Наташа перевела дыхание. Кто где спрятался, она не видела, но подозревала, что в этой же комнате кто-то есть. Она не слышала никаких звуков, кроме собственного дыхания. Наташа боялась, что призрак услышит ее. Она даже закрыла рот ладошкой. Предательская, паскудная мысль посетила ее голову. Мысль, которая ни за что бы не пришла ей, будь она сейчас на работе или в собственной постели. Она подумала, что лучше пусть мертвец услышит кого-нибудь из ее друзей, услышит их дыхание и застукает. Она плохо соображала, что призрак сделает с проигравшим, но чтобы он ни захотел сделать, пусть это будет кто угодно, только не она.
Шлепки босых ног раздались с другого края кровати, и вдруг звук стих. Наташа напряглась и затаила дыхание. Ее голова была повернута в другую сторону. Но ей хотелось повернуться, даже если она взглянет в бледное, перекошенное злобой лицо мертвого мальчика, она все равно хотела повернуться туда. По спине побежали мурашки, волосы, будто наэлектризованные, зашевелились. Нет, не наэлектризованные! Будто ее кто-то гладил по голове! Она сильнее прижала ладонь к губам. Желание повернуться сменилось желанием выскочить из-под кровати и убежать из комнаты, из квартиры, из города. И она бы непременно это сделала, если бы босые ноги не прошлепали мимо нее к выходу.
«Похоже, что мертвому сорванцу нравится эта игра. Иначе почему он не вытащил меня за волосы из-под кровати?»
Мысли – единственное, что ее спасало от мертвой тишины. Когда шлепки босых ног стихали, это значило, что призрак обыскивает определенное место тщательно. Или кого-нибудь гладит по волосам. Может, он так их находит всех, а потом зараз застукивает. Наташа попыталась вспомнить правила этой простой игры. «Последний водит», – вспомнила она звонкий мальчишеский голос. Что это могло значить? Последний застуканный водит, вот что это. Первый – неинтересно, а последний – это в напряжении вся игра. Странно, но Наташе показалось, что тогда, в детстве, играя в прятки с живыми, она была напряжена не меньше, чем сейчас, прячась от мертвеца. У этой игры особый азарт. Одинаковые чувства перед наказанием быть ведущим и перед неизвестностью.
«Это всего лишь игра», – вспомнила она слова Егора.
Ничего себе всего лишь игра. Да она теперь без света не уснет, она теперь в пустой квартире ни за что не останется. Наташа ненавидела Егора за то, что придумал это все, Катю за то, что помогала ему, Лешку за то, что не приехал, и себя за то, что согласилась. Но она же не верит… не верила в призраков! Всегда же можно объяснить происходящее. Ну-ка, попробуй. Да, действительно, босые ноги мальчика трудно объяснить. Разве что это мудак Егор. Точно, как она сразу не додумалась? Маленькая собачка и в старости щенок. Может, у него быть нога тридцать пятого размера? Наташа сомневалась. Тогда, может быть, Катюня? В любом случае без этих двоих здесь не обошлось.
13
Егор был гвоздем сегодняшнего вечера. Это он чувствовал. Они наконец-то обратили на него внимание. Впервые за год они с ним общались не как с очкариком, хорошо разбирающимся в компьютерах, а как с равным, как с другом. Улыбка с лица Егора не сходила, даже когда он залез в кладовку у туалета. В обычной ситуации он бы ни за что не вошел в темное помещение, но сейчас он король. Правда, Катя едва не сбила его корону, когда позвала его. Он дернулся.
– Ты чего здесь? – шепнул он.
– Просто подумала, вдвоем веселее.
