– Чего? – опешила Ведьма. Черный лев как-то сразу стал меньше. – Мало тебе?
– Чего-нибудь поужасней хочется!
– Ну, хорошо. Ладно!
Брякнулся лев об пол и обернулся гигантской змеей. Огромные кольца свивались с громким шелестением трущихся друг об друга чешуек. Раздвоенный язык мелькал с неуловимой быстротой.
– Нравится? – прошипела Ведьма. Погремушка на кончике хвоста бешено дергалась.
Браги почувствовал, как его прошибает ледяной пот. Голова этой змеи была размером с пони.
Змея открыла пасть, показывая ему два сочащихся ядом клыка.
– Не нравится. Банально, – ответил огр.
Змея зашипела, задергалась, свиваясь в кольца. Огр мог бы, пожалуй, одолеть ее в бою, но решил сейчас не рисковать. Хитрость и еще раз хитрость. Ну и чуток хладнокровия.
Зеленая Ведьма вернулась в свой обычный облик. Пот стекал по ее уродливой длинноносой физиономии. Глаза, наполненные лунным светом, сверкали злобой.
– Что же ты посчитал бы не банальным, огр, много себе позволяющий? – просипела Ведьма. – Чем же еще я обязана развлекать тебя?
– Уважаемая, я спрашиваю только из любви к истине, – ответил Браги, улыбаясь. – Мы затеваем большое и важное дело, которое повлияет на судьбы мира… Следовательно…
– Да поняла, поняла я! – махнула палкой старуха. – Видимо, ты не отстанешь, пока не убедишься окончательно, что я не уличный факир… Может, превратить тебя в какую-нибудь пакость? В этом случае твоя душенька будет довольна.
– Нет.
– Нет?
– Если я стану животным, без разума, я не сумею оценить масштаб твоего могущества, потому что в этот момент не буду ни хрена соображать… Тем более это будет невозможно в роли какой-нибудь пакости. Отпадает.
Зеленая Ведьма утерла пот со лба.
– Умеешь ты достать до самых печенок, огр… Никогда не думала, что так обременительно иметь учеников. Ну, что ты хочешь еще увидеть, чтобы убедиться? Только живее думай, сегодня у нас еще дела, куча дел!
– Я вот слышал где-то, что самые могучие волшебники могут становиться не только гигантскими змеями и нетопырями, не только львами, вепрями и драконами, но и существами маленькими… Это, мол, и является высшим классом для злодеев-колдунов.
– Маленькими?
– Ага.
Ведьма расхохоталась.
– Проще некуда, огр. Убогая у тебя, однако, фантазия… Если тебе больше не надо, то смотри и будь доволен, потому что на этом представление заканчивается!
Браги кивнул с самым смиренным видом. Перебранка с Ведьмой его порядком утомила. Пора было закругляться.
Зеленая Ведьма покрутилась в своем репертуаре, шмякнулась об пол.
И стала маленьким рыжим тараканчиком. Тараканчик побегал по полу, шевеля усиками, после чего на него наступила нога Браги и размазала беднягу в нечто, напоминающее сморчок…
Зеленой Ведьмы больше не было. Ящик, в котором хранились ее сердце и мозг, вспыхнул и расплавился. Огр едва успел отстраниться от этого жара.
– Твою мать!
Он ждал треска, грома и тому подобного, что обычно сопровождает гибель суперзлодея. Но ничего такого не услышал. Поднял ногу и посмотрел на подошву. Потом обтер ее об пол.
– Эй! Кто-нибудь! – сказал Браги, обращаясь к потолку. – Э… Есть тут кто?
Дверей в подземелье-тайнике не было предусмотрено.
– Наконец-то, – проворчал голос, знакомый по предыдущим пререканиям. – Наконец-то кто-то размазал эту идиотку по полу, как того она и заслуживала!
– Это ты, башня?
– Так точно, я.
