Горькая звезда - Контровский Владимир Ильич 26 стр.

Генералы молчали.

— Приказываю, — президент нашел глазами командующего ВВС. — Поднять в воздух звено стратегических бомбардировщиков «Ту-160» с эскадрильей прикрытия для атомного удара по развалинам ЧАЭС. Выделите лучшие экипажи — удар должен быть ограниченной, но достаточной мощности, и нанести его следует с ювелирной точностью. Украина — это не Семипалатинский полигон, и не Новая Земля, но чернобыльскую язву надо выжечь начисто. Выполняйте!

— Сложившаяся ситуация позволяет нам решить наболевшую проблему, — веско произнес генерал Петерс, глава временного Контингента гуманитарных частей ООН в районе бедствия. — Ликвидация незаконной структуры, претенциозно именующей себя независимой Киевской Республикой, является одной из первоочередных задач миротворческих сил. Весь цивилизованный мир крайне обеспокоен происходящим в Киеве — этот тоталитарный режим запятнал себя многочисленными преступлениями, начиная от захвата на государственных складах военного имущества и продовольствия и кончая нарушениями прав человека, выразившимися в массовых расстрелах людей, предпочитающих свободу унылой жизни под пятой диктатора. Этот больной зуб надо вырвать!

О том, что «свободные люди», подвергавшиеся «кровавым репрессиям» со стороны «антидемократического режима», были обыкновенными мародерами, которых сами же «гуманитарии» отстреливали без малейших угрызений совести, Петерс умолчал. Он хорошо помнил инструкции, полученные им в Брюсселе, в Штаб-квартире НАТО, и теперь, блюдя имидж, упражнялся в демократической риторике, нимало не беспокоясь о том, что кроется за его стандартными словесами, — правила игры есть правила игры.

— А вы не опасаетесь, гхм, острой реакции со стороны России? — подал голос генерал Ивахнюк, командующий вооруженными силами УНР. — Если мы начнем силовую акцию, Россия может и вмешаться — вспомните заявления Москвы по киевскому вопросу.

— Повторяю, — в голосе Петерса явственно просочился оттенок снисходительности (что возьмешь с этих бестолковых туземцев!), — ситуация сложилась благоприятная. Русские втянулись в бой с ордами мутантов, создавших угрозу Киеву, — дело дошло до применения танков, реактивной артиллерии и авиации. Российским миротворцам сейчас не до нас: если мы будем действовать быстро и решительно, у нас есть все шансы восстановить в Киеве конституционный порядок за считаные часы. Русские просто не успеют вмешаться, к тому же официально ввод в город наших миротворческих сил имеет целью защитить уцелевших киевлян от полчищ мутантов — по нашим данным, русским так и не удалось остановить их наступление на Киев. Все продумано — нам остается только четко выполнять разработанный план.

Ивахнюк скептически хмыкнул, но промолчал.

— Операция «Вернисаж» будет осуществляться в основном силами прибалтийских и польских соединений при ограниченном участии войск стран Западной Европы, — продолжал американец. — Представляется целесообразным использование и ваших частей, генерал, — с этими словами Петерс испытующе посмотрел на Ивахнюка: мол, что ты на это скажешь?

— Это нежелательно, — набычился командующий вооруженными силами Украины. — Нам приходится считаться с настроениями народа, который назовет это братоубийством. На заключительном этапе операции использование частей Украинской армии возможно — ну, скажем, в качестве сил по поддержанию законного правопорядка, — но в первом эшелоне…

«Хочешь, чтобы мы поднесли вам Киев в аккуратной упаковке? — подумал Петерс. — Не выйдет!»

«Хочешь, чтобы мы сделали за вас — и для вас — всю грязную работу, а потом расхлебывали последствия? — подумал Ивахнюк. — Не выйдет!»

Но вслух никто из них ничего не сказал: при всей ограниченности своего мышления оба генерала были насквозь прожженными политиканами и знали, что можно говорить (особенно в присутствии третьих лиц), а что нет. И сейчас они самым вульгарным образом торговались, стремясь получить кое-какие бонусы — бизнес, ничего личного. Обоим генералам была очень хорошо известна основная причина недовольства Запада «диктатурой полковника», тщательно скрываемая за патетическими речами о «нарушении прав человека».

