– Вы, конечно, будете смеяться, но Сара тоже умерла.
Кстати, теоретики межэтнических отношений утверждают: многие анекдоты евреи сами придумывают о себе, создавая своеобразный громоотвод для/от антисемитизма.
Так вот, «вы, конечно, будете смеяться», но наш – в просторечии – «Педин» начинает свою родословную со 2-го мая 1817-го года. Как известно, в этот день Указом ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА (все большие буквы – как в тексте Указа) утверждён Устав Ришельевского Лицея. Мы уже рассказывали про это своеобразное учебное заведение. Но – в связи с Педином – дополнительно укажем следующее:
Лицей состоял из четырёх учреждений. Первые три класса представляли подготовительное училище: чтение, письмо, начальные знания по арифметике и религии. Ничего выдающегося – правда, чтение и письмо на русском, греческом, итальянском, немецком и французском языках. Далее пять лет собственно лицея: снова языки, а также словесность, география, математика, физика, танцы, фехтование и военное дело. Что-то очень похожее на программу Царскосельского лицея.
Затем было два высших дополнительных училища или факультета (всего по два года каждый): правоведение и политэкономия или коммерческие науки и бухгалтерия. И, наконец, был тот самый Педагогический институт, от которого ведёт отсчет наш Южноукраинский университет. Выпускники его оставались в лицее: сначала надзирателями (нехорошее слово, скажем лучше – воспитателями), а затем – адъюнктами профессоров (тоже неясное слово, скажем лучше – помощниками – или, ещё лучше – заместителями профессоров).
За свою длинную историю институт подготовил около 100 000 педагогов – невероятное число. Настоящая «изюминка» – то, что в институте готовили преподавателей физкультуры, причём отбирали хороших спортсменов. Так что на вступительных экзаменах абитуриенты сдавали, например, плавание. В результате только на Олимпийских играх и только золотых медалей студенты и выпускники Педина получили 22.
Мы ещё немного расскажем о Педине около его главного корпуса, а пока пару слов о библиотеке. Сейчас она занимает здание бывшего мещанского инвалидного дома. Судя по его внешнему виду, одесские мещане были небедные и нежадные.
Библиотека организована в 1922-м году и к началу Великой Отечественной войны насчитывала около 230 тысяч книг. С началом войны самые ценные книги вместе с Педином эвакуированы в Майкоп. Однако из-за продвижения врага на Северный Кавказ институт из Адыгеи эвакуировали в Байрам-Али в Туркмении. При этом транспорт с библиотекой попал под бомбёжку и все книги погибли. В эвакуации удалось собрать в библиотеку только 6000 книг – они стали основой возрождения её фондов после войны. При этом по доброй традиции пополнение идёт не только централизовано, но и передачей литературы из частных библиотек, включая книги из библиотеки професора Александра Яковлевича Бардаха – сына микробиолога Якова Юлиевича Бардаха, о котором мы уже рассказывали. Сейчас в библиотеке около 400 000 экземпляров монографий и учебников по педагогике, психологии, искусству, физике, математике и другим областям знаний, по которым в Педине готовят педагогов.
Продолжаем поход по Старопортофранковской. Для полноты картины отметим: в тылу зданий Педина на улице Мечникова расположено Мореходное училище № 3 – оно готовит матросов и мотористов и входит в состав… Одесской Юридической Академии.
Кстати, до Педина здание по Старопортофранковской, № 34 занимало ещё одно Морское училище – оно готовило коков, то есть морских поваров. На память об этом остались якоря у входа. Рядом – на Старопортофранковской, № 32 – серый шотландский замок – правда, только двухэтажный. Это бывшее шестиклассное девичье училище, ныне – средняя школа.
Ещё одно высшее учебное заведение расположено тут же – на улице Ленинградской, разделяющей здания № 32 и № 34 по Старопортофранковской. Это Христианский Гуманитарно-Экономический Открытый Университет. Если заглянуть на сайт[68], то можно ожидать, что Университет – с таким количеством факультетов, специальностей и даже Теологической Академией в своём составе – должен занимать громадный комплекс зданий. В действительности всё скромнее…
Продолжаем движение по Старопортофранковской. № 28 – один из корпусов Одесской Академии Строительства и Архитектуры (бывший «Ночлежный дом барона Масса»). Поскольку главный комплекс расположен чуть дальше – на улице Дидрихсона, даже более насыщенной учебными заведениями, чем Старопортофранковская, отложим рассказ о Строительном.
