Дверные петли еле слышно скрипнули.
Ну конечно… В такую ночь кто-нибудь непременно ввалится в его номер с куском рождественского пудинга или стаканом бренди. И, увидев высохшего старика на кровати, смущенно пробормочет извинения и поспешит ретироваться.
Тени прыгнули в стороны, потревоженные светом, льющимся из коридора. В проеме возник силуэт человеческой фигуры, держащей в руках плоский предмет, смахивающий на поднос. Возник – и исчез, аккуратно прикрыв дверь за собой и почти слившись с ночными тенями.
В слабом свете ночника старик смог разглядеть лишь то, что посетитель был облачен в белый халат, и в руках у него действительно был поднос. Из тех, что вечно таскают с собой сестры милосердия и молодые врачи-практиканты.
– По-моему, на табличке, что висит на дверной ручке снаружи, ясно написано: «Не входить ни при каких обстоятельствах», – прохрипел старик.
Возможно, в другое время он был бы более вежливым. Но не сейчас, когда потревоженные было тени на стенах за спиной посетителя вернулись, снова стали объемными и… живыми. У каждого живущего на земле раз в жизни приходит понимание, что очередная тень, попавшаяся ему на глаза, не просто тень, а что-то другое.
Не принадлежащее этому миру.
И пришедшее из иного мира именно за ним…
Посетитель молча присел на край кровати, поставил на одеяло поднос и, подняв на уровень глаз снаряженный шприц, осторожно стравил лишний воздух. На кончике иглы возникла капля, сверкающая неправдоподобно ярко.
– Вы мой новый доктор?
– Можно и так сказать, – произнес посетитель, вводя иглу в безвольную высохшую руку, перевитую набухшими старческими венами. Голос у ночного гостя был тусклым и бесцветным, похожим на равнодушный стрекот арифмометра.
Даже если бы старик и хотел убрать руку, сил на это у него уже не было.
– Кто вы? – устало спросил он.
Человек в белом халате извлек иглу из вены и аккуратно положил пустой шприц на поднос, в то же углубление на салфетке, где он лежал до этого.
Слишком аккуратно для американца.
Накрыв шприц второй салфеткой, посетитель повернулся.
Ночник осветил его лицо.
Нет, этот человек не мог быть американцем. Продолговатый череп, русые, короткостриженые волосы и пронзительно-голубые глаза. Холодные, словно вечные льды Антарктики.
– Позвольте представиться, господин Теслов, – сказал посетитель. – Бригаденфюрер Ганс Каммлер. Начальник управленческой группы «С» Главного экономического управления Охранных Отрядов.
Бледные губы старика дернулись, словно через них пропустили заряд тока.
– Эсэсовец… Да как вы посмели явиться сюда? – прошептал он. – Вон! Немедленно вон из моей комнаты!
Посетитель медленно покачал головой.
– Это не ваша комната, господин Теслов. За этот номер не плачено уже две недели. И администрация отеля давно бы выкинула вас на улицу, если б жена президента Элеонора Рузвельт не собиралась навестить вас после Рождества. У вас нет ничего. У вас все отняли.
– Это не ваше дело…
– Теперь это мое дело, господин Теслов, – отрезал блондин. – И ваше тоже. Потому что сейчас в ваших жилах течет новая жизнь, которую дал вам я. Кстати, как вы себя чувствуете?
Сухая рука шевельнулась и сжалась в кулак.
– Достаточно хорошо для того, чтобы выкинуть вас отсюда!
– Замечательно! – хмыкнул посетитель. – Вы вправе это сделать. Но только, прежде чем я вас покину, задайте себе вопрос – что же такое я вколол вам в вену? И почему вы чувствуете себя так, словно вам не восемьдесят шесть лет, а шестнадцать?
Несмотря на ярость, захлестнувшую его подобно кипящей волне, мозг старого ученого фиксировал происходящее с той же четкостью, как и всегда.
Действительно, по его телу разливалась некая субстанция, наполняющая его давно забытыми ощущениями. Тянущиеся к нему из темноты длиннопалые, когтистые руки дрогнули, отступили, потеряли объем и стали обычными ночными тенями, которые каждую ночь двигаются на стенах в такт колыханию штор, потревоженных сквозняком из оконных щелей.
– Это… это какой-то наркотик, – неуверенно произнес старик, ошарашенно наблюдая, как медленно разглаживается сморщенная старческая кожа на его руке.
