«Биография этого еврея, столь ненавистного индусам, которые его чуть не убили, в самом деле замечательна. В России это самый неизвестный человек, в Англии же его давно прозвали великим филантропом». (А. П. Чехов). Чтобы не сбиваться на поспешный пересказ уникальной жизни Маркуса-Вольфа (он родился в Одессе в 1860-м году и умер в Лозанне в 1930-м), советуем «погуглить» этого человека. Кстати, заметим: высшее достижение технологии, когда понятия становятся глаголами – «отксерить», «факсануть», «погуглить».
Студент Одесского университета и сотрудник одесской астрономической обсерватории Георгий Антонович Гамов прославился на весь мир в 1946-м году в США как создатель гипотезы «горячей вселенной» (уточнение теории «большого взрыва»). Также Георгий Гамов первым выдвинул гипотезу генетического кода и создал квантовую теорию альфа– и бета-распада радиоактивных ядер. Его биография так же насыщена и удивительна, как и биография Владимира Хавкина. И вообще он – «бедолага, по недоразумению не получивший Нобелевской премии», или, с учётом его вклада в мировую науку, «трижды нелауреат Нобелевской премии». Впрочем, George Gamov (так он именовался в США, где работал после невозвращения в СССР) прожил всего 64 года. А Нобелевский комитет – в противовес тому, что задумал сам Нобель – вручает премии в основном не молодым учёным для продолжения ими перспективных исследований, а «мэтрам» науки, чей вклад в неё уже очевиден.
Первый русский гигиенический журнал с привычным сейчас названием «Гигиена и санитария» основан уже упоминавшимся Николаем Фёдоровичем Гамалея. Правда, сделал он это в Санкт-Петербурге, но ведь родился и закончил Новороссийский университет в Одессе…
Всемирно известную методику изучения годовых колец деревьев создал профессор Императорского Новороссийского Университета Фёдор Никифорович Шведов в 1880-х годах. Он обнаружил и описал соотношение между толщиной годовых колец деревьев и чередованием засушливых и дождливых лет. Сейчас на основании его открытия датированы, например, все археологические находки в Великом Новгороде, где более тысячелетия подряд каждые 20–25 лет клали новые деревянные мостовые, и кольца на досках указали год каждой укладки. Интересно, что по специальности он физик – и, соответственно, автор работ по молекулярной физике, астрофизике и электричеству. А ещё профессор Шведов был ректором университета с 1896-го по 1903-й год и в этом качестве председателем строительной комиссии по возведению зданий медицинского факультета. Так что в прекрасном здании Медина есть и его вклад.
«У природы нет плохой погоды», – приятно петь в уютном, закрытом от непогоды месте. А если запланировано крупное мероприятие (вроде открытия Олимпиады), а по прогнозу – дождь? Решение – естественно, первым в мире – нашёл профессор физики Одесского университета Валериан Александрович Федосеев. Он провёл серию опытов по осаждению облаков, предложил и применил метод, основанный на использовании гигроскопических веществ. В 1936-м году газета «Правда» сообщила: над Красной площадью в Москве во время военного парада впервые в мире рассеян туман с использованием хлористого кальция по методу Валериана Федосеева. Кто помнит Московскую олимпиаду 1980-го, подтвердит: всё время погода в Москве была прекрасной. И это вполне рукотворное дело, основанное на работах далёких 1930-х годов.
Мы уже упоминали Институт редких металлов – он размещался в здании одесского отделения Русского инженерного общества. А создан этот институт путём нескольких преобразований Одесской радиологической лаборатории – естественно, первой в Российской империи. Основатель лаборатории и, соответственно, будущий директор института – выпускник Новороссийского университета Евгений Самуилович Бурксер.
Будущий президент Академии наук УССР Александр Александрович Богомолец начал исследовать влияние цитотоксических сывороток на организм на должности приват-доцента в Одессе. В 1929-м году выдающийся патофизиолог изобрёл сыворотку, чьё научное название – антиретикулярная цитотоксическая сыворотка – совершенно непроизносимо. Поэтому в практику она вошла под лаконичным названием – Сыворотка Богомольца. Её начали активно применять во время Великой Отечественной войны для ускорения процессов срастания переломов и заживления повреждённых мягких тканей. Препараты профессора Богомольца спасли тысячи человеческих жизней.