Напротив дома № 28 возводятся (и – судя по темпам – к моменту издания книги будут завершены) здания Жемчужин № 16 и 17. Это серия домов, возводимых в Одессе крупнейшим инвестором Аднаном Киваном. Сириец по происхождению строит в Одессе много, с размахом, ломая как старые дома, так и стереотипы о невозможности строительства в историческом центре домов по 18 этажей.
Далее по ходу движения Старопортофранковская, № 26 – главный корпус Педина. Он расположился в здании Второй Гимназии, построенном в 1896-м году. Судя по солидности здания (хотя третий этаж достроен уже в советское время), заведение было серьёзным. Среди его учеников – не только люди искусства вроде художника (и отца поэта, ставшего лауреатом Нобелевской премии по литературе) Леонида Осиповича Пастернака и кинорежиссёра (более всего известного фильмами «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918-м году») Леонида Захаровича Трауберга. «Главный» ученик гимназии – выдающийся учёный, академик и одновременно Герой Советского Союза и организатор исследования Северного морского пути Отто Юльевич Шмидт. Таким образом, Одесса связана с обоими знаменитыми Шмидтами: лейтенант Шмидт родился в нашем городе; «академик, Герой, мореплаватель и, возможно, иногда – плотник» учился здесь в 1901–1907-м годах.
Конечно, Отто Юльевич Шмидт – один из основателей и Главный редактор Большой Советской энциклопедии, вице-президент Академии наук СССР, начальник Главного управления Севморпути – заслуживает отдельного рассказа. Увы, мы ограничены временем нашей экспедиции: оно на порядки короче знаменитых полярных экспедиций, возглавлявшихся героическим академиком. Только побывав в пяти рейсах по Севморпути, один из авторов (Владимир) мог оценить как богатство и притягательность Севера, так и мужество участников экспедиций в те суровые края на пароходах в 1930-е годы.
Не можем, однако удержаться от «байки» про академика. В конце жизни он разрабатывал теорию образования планетных тел в результате конденсации околосолнечного газово-пылевого облака. Когда его водитель спросил, чем он сейчас занимается, он стал рассказывать об этой теории. Огорчённый водитель, помня о героическом прошлом своего пассажира, сказал:
– Могли бы прямо сказать, что не имеете права рассказывать о Вашей секретной работе…
Ещё один Герой, учившийся в этом здании, но уже в советское время – генерал армии Семён Кузьмич Цвигун. Интересно, что первый заместитель Председателя КГБ СССР – Герой Социалистического труда, а академик Шмидт – Герой Советского Союза. Правда, Шмидт получил звание в 1937-м году, когда отдельного звания для Героев Социалистического труда ещё не придумали[69].
Семён Цвигун закончил наш Педин в том же 1937-м году. Учительствовал он недолго и с 1939-го года начал работу в НКВД. Детали участия Цвигуна в Великой Отечественной войне не ясны. Если довериться его книгам и киносценариям[70], Семён Кузьмич руководил какими-то из частей специального назначения (не партизан, а воинских частей!), действовавших в тылу врага. Однако по другим сведениям, товарищ Цвигун ещё до начала боёв отозван из Сталинграда в Чкаловскую (ныне Оренбургскую) область, все книги писал «из головы», а карьеру чекиста сделал благодаря дружбе в Молдавии с будущим Генеральным секретарём Брежневым. Смерть его также таинственна. По канонической версии, самоубийство вызвано раком лёгких с метастазами. По более авантюристической версии (см. роман Фридриха Евсеевича Незнанского и Эдуарда Владимировича Топельберга – Тополя – «Красная площадь») смерть вызвана «крутыми» интригами в высших эшелонах власти СССР.
Как бы то ни было, жизнь этого выпускника Педина повлияла на современный облик нашего мира. Он рекомендовал вместо себя на пост Председателя КГБ Азербайджанской ССР отца нынешнего президента Азербайджана товарища (впоследствии Господина Президента) Гейдара Алиевича Алиева. Также он рекомендовал Михаила Сергеевича Горбачёва на пост первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС. Последствия всем известны.
Возможно, поэтому на главном корпусе нет мемориальной доски генералу армии С. К. Цвигуну. Фасад здания украшают доски О. Ю. Шмидту, известному украинскому поэту Степану Ивановичу Олейнику, учившемуся на литературном (!) факультете Педина в 1930-е годы, а также памятная доска его выпускникам – Героям Советского Союза – Анатолию Яковлевичу Коваленко, Владимиру Степановичу Моргуненко и Василию Петровичу Мусину.
