– Скорее, чертом послана, – отметила Ася.
– А ты что, завидуешь?
– Что ты! Мне некогда! Я весь день в суде и в следственном управлении провела. Кстати, с моего клиента, с Никиты Глебовича, сняты подозрения в какой-либо причастности к самоубийству Надежды Быковой.
– Браво! Мое самопожертвование принесло результаты. Я разворошила осиное гнездо! – заулыбалась Яна, жуя ветчину с шампиньонами.
– Скажи, а как ты относишься к Карлу? – вдруг спросила Ася.
– К какому? – выдала Яна, все так же безмятежно улыбаясь. Ася даже дар речи потеряла.
– К Штольбергу.
– А… Положительно отношусь. А что? И почему ты так на меня смотришь? Откуда я знаю, о каком Карле ты спрашиваешь. Я, между прочим, тоже Карловна. Может, ты интересуешься, как я относилась к своему отцу? Мало ли в Бразилии донов Педро… – засмеялась Яна, чуть не подавившись ветчиной. – Потом, надо сделать скидку на то, что я еще нахожусь в состоянии пережитого шока.
– А мне кажется, что это окружающие тебя люди находятся в состоянии хронического шока, тебе же все – как с гуся вода. А сейчас ты банально пьяна.
– Не банально! Есть повод! Зря ты думаешь, что я такая чувствительно равнодушная! Я очень испугалась и сейчас расслабляюсь…
– Расслабляешься? И в ход идут все средства? – прищурилась Ася.
– Хороший коньяк на голодный желудок да в приятной компании – прекрасное средство.
Ася поддалась искушению и взяла дольку ананаса.
– Значит, к Карлу, уточняю, Штольбергу ты все еще относишься положительно?
– Что значит «все еще»? – Яну от выпитого явно повело. – Просто очень положительно! И если бы он был здесь, я бы нашла еще пару способов для расслабления, но это не для твоих ханжеских ушей, – махнула Яна рукой с гроздью винограда, метнув оторвавшиеся виноградинки в противоположную сторону.
– То есть тебе мало? – подняла удивленно бровь Ася.
– Чего мало? – не поняла Яна. – Да, мне недостает общения с ним!
– И ты нашла заменитель? – уточнила Ася.
– Какой заменитель?
– Сахара! – в сердцах воскликнула Ася. – Что ты меня за дурочку-то держишь?
– Ты же знаешь, что я не признаю заменители – кофе только с кофеином, пиво только с алкоголем и сахар только натуральный! – ответила Яна, честно глядя на свою подругу голубыми наивными глазами, окруженными опаленными ресницами, что придавало взгляду особую детскость.
– Просто ангел! – «умилялась» Ася. – А как ты относишься к изменам?
– Я к ним никак не отношусь, это личное дело каждого, – пожала плечами Яна. – А вообще-то что ты ко мне пристала? Говори напрямую, что тебя беспокоит. А то ты мне сейчас напоминаешь мою домоправительницу Агриппину Павловну в те дни, когда она бывает в ударе. Мертвого достанет разговорами о нравственности, о том, что негоже жене уходить от мужа к заоблачному принцу, да еще имея ребенка. Кстати, а Ричард знает, что я погорела?
– Думаю, что нет. Я ему не сообщала, как-то не до того было. Если бы он знал, он бы уже был здесь.
– Вот так всегда: куча ненужного народа шастает, а того, кого ждешь, нет, – обиженно выпятила губу Яна.
– Так тебе еще и бывшего мужа надо? – совсем ошалела Ася.
– Конечно! Его больше, чем остальных! Его все не оставляют мысли, что я к нему вернусь, но я-то кремень, ты же меня знаешь. Если что-то решила, то навсегда! А сейчас я так паршиво выгляжу, что могу спокойно с ним встретиться. Пусть посмотрит на меня и порадуется, что я теперь не его женщина. Все человеку приятно будет!
– Тьфу на тебя! – выругалась Ася. – Думала, дело скажешь.
– А я что думаю, то и говорю.
– Это-то и пугает.