– Да уж…
Вдруг Егор услышал шаги за тонкой дверью. Осмысление того, что они действительно прячутся от призрака, начало наполнять мозг вязкими мыслями. Опасными мыслями. Они прятались не от человека, а от мертвеца, который в случае выигрыша не побежит к кону с радостными воплями: «Стук-стук, Егор», а просто может убить проигравшего на месте. Почему так категорично? Да потому что Егор пересмотрел тысячи фильмов, и ни в одном из них мертвец не исполнял желания просто так. Авдеев вспомнил, правда, только один более или менее обрисовывающий их незавидное положение. «Исполнитель желания». Так там не совсем мертвец, но и живым его не назвать, исполнял желания, при этом переворачивая с ног на голову, а взамен брал души. Ну, здесь вроде бы другие условия. Не находят тебя – желание выполнено, находят – не выполнено. Все просто. Но Егору теперь почему-то казалось, что не все так просто. Правил же этих никто не видел. Пусть не заверенные лично призраком, но какой-то свод правил для общего пользования должен был существовать. А у них была на руках распечатка в одну страницу с какого-то сайта ужасов. Может, это выдуманная ерунда?
«Ты это призраку за дверью расскажи, – одернул сам себя Егор. – Выгляни и расскажи».
Может, это просто совпадение? Зачем надо было браться за то, что не изучил, чего не знаешь?
«Ах да, ты же хотел удивить всех сейчас и сразу. До следующей пятницы вряд ли кто тебя ждал бы».
Егор растерялся, точнее, испугался. От королевского величия ничего не осталось. Он хотел вернуть все назад. Вернуть те пятницы, те уютные вечера, которыми он рассказывал о программах и вирусах. И если бы эта пятница была последней в кругу друзей, по крайней мере, она была бы безопасней, чем…
Шаги послышались справа, где-то у кухни. Егор не мог поверить в то, что субстанция, появившаяся из воздуха, так громко ведет себя. Возможно, это такой метод запугивания. Человек запаникует и выбежит из укрытия. Стук-стук, за… А что, если?..
Он медленно повернулся к Кате. Она поднесла к губам указательный палец и улыбнулась. Весело ей. Почему я сразу не догадался? Она подговорила кого-то из своих друзей, чтобы они тут пошаркали ногами. И да, со стишком жутким тоже в тему. Да, голос детский подделали – не придерешься. Красавцы. Егору вдруг захотелось обнять Катю. Это здорово, когда тебе ничего не угрожает, а рядом красивая девушка. Она обняла его первой. Егор прижался к ней (ему даже показалось, что он чувствует бугорки грудей) и прошептал ей на ухо:
– Здорово ты это придумала.
Катя слегка отстранилась.
– Это же все ты…
– Ну да… Я о считалке и «призраке».
Теперь он не боялся, к нему вернулось королевское спокойствие, и он даже мог себе позволить говорить в полный голос, но, к сожалению, правила с компьютерной распечатки не позволяли ему этого сделать. Все-таки он хотел (где-то в глубине души) выиграть и получить загаданный приз. Поэтому, убавив звук, он произнес:
– Я о том, кто ходит за дверью.
– А это разве не ты?
– Да перестань. Я же здесь…
Он прекрасно понял, о чем она говорит, но решил пошутить. Но тут же осекся.
– То есть это… – он показал большим пальцем за спину на дверь, – не человек.
– Я не знаю. Я думала, это кто-то из твоих, – слишком громко произнесла Катя.
Дверь в кладовку открылась, Егор даже почувствовал легкое дуновение.
– Раз, два. Это не только слова, – прозвучал за спиной детский голос.
Когда раздался жуткий смех, Катерина закричала.
14
Будильник в зале зазвенел практически одновременно с криком Кати.
– Все, все, успокойся. – Егор прижал голову Кати к груди. – Все, уже 3:00 утра.
– Он ушел? – Голос девушки дрожал.
– Думаю, да. Игра закончена, можно выходить, – громко, чтобы все слышали, сказал Егор.
– Он еще не ушел, да?
– Нам надо вернуться в комнату, – он погладил ее по спине, – чтобы он ушел из квартиры.
– Что вы тут разорались? – Толик выглядел сонным.
– Что случилось? – Никита вышел из ванной.
– Все нормально, – ответил Егор.
Он обнял Катю, довел до зала и усадил на диван.
