Никто из присутствующих не посмел бы отрицать, что это очень верная характеристика «ДесижнТех».
Кэтрин недоверчиво улыбалась, словно говоря: «Неужели мне придется повторить все сначала?» Потом мягко сказала:
— Каждый из вас, вы все отвечаете за продажу — не только Джей-Ро. Вы все отвечаете за маркетинг — не только Мики. Вы все отвечаете за разработку товара, работу с клиентами и финансы. Неужели это непонятно?
Пораженные простотой и истинностью слов Кэтрин, потрясенные своей несостоятельностью как команды, присутствующие окончательно расстались с иллюзией единства и сплоченности, возникшей в первый день работы.
Ник покачал головой, а потом заговорил, словно не мог больше сдерживаться:
— Знаете, я только что подумал: может, мы просто занимаем не свои места? Может, компании следует нанять других, более опытных специалистов, которые смогут найти для нас солидных клиентов и подобрать стратегических партнеров?
Джей-Ро явно был удручен косвенной критикой в свой адрес, но, как всегда, промолчал. Кэтрин — нет:
— А вы, коллеги, посещали когда-нибудь веб-сайты конкурентов?
Несколько человек кивнули, не понимая, куда она клонит.
— Что вы знаете о послужных списках людей, которые возглавляют конкурирующие компании?
Недоуменные взгляды.
— Вот именно. У них в штате тоже нет опытных специалистов, как вы это называете. Как вы думаете, почему же им удается опережать нас?
Джеф предложил свое объяснение:
— Ну, «Вайред Вайнъярд» стала партнером «Хьюлетт-Паккард» едва ли не в первый день своего существования, а «Телекарт» основную часть доходов получает на рынке профессиональных услуг.
Кэтрин ответ показался неубедительным:
— Ну и?.. Что же мешает вам поступить так же: наладить партнерские отношения или скоординировать свой бизнес— план с другими компаниями?
Джен подняла руку, прося разрешения ответить, но вспомнила, что Кэтрин просила этого не делать, и заговорила, не дожидаясь, пока ей предоставят слово:
— Прошу понять меня правильно, Кэтрин. Но вы не могли бы говорить нам и мы вместо вас и вы? Вы — генеральный директор «ДесижнТех», значит, часть нашей команды.
Все замерли, ожидая, как Кэтрин отреагирует на замечание. Та помолчала, заглянула в свой ноутбук, словно обдумывая ответ, затем подняла глаза:
— Вы правы, Джен, я здесь не консультант. Спасибо за то, что обратили на это мое внимание. Видимо, я просто еще не успела почувствовать себя частью команды.
— Что ж, я тоже!
Слова Джен многим показались непонятными.
— Что ты, собственно, имеешь в виду? — спросил Ник.
— Не знаю, как вы, коллеги, но я не очень хорошо представляю, что происходит за пределами моего финансового отдела. Иногда я сама ощущаю себя не более чем консультантом. В других компаниях я участвовала в работе и отдела сбыта, и производственного отдела, а сейчас ничего, кроме своих бумаг, не вижу.
Карлос согласился:
— Да уж, на совещаниях, которые мы обычно проводим, каждый преследует свои цели. Каждый норовит вытребовать для своего отдела побольше ресурсов и всеми силами старается избежать участия во всем, что не касается его напрямую.
Никто не возразил Карлосу, и он продолжал:
— Вы, наверное, думаете, что я ненормальный, потому что всегда готов выполнять чужую работу, но именно так и поставлено дело в большинстве компаний, где мне довелось работать прежде.
Кэтрин так обрадовал прорыв в восприятии ее идей, что она необдуманно заявила:
— Вы, здешние руководители, меня поражаете — вы же просто интриганы. А все потому, что вы чересчур озабочены достижением своих личных целей и из-за этого сосредоточены исключительно на собственном успехе.
Ник нахмурил брови:
— Минуточку, я согласен, что мы не самый успешный коллектив топ-менеджеров в Долине, но вам не кажется, что вы напрасно называете нас интриганами?
— Нет. Я думаю, вы — самые опытные интриганы из всех, что я встречала.
Лишь произнеся эти слова, Кэтрин поняла, что ей следовало быть поделикатнее: теперь все ее слушатели сплотились, забыв давешние обиды, чтобы дать отпор ее жесткой критике.