Ася не вынесла испытаний ароматами деликатесов и подцепила ломтик копченой колбаски. Тут дверь палаты распахнулась, и на пороге показался молодой мужчина в белом халате, почему-то криво застегнутом. Лицо его тоже было красное, хоть он и не горел в огне, на губах блуждала идиотская улыбка.
– Здравствуйте, девочки! – громко произнес он, раскачиваясь в такт словам.
– Кто это? – прошептала Ася.
– Мой лечащий врач, – безошибочно угадала Яна, хотя узнать Дениса Сергеевича было сложно. Как-то он изменился с их последней встречи днем.
– Я врач, да, врач, – послушно закивал Денис Сергеевич, и взгляд его сфокусировался на изобилующем едой столе. – Смотрю, и у вас поляна накрыта. Молодец, Никита! Не человек, а праздник! Обычно юмористы в жизни нуднейшие люди, а этот нет… Всех девчонок в себя влюбил, продуктов натащил…
– Выпивки, – добавила Ася.
– Да, коньяку. А что? – с вызовом посмотрел на нее Денис Сергеевич, держась за косяк. – Могу я себе позволить рюмашку в конце трудового дня? – Тут его лицо сморщилось. – Вообще-то, конечно, на дежурстве не могу. Но никто же не узнает? – подмигнул он подругам и снова встретился с отрезвляющим Асиным взглядом. – Девушка, а вы это… это… пострадавшая? Почему не в бинтах? Раздевайтесь, я вас посмотрю!
– Я навещающая.
– Все равно раздев… тьфу! Извините, мадам, – шаркнул ножкой Денис Сергеевич, что выглядело очень комично. – Я что зашел-то? – спросил он у Яны.
– Не знаю, – честно ответила она, икая от обжорства.
– А как вы? – Он перевел взгляд на Асю и вздрогнул. – А… как там наши ноженьки? Уже бегают по дороженьке?
– Не бегают… но ходить могу, вот и обувь мне подобрали, – ответила Яна.
– А, наша Клава молодец! Все продумает… Валенки, валенки, да не подшиты, стареньки… – неожиданно высоким голосом пропел лечащий врач, но, главное, с душой и большим чувством. – Я что зашел-то? Очень хорошо, что вы уже бегаете, а то «утку» до утра подать будет некому. Ну, все расслабились!
– Напились? – уточнила Ася.
Денис Сергеевич снова сморщился:
– Ой, не могу… Яна Карловна, кто это? Не ваш душеприказчик? В кой-то веки людям накрыли шикарный стол, знаменитость к нам попала… Напились, напились… Ну, напились, и что? – с вызовом вопросил он.
– Тише вы, Денис Сергеевич, а то о вашем нарушении режима завтра будет известно всей больнице, – предостерегла его Яна.
– Все… умолкаю, – сгорбился тот, не отрываясь от косяка, потому что попросту без опоры вряд ли устоял бы на ногах.
– Эй, док! – окликнула его Яна и показала свою початую бутылку коньяка. – Я тоже нарушаю больничный режим. Выгоните меня из больницы, пожалуйста.
Денис Сергеевич с минуту осмысливал сказанное Яной, а потом категорически затряс головой:
– Что ты, Цветкова! Я тебя никогда в жизни не выпишу! Никита сказал, что каждый день будет тебя навещать. Он попросил обеспечить тебе максимальный комфорт и уход, и он все время будет носить нам угощение и материальное вознаграждение, пока ты лежишь здесь. Ты будешь лежать здесь вечно! – по возможности твердо заявил лечащий врач. Покачнувшись, он нелепо откланялся и, пошатываясь, покинул палату Яны.
– Пора тебе отсюда сматываться, – покосилась на Яну подруга.
– В ночной рубашке и валенках? – сокрушенно всплеснула руками Яна.