– Включите кто-нибудь свет, – попросил Авдеев. – Садитесь. Надо призрака прогнать.
Когда все уселись, Егор произнес:
– Спасибо за игру, но ты должен уйти. – Сделал паузу, а затем сказал еще громче: – Тебе больше не рады.
– И что? – прошептала Катя. – Он ушел?
– Мне кажется, он свалил, как только ты заорала, – усмехнулся Толик. – Ладно, что там с моим призом, а то трубы горят?
– Черт! Я не верю своим ушам. Ты что, пива пожелал? – Рита фыркнула и взяла со стола телефон.
– Если вам удалось успешно спрятаться, вы выиграли игру и ваш приз будет ждать вас у вашей двери на следующее утро, – словно заученную фразу, произнесла Катя. – Мне кажется, что меня единственную приз не будет ждать у двери. – Она нервно хохотнула.
– Ты что-то видела? – спросила Наталья.
– Ничего, – поспешила ответить Юдина.
– Но ты же закричала, – возразил Никита.
Катя сидела и молча смотрела на подсвечник, стоящий на журнальном столике.
– Катя, правда, ты же кричала, – нарушил тишину Егор.
– Не знаю, может, мне показалось? – вдруг подала голос Катерина. – Может, это как-то совпало со звонком будильника?
Егор понял, она ждет, что ее сейчас начнут убеждать именно в этом. Совпало, показалось. Но Егор прекрасно знал, что не совпало и не показалось. Он чувствовал, что дверь открылась, и за спиной кто-то стоял, а еще он слышал:
– Ты что-то видела? – спросила Наталья.
– Ничего, – поспешила ответить Юдина.
– Но ты же закричала, – возразил Никита.
Катя сидела и молча смотрела на подсвечник, стоящий на журнальном столике.
– Катя, правда, ты же кричала, – нарушил тишину Егор.
– Не знаю, может, мне показалось? – вдруг подала голос Катерина. – Может, это как-то совпало со звонком будильника?
Егор понял, она ждет, что ее сейчас начнут убеждать именно в этом. Совпало, показалось. Но Егор прекрасно знал, что не совпало и не показалось. Он чувствовал, что дверь открылась, и за спиной кто-то стоял, а еще он слышал:
– Раз, два – это не только слова…
– Перестань! – крикнула Катя и заплакала.
И только после этого Егор понял, что произнес эти слова вслух.
– Я это услышал за спиной, перед тем как ты закричала, – словно оправдываясь, произнес Авдеев.
– Ха! – хохотнул Анатолий. – Поздравляю, вас нашли.
– Заткнись! – Никита сжал кулаки. – Ты уже достал!
– Молчу, молчу. – Улыбка не сходила с лица Толика, за что его возненавидела даже Рита, которая была равнодушна к издевательствам над другими.
– Слушай, сейчас бы даже я врезала тебе, – сказала она и села рядом с Катей.
– Что ты видела? – спросила Наташа и, встав на колени у ног Кати, взяла ее за руку. – Если не хочешь, не говори.
Она молчала. Как ни странно, Егора это устраивало. От одной только мысли, что за его спиной в каких-то двадцати сантиметрах стояла безобразная тварь, ему становилось плохо.
– Это был ребенок… – произнесла Катя. – Я не знаю, мальчик или девочка… было темно. Я сначала думала, что это игра такая… Ну, понимаете? Егор привел кого-то, и этот кто-то ходит и пугает нас. – Она так посмотрела на Авдеева, что с него окончательно слетели королевские атрибуты – корона и мантия. – Но когда он в кладовке признался, что никого не звал, мне стало страшно. Понимаете? Это не шутка! Ни я, ни Егор никого не приводили. Здесь и вправду был призрак.
Когда друзья устремили на него свои злобные взгляды, Егор понял, что и атрибутам простого человека не удержаться. Теперь он для них всех был не выше таракана, которого они хотели раздавить.
