фини повернулся к ней и улыбнулся.
— Сдаст, и с блеском.
— Не сомневаюсь. Он уже совсем не новичок, но еще довольно молод. И в его подходе к работе надолго сохранится юношеский энтузиазм. Но я уверена, что, если отправлю его на задание, он не просто выполнит работу. Он продумает и запомнит все подробности и превосходно решит все проблемы, которые возникнут в ходе его выполнения. Он, конечно, может совершить ошибку — у него еще очень мало опыта, но он не совершит одну и ту же ошибку дважды.
— Не спорю.
— Трухарт, естественно, заслуживает похвалы за это. Так же, как и Бакстер, потому что он готовил его и подготовил отлично. И я сама тоже заслуживаю похвалы, потому что разглядела, что у парня есть перспективы, и забрала его к нам в отдел. Ну, и еще меня нужно похвалить за то, что я начальник их обоих.
— А ругать тебя нужно будет тогда, когда они в чем-то напортачат или схалтурят.
— Именно. Вот представим, у тебя есть пара головорезов. Задание — убийство — они выполнили, мягко говоря, не идеально, но и нельзя сказать, чтобы уж совсем его провалили. Оно было выполнено посредственно, грязно, с ошибками.
— Они ведь, кажется, свернули ей шею?
— Что, по мнению Миры, было свидетельством самодемонстрации. И мне представляется, что она права. Для такой работы у тебя есть настоящий зверь. Кроме того, у тебя есть хакер, который неплохо знает свое дело, умело взламывает хорошую, хотя, возможно, и не блестящую охранную систему, проникает в компьютер жертвы, в сейф ее начальника. В общем, он тоже выполняет порученную ему работу, но ни на миллиметр больше. К примеру, он даже не удосуживается проверить, не сделала ли жертва еще каких-нибудь копий с документов, ради похищения которых он пошел на такой риск. Но работу он тем не менее выполнил. Головорез или головорезы выполнили свою. Но…
— Плохое руководство.
— Да! — Ева подняла вверх руки со сжатыми кулаками. — Отвратительное руководство. И теперь они, наверное, удивляются, что полиция уже почти у них на пороге. А ведь сами же фактически и зазвали ее. Однако я все равно пока не знаю, кто конкретно стоит за этим преступлением.
— Но ты же знаешь, кто точно за ним не стоит?
— Да, наверное, знаю.
— Ну, для начала хоть это неплохо.
— Все остальные представляют собой всевозможные разновидности подонков, и, глядя на их расклад, я могу с уверенностью сказать, что любой из них способен на такое преступление. И, если даже я в ближайшее время пойму, кто это сделал, моя догадка будет основана на косвенных уликах. Ведь я до сих пор так и не поняла, зачем было совершено преступление. Конечно, основная причина ясна. Деньги. Жадность. Алчность. Алчность звучит более стильно, чем жадность.
Фини оттопырил нижнюю губу и кивнул.
— Да, звучное словцо.
— Алчность. У тебя денег столько, что ты в них купаешься, но тебе хочется еще больше. И ты будешь лгать, воровать и убивать, лишь бы заполучить их, ну, и, конечно, ради самозащиты.
— Ты уже попросила своего богатого парня взглянуть на финансовые документы?
— Попросила.
— Если кто-то вообще способен найти ответ на вопрос почему, так это он. Кроме того, нужно обратить внимание на их жен.
— У них нет жен.
— Могу поклясться, что у них у всех есть кто-то, пусть и не жена. Жены, как правило, не задумываясь, тратят деньги направо и налево. Если у этих парней нет каких-то постоянных связей на стороне, тогда тебе придется выяснить, не пользуются ли они услугами проституток. Жадные люди любят говорить о деньгах, о том, как у них много денег.
— Этому человеку, скорее всего, наплевать на тех, кто на него работает, — продолжала Ева. — Не знаю, распространяется ли подобное отношение на супругу, но оно совершенно определенно распространяется на временного партнера, на проститутку, девушку по вызову. Секс и деньги — убойное сочетание.
Ева взяла горсть засахаренного миндаля и, вставая, бросила в рот один орешек.
— Спасибо за несколько полезных подсказок.