Даже Джеф был задет:
— Ну, не знаю, Кэтрин. Возможно, дело в том, что вы просто не работали в компаниях, связанных с высокими технологиями. Мне доводилось работать в самых разных компаниях, и могу сказать совершенно определенно: по части интриг мы далеко не первые.
Кэтрин не терпелось ответить, но она молчала, давая всем желающим выпустить пар. Ник не стал отмалчиваться:
— Я думаю, что в интригах мы стоим выше среднего уровня, если судить по тому, что я слышал от других руководителей. Ну и что? Не забывайте, на нашем рынке очень жесткая конкуренция!
Почуяв, куда ветер дует, Мики подлила масла в огонь:
— Правильно! Не забывайте, вы пришли в компанию в трудное время. Делать выводы, проработав у нас всего лишь несколько недель, довольно легкомысленно. — Она понимала, что коллеги не одобрят ее резкость, однако и не станут одергивать, рискуя потерять шанс поставить на место нового босса.
Кэтрин дождалась, пока выскажутся все желающие, затем заговорила:
— Прежде всего, простите, если мои слова задели кого-то. Я действительно не работала в сфере высоких технологий, и мои суждения могут быть не совсем кстати.
Произнеся это формальное извинение, она помолчала, давая присутствующим время отреагировать, и продолжила, контролируя себя, чтобы не начать следующее предложение с «но»:
— И конечно, я не хочу, чтобы у вас сложилось впечатление, будто я стараюсь унизить вас. Это помешало бы нам достичь того, что мы все вместе запланировали.
Кэтрин почувствовала, что некоторые из присутствующих — Джен, Карлос и Джеф — оценили ее искренность и смягчились. Она продолжила:
— В то же время я не хочу преуменьшать опасность положения, в котором мы оказались. У компании большие проблемы, и я достаточно долго наблюдала за вами, чтобы понять: вы все интригуете и даже сейчас не оставили этого занятия. — Таким образом Кэтрин давала понять, что не собирается отказываться от своих слов. — К тому же лучше преувеличить проблему, чем недооценить ее. Я стараюсь для блага команды, а не для удовлетворения своих амбиций, уверяю вас.
Последовательность, с которой Кэтрин отстаивала свою позицию, и уверенность, с которой она говорила, убедили слушателей в ее правоте.
Ник хмурился, но было непонятно, сердится он или смущен:
— Может быть, вы все же объясните нам, почему назвали нас интриганами?
Кэтрин на мгновение задумалась, а потом ответила, точно рассказывая определение по памяти:
— Интриганы — это люди, которые говорят и поступают так, чтобы добиться от окружающих определенных действий, а не так, как того требуют интересы дела.
Тишина.
Мартин, как всегда серьезный, первым нарушил молчание:
— Да, тогда мы действительно не топ-менеджеры, а топ-интриганы.
Хоть он и не собирался шутить, Карлос и Джен громко расхохотались. Джеф улыбнулся и покачал головой.
Несмотря на очевидный прогресс, наметившийся в отношениях команды менеджеров и нового исполнительного директора, Кэтрин ясно видела, что большинство членов группы все еще не решили, что им делать: воспринять ее идеи или критиковать их. И тут же стало ясно, что без критики не обойдется.
Атака
К удивлению Кэтрин, вызов ей бросил Джей-Ро, но сделал это, как всегда, очень мило:
— Надеюсь, вы не заставите нас ждать еще три недели, чтобы рассказать о других пороках нашей команды? Может, вы просто перечислите их, а мы все вместе посмотрим, что еще у нас не в порядке, и подумаем, как с этим справиться.
На первый взгляд вопрос носил совершенно невинный, даже несколько абстрактный характер, точно Джей-Ро задал его из праздного любопытства. Однако именно в тот момент, да еще из уст человека, известного своим добродушным характером, он произвел впечатление самой жесткой критики за весь период пребывания в Напа.
Будь у Кэтрин чуть меньше опыта руководящей работы, у нее опустились бы руки. На какое-то мгновение она почувствовала острое разочарование от того, что доброжелательная атмосфера, которую она так старательно создавала, исчезает прямо на глазах, но тут же поняла, что вопрос Джей-Ро — это проявление открытого сопротивления, которое и требуется группе для первого шага на пути решительных изменений.
И поскольку Кэтрин решила придерживаться своего плана и, поэтапно знакомить группу со своей моделью, она легко согласилась последовать совету Джей-Ро:
— Ну что ж, давайте рассмотрим три оставшихся порока прямо сейчас.