– Я принесла тебе одежду. Заехала к тебе домой и взяла вот это платье. Ну и вкус у тебя… – хмыкнула Ася. – Я стояла у шкафа с одеждой и ощущала себя имиджмейкером какой-нибудь певички из ночного кабаре. – Ася выложила из пакета на кровать короткое платье ярко-розового цвета. – Самое приличное, что нашла…
– Старье! – констатировала Яна. – Но чтобы уйти из больницы, сойдет. Я тут залеживаться не хочу, ты права. Сейчас все заснут, мы с тобой и уйдем. Отвезешь меня домой, поможешь идти.
– Я, конечно, понимаю, что это не мое дело, но не могу не спросить… Не пойми превратно, я не хочу вмешиваться в твою личную жизнь, но очень бы хотела знать… чтобы понять, просто понять…
– Да что случилось-то? Ты всегда понимала меня лучше других.
– А сейчас не понимаю… Зачем ты изменяешь Карлу? Я все понимаю: Никита очень хорош собой, вы с князем видитесь не так часто, как хотелось бы, ты молодая и красивая… Я также понимаю, что все мы не совершенны, мы люди и можем дать слабину. Ты, конечно, надеешься, что Карл ничего не узнает. И от меня он этого точно не узнает, даю слово! Но я не понимаю, зачем изменять порядочному, хорошему человеку? Ну, как-то нехорошо это…
Яна слушала монолог подруги, открыв рот и хлопая веками без растительности.
– Я не поняла, а кто кому изменяет?
– Ты и Никита, тут. Ой, не строй из себя саму невинность, я все слышала!
– Чего ты слышала?
– Как вы тут мучились и страдали. Как ты благодарила его за то, что снова почувствовала себя женщиной.
– Конечно, почувствовала, а то даже в руки ничего взять не могла, ногти мешали. А теперь я наконец избавилась от жутких акриловых крючков! – помахала Яна пальцами перед лицом теперь уже ничего не понимающей Аси.
– При чем здесь твои ногти? И зачем ты их так безобразно постригла? Прямо как старая бабушка.
– Потому что то, что ты слышала, это и была стрижка моих ногтей, – невозмутимо сообщила Яна.
– С такой-то возней? – не поверила ее подруга. – И при чем здесь Никита? Ты всегда заставляешь мужчин стричь тебе ногти?
– С такой-то возней? – не поверила ее подруга. – И при чем здесь Никита? Ты всегда заставляешь мужчин стричь тебе ногти?
– Нет, только тогда, когда они обгорели в огне и превратились в ужасные твердые пластмассовые наросты, а я не могла даже взять в руку ножницы, – серьезно ответила Яна.
– Так вы… О, боже! А я за дверью чуть от стыда не сгорела. Кто бы мог подумать! Они, оказывается, подстригали ногти! Ну, да разве у тебя может быть что-то по-нормальному, как у других людей? У тебя и ногти-то ненормальные! – защебетала Ася.
– Не знала, что ты так печешься о моей чести, – хмыкнула Яна.
– А как же! Я так рада за Карла! Значит, ты его любишь и все у вас хорошо?
– Аминь! – кивнула Яна.
– Давай выпьем! – предложила Ася.
– Ты же за рулем, – напомнила ей Яна.
– Да ну его! Тут такие события! Заночую у тебя в палате, все равно тут все пьяные, а утром поеду сразу в суд по одному делу…
Яна быстро налила Асе полный стаканчик, а себе чуть-чуть, и они с подругой чокнулись.
Тут мелодично зазвенел Янин телефон, она ответила на звонок:
– Алло? Да, Тамара, рада тебя слышать. Что с голосом? Да нет, у меня все хорошо, я просто выпила… Что? Очень хорошо! Все, я поняла. Спасибо за сведения, мой неустанный сыщик, рада была тебя слышать, – снова сказала Яна и отключила связь.
– Что? – спросила Ася, уже выпившая свою порцию.
– Накликала на свою голову… Что, что… Карл в Москве, вот что! Звонила одна девочка – горничная из гостиницы, где он иногда останавливается, и сообщила мне об этом. Она мой осведомитель. Ну, знаешь, не водит ли он к себе девиц, и все такое…
– Хорошо… встретитесь, – откинула обгоревшую челку со лба Ася.