– Значит, ты…
– Я знала, кто ты и для чего пришел… Меня не проведешь. Ты стал вешать мне лапшу на стены с самого начала, причем весьма искусно, вот я и подумала: а вдруг из этого выйдет толк? Ты явился расправиться с Ведьмой, впервые за столько веков… Я увидела шанс получить свободу. Только поэтому я тебя впустила…
– Так ты была рабом?
– Вроде того. Ведьма заставила меня заключить с ней договор. Бессрочный. Договор аннулируется в случае смерти какой-либо из сторон… Ведьма хитра была, но попалась на такой несложный трюк. Немного потешить тщеславие, а потом ударить в спину… Видимо, не читала она сказку «Кот в сапогах».
– Как пить дать, не читала, – ответил огр.
– Я все ждала, что Ведьма тебя расколет. Она ведь и готовила тебе кое-что – довольно неуютное и тесное подземелье… Но ты опередил… Не думала, честно говоря, что хватит у тебя сил разыграть этот спектакль до конца… Хвала тебе, Рыцарь Железного Кулака… Я свободна наконец. Свободен Мирквуд…
– А что насчет фей? – спросил огр.
– Я сняла с них чары. Они возвращаются домой.
– А гремлины?
– Чистку я произведу сама, придется повозиться, пока все не придет в норму… Знаешь, когда-то я служила обыкновенному магу, который занимался своим скромным делом и приносил пользу… Потом он исчез в результате неудачного опыта, а меня закабалила Ведьма. Обманом. В те далекие времена я еще не была столь искушенной. Ведьма вела себя прилично, это потом она показала свое настоящее лицо. Собственно говоря, было бы справедливо как-нибудь отблагодарить тебя, рыцарь… Ведь ты вызволил меня из плена…
– Знаешь, для начала мне хотелось бы выбраться из этого подземелья.
Оп! Спустя мгновенье огр стоял снаружи, перед башней. Утро еще не успело перейти в день, хотя Браги казалось, что пролетело не меньше суток.
– Ничего себе фокусы, – сказал он. – Кто же ты такая на самом деле?
– Боюсь, ты не поймешь. Таких, как я, много. Мы существа не совсем живые, так, серединка на половинку… Плоть наша – камни. Жизнь в нас – чары. Мы умеем производить сильную магию. И с незапамятных времен сотрудничаем с чародеями разного рода. Они нуждаются в силе, мы тоже. Симбиоз. Тебе знакомо это понятие? – спросила башня.
– В общем…
– Так вот. Иногда мы ошибаемся. Иногда все идет не так, как хотелось бы. Случай с Ведьмой – мой первый неудачный союз с магом… Но теперь-то меня не проведешь, – сказала башня, растягивая каменный рот с громким скрежетом. – Лет двести, не меньше, я буду жить исключительно в свое удовольствие. Заслужила я отпуск или нет, в конце концов? Ну, говори, чем я могу тебе отплатить?
– Не знаю. Я шел сюда не за деньги. Помогал некой Тук-Тук. Слабость у меня к девицам, – сказал огр.
– Знаю, знаю, слышала, – захохотал башня. – Специализация Браги из Шидама – красотки, попавшие в беду. – Каменное сооружение встряхнулось, будто расправляя несуществующие плечи. – Я могу перенести тебя в любое место, куда захочешь… Заставлю гремлинов поработать, прежде чем дам им хорошего пинка. Терпеть не могу этих зловредных балбесов.
– Ладно, – пожал плечами огр, глядя по сторонам. Страшный бурелом исчез. Площадку перед башней окружал самый обычный лес. – Заставь. Перенеси меня в Таилак Тариасс. Заодно прикажи гремлинам вернуть обратно все награбленное и починить все, что они разрушили.
– Справедливо, – ответила башня. – В таком случае держись!
– За что? – спросил Браги…
Через пару мгновений лес полетел у него под ногами. И сам он летел, сидя в неком сооружении наподобие паланкина, который несли по воздуху восемь ушастых, противных и вонючих гремлинов. Огр ухнул, видя, как вершины сосен чуть не царапают дно паланкина. Гремлины старались вовсю, бежали по воздуху, словно по земле.