— Жадные подонки, убивающие женщин, должны сидеть в тюряге точно так же, как те сучьи киберсталкеры, которые проникают к женщинам и насилуют их.
— Согласна на все сто.
— Эй, — окликнул ее Фини, когда она уже подошла к двери. — Жена говорит, что я должен взять напрокат смокинг, чтобы пойти в нем на премьеру.
— Не знаю, Фини. Мира только что сказала мне, что заставила своего мужа купить новый костюм.
— Что за шиза на них всех находит? Зачем надо надевать смокинг, чтобы посмотреть фильм?
— Мне тоже придется надеть платье, туфли на шпильках и намазать физиономию всяким косметическим дерьмом. Твои страдания по поводу смокинга мне очень понятны.
— Черт бы их всех побрал.
— Согласна на все сто!
Глава 11
Вернувшись к себе в кабинет, Ева прошлась по сайтам светских сплетен в надежде отыскать в этой куче дерьма хотя бы парочку жемчужин. Одновременно она связалась с Лас-Вегасом и попросила переслать ей копии отчета об аварии, в которой пострадали Арнольд и Парзарри. Ей сообщили, что обоих бухгалтеров выпишут уже на следующий день.
Еве нужно было допросить их как можно скорее.
Одновременно с просмотром колонок сплетен — туалеты звезд, прически, любовники и любовницы, разводы, скандалы — Ева попыталась найти информацию о женах Александера и Поупа, а также о Туве Гуннарссон и о невесте Ньютона.
Достаточно, решила Ева. Для начала хватит. Собрав вещи, она вышла в общий зал.
— Пибоди, за мной.
Бегом нагоняя Еву, Пибоди пробормотала:
— Не могу найти в списке владельца фургона.
— Возможно, это кто-то из родственников или друзей. А может быть, фургон просто взяли напрокат.
— Пока ничего, но я продолжу копать дальше. А ты знаешь, к примеру, что у Чаза Парзарри четырнадцать двоюродных братьев и сестер, и одиннадцать из них живут в Нью-Йорке или в Нью-Джерси?
— У меня не было такой информации. — Ева втиснулась в лифт, недоумевая, почему, когда ей надо им воспользоваться, он всегда бывает переполнен. — И если только один из них не является владельцем «Максима Карго», она мне и не нужна.
— Ну, в общем, двоюродных братьев и сестер полно, но ни у одного из них нет «Максима Карго». Однако я стараюсь собирать всю возможную информацию о людях, а не только об их транспорте. Вдруг на что-нибудь наткнусь. Увлечение азартными играми, какие-нибудь порочащие связи, необычные поездки.
Хорошее руководство, подумала Ева и похвалила сама себя. Хорошее руководство — основное условие качественной работы.
— И?
— Пока я ищу увлечение азартными играми, какие-нибудь порочащие связи, необычные поездки. За исключением женатых мужчин, а относительно того помолвленного парня я сделала исключение в смысле порочащих связей. Если у них что-то есть на стороне, они занимаются этим на наличные и с великой осторожностью.
Хорошее руководство, подумала Ева и похвалила сама себя. Хорошее руководство — основное условие качественной работы.
— И?
— Пока я ищу увлечение азартными играми, какие-нибудь порочащие связи, необычные поездки. За исключением женатых мужчин, а относительно того помолвленного парня я сделала исключение в смысле порочащих связей. Если у них что-то есть на стороне, они занимаются этим на наличные и с великой осторожностью.
К ним в угол протиснулась женщина в юбке размером с небольшую салфетку и высоких сапогах, со взбитыми волосами, выкрашенными в розовый цвет, которые Ева вообще приняла за парик, и с огромным синяком под глазом, заклеенным пластырем.
— И наличные тоже нужно декларировать, — заметила она как бы между прочим, вмешавшись в беседу Евы и Пибоди. — В любом случае траты наличных нужно декларировать.
— Вот как? Отметь для себя, Пибоди. Где это вы подцепили такое? — спросила Ева женщину, кивнув на ее фингал.
— Мы с компаньонкой не сошлись во мнении относительно клиента. Эта сучка меня ударила. Я написала жалобу, потому что все нужно фиксировать. Офицер Миллз отнесся ко мне очень любезно. Даже не потребовал бесплатного минета.
— Вот уж действительно… очень любезно с его стороны.