Объяснение
Кэтрин подошла к доске, но не стала ничего писать, а задала группе вопрос:
— Ну что ж, давайте рассмотрим три оставшихся порока прямо сейчас.
Объяснение
Кэтрин подошла к доске, но не стала ничего писать, а задала группе вопрос:
— Почему, на ваш взгляд, мы такое значение придаем доверию? Что может произойти с группой, члены которой не доверяют друг другу?
Спустя некоторое время ответить попыталась Джен:
— Проблемы с дисциплиной. Неэффективность.
— Слишком глобально, — покачала головой Кэтрин. — Есть вполне конкретная причина, по которой группе необходимо доверие.
Похоже, никто из присутствующих не мог ответить на вопрос, и Кэтрин не стала затягивать паузу. Над словом недоверие она написала: Боязнь конфликта.
— Если мы не доверяем друг другу, то у нас не может быть открытого, конструктивного, плодотворного конфликта. Поэтому мы всеми силами поддерживаем состояние мнимой гармонии.
Ник сказал с вызовом:
— Как вы сами могли убедиться, Кэтрин, у нас масса конфликтов, зато гармонии явно недостает.
Кэтрин пояснила:
— Нет. У вас есть ссоры, но практически нет конструктивных конфликтов. Колкости и язвительные замечания, которыми вы столь охотно обмениваетесь, не имеют никакого отношения к полезному конфликту, о котором идет речь.
Карлос, который все это время сидел с отсутствующим видом, казалось, проснулся:
— Да, но что плохого в гармонии?
— Собственно, плохо отсутствие конфликтов. А гармония — вещь хорошая, но только в том случае, если она появляется в результате постоянного преодоления трудностей и разрешения конфликтов. Если же под гармонией мы понимаем всеобщую апатию и боязнь высказать собственное мнение или искренние чувства, то это очень плохо. Такой бесполезной гармонии я всегда предпочту бурное, но эффективное обсуждение насущной проблемы, при условии, конечно, что участники не переходят на личности.
Карлос согласно кивнул. Кэтрин перевела дух и продолжала:
— Я присутствовала на нескольких ваших совещаниях и знаю, что спорить вы не умеете. Если вам что-то не нравится, вы язвите и иронизируете, но чаще всего не позволяете своему недовольству прорваться. Я не права?
Вместо того чтобы прямо ответить на ее полуриторический вопрос и тем самым подтвердить ее правоту, Мартин поддел ее:
— Ну ладно, отныне мы станем больше спорить. Правда, я не понимаю, почему это должно повысить нашу эффективность, зато на совещания будет уходить гораздо больше времени.
Мики и Джей-Ро одобрительно закивали. Кэтрин хотела возразить, но ее опередили Джен и Карлос. Первой была Джен:
— А вы не думаете, что мы теряем еще больше времени, не желая обсуждать свои проблемы? Сколько времени мы посвятили аутсорсингу? Мы возвращаемся к этой теме на каждом совещании, но дело никогда не сдвинется с мертвой точки, потому что голоса «за» и «против» разделились примерно пополам и никому не хочется нарушить равновесие и разозлить коллег.
Карлос добавил с несвойственной ему горячностью:
— Однако именно это больше всего нас и злит!
Мартину явно не терпелось увидеть всю модель целиком, и он перебил Карлоса:
— А дальше? Какие еще пороки бывают у команды?
От обычной сдержанности Мартина не осталось и следа, и это была явная победа Кэтрин.
Руководитель «ДесижнТех» повернулась к доске:
— Следующий порок команды — это равнодушие и неспособность принимать решения. — Она записала эту проблему над предыдущей. — И, как следствие этого, неопределенность. — Она написала это слово рядом.
Ник встрепенулся:
— Равнодушие? Я знаю такое слово: все время слышу его от тещи.
Все посмеялись над его незатейливой шуткой, однако Кэтрин не позволила группе отвлечься:
— Говоря о равнодушии, я имею в виду, что если вы равнодушно относитесь к плану или решению, то не сможете заставить окружающих его выполнить. Именно поэтому такое значение имеет конфликт.
Самомнение Мартина было столь велико, что он не побоялся показаться глупым:
— Боюсь, не улавливаю связи.
Кэтрин объяснила:
— Все очень просто. Люди, которые боятся высказать свое мнение или боятся реакции на него, не чувствуют себя полноправными участниками проекта и не станут работать над ним до изнеможения.