Кстати, Богомолец – ещё и один из основателей геронтологии – науки о старении (а заодно – о методах противодействия многим его проявлениям). В созданных им – как водится, первых в стране – медицинских НИИ этому направлению исследований уделялось огромное внимание. Государство щедро их финансировало – по расхожей легенде, потому, что сами тогдашние вожди надеялись на омоложение по методам Богомольца. Умер он сравнительно молодым – на 66-м году жизни, 19-го июля 1946-го. По той же легенде, Сталин, узнав об его смерти, сказал: «Вот хитрец! Всех обманул!» Правда, Сталин немногим старше Богомольца – родился 18-го декабря 1878-го[28], а Александр Александрович – 24-го мая 1881-го.
Ещё ранее Богомольца выпускник Университета Михаил Вениаминович Вайнберг первым в мире предложил сыворотку против газовой гангрены и тем спас жизни тысяч людей уже во время Первой мировой войны. Его монография «Анаэробные микробы», написанная в далёком 1937-м году, до сих пор – настольная книга микробиологов всего мира.
Топливные элементы, обещающие революцию в транспорте, развиваются на основе пионерских работ профессора Одесского университета Оганеса Карапетовича Давтяна. Автор первой в мире монографии по топливным элементам в год её выхода – в 1947-м – представил проект нового устройства топливного элемента. В 1959-м году в США построен трактор, работающий на «батарее топливных элементов Давтяна» вместо двигателя внутреннего сгорания, а начиная с 1964-го года «элементы Давтяна» использовались во всех космических кораблях США, начиная с Gemini. Американцы признают: без разработок профессора Давтяна нога человека ещё бы не скоро ступила на поверхность Луны.
В 1974-м году группе учёных под руководством профессора Университета имени И. И. Мечникова Алексея Всеволодовича Богатского удалось создать первый отечественный транквилизатор – феназепам. Препарат эффективен при фобии, ипохондрических синдромах, показан также при психогенных психозах, панических реакциях, так как снимает состояние тревоги и страха. Сам Алексей Всеволодович был крупнейшей фигурой научного сообщества Одессы. В 41 год – в 1970-м – он становится ректором университета, с 1975-го – председателем Южного научного центра Академии наук УССР, в 1977-м году лет основывает физико-химический институт. Ушёл академик из жизни до обидного рано – в 54 года. Физико-химический институт Национальной Академии наук Украины носит его имя.
Президент Всеукраинской академии наук Даниил Кириллович Заболотный – выпускник и профессор Новороссийского университета – стал одним из основателей эпидемиологии – науки, изучающей закономерности возникновения и распространения заболеваний. Именно он в 1911-м году доказал: чуму переносят дикие грызуны – сурки, суслики, песчанки. Это позволило разработать новые противоэпидемические меры. В 1920-м году профессор Заболотный открыл в университете первую в мире кафедру эпидемиологии, а в 1927 году вышел его учебник «Основы эпидемиологии» – естественно, первый в мире.
Самая известная физическая формула E = mc2 выведена и обоснована более чем за 30 лет до Эйнштейна – Николаем Алексеевичем Умовым, профессором Новороссийского университета.
Он указал на соотношение массы и энергии ещё в 1873-м году, в работе «Теория простых сред и её приложение к выводу основных законов электростатических и электродинамических взаимодействий». Впрочем, объективности ради отметим: во всеведущем Интернете есть указание, что самый первый автор формулы – гениальный, но малоизвестный австрийский физик Генрих Шрамм, а Умов только обсуждал формулу (в то время ещё с коэффициентом после знака равенства) в упомянутой работе.
Зато среди студентов Умова – уже в Московском университете – был Борис Николаевич Бугаев (впоследствии крупнейший литератор «Серебряного века» Андрей Белый). Поэтому сохранился поэтический портрет нашего выдающегося физика:
От атомных сил к прозе жизни. Выпускник и профессор Императорского Новороссийского Университета Лев Платонович Симиренко в конце XIX века вывел знаменитый сорт яблок и назвал его в честь отца. Сегодня это ведущий промышленный сорт яблок во многих странах мира. Известен он, однако, не полным именем – «ранет Платона Симиренко», а просто как «семеринка».
От атомных сил к прозе жизни. Выпускник и профессор Императорского Новороссийского Университета Лев Платонович Симиренко в конце XIX века вывел знаменитый сорт яблок и назвал его в честь отца. Сегодня это ведущий промышленный сорт яблок во многих странах мира. Известен он, однако, не полным именем – «ранет Платона Симиренко», а просто как «семеринка».