— Я совсем не против того, чтобы в свободное время делать бесплатный минет полицейским и пожарным. Ведь у меня же есть гражданская позиция.
— Вы когда-нибудь обязательно получите благодарность от мэра Нью-Йорка.
Женщина просияла, шлепнула себя по щеке с пластырем и выплыла из лифта, остановившегося на первом этаже.
В лифте стало значительно просторнее, и Ева с облегчением вздохнула.
— Ну, Пибоди, все слышала?
— Полагаю, она так и не поняла, что, предлагая офицеру полиции минет, она тем самым предлагала ему взятку.
— Но ты же слышала: она выполняла свой гражданский долг.
— Ну, конечно! На чем это мы остановились? Ах, да. Компашка «Юнг-Байден» обожает азартные игры. Иногда выигрывают, иногда проигрывают. И мне почему-то кажется, что выиграть или проиграть за один раз в казино или на скачках столько, сколько я зарабатываю за год, для них не слишком большое событие. Александер и Ингерсол, в свою очередь, много путешествуют. Иногда в очень холодные края, о многих из которых я даже никогда не слышала. Ньютон тоже путешествует, хотя и не так часто. Любит делать ставки на спорт. Правда, на небольшие суммы. Уайтстоун в основном разъезжает по делам, но довольно часто. Еще он увлекается подводным плаванием, и многие его поездки объясняются именно этим увлечением.
— Они все живут по средствам, которых у них довольно много. Ну, или, по крайней мере, создается такое впечатление, — подвела итог Ева, выходя из лифта, когда они достигли уровня гаража. — И живут в соответствии с тем, что мы назвали бы стилем жизни богачей. Этот стиль жизни включает также супруг, невест, любовниц, бывших жен и, могу держать пари, какие-то тайные связи на стороне.
— Ты же не думаешь, что у такой серой мышки, как Поуп, может быть тайная связь на стороне?
— Люди подобного типа способны преподносить самые невероятные сюрпризы. И, кстати, они трахаются, как кролики.
— И тебя когда-нибудь трахала такая серая мышка?
— Нет, меня — нет. — Они шли по гаражу, и звук их шагов эхом разносился во все стороны. Кто-то на другом уровне, прямо над ними, включил мотор автомобиля. — Но у Мэвис какое-то время назад была интрижка с парнем, который внешне напоминал садового гнома. Именно она и сравнила его со взбесившимся кроликом. Никогда нельзя судить только по внешности.
— Не спорю, — согласилась Пибоди, залезая в машину. — Возьми, к примеру, Макнаба. Он — душка, но такой худющий и при этом способен долбать, словно турбопоршень.
— Господи, Пибоди, мне вовсе неинтересно знать про долбежные способности Макнаба.
— А они исключительные. Вот, например, прошлой ночью он…
— Не надо, не надо, не надо! — выкрикнула Ева и угрожающе взглянула на Пибоди. — Ты ведь нарочно это делаешь.
— Я просто хотела выяснить, срабатывает ли моя уловка.
— Она будет срабатывать всегда. Так же, как всегда в подобных случаях я буду давать тебе сапогом под зад.
— Сапоги у тебя замечательные, — заметила Пибоди. — Но Энджи из «Вашего Пространства» понравились мои.
— Гордись. А теперь мы займемся бывшими женами, — сообщила Ева, прежде чем Пибоди успела перейти к дальнейшим комплиментам в адрес своей обуви. — Бывшая супруга Юнг-Сакса держит бутик в Мясоразделочном квартале.
— Откуда ты знаешь?
— Не думай, что только ты одна умеешь прочесывать Интернет в поисках светских сплетен.
* * *В бутике на развешанных по стенам экранах непрерывно демонстрировались наряды, главной изюминкой которых было необычное сочетание всевозможных ярких деталей. Сапоги с леопардовым узором в сочетании с коротким черным платьем. Черное короткое платье в сочетании с серебристыми туфлями на высоких каблуках и таким же серебристым шарфом сложного фасона. Серебристый шарф с джинсами, красным топом и пиджаком.
Всякий раз, когда на экране появлялся тот или иной наряд, узкие неоновые лучи высвечивали его местонахождение в торговом зале.
От этого у Евы скоро закружилась голова.