2 ноября, суббота
1
Наташа сидела и смотрела на свои руки, сложенные на руле. На светофоре загорелся зеленый свет, кто-то посигналил. Наташа опустила правую руку и нажала на кнопку «аварийки». Она не могла никуда ехать. Она не должна была никуда ехать. Ей надо было остаться с Катей. Наташа достала телефон и собиралась набрать номер подруги, но передумала. Вдруг она спит? Да точно спит. Увидеть морду мертвяка в кромешной тьме, сидя в кладовой с чудиком в очках, такого и врагу не пожелаешь. Да и просидеть с очкариком в чулане – дело утомительное. Даже призраков не надо. Веселые мысли ни черта не веселили. Она собиралась убрать телефон, когда он зазвонил. Наталья посмотрела на дисплей.
Катерина вызывает…
Наташа нажала «принять вызов» и поднесла трубку к уху.
– Наташ, знаешь, что произошло?
Постановка вопроса пугала, но задорный тон говорил, что если она не сошла с ума, то наверняка вернулся Никита или Ритка. Нет, Ритка при ней зашла в подъезд.
– Говори уже, болтушка. – Наташа невольно улыбнулась.
– Ну, угадай. Ну, пожалуйста.
– Ну ладно. Родители вернулись раньше срока?
– Типун тебе на язык. Пусть спокойненько отдыхают. Не угадала.
Наташа поняла, что этой игры в «угадай» не избежать, и решила ускорить процесс. По-детски, но, на ее взгляд, более эффективно.
– Речь идет об одушевленном предмете или нет?
– Или нет, – кокетливо ответила Катя.
– Так. Это еда?
Наташа хотела есть, и только поэтому еда первая пришла ей на ум.
– Еда? Ты шутишь? Еда в подъезде?
– Так это в подъезде произошло?
– Ну да. Блин, я сама проговорилась. Ну, ты сдаешься?
Наташа подумала, что все-таки Катерине самой не терпелось поделиться чем бы там ни было. Тем лучше. Во-первых, у нее явно поднялось настроение, ну а во-вторых, теперь, услышав правильный ответ, Наташа наконец-то сможет отправиться спать. Она очень хотела спать.
– Помнишь кофточку, ту, розовенькую? Ну, которую мы с тобой видели в бутике в «Городе»[1]? У меня тогда еще денег не было на нее…
Наташа не понимала, о чем речь. Нет, она вспомнила кофточку, но связать ее с подъездом многоэтажки на Волгоградке она не смогла. Как ни старалась. Задавать снова наводящие вопросы желания не было, поэтому Наталья просто решила подождать версию Кати.
– Ну, ты вспомнила?
– А? Да, да, она еще стоила как квадратный метр жилья где-нибудь в Чехове.
– Хорош прикалываться.
– Больше не буду.
– Ну вот, вчера, когда мы начали играть…
Наташа напряглась. Несмотря на то, что она видела только ноги водящего, Копылова была напугана не меньше Кати. А судя по последним событиям, может, и больше.
– …я пожелала эту кофточку. Представляешь? А сегодня он мне ее принес.
Наташа дернулась от пронзительного сигнала. Какой-то придурок давил на клаксон не переставая. И только когда звук стал невыносимым, Наташа поняла, что это она давит в центр руля.
– Что там у тебя?
– Да придурок какой-то… – начала Наташа, но Катя ее перебила:
– Она точь-в-точь как та из «Города».
– А кто ее тебе принес? – Наташа едва выдавила из себя этот вопрос.
– Ну не призрак же.
Копылова услышала, как Катя рассмеялась.
– Никитка, конечно.
Наташа облегченно вздохнула.
– Ну, я его не видела… Кто-то позвонил в дверь. Я открыла, а там никого, представляешь? Двадцать пять лет ему! А дурачится, как десятилетний. Кофточку засунул за ручку.
– А ты уверена, что это он?
Черт! Зачем она это спросила? Катюха такое пережила ночью, кофточка стала ей своего рода утешением. И кстати, почему бы Никите не подарить ей эту вещицу?
– Ну а кто же еще? Я могу, конечно, позвонить ему и узнать.