Где-то за спиной Браги, постепенно стихая, раздавался хохот башни.
9
– И ты не взял денег? – спросил Зирвент, хлопая глазами. Он не верил, не хотел верить. Это просто не укладывалось в его высокоученой голове, отягощенной похмельем.
– Не взял, – ответил огр, ухмыляясь.
Вагант застонал. Пребывание в рыбацком поселке вблизи кружащегося в веселье и вечном танце города-порта сказывалось на Зирвенте не лучшим образом. Он не выдерживал ритм праздника, даже он, выпивоха и ветрогон. Браги смерил худосочную фигурку приятеля насмешливым взглядом и занялся полировкой нагрудника. С улицы в комнатку постоялого двора «Горгона Медуза» влетали веселые голоса.
– Почему ты позволил мне тогда так напиться? – с укоризной спросил Зирвент. – Из-за тебя я пропустил такое приключение! Живая каменная башня! Поездка на гремлинах!
– Ты пропустил все это из-за себя, – ответил огр. – Никто тебя не заставлял накачиваться увеселительными напитками…
Зирвент изобразил оскорбленное достоинство.
– Ты ничего не понимаешь… И…
– Понимаю. Студент без пива не студент и все такое прочее… Но я не собирался ждать, пока ты выйдешь из запоя и очухаешься. К тому же не знаю, чем бы ты сумел мне помочь.
– Значит, правду говорят, что огры – чудовища, порожденные тьмой.
– Похоже, я начинаю в это верить, – осклабился Браги. – Раз все твердят мне это, может, они правы? Следовательно, нечего взывать к моей совести…
Зирвент вылез из-за стола, издавая охи и стоны.
– Пойду. Прогуляюсь, подышу морским воздухом. Помогает прийти в себя.
Огр, погруженный в свои мысли, кивнул.
Студиозус не успел исчезнуть за дверью, как в комнату влетела Тук-Тук. Румяная, радостная, в нарядном платье с блестками. Вагант замер на месте, поняв в очередной раз, что окончательно и безнадежно влюблен. Фея не удостоила его вниманием.
Огр, погруженный в свои мысли, кивнул.
Студиозус не успел исчезнуть за дверью, как в комнату влетела Тук-Тук. Румяная, радостная, в нарядном платье с блестками. Вагант замер на месте, поняв в очередной раз, что окончательно и безнадежно влюблен. Фея не удостоила его вниманием.
– Привет, – сказал ей огр. – Как дела?
– Отлично! – Тук-Тук от избытка чувств совершила несколько стремительных кругов по комнате. Зирвент припал к двери спиной и следил за нею страдающими от неудержимой любви глазами. – Вот, прилетела передать тебе привет от моего папаши Остролиста, от Бряка и всех-всех-всех… Кстати, приглашаю тебя на свадьбу!
– Когда?
– Через недельку… В полдень.
– О! Хм… Ничего не обещаю… Сама знаешь, дела, подвиги не ждут…
– В общем, мы будем рады тебя видеть, – сказала фея. – А это тебе подарок от всех нас, от Народа Росы. – Тук-Тук достала из кармашка штуковину на цепочке, которая оказалась круглой золотой медалью с надписью: «Браги из Шидама в благодарность за спасение». – Помни о нас. – Фея надела медаль на грудь огру. Тот засиял не хуже самого подарка.
Зирвент пытался что-то сказать и обратить на себя внимание, но у него ничего не получилось.
Тук-Тук окончательно разбила ему сердце, запечатлев на щеке Браги звонкий поцелуйчик.
– Никакое ты не чудовище, огр. Это все только видимость. Не верь дуракам! И не забудь про мою свадьбу… В общем, если сможешь, буду рада!..
Фея вылетела в окно прежде, чем Зирвент закончил придумывать нужную фразу.
Браги погладил медаль.
– Пустячок, а приятно, – сказал он.