Невысокого роста, но с весьма соблазнительной фигуркой, Брэнди Дайсон в сапогах на шпильках носилась по залу, подобно молнии. Еве в конце концов все-таки удалось отловить ее.
— Извините. — Брэнди одарила Еву ослепительной улыбкой и взмахом настолько густых и тяжелых ресниц, что элементарное открывание глаз превращалось в настоящий подвиг. Затем извлекла из усыпанного яркими камешками футляра на поясе фляжку и сделала глоток. — Энергетический напиток, вполне законный. Вы хотели расспросить меня о Картере. У него возникли какие-то проблемы?
— А они должны были возникнуть?
Брэнди рассмеялась.
— Такие вопросы нельзя задавать бывшим женам. Быть подлецом не противозаконно, правда? Если бы это было не так, половина моих парней уже отбывала бы срок.
— И в чем же состоит подлость Картера Юнг-Сакса?
— Странный вопрос для полицейского, но ответить на него просто: в эгоизме, немыслимой самовлюбленности, лживости и предельной непорядочности.
Уловив, куда клонит Ева, Пибоди доверительным тоном обратилась к Брэнди:
— Может быть, вы приведете нам какой-нибудь пример или расскажете анекдотец из его жизни?
— Представьте, как он поступил со мной в мой день рождения. Заявил, что ему нужно принять участие в одном срочном совещании, а сам укатил на Капри с другой женщиной. Но это был последний раз, когда он сумел меня обмануть. Подобных случаев до того было бесчисленное множество, но ведь так тяжело бывает продраться сквозь внешнюю мишуру и разглядеть черное нутро.
— Вот это подлость так подлость, — выдохнула Пибоди. — Подложить вам такую свинью на ваш день рождения.
— Да, вы меня правильно поняли. Но ведь начинал-то он как! Как был внимателен, как бегал за мной! Настоящий рыцарь. Ну и, конечно, вскружил мне голову. А я незадолго до того начала встречаться с одним парнем, по-настоящему хорошим парнем, и, представляете, бросила его ради Картера!
Тяжелый вздох сотряс все ее тело, после чего Брэнди повернулась к вешалке, чтобы поправить съехавшую набок громадную сумку в полоску.
— Я, конечно, была полной идиоткой — ушла от своей настоящей любви. Но, как только Картер меня заполучил, вся его мерзость сразу же полезла наружу.
— И каким же образом?
— Ну, во-первых, я должна была бросать все свои дела ради его дел. Он высмеивал все мои начинания — мой магазин, к примеру. Вначале тонко и вроде бы тактично, обычные невинные шуточки — вы знаете, как бывает. Но постепенно его нападки становились грубее, и мне стало ясно, что он совсем не уважает то, чем я занимаюсь. А ведь только потому, что у моих родителей есть деньги, причем немалые, я вовсе не обязана сидеть сложа руки и отказаться от попыток реализовать себя как личность.
Брэнди шумно выдохнула.
— Я все еще страшно зла на него. И что же он на сей раз учудил?
— Вообще-то я не уверена, что он что-то учудил, кроме того, что был и остается подонком, — ответила Ева.
Взгляд Брэнди под невообразимо тяжелыми веками сделался убийственно жестким.
— И если он все-таки что-то учудил, то будьте уверены, что его братец-близнец в курсе его дел.
— Вы имеете в виду Тайлера Байдена?
— Этот даже и не скрывает, что он подонок. Ему нравится быть подонком. Подлость — его главное занятие в жизни, в нем он проявляет блестящие способности. Злобный, циничный, надменный подонок. Извините. Я все еще очень злюсь.
— Не стоит извиняться, — заметила Ева. — Мое впечатление полностью совпадает с вашим.
— Замечательно. А еще я должна вам сказать, что ни тот, ни другой совершенно не разбираются в бизнесе. Если бы они не были наследниками, их в компанию «Юнг-Байден» не взяли бы даже полы мыть. Особенно Картера. Попробуйте завести с ним разговор о спросе и предложении, маркетинге, чистой прибыли, целевой аудитории, динамике рынка, и вы поймете, что он пустое место. На самом деле он — элементарный идиот. Идиот и подонок, сделавший из меня идиотку из-за того, что я отдала ему восемь с половиной месяцев своей жизни.