– Нет, – покачал головой эсэсовец. – Это эликсир бессмертия. Вы будете жить долго. Очень долго. Возможно, вечно. До тех пор, пока сами не решите умереть. Так сказано в древних арийских манускриптах, которые мы нашли на другом конце земного шара и сумели расшифровать. Мир отверг вас, нагло использовав ваши гениальные изобретения отнюдь не в интересах человечества, а для того, чтобы набить золотом карманы толстосумов. И выбросил вас на обочину. Умирать. Но вы не должны умереть, Николай Теслов. Вы будете работать и творить…
– Я никогда не буду работать на Гитлера, – твердо сказал старый изобретатель. – Я хочу, чтобы вы немедленно дали мне противоядие от вашей вечной жизни, если оно, конечно, существует.
– Такое противоядие есть, – кивнул Каммлер. – В манускриптах ариев написано, что бессмертный остается бессмертным до тех пор, пока целы его сердце и мозг. Или пока они не отравлены действием яда. До настоящего времени у нас не было возможности проверить, так ли это, – арии оставили нам в наследство крайне малое количество эликсира. И мы пока не можем его воссоздать. Как и многое другое. Поэтому, прежде чем принимать радикальные решения, не сочтите за труд, взгляните.
Эсэсовец извлек из кармана халата конверт и положил его на край одеяла.
– Что это?
– Фотографии наследия наших предков, которое мы нашли в подводных пещерах Антарктики. И если вас не заинтересует то, что вы увидите, я немедленно выполню вашу просьбу о противоядии.
– Если вы думаете, что ваши угрозы могут меня напугать, то глубоко ошибаетесь, – устало произнес старик. – Мне уже давно нечего терять.
– Кроме науки. Которая, потеряв вас, отодвинется назад не на одно десятилетие.
Конверт лежал в сантиметре от мизинца. Из него выглядывал край черно-белой фотографии, на которой было изображено какое-то сооружение, переплетением металлических балок напоминающее Эйфелеву башню.
И любопытство ученого пересилило.
Он достал фотографию – и не смог сдержать удивленного восклицания:
– «Мировая система»!.. Это же копия «Мировой системы», моей Вандерклифской башни…
– …взорванной по решению федерального правительства во избежание использования ее в целях шпионажа, – продолжил за Теслова Каммлер. – Чушь, не правда ли? Но если автором этой чуши является более чем известный банкир Джон Пирпонт Морган, то она перестает быть чушью.
– Морган?
Старый ученый отложил фотографию и с удивлением воззрился на Каммлера.
– При чем здесь Морган?
Эсэсовец усмехнулся.
– А вы думали, что гигантский передатчик бесплатной энергии облагодетельствует человечество? Может, оно было бы и так, но корпорациям не нужна бесплатная энергия. Их интересует только то, что можно продать. И Моргану было плевать, что вы когда-то спасли ему жизнь, настояв на том, чтобы он отменил свое путешествие на «Титанике». Ваше пророчество о гибели знаменитого суперлайнера он уверенно отодвинул в разряд случайностей и благополучно забыл о нем. Потому что ему это было выгодно. И из тех же соображений Морган впоследствии сначала приостановил, а после уничтожил ваш проект, столь явно грозящий крахом известной системе «товар – деньги – товар».
Каммлер кивнул на фотографию.
– Эта башня до сих пор стоит посреди подводной пещеры, в которой мог бы свободно разместиться Манхэттен. Ее построили арии многие тысячи лет назад. Но мы не знаем, как ее запустить.
Ученый откинулся на подушки.
– И не дай вам Бог это узнать!
Эсэсовец покачал головой.
– Вы думаете, что я пришел сюда уговаривать вас работать на Гитлера? Поверьте, это не так. Нацизм обречен. Не сегодня завтра фюрер обломает зубы под Сталинградом, при этом обескровив Кремль. И тогда настанет время «Икс».
– Что вы имеете в виду?
Каммлер пожал плечами.
– По-моему, все очевидно. Британия вырастила Гитлера, как выращивают бойцового пса для схватки с волком. Правда, не думаю, что, уничтожив Третий Рейх в этой войне, Советы ослабнут настолько, что мудрый британский лев вместе с американским орлом смогут проглотить их без труда. Это скорее Советы, окрепнув в битвах с псом, проглотят и льва, и орла. Если не найдется кто-то, кто сможет их остановить… К тому же Гитлер оказался умнее, чем рассчитывали его покровители. Он совершенно случайно раздобыл древний артефакт ариев, благодаря которому стал талантливейшим полководцем. Слишком талантливым для Британии.