– Ты не думаешь, о чем вообще говоришь. Ты хорошо видишь, в каком я виде?
– Вполне.
– И ты считаешь, что я в таком виде понравлюсь Штольбергу?
– Любящему человеку все равно, как ты выглядишь, – уверенно ответила Ася, налегая на свои любимые оливки. – Конечно, он посочувствует тебе, что ты снова попала в передрягу…
– Хотела бы я с тобой согласиться, – посмотрела на свои сильно короткие и поэтому такие непривычные ногти Яна.
– Давай поспорим?
– Эка тебя развезло! Тебе пить нельзя, тетя адвокат. Причем совсем, – вздохнула Яна.
– На набор дорогой косметики, – продолжала гнуть свою линию Ася.
– А знаешь, что-то тут не так, – вдруг округлила голубые глаза Яна. – Ведь раньше Карл звонил мне прямо из аэропорта со словами: «Любимая, я уже на русской земле! Жутко скучаю, люблю, несусь прямо к тебе!» А сейчас что? Тамара только сейчас заступила на смену и не знает, сколько времени Карл находится в гостинице. Вдруг уже несколько дней? Ася, он не звонил мне ни разу! Приехал и не звонил! В чем дело? Разлюбил? У него свои дела, а меня он видеть не хочет? Я только сейчас об этом подумала. Какой ужас! Все, немедленно едем в гостиницу, я задам Карлу вопрос лично! – Яна резко вскочила на ноги и, скрючившись от боли, повалилась обратно на кровать. – Вот черт!
– Сначала напоила меня, а теперь как мы поедем? – растерялась Ася.
– Поймаем такси, – уверенно ответила Яна, у которой разом исчезли вся расслабленность и хорошее настроение. Она была жутко ревнива.
Яна, лежа на кровати, извивалась ужом, чтобы нацепить принесенное Асей розовое платье в облипку.
– Сейчас, сейчас я узнаю, почему он развлекается в России без своей русской подружки, – бормотала она.
Ася спешно выпила соку и подставила свое хрупкое плечо Яне, с трудом надевшей на ноги валенки и передвигающейся «лунной походкой» Майкла Джексона.
В больничном коридоре было тихо и спокойно, только откуда-то раздавался звук работающего телевизора и женский смех. Подруги, не встретив ни души, спокойно прошли коридор, спустились по лестнице на цокольный этаж и вышли на ночную улицу через запасный выход.
Глава 9
Ночь была очень теплая и темная, только легкий ветерок давал хоть какую-то жизненную силу, обдувая лица и голые части тела. Яна достаточно быстро остановила легковую машину марки «ауди», и шофер за пятьсот рублей подвез их к гостинице, где и остановился в данный момент Карл.
– Дорогая гостиница, – предупредил мужчина, – я знаю другие, неплохие и дешевле. – Водитель говорил, а сам посматривал на перебинтованные ноги Яны в валенках, решив, что его пассажирки приехали из глухой провинции и не в курсе астрономических цен Москвы.
– Нас эта вполне устраивает, спасибо, – ответила Яна и захлопнула дверцу машины.
– Нас пустят ночью-то? – поежилась Ася.
– Куда они денутся? Иди за мной! Сейчас мы все узнаем.
Яна достаточно шустро для своих ранений двинула вдоль сверкающего иллюминацией фасада со стеклянной прозрачной стеной, огораживающей холл, свернула за угол и буквально протиснулась в узкий проулок, который отделял гостиницу от соседнего дома. Она достала сотовый телефон и набрала номер.
– Тамара? Это Цветкова. Знаешь, я уже возле гостиницы. Да, у того входа, через который ты меня запускала на романтические свидания. Все! Жду!
– Ты прямо как настоящая аферистка, – усмехнулась, глядя на подругу, Ася.
– Я хочу сделать Карлу сюрприз. И он его получит!
Маленькая металлическая дверь, почти незаметная на фоне стены, открылась, и на улицу выглянула молоденькая девушка в униформе гостиницы.