Во время кредитного бума нулевых годов двадцать первого века множество киевлян поддались соблазну и влезли в долги ради приобретения недвижимости и автомобилей. Кредиторами, в конечном счете, выступали крупнейшие транснациональные западные банки, а в Киеве, по самым скромным подсчетам, оставались сотни тысяч должников и их наследников, личные данные которых хранились в бесстрастных банковских компьютерах. Сотнями миллионов долларов не разбрасываются, а если человек не в состоянии расплатиться со своими долгами — что ж, рабочие руки (тем более бесплатные) тоже в цене. Долговые ямы Средневековья не канули в Лету — они всего лишь подверглись апгрейду для приведения их в соответствие с гуманистическими нормами современности. Эти соображения перевешивали даже опасения по поводу возможных бунтов киевских мстителей — бунтовщиков можно и покарать, у ооновцев накоплен изрядный опыт по усмирению разного рода повстанцев и подавлению «мятежей» в различных уголках земного шара.

— Полагаю, вопрос об участии в операции украинских частей мы решим в рабочем порядке, — примиряюще произнес Петерс. — А сейчас нам следует уточнить и согласовать график развертывания всех гуманитарных соединений, задействованных на первом этапе. По данным воздушной и космической разведки, плотной обороны у киевских боевиков нет, и серьезного удара они не выдержат. Массированной ракетно-артиллерийской подготовки и удара с воздуха не будет — это потеря темпа плюс неизбежные сопутствующие разрушения и уничтожение значительных материальных ценностей. Итак, согласно плану операции, в течение двадцати четырех часов колонна бронетехники численностью…

Каррах ощутил нарастающее беспокойство. Аборигены встревожились не на шутку и пытались противодействовать. Они быстро поняли, что в открытом бою лавину мутантов им не остановить — ментальный гипноз ариссарра действовал безотказно, — и перешли к атакам с дальней дистанции, соответствующее оружие у них имелось. Они также бросили в бой танки, накачав экипажи транквилизаторами и даже пристегивая их к сиденьям наручниками, чтобы солдаты не выпрыгивали из боевых машин. Танкисты действовали заторможенно — против мало-мальски организованного противника из рода людей им было бы не устоять, — однако против мутантов эта уловка сработала: броня была тварям не по зубам, и только саламандры сумели сжечь несколько десятков танков и отбить танковую контратаку. Но людские потери снизились (несмотря на то, что к Сердцу Зоны шли и шли одурманенные толпы), а наступление чудовищ на Киев замедлилось. Прогнозируя дальнейшие действия туземцев, Каррах понял, что они с высокой степенью вероятности пустят в ход свое самое мощное оружие — атомное, — используя для его доставки летающие машины. Перехватить высотные самолеты ариссарра не мог — он не переоценивал свои силы, — а термоядерный взрыв на развалинах станции почти наверняка разрушит «реакторную слезу». И тогда — все, он, звездный скиталец, навеки останется пленником этого проклятого мира, без всякой надежды на возвращение и отмщение. Значит, надо спешить, хотя энергии накоплено еще недостаточно.

Делая одновременно несколько дел, Каррах не обратил внимания на колонну танков и бронетранспортеров, двинувшуюся на Киев с запада, — войны аборигенов его нисколько не волновали. И уж тем более не заинтересовал его одинокий джип, несшийся по опустевшим улицам древнего города.

Даже могущественные звездные скитальцы-ариссарра не всемогущи и не всеведущи.

Радиопереговоры с Москвой отняли у полковника много сил, но дело того стоило — кажется, ему удалось убедить Президента Российской Федерации в необходимости принятия крайних мер, и теперь оставалось только ждать. В присутствии офицеров своего штаба полковник держался, не подавая вида, но как только они ушли, он прилег на кожаный диван и обессиленно закинул руки за голову. Тело покрывал липкий пот, сердце билось неровными толчками. «Как это все не вовремя, — думал глава Киевской Республики, устало сомкнув веки, — хотя, когда болезнь, особенно лучевая, бывает вовремя? Ничего, мы еще поборемся: вот полежу пяток минут и встану…»

Но отдохнуть ему не дали: не прошло и пары минут, как вернулся сержант Авдеенко. Несмотря на свой невеликий чин, сержант пользовался среди ополченцев непререкаемым авторитетом и особым доверием гетмана и имел право доступа в его «походной-полевой» кабинет в любое время дня и ночи. Увидев, что командир отдыхает, Авдеенко остановился в нерешительности, однако полковник уже открыл глаза.