Наташа едва не закричала, чтобы она этого не делала.
– Нет. Я ее просто сегодня надену на свидание.
– На какое свидание? – Наташа не любила недомолвок. Все эти игры в «угадай» раздражали.
– С Никитой.
– Ага…
Наташа посмотрела на пешеходный переход. По нему шла женщина лет сорока в красном плаще. За руку она вела мальчика лет десяти, не больше. Мальчуган повернулся лицом к Копыловой, улыбнулся и тут же, выставив указательный палец, коснулся сначала себя, потом показал на Наташу. На себя, на Наташу. Он что-то шептал. Это все было похоже на считалку.
Раз, два – это не только слова. Три, четыре…
Всплыли в голове слова из ночного стишка.
Странное было что-то в мальчишке. Что-то…
– Ната? – услышала она в трубке. – Ты где?
Наташа не увидела, куда делись мама с ребенком, но поняла, что показалось ей странным в мальчишке. Мальчуган был одет не по сезону. В оранжевой футболочке и синих шортиках. А еще… Мальчик стоял босиком на мокром асфальте.
2
Никита и хотел бы остаться с Катей, но еще больше он хотел домой, подальше от этой квартиры. Конечно, как-то это объяснить, не показавшись трусом, он не мог, поэтому он был благодарен ей, когда она отказалась от его предложения. Сейчас, сидя дома, он не знал, чем себя занять. Там, в квартире Кати в шесть утра, он думал, что проспит всю субботу, как только доберется до собственной кровати. Не спалось. Его не испугала игра, ему наплевать было на того, кто ходил по темной квартире. Это было тогда, это было до того, как закричала Катя, это было до того, как она рассказала, кого увидела. Кого бы она ни увидела, он там не должен был оказаться. Мертвый или живой…
Звонок мобильника заставил подпрыгнуть Никиту. Он посмотрел на дисплей. Катерина. Он напрягся. Если она позовет его к себе, он не сможет отказать. А что, если позвать ее к себе? И он принял вызов.
– Знаешь, что сейчас на мне?
Первой мыслью Никиты было, что Катюша сошла с ума. Не без оснований, конечно.
– Что? – Во рту пересохло, поэтому Григорьев не был уверен, что его услышали. – Что? – повторил он.
– Твой подарок.
Ему плевать было на то, что именно на ней. Нику было интересно, почему она, наперев что-то на себя, звонит ему. Да, она его девушка вроде как, но это не повод звонить ему по всякой ерунде. Подарок? Он не мог вспомнить, что дарил ей. Ни в ближайшее время, ни вообще когда-нибудь. Цветы были, особенно в начале, были конфеты или шоколад. Но конфетно-цветочный период закончился быстро. Никита понял, что ему, мягко говоря, рады и без этих атрибутов свиданий, и приходил к Кате, что называется, налегке. И что она там на себя наперла, ему ни хрена не известно, от чего Никита начал выходить из себя.
– Какой подарок? Ты что, выпила?
– Нет, не пила я, – возмутилась Катя. – Кофточку я надела, придурок!
– Поздравляю, но я-то здесь причем?
– Мудак! – выругалась Катя и положила трубку.
Придурошная! Давно надо было с ней завязывать. Она и до этого недалекая была. А сегодняшняя встрясочка с игрой ее просто свела с ума. Да и черт с ней. Есть куда более важные проблемы, чем сумасшествие бывшей подружки. Например, лечь и выспаться. Удивительно, но после разговора с Юдиной ему захотелось спать. Он прошел в зал и присел на диван. Посмотрел по сторонам. Пульт от телевизора имел способность прятаться, когда он нужен, и появляться в тех местах, где его нахождение было труднообъяснимым. Дважды Никита находил его в ванной на стиральной машине, один раз в холодильнике, ну а на обувной полке в прихожей – это было его излюбленное место. Хотел встать и найти его, но передумал. Обычно он засыпал под звуки телевизора, но сегодня он справится и в тишине. Как только Никита опустил голову на подушку, он закрыл глаза и сразу же уснул.