Мне доводилось слышать немало утверждений - и от коллег Гавриила Дмитриевича, и от руководителей нашей федерации, и, наконец, от самих футболистов,- что, дескать, Качалин консервативен в своих взглядах, любит старину, с трудом, очень неохотно от нее отказывается.
Я в корне не согласен с этим. Если изучить «консерватизм» Качалина в пору его творческого расцвета (середина и конец пятидесятых годов), то он состоял в глубокой, принципиальной приверженности его к красивому, атакующему, агрессивному, в лучшем смысле этого слова, футболу. Его «консерватизм» заключался в том, что он настойчиво искал и проводил в сборную не только игроков-виртуозов, но и прежде всего игроков-мыслите- лей, игроков-тружеников. Именно «консерватор» Качалин первым увидел в ростовской команде класса «Б» Виктора Понедельника и решительно «утвердил его в должности» основного центрфорварда. Именно «консерватор» Качалин впервые отказался от традиции преимущественно московской ориентации в сборной и в 1960 году расширил ее географию до необычайных размеров, введя в состав представителей девяти клубов.
Некоторые принимали за консерватизм то, что Г. Д. Качалин не всегда спешил перестраивать команду на ту или иную тактическую схему. Но это было вовсе не выражением упрямства, а лишь проявлением глубокого убеждения, что сама по себе та или иная схема ничего не стоит, если она органически не освоена национальным футболом, что не схема определяет игру, а игра - схему.
Зная Гавриила Дмитриевича на протяжении ряда лет', наблюдая за его работой, я бы хотел отметить, что он относится к той, увы, далеко не многочисленной, но прекрасной плеяде советских педагогов, которые вносят в наш спорт атмосферу высокой интеллигентности и большой культуры. И дело не только в том, что с любым, даже самым юным, игроком он изъясняется только на «вы», что ему органически чужды грубость, резкий тон. Он выразитель бережного, любовного отношения ко всему истинно прекрасному - в жизни, в искусстве, в спорте- и личным примером учит этому подопечных. Учит наслаждаться игрой и доставлять ею наслаждение другим.
Гавриил Дмитриевич показал непревзойденное умение сплачивать различных по характеру, манере исполнения, привязанностям и привычкам игроков в единое целое, объединять их вокруг общей творческой идеи.
Отличный педагог, незаурядный психолог, человек, умеющий найти верный путь к душе игрока, Г. Д. Качалин воспитывал у своих подопечных высокие волевые качества.
Впервые за свою послевоенную историю сборная комплектовалась не на базе одного клуба, а по принципу самого широкого представительства. Я уже отмечал это в качестве личной заслуги старшего тренера, однако совершенно очевидно, что новый кадровый регламент не может быть отнесен только на его счет. Суть состояла в тех глубинных процессах, в тех серьезных качественных изменениях, которые происходили в нашем футболе. Росло в стране число классных команд, повсеместно возрастал уровень учебно-тренировочной работы на местах.
Итак, обладатели Кубка Европы. Вот они, перед моими глазами. Я их вижу сегодня такими, какими были они восемнадцать лет назад, какими мы все привыкли их видеть в кипении жарких спортивных схваток.
В воротах Лев Яшин - умудренный опытом, любимец зрителей. Хотя его «боевой пост» был расположен в глубоком тылу команды, он был ее бесспорным лидером, был, если так можно выразиться, тем живым камертоном, по которому тогда настраивался высокий класс нашей сборной. Все без исключения игры на Кубок Европы он провел очень сильно, вселяя уверенность в своих партнеров.
Наряду с ветеранами - В. Кесаревым и А. Масленкиным - два новобранца пришли в линию обороны. Одним из них был московский спартаковец Анатолий Крутиков- пожалуй, самый выносливый и быстрый из фланговых защитников за всю историю отечественного футбола, спортсмен, откровенно опередивший свое время. Не только у нас в стране, но, может быть, и во всем мире он был одним из первых, кто начал практиковать -не как эпизод, а как систему, как метод - активное подключение в атаку, резкие и опасные проходы по краю от ворот до ворот, вызывавшие бурю восторга на трибунах и настоящую панику в стане соперников. Его напарник Гиви Чохели представлял тбилисское «Динамо». Этот футболист прежде всего удивлял редким, обычно не свойственным южанам хладнокровием, которое, как говорят, даже вошло в поговорку у наших футболистов. Хорошая техника, универсализм, уверенная игра «вверху» были прекрасным дополнением к основной черте его творческого характера.
Линия полузащиты - Ю. Войнов - И. Нетто - в это время прочно стабилизовалась, и ее действия с каждым разом становились все более зрелыми, достигая, по мнению многих, той виртуозности, о которой с полным основанием можно говорить как о совершенстве.