Большое количество Героев Советского Союза, связанных с Педином, дало основание этому ВУЗу занять дополнительно корпуса Сергиевского артиллерийского училища в престижном районе Одессы «Большой Фонтан». Комплекс зданий училища стилистически напоминает Московский Кремль. На самом же деле здания построены не итальянцами, а военным инженером Павлом Ефимовичем Кошличем, и, естественно, не на рубеже XIV–XV веков, а в 1913–1914-м годах.
Уникальное украшение комплекса по Фонтанской дороге, № 4 – металлическая ограда из стволов батарейных орудий, участвовавших в Русско-турецкой войне 1877–1878-го годов. Пушки отлиты на Обуховском заводе в Санкт-Петербурге, о чём говорит мемориальная доска прямо на ограде. Сейчас на территории бывшего училища находятся институты: психологии; физической культуры и реабилитации; искусств.
Национальный Педагогический Университет имеет ещё два, выражаясь современным языком, кампуса. Первый из них – Институт начального и гуманитарно-технического образования университета – находится в новом районе города, и, естественно, в новом здании. А вот второй кампус размещён в центре, примерно в трёх кварталах от Главного корпуса. Институт дошкольного и специального образования, а также факультет последипломного образования и работы с иностранными гражданами сегодня занимают помещения теплотехнической лаборатории Одесского Политехнического института, где стоял один из котлов профессора Д. И. Рабиновича «ОПИ-ДИР».
Исследования на этом котле легли в основу кандидатской диссертации папиного сокурсника Владимира Васильевича Тищенко – он потом много лет преподавал физику в Политехе. Так что судомеханики превращались не только в теплофизиков, но и в чистых физиков. Владимир Васильевич имел частный дом, что было большой редкостью, причём выстроил дом, как говорится, собственными руками. Визиты в это гостеприимное и хлебосольное место, встречи с Владимиром Васильевичем и его женой (кстати, доктором химических наук) Марленой Алексеевной были для нас всегда настоящим праздником. Отец Марлены Алексеевны был ректором Одесского фармацевтического института. Институт этот из Киева перевели в Одессу в 1935-м году – тогда не всё хотели концентрировать в столице. Если бы не перевод института в Запорожье в 1959-м году, у нас был бы ещё один экскурсионный объект. В Запорожье институт «вырос» до Медина с фармацевтическим факультетом в своём составе.
Продолжаем идти по чётной стороне Старопортофранковской. В начале следующего квартала нас встречает старейший родильный дом Одессы. В нём, среди прочих, родились оба автора книги. Заметим, что стандартная надпись на мемориальных досках «В этом доме родился…» не верна для большинства персон, кому посвящены эти доски, если речь идёт о людях ХХ века: они рождались всё же в роддомах. Было бы забавно увековечивать их память прямо на фасадах этих учреждений (смайлик).
Нам же довелось побывать в служебных помещениях роддома ещё раз. Эта необычная для немедиков и потому до сих пор памятная ситуация возникла по прозаической причине, характерной для эпохи дефицита: в роддом во время ремонта завезли лимонную плитку, а мы для домашнего в то же время достали белую. Наша мама – как сотрудник Минздрава (и, кстати, «Отличник Здравоохранения») – договорилась о взаимовыгодном обмене.
Самым энергичным экскурсантам можем предложить обогнуть роддом слева и выйти на параллельную улицу – Мечникова. В самом её начале мы уже были. В тылу роддома стоит здание общежития музыкального училища им. К. Ф. Данькевича. Здание – прекрасный образец модерна, очень неожиданный на этом квартале. Любопытно также, что по фасаду оно очень узкое, но в глубину простирается аж до следующего квартала. При таких пропорциях даже сложно вообразить его внутреннюю планировку.
17. Два института на Институтской улице
Вернёмся к роддому и продолжим поход. Наша цель – институт Благородных девиц.
Чуть дальше по ходу движения по нечётной стороне уже известное нам здание лабораторного корпуса Академии Связи (бывшее здание женского еврейского училища). За ним по Старопортофранковской, № 59 два корпуса общежития «Водного института». Первое здание – прекрасный образец конструктивизма, не хуже упомянутого ранее и построенного в том же стиле общежития Педина. А ведь общежитие «Водного» архитектор А. Зайденберг и инженер Л. Т. Гельман возвели в 1928-м году – за 10–11 лет до строительства общежития № 1 Педина. Так что берём назад свои слова о запаздывании архитектурных тенденций в провинции. Впрочем, какая Одесса провинция?