— Что у тебя, Семен?

— Ооновцы, товарищ полковник, — доложил сержант. — Входят в город с запада. По донесениям с постов наблюдения, от ста до двухсот единиц бронетехники в сопровождении пехоты. Латышские стрелки и жолнежи Войска Польского.

— Ну, вот и дождались мы дорогих гостей, — превозмогая слабость, полковник встал и подошел к столу. — Так, сержант Авдеенко. Всех офицеров штаба — ко мне. А ты — поднимай мобильные группы, и вперед. Гранатометы. Мины. Засады. Снайперы. — И добавил, усилием воли заставляя отступить хворобу, так и норовившую вцепиться в горло незримыми когтями: — Будет им хлеб-соль, попотчуем от всей нашей широкой души. Не зря, думаю, тренировал ты наших вчерашних пацанов-сталкеров — не подведут.

Из боевых донесений

временного Контингента

гуманитарных частей ООН

в районе бедствия, 2006 год

Войдя в город единой механизированной колонной, части временного Контингента гуманитарных частей ООН столкнулись с неожиданно сильной и хорошо подготовленной противотанковой обороной боевых групп полковника Щербы, общей численностью от двух до четырех тысяч человек. К сожалению, план командования, рассчитанный на полную внезапность и на низкую боеспособность ополченцев киевского незаконного вооруженного формирования, был разработан на основании недостоверных разведданных, а потому не привел к положительным результатам. Спешка, недостаточное материально-техническое обеспечение, а также отсутствие практических навыков и опыта использования легкой и средней бронетехники в городе у личного состава частей, задействованных в операции «Вернисаж», привели к большим потерям.

Согласно доктрине, предложенной военными советниками НАТО, основной тактикой применения танков стало сопровождение на узких улицах и прикрытие броней пехотных штурмовых подразделений, которым была поставлена задача пробиться к зданию бывшего торгового центра «Глобус» на Майдане Незалежности, где располагается главный штаб самопровозглашенной «Независимой Киевской Республики». Основное противодействие наступлению оказали подвижные группы гранатометчиков, вооруженные, в том числе, и последними моделями станковых автоматических гранатометов «GL Srtiker» производства ЮАР. Гранатометчики, ведущие огонь из подвалов и с верхних этажей зданий, а также снайперы противника превосходно ориентировались в переулках и дворах и быстро меняли свои огневые позиции, что позволило им уничтожить значительные силы Контингента, оставаясь при этом практически неуязвимыми.

Основная бронетехника, примененная в операции, — танки «Т-72» и «Leopard 2A4», действовавшие на ограниченном пространстве, — оказалась отличной мишенью для стрелковых расчетов боевиков. Почти каждый танк, попавший в зону поражения, сразу же подвергался обстрелу из нескольких АПГ с разных направлений. На проспекте Победы, по которому двигались основные силы, был подбит танк «Leopard» (борт № 243). В его моторно-трансмиссионное отделение попало одновременно четыре или пять гранат, при этом совокупная мощность удара оказалась такой, что вызвала детонацию бортового боезапаса. Танк развалился на части, при этом его экипаж был уничтожен до полной невозможности сбора и идентификации останков.

По предложению заместителя командира передового батальона майора Рябининса экипажи изменили тактику. Стремясь выполнить поставленную задачу, танкисты, ведя бой под перекрестным огнем, начали использовать прием «наскока», когда два танка, поочередно выкатываясь из-за угла здания, производили три-четыре выстрела по обнаруженным целям и задним ходом уходили обратно. Однако и эта тактика оказалась малоэффективной.

В танк «Т-72» (борт № 437) угодило шесть или семь гранат, которые вывели из строя двигатель и гусеничный блок, однако корпус, оборудованный динамической защитой, смог выдержать удар, так что экипаж уцелел и сумел эвакуироваться. В «Leopard» (борт № 231) было шесть попаданий, после четвертого (выстрел был произведен неидентифицированным сверхмощным боеприпасом) башня танка накренилась. Последней с расстояния 100 м в башню со стороны командира танка угодила противотанковая ракета, выпущенная из мобильного комплекса «BGM-71 TOW». От удара с торсионов сорвало люки в башне, наводчик-оператор получил тяжелую контузию, от осколков брони его спасла казенная часть орудия. В башне начался пожар, механику-водителю и наводчику-оператору удалось покинуть горящую машину, которая через 20 минут взорвалась. Таким образом, отсутствие на танках «Leopard» контактной динамической защиты вело к гарантированному поражению агрегатов и экипажа машины при попадании нескольких гранат с близких дистанций.