Серьезные изменения по сравнению со «шведским периодом» произошли в линии нападения, где из ветеранов, по существу, остался только московский торпедовец Валентин Иванов.
Одной из несомненных и больших творческих удач Гавриила Качалина я лично считаю выбор двух крайних нападающих - темпераментных южан Славы Метревели и Михаила Месхи. Быстрые, техничные, всегда по-спортивному злые, безупречно сыгранные между собой, одинаково хорошо владеющие дриблингом, точностью паса, сильным ударом, умные тактики, они, как два могучих крыла, придавали сборной силу, поднимали ее в большой полет. Наш футбол, если внимательно изучить его историю, всегда выдвигал из своей среды великолепных форвардов, но, вероятно, все же никогда в сборной на этих местах не было таких блестящих, таких равных по мастерству исполнителей, как Метревели и Месхи.
Я уже писал, что Виктора Понедельника Качалин взял на место «девятки» в сборной из периферийного клуба. Это уже само по себе было необычным явлением. Еще более удивительным, с точки зрения формальной логики, казалось, что новичок как-то сразу «вписался» в состав и стал своим, близким, понятным среди ярчайших «звезд». Физически сильный, добротного телосложения, отважный, решительно готовый к любому виду единоборства- техническому или силовому, он был достойным лидером своей боевой пятерки.
Интересен такой факт. Дебютировав в сборной в 1960-м, Виктор сыграл за нее в сезоне все матчи и ни в одном из них не уходил с поля не забив «своего» гола.
Еще одним «выдвиженцем» Гавриила Дмитриевича Качалина был Валентин Бубукин. Многие не одобряли этот выбор, считая, что Бубукин резко уступает своим партнерам по уровню технической подготовки. Что ж, может быть, он и впрямь не достигал той степени виртуозности и изящества, которая была присуща Месхи, Иванову, Понедельнику. Однако он с лихвой компенсировал это феноменальной работоспособностью, высокой природной тактической мудростью и редкой мальчишеской страстью к игре. Он отлично «вписался» в игровой ансамбль, и многие потом (совершенно справедливо) называли его незаменимым. Да и впрямь, крайне редко в ту пору сборная выходила на поле без него!
Таково лицо той команды, которая принесла в 1960-м заслуженную славу нашему футболу.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Испытание на прочность. Мы открываем Южную Америку. Снова осечка в четвертьфинале. Кто виноват?
Отпраздновав победу в Кубке Европы, наша сборная после короткой передышки стала готовиться к очередному чемпионату мира. Поначалу ей предстояли отборочные игры с национальными командами Норвегии и Турции. Исход встреч с ними не вызывал особых опасений. Однако перед руководством советской сборной стояли сложные вопросы.
Многое за сравнительно короткий срок переменилось в нашем футбольном доме. Появился новый лидер - московское «Торпедо», которое в сезоне 1960 года завоевало и звание чемпиона, и Кубок страны. Но еще важнее было то, что автозаводцы продемонстрировали на редкость красивый, яркий, наступательный футбол и выдвинули из своей среды молодых талантливых исполнителей. Появились они и в других клубах. Нужно было проверить новобранцев, определить наиболее достойным место в строю, решить задачи обеспечения сыгранности.
Вот почему уже в середине февраля Гавриил Качалин призвал своих избранников на кратковременный сбор. Может возникнуть вполне закономерный вопрос: стоит ли упоминать в книге о таком обычном и, в сущности, малозначительном событии? Считаю, что стоит. Гавриил Качалин в ту пору первым отказался от «метода пожарной тревоги», когда команду созывают незадолго перед каким-нибудь международным матчем, и перешел к методу строгой, на весь год спланированной, имеющей отчетливую перспективу подготовки.
На юг в те весенние дни выехали вратари Л. Яшин и В. Маслаченко, защитники А. Медакин, В. Петров, И. Нетто, В. Шустиков, Л. Островский, Г. Рябов, полузащитники В. Воронин, Н. Маношин и Ю. Шикунов, нападающие С. Метревели, О. Базилевич, В. Иванов, В. Серебряников, И. Численко, В. Понедельник, В. Лобановский, Б. Батанов, В. Бубукин, Г. Хусаинов и Ю. Масалев. В столице Грузии к ним присоединились вратарь С. Котрикадзе, защитник Г. Чохели, полузащитник Ш. Яманидзе и нападающий М. Месхи.