Двумя пальцами Каммлер осторожно извлек еще одно фото из конверта и положил его на одеяло. С фотографии пустыми глазницами на старого ученого смотрел человеческий череп, выполненный из прозрачного материала.
Двумя пальцами Каммлер осторожно извлек еще одно фото из конверта и положил его на одеяло. С фотографии пустыми глазницами на старого ученого смотрел человеческий череп, выполненный из прозрачного материала.
– Когда самолеты Люфтваффе принялись бомбить Альбион, я получил приказ из Лондона выкрасть череп Богини смерти и подменить его копией. Что и было сделано. И, поскольку никаких указаний насчет оригинала не поступило, я рискнул оставить его у себя. Признаться, в последнее время он здорово мне помогает.
– Вы английский шпион? – быстро спросил Теслов.
– Я был им до недавнего времени, – просто ответил Каммлер. – Теперь я живу только ради Империи будущего, которую я надеюсь с вашей помощью построить в гигантских подземных пещерах Антарктики. В ней не будет места капиталу, войнам и рабству. Потому что у нее будет абсолютное оружие, мощь которого образумит мир и сделает войны невозможными.
Ученый молчал.
– В результате этой войны, величайшей в истории, должен родиться новый мир, который оправдает жертвы, приносимые человечеством, – продолжал Каммлер. – Этот новый мир будет миром, в котором не будет эксплуатации слабых сильными, добрых злыми, где не будет унижения неимущих перед властью богатых, где произведения ума, науки, искусства будут служить всему обществу в целом для облегчения и улучшения жизни, а не отдельным людям для приобретения богатств. Этот новый мир не будет миром униженных и порабощенных. Он будет миром свободных людей и народов, равных по достоинству и уважению.
– Это мои слова… – прошептал Теслов.
– Придет время, когда какой-нибудь научный гений придумает машину, способную одним действием уничтожить одну или несколько армий. Представим, что наши ученые решили загадку атома и сумели освободить его связанные силы. Представим, что тогда атом по нашей воле распадется. Что произойдет? Результат будет такой, какой мы сейчас не можем себе представить. Нетрудно рассчитать, что потенциальная энергия, которая содержится в одной монете, имеет силу, которая, если мы сумеем ее освободить, сможет передвинуть пятьдесят нагруженных железнодорожных вагонов на расстояние в шестьсот миль. Сможет ли кто-либо бороться против оружия, обладающего такой энергией? Лишь оно может стать залогом мира во всем мире.[49]
– Я вижу, вы не только хорошо изучили мои письма, которые я публиковал в американских газетах, но и выучили их наизусть, – произнес старик.
– Лишь потому, что ваши идеи полностью совпадают с моими, – ответил Каммлер. – Подводники гросс-адмирала Деница нашли в Антарктиде законсервированный подземный склад колоссальных размеров, набитый прекрасно сохранившейся техникой древней цивилизации ариев. Но наши ученые не в силах раскрыть их тайны. Думаю, что только вы с вашим полетом научной мысли смогли бы в них разобраться.
Старик молчал, медленно перебирая рассыпавшиеся по кровати фотографии. Строения из неизвестного металла, непохожие ни на что, виденное ранее… Овальные аппараты, несомненно, способные подниматься в воздух без пропеллеров… Энергетические установки, наброски которых до сих пор лежат у него в сейфе… Генераторы смертоносных лучей смерти – абсолютного оружия, которое вместе с освобожденной энергией атома могло бы стать гарантией мира на всей планете…
Перед его мысленным взором проносились прекрасные картины, недоступные воображению обычного человека. Только полет фантазии гения мог нарисовать столь прекрасный, удивительный и совершенный мир.
Мир будущего.
Тот самый мир, который был уже давно построен.
Сотни тысяч лет назад на другом конце света.
И в его мечтах.
Которым никогда не суждено осуществиться…
Каммлер терпеливо ждал, лишь однажды бросив быстрый взгляд на часы. До рассвета оставалось совсем немного времени.
– Какие гарантии того, что мои разработки не будут использованы Третьим Рейхом для продолжения войны? – наконец промолвил Теслов.
– Самые надежные. Уже сейчас мы готовим физическое устранение фюрера.
– Опять насилие…
– Без этого никак, – отрезал Каммлер. – Несмотря ни на что, я остаюсь немцем по рождению и не хочу, чтобы Советы разорвали Германию на куски. Но, в конечном счете, больше всего меня сейчас интересует судьба Новой Швабии, нового государства, которое мы уже в настоящее время строим на другом конце света. А вслед за ней – судьба человечества. Поэтому все научно-технические разработки в Антарктике будут вестись только под вашим контролем.