– Пустячок, – простонал вагант. – Пустячок, чтоб я сдох… Тут золота на… Даже посчитать не могу!
– И не считай! Внимание и приязнь не измерить деньгами…
Зирвент покачал головой, посмотрел в окно и вздохнул.
– Может, ты и не чудовище, но… Впрочем, я уже и не знаю… как тебя понимать и трактовать… и что с тобой делать! Ведь это из-за тебя Тук-Тук не обращала на меня внимания. Ишь, ловелас нашелся… У вас с ней разные весовые категории, между прочим, не заметил? И она замуж выходит! Пссь! Эх, а еще друг назы…
– Иди прогуляйся, – сказал огр.
Часть шестая Крепость мечты
1
Палач провел рукой по широкому лбу и сплюнул на грязный пол. Туловище его, снабженное большим вислым брюхом, покрывали разводы пыли, пота и копоти.
– Ну что? – спросил высокий человек в длинном плаще.
Помощник палача, полная противоположность своему начальнику, маленький, плюгавый, тощий, с заячьей губой, подскочил сбоку.
– Молчит. Ни слова не сказал за все время. Может, немой он?
– Не бреши, выродок, – произнес человек в плаще. Пленник висел на разведенных в стороны руках. – Будь он немым, как бы он смог…
– Железо надо, точно надо, – сказал палач, указывая на голого эльфа, спина и бока которого потемнели от засохшей крови. – От железа каленого всяк начинает петь соловушкой, – почти с нежностью пробормотал толстяк и вопросительно поглядел на советника по делам Безопасности при короле Родерлике.
– Никакого железа, никаких клещей, никакой дыбы, – ответил тот, покачав головой.
– Так почему же? С какой стати? – пропищал, словно большая крыса, помощник палача. – Ничего не надо спрашивать, ничего не выпытывать, да? Только ждать, пока он сам заговорит, а он не говорит… крепкий, змееныш, эльфюга поганый… В чем же загвоздка, мессир?
– Вас это не касается, – ответил человек в плаще.
Он подошел к пленнику, постоял, перекатываясь с пятки на носок, затем прикоснулся к его желтым волосам, закрывающим грязными прядями лицо. Сжал пальцы, собирая локоны эльфа в кулак, и поднял голову пленника. Висящий на веревках, прикрепленных к верхушкам деревянных столбов, не потерял сознание, как считал Леод Шардэ. Едва советник заглянул ему в лицо, эльф плюнул. Плевок попал неудачно – на штанину. Губы, покрытые грязной пленкой, разъехались. Кобальтово-синие глаза эльфа ничуть не поблекли и горели с прежней яростью.
Выпрямив ноги, пленник попробовал встать, его шатало. Наконец он утвердился в вертикальном положении.
Леод отпустил его грязные волосы и отступил на шаг. Советнику показалось, что в пыточной стало холодно, очень холодно, что огонь в открытой печи ничуть не согревает тяжелый смрадный воздух.
– Молчишь? – спросил Леод, вынимая платок. Расчетливо медленно он вытер плевок со своей одежды. – Что будет, если я прикажу им взяться за тебя по-настоящему? Что, скажи?
Эльф молчал и смотрел не моргая.
Леод с омерзением оглядел его худое тело, покрытое шрамами, ссадинами и синяками.
– Король не хочет, чтобы таких, как ты, приравнивали к обычным убийцам и бандитам. Пока не хочет, могу заметить, но это непременно произойдет, если вы не прекратите делать то, что делаете… Тебя поймали по чистой случайности. Твоя лошадь споткнулась, иначе, полагаю, тебе удалось бы скрыться, как твоим поганым дружкам. Я не спрашиваю, где они, где ваше логово… Возможно, не пришло время для этого разговора… – Леод попытался глубже заглянуть в глаза эльфа. Он хотел найти там страх и мольбу о пощаде, но его постигла неудача. – Вы хотите вернуть то, что, по вашему мнению, у вас украли? Разбоем, грабежом… склоняете к мятежу своих соплеменничков. Ты считаешь, что у тебя есть такое право, эльф? На твоей совести около тридцати загубленных в разбойничьих налетах душ… у этих людей были семьи, дети, жены! А? Чего ты добиваешься своим молчанием?! – проорал Леод, брызгая слюной.