На юг в те весенние дни выехали вратари Л. Яшин и В. Маслаченко, защитники А. Медакин, В. Петров, И. Нетто, В. Шустиков, Л. Островский, Г. Рябов, полузащитники В. Воронин, Н. Маношин и Ю. Шикунов, нападающие С. Метревели, О. Базилевич, В. Иванов, В. Серебряников, И. Численко, В. Понедельник, В. Лобановский, Б. Батанов, В. Бубукин, Г. Хусаинов и Ю. Масалев. В столице Грузии к ним присоединились вратарь С. Котрикадзе, защитник Г. Чохели, полузащитник Ш. Яманидзе и нападающий М. Месхи.
Я специально привожу этот очень длинный список. Среди двадцати шести кандидатов, отобранных тренерами, и прежде всего, разумеется, самим Г. Качалиным, восемнадцать впервые призывались под знамена главной команды страны. Это были игроки тех команд, которые за последнее время сделали резкий скачок вперед в своем творческом развитии, - московское «Торпедо» (А. Медакин, В. Шустиков, Л. Островский, В. Воронин, Н. Маношин, Б. Батанов, В. Иванов), киевское «Динамо» (О. Базилевич, В. Серебряников, В. Лобановский) и другие. Обращение к ним в тот момент, когда прежний состав нашей главной команды только что вернулся с блестящей победой из Парижа, а его средний возраст определялся как самый молодой среди всех европейских сборных, достаточно убедительно говорит о творческой смелости Качалина, о его умении тонко и быстро реагировать на любые изменения футбольной конъюнктуры.
После непродолжительной, но интенсивной тренировочной работы и спарринговых встреч на стадионах Тбилиси и Еревана Качалин повез своих питомцев в Голландию, где сыграл три матча с сильнейшими клубами страны. Многие в ту пору недоумевали: что за выбор? Отвечая на все эти каверзные вопросы, старший тренер сборной СССР неоднократно заявлял, что считает голландский футбол уже сейчас одним из сильнейших в Европе и предсказывает ему еще большие успехи в будущем. Над ним подшучивали, говорили, что он просто оправдывает свое решение. Но сегодня, сейчас мы можем воздать должное дальновидности и прозорливости этого человека.
Тренировки, товарищеские матчи (против английской «Астон Виллы» в Москве, против сборной Польши в Варшаве, против сборной Аргентины в Москве) продолжались весну и начало лета. Далеко не все из них оканчивались успешно, часто после очередного поединка в адрес наших футболистов и их руководителей раздавалась справедливая, случалось очень острая, критика. Но, в конце концов, все это сыграло свою роль. И отборочные рубежи очередного первенства мира, которое должно было состояться в Чили, были пройдены успешно. Мы дважды выигрывали у своего давнишнего партнера- сборной Турции (1:0, 2:1) и дважды у футболистов Норвегии (5:2, 3:0). Путь в финал был открыт.
Сборная СССР образца 1961 года
Гавриил Качалин, таким образом, второй раз готовил команду к участию в чемпионате мира, и это, безусловно, было положительным моментом. Он знал на своем горьком опыте многие недоработки, ошибки, просчеты прошлого, а следовательно, знал, как их исправлять.
Старший тренер отлично понимал, что у себя, в Чили, южноамериканские команды, возглавляемые чемпионами мира - бразильцами, будут представлять особо грозную силу и, несомненно, предпримут все, чтобы оказаться в числе лидеров, оправдать надежды своих темпераментных болельщиков.
Вывод напрашивался сам собой: следовало как можно лучше изучить главных соперников и те условия, в которых придется выступать на форуме сильнейших команд планеты. С этой целью сразу же после окончания второй отборочной встречи - с командой Турции в Стамбуле наша сборная отправилась в большое турне за океан.
В футболе, как правило, всегда наиболее привлекательны официальные состязания, в которых борьба идет что называется «не на живот, а на смерть», где разыгрываются громкие титулы, звания и производится - на какой-то определенный срок -строгая ранжировка команд по силам и классу.
Однако случается, что вроде бы обыкновенный товарищеский матч, ничего не определяющий и не значащий на первый взгляд, становится событием особенным, необычайным, привлекающим внимание всего футбольного мира. Так было в памятном сорок пятом, когда еще мало кому известная команда мастеров московского «Динамо» прибыла в туманную Англию. Так было в середине пятидесятых годов, когда венгерская «чудо-команда», разгромив родоначальников футбола у себя на поле, приехала с ответным визитом на берега Темзы.
Не менее знаменательным событием стал приезд в Южную Америку обладателя Кубка Европы - сборной команды Советского Союза, ее дебют на стадионах знаменитых футбольных держав - Аргентины, Уругвая, а также хозяев уже недалекого тогда чемпионата мира - чилийцев.