Интересно, что общежитие для родственного ВУЗа – Горьковского (Нижегородского) «водного» построено в 1935-м году в том же стиле. Почти «3-я улица Строителей» из «Иронии судьбы». Правда, в Нижнем Новгороде общежитие на пять этажей, а в Одессе – на четыре. Зато в Одессе было три корпуса, охватывающие обширный двор – целый Студгородок. «Пролетарский Студгородок» – так назывался он на фотографиях тридцатых годов.
Одно из зданий, расположенное по переулку Топольского, радикально перестроено строительной фирмой, его арендующей (об этом мы уже рассказывали). Второе разрушено после войны, а на его месте построено новое. Так что «чистый» конструктивизм остался только в главном корпусе общежития, занимающем угол переулка и Старопортофранковской.
Продолжим наш поход. Мы хотим охватить ещё три одесских ВУЗа. Это несложно: они расположены на одной улице и занимают смежные площадки.
Для этого, не доходя до конца квартала Старопортофранковской, можно пересечь скверик и спуститься по небольшой лесенке на улицу Дидрихсона, бывшую Институтскую. Морской университет, Академия строительства и архитектуры и Морская Академия занимают всю чётную сторону этой небольшой и уютной улицы, а Морская Академия – ещё и часть нечётной стороны.
Но для полноты обзора мы можем по Старопортофранковской дойти до улицы Торговой и пересечь её. На следующем квартале разрушающееся здание – бывшая фабрика мороженого. Как ни странно, в миллионной (а летом – двухмиллионной) Одессе фабрика доведена до разорения, так что теперь мы живём на привозном мороженом. Но мы рассматриваем это здание не как пример «эффективного менеджмента». Для темы нашей экскурсии интересно то, что перед нами здание Второй женской гимназии – может быть, в своё время красивейшее среди 8 учебных заведений и 10 приютов Старопортофранковской. Как мы уже видели, в остальных общественных зданиях, построенных в конце XIX века на пустыре – бывшей границе «порто-франко» – благополучно разместились различные одесские ВУЗы. Не повезло только Женской гимназии. И всё из-за церкви Григория Богослова, расположенной рядом с гимназией. В ней разместили склад городского холодильника, а в гимназии – сам холодильник. Для «плавности» перехода от гимназии к холодильнику в здании с 1930-го по 1941-й год находился и Украинский научно-исследовательский холодильный институт (УкрНИХИ), возглавляемый крупным учёным профессором «Водного» института Соломоном Даниловичем Левенсоном. Ещё раньше гимназию плавно сменила стройпрофшкола № 1. Её закончил – получив там, кстати, достаточно фундаментальные знания – будущий Главный конструктор ракетно-космической техники Сергей Павлович Королёв. Мемориальная доска, посвящённая этому факту, имеется на здании до сих пор, но не на фасаде, а на тыльной стороне. Впрочем, так она лучше видна сотням студентов, идущим в густо расположенные одесские ВУЗы из не менее густо расположенных по соседству общежитий.
Из этих общежитий архитектурный интерес представляет здание общежития № 1 Академии связи – Манежная, № 42. Это третий образец конструктивизма среди зданий студенческих общежитий Одессы. Любителям этого архитектурного стиля стоит обогнуть здание гимназии-холодильника и пройти немного по улице Мечникова до Т-образного перекрёстка с улицей композитора Нищинского. На Нищинского, № 1, как мы помним, в бывшей теплотехнической лаборатории Политеха находится одно из отделений Педина, а чуть дальше от Т-образного перекрёстка уже самой улицы Нищинского и улицы Манежной – искомое конструктивистское здание. Вот такая нетрадиционная для одесской прямоугольной сетки улиц топография.
Итак, мы осмотрели все окрестности и выходим на финишную прямую. Первый из ВУЗов включённой в экскурсию троицы – Одесский национальный морской университет (ОНМУ). Мы говорили, что ближайшая наша цель – Институт Благородных девиц, и не обманывали вас: главный корпус ОНМУ расположен именно в здании, принадлежавшем этому институту.
С другой стороны, морской университет закончил в 1952-м наш отец – и трудится в нём же с 1956-го по сей день! Поэтому нам очень дорого это учебное заведение. С точки зрения сюжета мы должны оставить ОНМУ на самый финал экскурсии. Давайте так и сделаем.