– Уж поверьте, я сделаю все для этого, – сказал Теслов. – Но, если я соглашусь, как вы меня отсюда вывезете?
Каммлер улыбнулся одними губами и щелкнул пальцами.
От темного угла номера отделилась черная тень.
– Знакомьтесь, – сказал Каммлер. – Капитан разведывательно-диверсионного полка «Бранденбург» Зигфрид Граберт, мое доверенное лицо в Абвере. Он со своими людьми доставит нас на подводную лодку, которая ждет в двух милях от берега. Но нам нужно успеть до рассвета, пока патрульные не проспались от рождественского бренди.
– Да-да, конечно…
Ученый потер лоб.
Эти люди внушали ему вполне объяснимое беспокойство. Странно, ведь несколько мгновений назад он был уверен, что, кроме него и ночного посетителя, в комнате никого нет. Откуда здесь мог появиться третий?
Но подумать об этом можно было и позже. Сейчас нужно было что-то решать. Хотя в душе он уже давно все решил. При этом дав себе слово, что при малейшем сомнении в порядочности его новых работодателей он не будет слушать никаких отговорок и немедленно прекратит любое сотрудничество.
– Я согласен, – сказал Николай Теслов.
Он попробовал приподняться.
И удивился снова. Тело слушалось его. И слушалось великолепно!
– Вам помочь?
– Благодарю, я справлюсь, – отклонил ученый предложение эсэсовца. – Сборы не займут много времени. Мне нужно лишь одеться и взять кое-какие наброски из моего сейфа…
Через четверть часа три фигуры, закутанные в утепленные плащи, покинули номер на тридцать третьем этаже отеля «Нью-Йоркер».
Ровно через десять минут после их ухода плечистый парень в униформе гостиничного уборщика вкатил в опустевший номер большую тележку, в которые горничные отеля собирают грязное белье.
Защелкнув внутреннюю задвижку, парень деловито сбросил с тележки верхний слой накрахмаленного белья, после чего извлек из нее высохший труп древнего старика. Лицо мертвеца было удивительно похоже на вполне живого ученого Николая Теслова, который в сопровождении своих новых знакомых сейчас несся по пустынным улицам Нью-Йорка на черном «Форде» серии «супер де люкс».
Аккуратно уложив труп на кровать, парень укрыл его одеялом и придирчиво осмотрел свою работу. После чего, хмыкнув, покинул номер, насвистывая мелодию из музыкального фильма «Волшебник страны Оз».
Завершающий штрих первой части операции «Феникс» прошел на редкость удачно. Как и практически все операции специального отряда подразделения «Бранденбург», действующего на территории Соединенных Штатов.
Двойник Николая Теслова был найден за неделю до начала операции. Два часа назад его аккуратно изъяли из дому и умертвили в том же «Форде» прямо возле черного хода отеля «Нью-Йоркер» на углу Восьмой авеню и Тридцать седьмой улицы. Сейчас родственники старика все еще ждали вестей о нем из полиции – которая, к слову сказать, не особо торопилась в рождественскую ночь разыскивать сумасшедшего пенсионера, наверняка принявшего лишку, отправившегося погулять и забывшего, где он живет.
Но великому изобретателю двадцатого века Николаю Теслову знать обо всем этом было вовсе необязательно.
* * *Это было сверхсекретное подразделение ФСБ, оснащенное самым современным оружием, посланное для того, чтобы выдернуть из недр антарктической базы героя, сумевшего убить фюрера Новой Швабии и ликвидировать угрозу, нависшую над человечеством…
Во всяком случае, так хотелось думать.
Да и кому еще мог понадобиться Виктор Савельев в недрах ледового материка?
Кто вообще кроме Макаренко и нескольких его подчиненных из группы «К» знал о том, куда и зачем он отправился?..
Сначала ему показалось, что это тот же самый подвал, из которого он начал свое путешествие. Но когда его глаза адаптировались к полумраку, он понял, что ошибся.
Пол и стены помещения состояли из того же известняка, что и остальные антарктические пещеры, в которых ему довелось побывать. Короче говоря, это и была пещера. Со стенами, слегка обтесанными руками человека, и обычными электрическими лампочками, болтающимися под потолком на свисающих проводах. Лампочки были слабенькими, ватт по сорок, поэтому свету они давали немного – с горем пополам можно было разглядеть лица присутствующих. И на том спасибо.