Если будет возможность, нужно побывать в палеонтологическом музее, расположенном в правом крыле главного корпуса. Музей по составу ископаемых материалов не имеет аналогов на Украине, а значительное количество экспонатов уникально. Как выразительно сказано на сайте университета, «Музей относится к 10 лучшим музеям мира». Тут, как и в случае с 48-м местом в рейтинге лучших университетов, есть элемент субъективности, но на нас в молодости визит в этот музей производил серьёзное впечатление. Так сказать, подготовка к просмотру фильма Спилберга «Парк Юрского периода».
Главный корпус лично нам памятен ещё по двум обстоятельствам.
Во-первых, каждый из нас ходил в Юношескую математическую школу: когда в ней занимался старший брат, она работала по средам с 18:00 до 21:00, а младший учился в ней уже по воскресеньям. В школе совершенно бесплатно преподавали студенты старших курсов мехмата, а диплом школы учитывался как дополнительный «плюс» при поступлении в технический ВУЗ. Как говорил поэт-трибун – «Были времена, прошли былинные…»
Во-вторых, для университета первое апреля – не просто день юмора, но ещё и день механико-математического факультета. Мы учились напротив главного корпуса университета – в Одесском технологическом институте холодильной промышленности. Когда там учился старший из нас, вход на этот праздник был свободным, и он прогуливал – единственный раз в году – все занятия, чтобы окунуться в атмосферу творческого веселья. В конце концов подобных сторонних зрителей накопилось столько, что в главном корпусе буквально невозможно было протолкаться сквозь толпу. Стали впускать только по студенческим билетам и удостоверениям сотрудников университета. Владимиру уже не удалось в полной мере познакомиться с университетским весельем – разве что юмористическую стенгазету «За наукові факти» (её название пародировало университетскую газету «За наукові кадри») можно было прочесть ещё несколько дней после праздника. А вот Анатолий стал заблаговременно – за 2–3 недели до праздника – приходить по вечерам на мехмат, чтобы писать для команды студентов шуточные тексты на известные мелодии (эти подтекстовки – одна из традиционных основ КВН) и таким образом обеспечивать своё присутствие за кулисами сцены актового зала на первоапрельском соревновании студентов с преподавателями по правилам Клуба весёлых и находчивых (а заодно – раз уж ночь с 31-го марта на 1-е апреля проводил в главном корпусе – посещать ещё несколько праздничных развлечений).
Вообще даже в те годы, когда КВН не было на всесоюзном телеэкране, традиция сохранялась в ВУЗах всей страны. А когда телеКВН возобновился, первыми победителями стали КВНщики Одесского университета, где эта традиция выжила в особо увлекательных условиях: не так просто шутить над теми, кто уже через пару месяцев будет принимать у тебя зачёты и экзамены. И одесскую Юморину создавали в основном университетские КВНщики. Но это – тема отдельного и очень обширного рассказа, выходящего далеко за рамки книги, посвящённой серьёзным учебным и научным делам.
Дотошным экскурсантам можем сообщить: кроме осмотренных корпусов у университета есть, выражаясь языком риэлтеров, много недвижимости. Корпуса четырёх факультетов – геолого-географического, биологического, филологического и романо-германской филологии – в лучшем районе Одессы – на Французском бульваре, восемь общежитий по всему городу, оздоровительный лагерь «Черноморка», старейший одесский стадион в Шампанском переулке.
Стадион дорог всем одесским любителям футбола – именно на нём в 1913-м году сборная Одессы стала чемпионом Российской империи по футболу. Высший по экономике (и последний мирный) год Российской империи причудливо совпал с высшим достижением одесского футбола. Впрочем, о совпадении говорить не приходится – вложите в футбольную команду столько денег, сколько позволяет Ваша экономика, и Вы получите адекватный результат.
На площади между главным корпусом университета и главным корпусом родного для нас холодильного института стоит памятник студентам, преподавателям и сотрудникам Университета, павшим в Великую Отечественную войну.
Такие памятники стоят перед большинством одесских ВУЗов. К сожалению, в стране, где существуют минимум две истории, давно пришлось принимать закон об уголовной ответственности за разрушение памятников, построенных в память тех, кто боролся против нацизма в годы Второй мировой войны, и закон об ответственности за пропаганду нацизма и фашизма.