Эльф молчал, глядя сквозь него.
– Что ж, всему приходит конец, фрилак, всему. И твоему гордому мужеству оно тоже придет, не сомневайся. Мне ничего не стоит рассказать королю одну историю, пусть она будет придуманная, не важно. Я скажу ему, что ты все знаешь, что твои показания помогут нам раздавить зло в зародыше. Оградить королевство от крови, резни, войны. Родерлик мне поверит, потому что он умен, он поймет, чем может обернуться его лояльность к вашей породе! Слышишь?
Эльф ничем не выдал того, что понимает, о чем речь.
– По-моему, он свихнулся, мессир, – в тишине произнес палач, утирая пот.
– Заткни пасть, собака, – посоветовал советник через плечо.
Эльф едва удерживался на слабых ногах. Если он упадет, веревки рванут его руки и выдернут кости из суставов.
– Или я сделаю проще, – сказал Леод, поигрывая агатовыми четками. – Король не спускается в такие грязные подземелья, он не ходит с проверкой по острогам и ямам. Его нежный нос не выдерживает вони таких вот разложенцев, как ты, а мой – ничего, вполне, потому что я не так брезглив… Откуда королю знать, что здесь происходит? Я прикажу запытать тебя до смерти, превратить в кусок мяса, вытянуть из тебя всю кровь, а потом скормить твои останки псам. Родерлик ничего не узнает. Я скажу, что пленник откусил себе язык в камере и умер. – Снова молчание, нарушаемое лишь потрескиванием горящих поленьев и шумным дыханием палача. – Скажешь, тебя не страшит и такая участь? Не испугаешься? Устоишь против «сапожка», против иголок под ногти и раскаленных клещей, как смог устоит против батогов? Сомневаюсь. Мой опыт не верит твоему мужеству, нечеловек. На моем веку не было ни одного заключенного, который бы сдюжил после раскаленного железа. Господин заплечных дел мастер прав. Ты в один миг станешь петь соловушкой. Что скажешь?
Леод ударил пленника, коротко, словно всего лишь ткнул правой рукой в солнечное сплетение. От удара тело эльфа отбросило назад, но упасть навзничь он, конечно, не мог. Веревки до предела натянули руки, ноги подогнулись, еще сильнее вытягивая их. Голова узника свесилась.
– Ты мнишь себя воином и революционером, – произнес Леод, сплевывая на пол и протирая костяшки кулака платком. – Но я думаю иначе – ты жалок. Жалок, словно безродный пес, подыхающий под забором. Ты никому не нужен. Твоя грошовая гордость не поможет тебе остаться в памяти потомков… ну, разве что предателем. Я позабочусь об этом и распущу нужные слухи. В городах и весях будут говорить о тебе с отвращением. Вот так и закончится твоя борьба… не начавшись… Это станет уроком для таких, как ты, Вридаль Наэварра. – Он бросил платок к ногам эльфа. – Я выполню приказ короля. Ты будешь подвергнут быстрой и милосердной смерти на главной площади Блендибога, а до этого тебя будут возить по городу и его окрестностям три дня – чтобы все смогли полюбоваться на несостоявшегося героя. Все будет проходить по древнему обычаю. Герольд трижды спросит народ, есть ли желающие освободить приговоренного – заплатив кругленькую сумму, конечно. И если таковых не найдется, то… не обессудь. Ты сторонник традиций своего народа, но и мы тоже! С этого момента все, что ты скажешь, уже не имеет значения.
Помощник палача крякнул, почесывая редкие потные волосенки на затылке.
– А какую казнь применим, мессир? – спросил он.
– Четвертование, – сказал советник по делам Безопасности. – Как для всякого политического преступника, покушающегося на устои королевской власти и благополучие народа.