– Яна, идите сюда! Ой, а что это с вами? – Она заметила ноги Яны.
– Бандитская пуля, – буркнула та и прошмыгнула мимо Тамары, таща за собой подругу. – Нам не надо переодеваться в униформу, чтобы нас не засекли? – спросила Яна, и удивленная вопросом Ася сообразила: значит, она уже и это проделывала.
– Да к чему такая конспирация? – не поняла Тамара. – Карл же в вас души не чает, и я рада, что помогаю осуществиться вашему сюрпризу за его более чем щедрые чаевые и всегда любезное отношение.
Тамара провела ночных посетительниц узким, захламленным проходом к грузовому лифту и пожелала всего хорошего.
– Ох, попадем мы с тобой опять в какую-нибудь историю, – занервничала Ася.
– Не дрейфь! Со мной мой адвокат! – хмыкнула Яна и вызвала грузовой лифт. – Если нас поймают, под пытками не говори, что нас впустила Тамара, – добавила она. И, заметив, как вытянулось лицо подруги, рассмеялась: – Шутка!
– Почему нельзя было войти через главный вход? Что, Штольберг не пустил бы тебя?
– Вот именно, что я не знаю… До сего момента он что-то не жаждал меня увидеть. И потом, как же наш сюрприз, если его заранее спросят по телефону: пускать гражданку Цветкову или выгнать взашей?
Лифт бесшумно открылся и поглотил в своей просторной металлической кабине двух пьяных женщин, одна из которых выглядела более чем странно.
Яна с Асей поднялись на десятый этаж и наконец-таки попали в цивилизованный мир. Просторный, хорошо кондиционируемый коридор с ковровой дорожкой, светлые стены, деревянные двери. «Люксы» находились в самом конце после прекрасного холла с зимним садом, который отсекал их от других номеров.
– Вот его «люкс», – припала к двери Яна, чтобы перевести дух. И вдруг напряглась.
– Что? – не поняла Ася.
– Что это за звуки? – побледнела Яна.
Ася прислушалась, и по ее спине поползли мурашки. За дверью явно занимались сексом, судя по крикам и воплям, в основном женским.
– Что это? – повторила вопрос Яна, словно Ася была в курсе происходящего.
– Ну… не знаю… А Карл не любит смотреть порнофильмы? Так, на ночь грядущую, с чашечкой чая и рюмочкой коньячка?
– На звук телевизора не похоже. Ася, не пытайся пудрить мне мозги!
– Тише!
– А что, боишься спугнуть пару голубков? А может, и не пару? Кажется, я знаю не все таланты Карла! – воскликнула Яна.
– Да я уверена, что все не так… мало ли что… Ты вот тоже… Я-то подумала, что ты с Никитой… а вы всего лишь подстригали ногти.
– Ага! Тогда, может, Карл бреется? Хочешь посмотреть?! – взорвалась Яна и судорожно нажала заветные цифры сотового телефона. – Тамара? Это опять я. Подойди к номеру Штольберга. Да, срочный вызов.
– Горе мне, горе… – схватилась за голову Ася. – Лучше бы ты изменила Карлу с Никитой, тогда бы вы сейчас были квиты.
Испуганная Тамара появилась через две минуты.
– Открой номер! – тоном, не терпящим возражений, приказала Яна, нетерпеливо постукивая ногой в валенке.
– Но я не могу…
– Можешь! У тебя есть ключи.
– А что, Карл не открывает тебе? – спросила Тамара, понявшая, что влипла.
– Он сейчас очень занят. Ты разве не слышишь? Не краснейте, девушки, все и так понятно. У меня обгорели волосы и отвалились ногти, но все компенсируется выросшими ветвистыми рогами. Злодей полюбил Россию, причем в самом прямом смысле! Открывай, Тома, и покончим с этим!
– Может, не надо? Будет скандал…
– Будет справедливость! И если ты сейчас не откроешь дверь и не избавишь мои уши от пошлых, мерзких звуков, я ее выломаю, и тогда будет еще и ущерб! – заявила Яна.