8. К Чёрному морю
Прежде чем рассказать о нашей alma mater – холодильном институте, пройдём дальше и познакомим ещё с несколькими учебными заведениями неисчерпаемой научно-студенческой Одессы. Для этого вновь вернёмся на Елисаветинскую и повернём налево на Преображенскую.
Мы видим: Преображенская служит границей двух прямоугольных сеток улиц. В результате дом по чётной стороне Елисаветинской имеет по фасаду угол 135 градусов, а дом по её нечётной стороне – угол в 45 градусов. Оба дома красивы и монументальны, как и положено домам на углах в центре Одессы. Четырёхэтажный дом по нечётной стороне – № 23 по Елисаветинской и № 11 по Преображенской – сейчас ремонтируют, восстанавливая по старинным открыткам не только небольшую башенку на углу, но и всю могучую надстройку крыши, утраченную за прошедшие десятилетия. Интересно, что второй этаж здания намного меньше, чем остальные этажи. «Аналогичный случай» был при строительстве громадного дома Папудовой в районе Соборной площади, когда каждый последующий этаж возводился с перерывом в несколько лет и дом менял назначение от складов и магазинов в жилой.
В здании размещался одесский филиал всероссийского страхового общества «Жизнь». Кстати в Одессе – где, как и в Греции, «всё есть» – был и филиал страхового общества «Россия» – рядом с Оперным театром, на углу, воспетом в песне «Как на Дерибасовской угол Ришельевской». Напомним, что московское отделение «России» занимало «то самое» здание на Лубянской площади, что после смены «жильцов» породило анекдот:
– Где здесь «Госстрах»?
– Ну, не знаю, где «Госстрах», а «Госужас» здесь. Здание страхового общества сейчас жилое, но – как принято в центре – с множеством административных помещений. Есть здесь и нотариус, и турфирма, и филиал страховой компании. Интересно, что остались два ветерана советских времён: строительная фирма – наследница ремонтно-строительного управления «Одессаглавснаба» (и сохранившая под руководством нашего знакомого название «Одессаглавснаб», правда – ОАО), и бар «Толстяк» – наследник советской пивной «Интеграл» или «Деканат».
Конечно, эта пивная в советское время официального названия не имела. Как говорится, «рыночная экономика начинается с прилагательных» – в эпоху тотального дефицита они не нужны:
– Что дают?
– «Колбасу» (или «сыр», или «пиво»). Прилагательные приходят потом. То есть была себе пивная и пивная, но у студентов название всё же имелось. Причём определялось название тем, где студент учился. Если нарисовать кривую от главного входа университета до входа в бар «Толстяк», получится знак интеграла; отсюда название, бывшее в ходу у мехматовцев. Холодильщики были непритязательнее:
– Где он?
– В деканате. Коротко и ясно.
В том же доме со стороны Преображенской (точный адрес для знатоков – Преображенская, № 11, кв. № 17) до 1922-го года жил выдающийся электрохимик, основатель электрохимической кинетики, академик АН СССР (и, кстати, иностранный член ещё десятка академий), Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и трёх Сталинских премий Александр Наумович Фрумкин. В Москве он основал кафедру электрохимии МГУ и заведовал ею 43 года. Также в Москве он был директором института физической химии, носящего теперь его имя. Как видим, не только для деятелей искусства правильно выражение: «Нужно родиться в Одессе – и вовремя из неё уехать». Кстати, родился Александр Наумович в Кишинёве, а в Одессе окончил гимназию, университет, стал профессором Института народного образования (преемник университета в 1920–1933-м годах; об этом чуть дальше), женился на поэтессе Вере Михайловне Инбер (в девичестве – Вера Моисеевна Шпенцер; двоюродным братом её отца был уже упомянутый Лейба Давидович Бронштейн – Лев революции Троцкий). Учёный 54 года прожил и работал в столице СССР, но именно в Одессе будущий академик не только стал интересоваться электрохимией, но и провёл исследования, выдвинувшие его в первые ряды русских электрохимиков. Причём эти работы он выполнял в невероятно трудный период – в 1917–1919-м годах: мы знаем эти годы как период бесконечной смены власти в Одессе и тотальной разрухи. Вот прекрасная иллюстрация тезиса профессора Преображенского из «Собачьего сердца»: «Разруха – в головах».