Выступления советской сборной в Южной Америке носили исключительный характер. Стотысячные стадионы-гиганты в Буэнос-Айресе, Монтевидео, Сантьяго не могли вместить и сотой доли желающих посмотреть выступления гостей. Печать уделяла предстоящим матчам особое внимание. Причем подавляющее большинство специалистов предсказывало сборной СССР поражения, и даже с крупным счетом, особенно в Аргентине и Уругвае. При этом кроме грозной силы соперников назывались и определенные «побочные» факторы, которые, по их мнению, предопределяли это. Первый фактор - высокая температура и большая влажность воздуха, что ставило перед гостями, приехавшими из зимней Москвы, определенные трудности. Второй - чрезвычайно «сухие», необычно жесткие поля с плохим травяным покровом. И третий - темперамент латиноамериканских зрителей, не имеющий себе равных.
Посмотреть предстоящие матчи прибыли представители всех шестнадцати стран - участниц финальной части предстоящего чемпионата мира, в том числе специальная, весьма многочисленная делегация Федерации футбола Бразилии, а также старшие тренеры сборных команд Югославии, Чехословакии, Италии, Англии, Швейцарии, Испании. Освещать состязания собралось более 500 журналистов из 51 страны. Думаю, что такого внимания не удостаивались и многие официальные турниры самого высокого ранга.
Чем же можно объяснить столь необычное внимание к серии, казалось, обычных товарищеских матчей? Думаю, что тем положением, которое занимали тогда соперники в футбольном мире.
Сборная СССР, как мы уже знаем, только что была возведена на европейский футбольный престол, аргентинцы выиграли последний чемпионат Южной Америки, и их шансы перед началом борьбы в Чили расценивались очень высоко. На пресс-конференции в Рио-де-Жанейро лидер бразильцев Пеле заявил журналистам о своей твердой уверенности, что его команда встретится в финале не с кем иным, как со сборной Аргентины. Тем более он не сомневался, что хозяева поля выиграют у гостей из Советской России.
Эта уверенность знаменитого форварда основывалась, во-первых, на его собственной оценке реальных сил, а во-вторых, на знании традиций. Из европейских команд, навещавших Латинскую Америку в разные годы, только англичанам удалось сделать нулевую ничью, остальные матчи выиграли хозяева поля. Более того, ни одной сборной не удалось провести в их ворота хотя бы один мяч.
И вдруг - первое поражение. Его нанесла аргентинцам 18 ноября 1961 года на стадионе «Ривер Плейт» сборная СССР со счетом 2:1, причем гости вели 2:0.
В течение двух недель не только спортивные, но и общеполитические, коммерческие, а также другие специальные издания отводили нашей сборной целые полосы. Советской команде давались самые восторженные оценки, особо отмечались ее прекрасная физическая подготовка, атлетичность, целеустремленность, выдержка, тактическая зрелость. Михаила Месхи местные журналисты окрестили «грузинским Гарринчей», очень теплые, высокие оценки заслужила игра С. Метревели, Л. Яшина, В. Воронина, И. Нетто.
А сборная СССР продолжала свой путь, и продолжала успешно. Она выиграла в Сантьяго у сборной Чили (1:0) и, наконец, на поле знаменитого, лучшего в Монтевидео стадиона «Сентенарио» «положила на лопатки» сборную Уругвая - 2:1.
Три победы над сильнейшими южноамериканскими командами с общим соотношением забитых и пропущенных мячей 5:2 приобрели характер события, далеко выходящего за рамки любопытной сенсации, которую принесли обычные товарищеские встречи. Мировая, и прежде всего южноамериканская, спортивная печать делала на основе их далеко идущие выводы. Почти все крупнейшие обозреватели считали, что успех сборной СССР не только выдвинул нашу команду в число главных фаворитов предстоящего очередного чемпионата мира, но и открыл большие перспективы перед всей футбольной Европой, обеспечил ее командам, собирающимся в Чили, хороший психологический климат и веру в себя. В то же время он, этот успех, должен был заставить и, несомненно, заставил самих южноамериканцев произвести решительную переоценку ценностей. Если до ноября, например, чемпионы мира бразильцы повторяли, что видят своих главных соперников только в лице аргентинцев, то накануне нового года они заговорили по-иному, введя в список «главных претендентов» команды СССР, Англии, Италии и ряда других европейских стран. Через некоторое время чемпионы мира пошли еще дальше и приняли решение провести небольшое турне по стадионам Европы, о котором прежде и не мечтали. Срочно запросили разрешение об ответном матч-реванше в Москве уругвайцы.