Попытка блокирования господствующих высот юго-западной части города атакой со стороны Одесской трассы в результате прорыва привела к потере от артиллерийско-гранатометного огня боевиков двух танков «Т-72» из состава польской мотострелковой бригады. После отсечения огнем боевиков пехоты от танков последние были мгновенно подбиты на путепроводе у станции метро «Лыбидская», пополнив счет наших безвозвратных потерь.

Возникший из-за первых потерь дефицит тяжелой бронетехники вынудил создавать смешанные бронегруппы, в состав которых включались 2 танка и БМП-1. Закрепленные за конкретными штурмовыми подразделениями, бронегруппы должны были обеспечить постоянное прикрытие штурмующих пехотинцев мощным огнем, однако в связи с разным уровнем защищенности этих боевых машин и их различными маневренными возможностями смешанные бронегруппы себя не оправдали.

Применялись два основных способа действий бронегрупп. В первом случае один танк вел огонь в интересах пехоты, а экипаж второго, наблюдая за обстановкой, мог в любой момент заметить и отразить готовящуюся на головной танк атаку. Вездеходы «Хаммер» и БМП-1, прикрываясь танками из-за своего слабого бронирования и постоянно маневрируя, вели огонь по верхним этажам высотных зданий. Второй способ назывался «Карусель» — суть боевой работы бронегруппы заключалась в непрерывности огневого воздействия на цель. Несколько пар танков поочередно, проводя пересменку на огневом рубеже, обеспечивали непрерывный обстрел цели.

Тем не менее бронегруппы понесли ощутимые потери. Типичная ситуация сложилась в ходе боя за площадь Победы. Имевший задачей блокировать перекресток проспекта Победы и улицы Саксаганского танк «Leopard» (борт № 220), выдвигаясь на огневую позицию, при подходе к площади был обстрелян из засады на крыше здания универмага «Украина». Один из выстрелов РПГ пришелся в борт, отсутствие сорванного ранее фальшборта привело к сквозному пробитию брони в районе топливных баков и боеукладки. Мгновенная детонация не оставила экипажу шансов на спасение.

В качестве дополнительной защиты от РПГ и крупнокалиберных пулеметов экипажи танков и легкой бронетехники стали интенсивно навешивать на броню снарядные ящики, сетки, дополнительные запасные части.

Большое количество потерь танков в Киеве было усугублено отсутствием на многих из них контактной динамической защиты (КДЗ) либо взрывчатого вещества в ней. Например, 20 польских танков «Т-72» не имеют контактной динамической защиты, а у 14 танков блоки «табакерок» КДЗ оказались пустыми. Ведя интенсивный бой на узких улицах города, укрываясь от ответного огня, экипажи танков прижимают машины к зданиям или въезжают внутрь домов, снося фальшборта и сминая блоки КДЗ.

Основу боекомплекта танков, ведущих тяжелые бои в городе, составляют выстрелы с осколочно-фугасными снарядами. Кроме них, имеются один-три выстрела с бронебойно-подкалиберными снарядами на случай теоретически возможной встречи с танками боевиков.

Впервые в городских боях были использованы управляемые ракеты «Hellfire» наземного базирования, однако из пяти выпущенных ракет в цель попали всего две. В дальнейшем управляемые ракеты не применялись, предпочтение отдавалось осколочно-фугасным и бронебойно-подкалиберным снарядам — последние оказались способными пробить с торца пятиэтажный блочный дом от первого до четвертого подъезда.

Противник активно использует противотанковые мины для минирования путей выдвижения бронегрупп. В боях за южную и юго-восточную части города боевиками против танков стали использоваться фугасы.

В ходе боя на бульваре Дружбы народов была потеряна связь с танком «Leopard» (борт № 322). В результате поисков исчезнувшего танка обнаружили двухметровую воронку и разлетевшиеся в разные стороны куски машины. Башня танка отлетела на 70 м, двигатель на 20 м, катки, гусеницы и борта, перелетев одноэтажные дома, валялись на параллельной улице. Наиболее вероятной причиной гибели танка стал мощный фугас, действие которого усилил сдетонировавший боекомплект машины.