— Но их можно заставить, — возразил Ник. — Полагаю, ваш муж не спрашивает у своих игроков, согласны ли они с тем, что в тренировку включен бег.
У Кэтрин ответ был готов:
— Нет, не спрашивает, но позволяет им высказать свое мнение. И если оно покажется ему неубедительным (а в ситуации с бегом, я думаю, так оно и было бы), он изложит свои доводы, а затем отправит спортсменов на беговую дорожку.
— Стало быть, гармония не достигнута. — Утверждение Джен больше походило на вопрос.
— Господи, нет, конечно! — Кэтрин снова стала похожа на школьную учительницу. — Гармония — это ужасно. Точнее, это просто отлично, если все действительно пришли к общему мнению. Но такого обычно не бывает, поэтому чаще всего гармония — это попытка угодить всем.
— А в результате все недовольны, — горько заметил Джеф, словно вспомнил что-то свое.
— Верно, — подхватила Кэтрин, — дело в том, что большинство нормальных людей не вступают в дискуссию исключительно ради процесса. Они хотят, чтобы их мнение выслушали, учли и отреагировали на него.
Ник поинтересовался:
— А при чем же тут равнодушие?
— Бывает, что желание достичь всеобщего согласия и гармонии просто парализует команду, и она так никогда и не выберется из споров.
Джей-Ро засмеялся:
— В чем проблема? Не соглашайся, но работай.
— Простите? — не поняла его Кэтрин.
— В компании, где я работал прежде, это называлось «можешь не соглашаться, но выполняй». Вы можете спорить, не соглашаться и тем не менее должны подчиниться большинству, как будто сами голосовали за его решение.
До Джефа дошло:
— Ага, я понял, в какой ситуации нужен конфликт. Даже если люди готовы подчиниться, они не делают этого, потому что…
Карлос не дал ему договорить:
— Потому что они хотят знать все «за» и «против».
Теперь все присутствующие, похоже, поняли, о чем речь.
— Это и есть последняя проблема?
Все удивились, что этот вопрос задала Мики, причем ее явно интересовал ответ.
Кэтрин направилась к доске, чтобы заполнить оставшееся поле треугольника. Но тут Мартин открыл ноутбук и начал что-то печатать. Все замерли. Кэтрин уставилась на начальника отдела разработки, который, казалось, не замечал вызванного им замешательства.
Однако всеобщее напряжение, видимо, все же передалось ему, потому что он поднял голову и воскликнул:
— Ох, простите, я только… я просто хотел записать это… Посмотрите!
И он попытался показать всем текст, который был на экране.
Все были приятно удивлены желанием Мартина объяснить свое поведение и боязнью нарушать правила команды. Кэтрин засмеялась, обрадованная неожиданным смущением Мартина, и успокоила его:
— О’кей, мы верим. Ничего страшного.
Она взглянула на часы. Уже несколько часов группа работала без перерыва!
— Уже поздно, — сказала Кэтрин, — давайте прервемся на полчаса и закончим после перерыва.
На лицах подчиненных появилось откровенное разочарование, хотя вряд ли они догадывались об этом. У Джей-Ро хватило мужества высказать общее мнение:
— Давайте лучше закончим. Не думаю, что кто-нибудь из нас сможет спокойно отдыхать, не зная, в чем состоит последний порок.
Несмотря на нотку сарказма, в словах Джей-Ро сквозила благодарность — то ли за то, что Кэтрин простила его недавнюю грубость, то ли за ее объяснение, не важно: тон, которым была произнесена фраза, говорил больше, чем слова.
Кэтрин с готовностью согласилась, вернулась к доске и написала: Безответственность.
— Как только мы достигаем ясности и распределяем обязанности, каждый из нас отвечает перед коллективом за свои действия, за качество работы и свое поведение; а коллектив и каждый его член имеют право потребовать от каждого из нас отчета. Казалось бы, это просто, однако большинство менеджеров всеми силами стараются этого избежать. И особенно неприятно им проявлять ответственное отношение к коллегам, поскольку больше всего на свете мы не хотим испортить отношения с окружающими.
— А можно поточнее? — перебил Джеф.
— Например, вы понимаете, что ваш коллега делает что-то не так, но, вместо того чтобы напрямую высказать ему это, вы решаете оставить все как есть, потому что у вас не хватает мужества в глаза сказать ему, например…
Она запнулась, и Мартин закончил за нее: