Звук эсэмэски заставляет меня немного отвлечься от грустных мыслей и взять с тумбочки неожиданно очнувшийся телефон.
«Ты спишь?»
Я резко сажусь на постели, раз за разом перечитывая короткую фразу на сером фоне.
Вот он — выход!
Не раздумывая больше ни секунды, быстро набираю номер Платона.
— Привет, — радостно отзывается парень.
— Привет… — эхом отзываюсь я, в очередной раз застигнутая врасплох его глубоким низким голосом.
— Я только что въехал на территорию базы, — признается Платон. — Как насчет раннего завтрака в моей компании?
Я на секунду задумываюсь.
Курт меня никуда не отпустит. Ни о каком завтраке в обществе Платона и речи быть не может. Моей компанией станут оладьи, каша, сок и влюбленный взгляд Курта, который видит во мне давно ушедшую Бет.
Тошно…
Но если он так хочет полного соответствия, то получит его. У Элизабет был любовник, значит, и мне он тоже положен!
— Как насчет того, чтобы ты забрал меня и мы позавтракали где-нибудь подальше от этого места?
— Жди меня на крыльце дома через пятнадцать минут! — голос Платона полон неподдельного восторга.
Отложив телефон на тумбочку, я вскакиваю с кровати и максимально тихо начинаю одеваться.
На часах половина пятого утра, а наша ранняя пташка — Курт — всегда встает в шесть. Значит, у меня не так уж много времени, чтобы свалить не попрощавшись.
Торопливо натянув джинсы и первый попавшийся под руку свитерок, запихиваю в сумку костюм, в котором каталась вчера.
Если Курт проснется в шесть и пойдет меня искать, то, не обнаружив костюма и борда, скорее всего, решит, что я на склоне.
Где-то еще с полчаса он будет напрасно искать меня на территории базы, а потом включит мозг и поймет, что я свалила.
За это время я успею вернуться в город, заскочить к себе на старую квартиру, где у соседа снизу хранится ключик от ячейки со стратегическим запасом налички и кое-какой необходимой одеждой, припрятанными мной на экстренный случай.
Что делать дальше, решу по дороге на автовокзал. Главное — свалить и больше никогда не пересекаться с Куртом.
В крайнем случае, есть еще сто отделений УНЗД, куда можно будет обратиться за помощью. По крайней мере, работа и прикрытие у меня будут.
Сверившись с часами на экране мобильника, торопливо сушу полотенцем мокрые волосы. Идти в ванную и включать фен — рискованно, а значит, буду вести себя как мышка и пользоваться проверенными дедовскими способами.
Стянув в высокий хвост все еще влажные волосы, закидываю на плечо сумку с костюмом и на цыпочках выскальзываю из спальни. Под тревожный аккомпанемент скрипучих полов и взбудораженного сердца торопливо прохожу в предбанник, быстро одеваюсь и, схватив свою доску, выскальзываю на крыльцо.
Хоть бы Платон не подвел!
Ярко-красная машина делает полицейский разворот и замирает рядом с нашим домиком. Из дверей выпрыгивает радостно улыбающийся Платон, забирает у меня вещи и грузит в багажник.
Торопливо сбежав со ступенек крыльца, затравленно оглядываюсь на спящий дом и взглядом нахожу окна спальни на втором этаже.
Ну, все… Прощай, Курт…
Поспешно отвернувшись, чтобы не зареветь снова или чего доброго не передумать и не остаться, обегаю машину.
— Скорее! — тороплю я парня, деловито запрыгивая на переднее сиденье.
Платон, все с той же улыбкой на лице, усаживается за руль, хлопает дверью и поворачивается ко мне.
— Скажи, Ева, почему у меня такое ощущение, что я тебя похищаю?
Я с опаской кошусь на двери в дом, которые могут в любую секунду распахнуться, чтобы явить разгневанного лаэрда, и облизываю изрядно покусанные губы.
— Наверное, потому что ты действительно меня немножко похищаешь…
Улыбка парня становится еще шире, а в глазах горит знакомый огонек.
— Ю-ху! — азартно кричит он и давит на газ.
Меня по инерции прижимает к мягкой спинке сиденья.
— И-и-и! — весело верещу я, с замиранием сердца следя за тем, как машина на полном ходу минует крутой и невероятно опасный поворот и вырывается на пустую трассу.
Вредные привычки
На завтрак мы останавливаемся в небольшом городке, состоящем из трех параллельных улиц и центральной площади с заснеженным сквером.
Маленькое милое кафе недалеко от въезда приглянулось мне с первого взгляда, а едва мы зашли внутрь и окунулись в интерьер деревенского трактира, то влюбилась окончательно.
На стоящей сбоку деревянной телеге красовались блюда со свежей выпечкой, чей потрясающий аромат заставил мой рот в мгновение ока наполниться слюной.
Заняв столик и сбросив куртки, мы с Платоном заказываем себе целую тарелку вкусняшек и по чашке свежесваренного черного кофе.
Парень всего на секунду отвлекается, отвечая кому-то по телефону, и это время я трачу, чтобы еще раз украдкой полюбоваться им.
Одетый в простые синие джинсы и серую олимпийку, Платон держался на удивление торжественно, так, словно завтракал как минимум в компании принца Чарльза.
Его волнистые волосы были растрепаны. Темные, почти черные, глаза завораживали своей мистической глубиной. Мягкие черты лица и широкие накачанные плечи манили дотронуться и погладить. С виду он был старше Микаэля, но еще не такой угрюмый, как тридцатилетний Курт.
Но почти так же хорош, как Курт.
Воспоминание о Курте заставляет меня резко выдохнуть и сжать пальцы.
Не хочу думать о нем! Нет, нет и еще раз нет!
Попрощавшись со своим невидимым собеседником, Платон доверительно наклоняется вперед.
— А давай будем делать вид, что я тебя не украл, а спас из цепких лап черного дракона, заточившего тебя в башню?
Я не могу сдержать грустной улыбки.
Ох, Платон! Знал бы ты, как сейчас прав…
Приятная официантка в переднике и желтой шапочке приносит наш заказ, кидает заинтересованный взгляд на Платона. Нет, подруга. Даже не мечтай!
Под моим пристальным взглядом девушка тушуется, сбивчиво желает нам приятного аппетита и скрывается за стойкой.
Мы неспешно едим, наслаждаясь компанией друг друга и потрясающей выпечкой.
Яблокова, где твоя совесть! Курт там поседел, поди. Бегает, как савраска, по склонам и ищет тебя. Небось поднял всю базу на уши, привлек к поискам Армию спасения, вертушки, поисковых собак, а она тут выпечкой лакомится.
Я вспоминаю ласковые прикосновения Курта, его почти болезненные объятья, по-особенному произносимое слово «Моя!», и становится тошно.
— Что-то не так?
Встретившись с темными, почти черными глазами Платона, я прикусываю нижнюю губу, но какая-то неведомая сила дергает меня за язык.
— Платон, а ты, случайно, не женат?
Парень делает неспешный глоток кофе.
— Пока нет, — отвечает он, ставя белую маленькую чашку на блюдце. — Но если получится уговорить одну очаровательную невесту, то, возможно, в этом году мой статус изменится, — хитро улыбается он. — И, кстати, так, чисто для справки — ты куда хотела бы полететь на медовый месяц?
Я смеюсь от неожиданности, не в силах бороться с его прямолинейным обаянием.
— А тебе никто не говорил, что ты нахал?
Платон заботливо двигает тарелку с последним кексом ближе ко мне.
— Я не нахал. Я просто самоуверенный, — с улыбкой поправляет он и неожиданно признается: — Но это еще не самый мой серьезный недостаток.
— Правда? И каков же тогда «серьезный»?
Нет, ну правда! Что может быть хуже, чем ненормальная любовь к давно ушедшей жене?
Трупы девственниц в шкафу? Человеческие органы в трехлитровых банках формальдегида, которые он хранит в холодильнике? Верстак, заваленный проводами от детонатора, и часовой механизм к нему?
Невероятно заинтригованная, я с волнением ожидаю ответа.
Почувствовав, что ему все-таки придется выдать свою главную тайну, Платон тяжело вздыхает и признается:
— Я разбрасываю носки по комнате…
— Пф! — громко фыркаю на все кафе, нарушая сонную тишину утра. — Я выросла в компании трех мужчин — меня невозможно напугать носками, потом и отрыжкой!
Платон на секунду задумывается, погружает длинные пальцы в кудрявую шевелюру.
— Ладно, а как тебе такое… — на красивых губах парня хитрая улыбка. — Я могу часами зависать у соньки, проходя новую игрушку!
Изображаю максимально скептическое выражение на своем лице.
— А мы что, уже перескочили с темы «недостатков» на твои достоинства?
— Ну, хорошо! Ты сама напросилась, — грозит парень.
Мы оба не спали всю ночь, но это не мешает нам вести оживленный разговор.
Недостатков у Платона оказывается действительно много, но все перечисленное им — печальная норма для представителя мужского рода.
Предпочитает валяться на диване, игнорируя грязную посуду в раковине? Удивил так удивил! Постоянно забывает убирать вещи и теряет ключи? Тоже мне новость! Никогда не стирал за собой одежду, потому что даже не представляет, как пользоваться стиральной машинкой? Могу познакомить со своим младшим братиком, который возит свои грязные шмотки через полгорода, только для того, чтобы я закинула их стираться.
Недостатков у Платона оказывается действительно много, но все перечисленное им — печальная норма для представителя мужского рода.
Предпочитает валяться на диване, игнорируя грязную посуду в раковине? Удивил так удивил! Постоянно забывает убирать вещи и теряет ключи? Тоже мне новость! Никогда не стирал за собой одежду, потому что даже не представляет, как пользоваться стиральной машинкой? Могу познакомить со своим младшим братиком, который возит свои грязные шмотки через полгорода, только для того, чтобы я закинула их стираться.
— Ладно, — решительно отодвигает пустую кружку Платон, давая понять, что шутки кончились, — не хотел признаваться тебе в этом даже под пытками, но, видимо, придется…
— Что, вот сейчас будет по жести?
Парень кивает и с серьезным видом признается:
— Ева, кажется, я по уши влюблен в тебя.
Смущенно улыбаюсь и опускаю глаза.
— А вот это действительно серьезный недостаток…
Мне почему-то одновременно и приятно, и неловко. Платон мне нравится как парень, самой себе не соврешь. Он милый, веселый и приятный во всех отношениях, но еще пару часов назад я была так счастлива в объятьях Курта и грезила провести рядом с ним всю свою жизнь.
Почему мужчины вечно разочаровывают меня? Сначала Кряк, который предпочел Нюшу, теперь Курт… Кто следующий на очереди? Платон, который бросит меня у алтаря ради официантки из придорожной кафешки крохотного городишка?
Возможно, прозвище, прицепившееся ко мне в управлении, действительно отражает всю мою суть? Я — Одиночка?
— Платон, мне надо исчезнуть на какое-то время, — признаюсь я. — Ты поможешь?
Лаэрд осторожно протягивает руку, накрывает мою ладошку и сжимает пальцы.
— Ева, у меня два билета с открытой датой, — тихо говорит он. — Полетели со мной, и клянусь жизнью, твой опекун нас никогда не найдет.
Я долго кусаю губы, обдумывая его предложение.
Поиск
— Курт, успокойся, — недовольно рычит Кристоф по телефону. — Мы найдем ее. Слышишь? Это всего лишь вопрос времени.
Рири рассерженно рычит в ответ и советует засунуть это самое спокойствие куда поглубже.
Больше всего Конраду Дамиру и его второй ипостаси хочется сейчас крушить и громить все, что подвернется под руку, но та крохотная частичка здравого смысла, что все еще живет в нем, подсказывает — это не поможет ее найти.
«Почему она сбежала? Почему?» — мысленно дергает его взволнованный Рири, но они оба не находят ответа.
Утром, не обнаружив Эву в своей кровати, он почувствовал легкое беспокойство. Спустившись в комнату на первом этаже и проверив ее вещи, заподозрил, что она проснулась раньше его и побежала покорять склоны.
Он должен был заподозрить неладное уже тогда — Эва не любительница ранних подъемов, но вместо этого пошел одеваться сам.
Курт был настолько погружен в давно забытое чувство любви и счастья, что не замечал ничего вокруг. Полгода они с Рири мечтали о вчерашней ночи, о том, как будут любить ее, наслаждаться стонами и хриплым дыханием.
Его! Теперь Эва только его.
Несчастливый брак с Элизабет научил его многому, и теперь Курт не сомневался, что не позволит никакому другому лаэрду вмешаться и разрушить их отношения.
Нет, второй раз он не повторит эту ошибку.
Одевшись и подхватив свой борд, лаэрд, мурлыча себе под нос песенку, покинул спящий дом и собрался было идти в сторону подъемников, как Рири подметил первую нестыковку — время. Еще слишком рано для работы базы, подъемники стоят, а значит, Эва не могла подняться на склон.
Оглянувшись по сторонам, Курт увидел в снегу следы шин и обмер.
Ее похитили…
Его маленькую девочку похитили прямо у него из постели, из-под его крыла, а он даже не понял этого!
Вытащив из кармана мобильник, он побежал вниз к проходной, одновременно набирая номер начальника базы отдыха. Полусонный хозяин, услышав его грозный рык, моментально проснулся и поторопился с расследованием.
Всего через семь минут по рассказам допрошенных охранников у проходной стало ясно — Эву не похитили, она уехала добровольно с каким-то незнакомым парнем.
Все еще до конца не веря в услышанное, он связался кое с кем из друзей и попросил прислать ему распечатку СМС и звонков с ее телефона.
Небо словно рухнуло вниз, когда он прочитал имя владельца номера, звонившего ей накануне вечером и этим утром — Платон Александр Дариус.
Тот самый мальчишка, что раздевал его Эву в зале торгового центра. Курт полагал, что устранил его еще на первом этапе, и, как оказалось, крупно просчитался.
Все повторяется, с ним снова это повторяется.
Что, если Эва солгала, сказав вчера на кухне, что выбрала его? Что, если ей просто нужно было усыпить их с Рири бдительность? Что, если она просто хотела выйти из-под опеки?
— Ты вообще слышишь, что я тебе говорю? — голос Кристофа был полон спокойствия, которого так не хватало сейчас самому Курту. — Я отослал своих ребят на квартиру Дариуса. Кола отслеживает счета, если они снимут номер в гостинице или оплатят счет со своей карты, то мы найдем их.
— Думаешь, она сбежала, чтобы покувыркаться с ним?
Он зло хлопает дверью машины и резко выезжает с парковки базы. Здесь ему делать нечего. Эва далеко отсюда, скорее всего уже где-то в городе и, значит, он пойдет по следу.
— Курт, девушки не бегут из постели любимого мужчины просто так, — обрывает брата Кристоф.
Проходит пара секунд напряженного молчания, и Крис все-таки задает «тот самый вопрос»:
— Что ты ей сделал?
Его голос строг и официален.
О, да. Крис всегда серьезно подходил ко всем делам, и тот факт, что его подопечная сбежала, заставит двоюродного брата сунуть свой любопытный нос и в это дело тоже.
— Ничего, — рычит сбитый с толку Рири. — У нас все было замечательно!
— Она сбежала от тебя, — повышает голос собеседник. — Значит, где-то ты ошибся и что-то было для нее не замечательно.
Рири потерянно ворочается где-то в глубине их общей души.
Всегда такой общительный, демон сейчас и трех предложений не может связать. Такого с ним не было даже в тот день, когда они узнали всю правду о Бет.
— Курт, я должен задать тебе еще один вопрос, — брат никогда не был щепетилен. — Что, если ты заблуждался… Поправлюсь. Что, если мы все заблуждались на ее счет? Вдруг управление специально…
— Нет! — в один голос категорично рычат Курт и Рири.
Еще никогда за весь процесс Слияния у демона и человека не было такого согласия друг с другом, как сейчас.
— Нет, даже думать не смей!
Мужчина со злостью швыряет телефон на пассажирское сиденье микроавтобуса, в котором они все вместе приехали сюда, и со злостью бьет ладонями по рулю.
Они найдут ее. Они покажут этому мальчишке, кому принадлежит Эва, а дальше… Дальше они с Рири узнают, что же случилось утром…
Что? Что они сделали не так?
План
План был прост и гениален!
М-да, Яблокова. Сама себя не похвалишь — никто не догадается…
Но план действительно был очень простой, с претензией на что-то гениальное.
На предложение Платона сорваться и улететь я ответила отказом, мотивировав его тем, что хочу немного побыть одна и разобраться с неугомонными тараканами, проживающими в моей голове.
Заметно расстроенный парень повздыхал пару минут, с горя заказал еще одну тарелку изумительно вкусных кексов, но, к счастью, помогать не отказался.
Один из билетов Платон отдал своей ассистентке, в срочном порядке отправив ее за фигуркой Эйфелевой башни в Париж.
Согласна, предлог был так себе, но вы бы слышали, в какой восторг от чудачеств своего шефа пришла девушка.
Уладив дела с подставным вылетом, мы быстро смотались до моей бывшей съемной квартиры. Сонный сосед, отчаянно зевая и поправляя резинку сползающих стареньких синих треников, посоветовал больше не припираться в такую рань, отдал ключи и поскорее захлопнул перед нашими носами дверь.
От подаренного айфона я избавилась еще по дороге, на полном ходу безжалостно выкинув новенький аппарат последней модели в заснеженную канаву обочины. Именно поэтому, пока я забирала свои вещички из ячейки, Платон топтался в «Связном», подбирая вместе с продавцом-консультантом новый мобильник.
Надо сказать, задача для двух мужчин оказалась непосильной — Платон не мог никак поверить, что телефон может стоить две тысячи, а парнишка-консультант никак не мог взять в толк, зачем состоятельному человеку понадобился дешевый б/у телефон даже без выхода в интернет.
В конечном итоге, пришлось спасать «рыцаря», деловито зайдя в магазинчик и ткнув в первый попавшийся аппарат.
После мы поехали к ближайшему метро и распрощались.
Это были трогательные обнимашки и мои почти искренние заверения в том, что я обязательно свяжусь с Платоном, как только буду уверена, что оторвалась от Дамиров.