Аслан присмотрелся. На темном фоне моря мигал едва различимый огонек. То, что источник света находится где-то совсем близко, можно было вычислить лишь по косвенным признакам — он мерцал значительно ниже смутной линии горизонта.
Далеко за спиной, наверное, на блокпосте, завыли сирены. По пляжу заметались лучи мощных прожекторов. Аслан включил дальний. Свет фар и отблески пожара вырвали из ночного мрака силуэт скоростного катера, покачивающегося на легкой волне в ста метрах от берега, там, где позволяла глубина.
«Тигр» врезался в зону прибоя с грохотом, как таран в городские ворота. Брызги разлетелись метров на тридцать. Когда вода начала заливаться в салон, Семенов распахнул дверцу, крикнул «вплавь!» и первым плюхнулся в теплую воду. Вертолет к тому моменту вернулся к месту крушения собрата и «взял след».
Беглецы успели преодолеть лишь половину расстояния до катера, когда пулеметы вертушки выбили на железе «Тигра» барабанную дробь вперемежку со звучными шлепками по воде. Семенов почувствовал, что затылку стало тепло. «Тигр» загорелся. Костер посреди воды… Наверное, это выглядело красиво, но оборачиваться боссу было некогда. Он собрал все силы и вложил их в десяток последних гребков. Когда он коснулся борта, пули шлепали уже не вокруг «Тигра», а вокруг катера.
— Быстрее! — С борта свесился грузный мужчина в штормовке. — Руку давай!
Семенов подтянулся и перевалился через борт.
— Полный вперед! — пробасил мужчина.
— Стой! Еще Аслан!
Пули с неприятным тупым скрежетом прошили ют.
— Какой на хер Аслан?! — заорал тип в штормовке. — Боцман, ходу!
— Боцман, замри! — Семенов выхватил пистолет и почти ткнул стволом грузному в лоб. — Ждем Аслана, понял?!
— Да накрылся твой Аслан! Хочешь за ним?!
— Чтоб у тебя… язык отсох, собака мордожопая, — на борт, отчаянно кашляя, вскарабкался Аслан.
— Теперь валим! — крикнул Семенов.
Катер взревел мощным двигателем и рванулся от берега.
«Опасность первой степени», — снова ожил «Сокол».
Семенов разозлился окончательно. Умник! Как будто и без его подсказок непонятно, что поливающий из всех стволов штурмовой вертолет — это опасно!
«Пошел ты! Не бубни давай, а устраняй!»
На этот раз «Сокол» отреагировал сразу, без дополнительных разъяснений или нового кода. Вертушка вздрогнула, будто живая, и резко пошла на снижение. Двигатели вертолета вроде бы работали, но то ли не развивали нужную тягу, то ли с ними стряслось что-то еще. В результате пилоты были вынуждены прекратить погоню, увести машину к берегу и посадить ее неподалеку от пожарища, рядом с перевернутым «Тигром» патруля.
— Ты цел? — Семенов сел на лавку и склонился над полулежащим на ней Асланом. Телохранитель держался за бок и тяжело дышал.
— Да-а… так, слегка зацепило, — прохрипел Аслан.
Семенов отвел его руку чуть в сторону и откинул полу мокрого пиджака. Рубашка была пропитана кровью.
— Терпи, джигит, — Семенов поднял взгляд на грузного. — Эй, спасатель, аптечка есть?
— Какая на хер аптечка? — Мужчина выглядел обиженным. — Через двадцать минут будем на месте. Там вам и аптечка будет, и вся херня.
Семенов стянул мокрый пиджак и, скатав, прижал его к животу раненого.
— Держи крепче. Прижимай.
— Да не надо…
— Прижимай, я сказал!
— Четвертая дырка за биографию, — Аслан прижал к животу пиджак и вымученно улыбнулся. — Первую еще пацаном… в Грозном заработал… прямо в ту новогоднюю ночь, когда мы Пашины танки жгли вместо елок… Потом две дуплетом, это уже по тихой грусти, когда федералы нас окончательно прищучили… А после отсидки сколько ни лез в пекло, ни разу даже не царапнуло.
— Танки в Грозном жег? В девяносто четвертом? — Грузный спасатель сел на лавку напротив. — Сам?
— Гранаты подносил, — Аслан взглянул на него исподлобья. — Мне десять лет было. А что?
— Ничего, — мужчина покосился на Семенова. — Если не считать, что я в одном из них горел.
— И что? — Аслан поморщился от боли, но взгляда не отвел.
— Ничего, — грузный легонько толкнул Семенова в плечо. — Слышь, босс, вон уже судно. Кормовой конец примешь и держи, пока боцман не принайтует.
— А с-сам? — на ветру в мокрой одежде Семенов основательно продрог.
— А я носовой приму. Чех-то твой — не работник.
Аслан хотел ответить на грубость, но от боли только скрипнул зубами.
— Ты, дед, базар фильтруй, — вступился за телохранителя Семенов. — Мы теперь все в одном танке, понял? Будешь прошлые обиды вспоминать, сам тебе глаз выколю, понял?
— Понял, внучок, — грузный перебрался на сиденье рядом с боцманом и открыл водонепроницаемый смарт от «Сименс». — Алё, старпом, лебедку по правому борту трави помалу, подходим…
* * *— «Он, прищурясь, как мудрый змей, медленно курил правой рукой…»
— И что тебе не нравится?
— Это же полный бред, босс! Даже мне понятно, хоть я и не этот… не критик книжный и читаю только на нарах да в госпиталях. Во-первых, змеи не щурятся, во-вторых, они тупые, как пробки. А в-третьих, как вы это представляете — курить рукой да еще медленно?
— А по-моему, хорошая книжка. Захватывающая и все понятно. Придираешься ты…
— Не, ну в лазарете, конечно, любая чихня сойдет, — Аслан бросил потрепанный детектив в мягкой обложке на соседнюю койку. — Сколько мы здесь?
— Да только рассвело. Ты вздремнул?
— Не спится, босс. Лепила морфина вколол, теперь лежу, нос чешу, а сна ни в одном глазу. А у вас как дела? Куда идем?
— Нормально. Пока дрейфуем. Главный на борту. Ему в нейтральных водах думается лучше, на свежем воздухе.
— Это какой Главный? Тот самый?
— Тот самый. Который играет партию.
— Надо же, какая честь, — Аслан хмыкнул. — Это, случаем, не тот танкист?
— Нет, Марьин на этой посудине капитаном, а Главный — это… Увидишь еще. Обалдеешь — гарантирую.
— Неужто сам Президент? — Аслан хрипло рассмеялся, но схватился за бок и оборвал смех.
— Увидишь, — Семенов похлопал его по руке. — Отдыхай, поправляйся. Врач говорит, дырка была пустяковая, зашил все чисто, но проваляться придется не меньше недели.
— А по нужде ходить под себя?
— Как только в кишках заурчит, можно будет вставать.
— Тогда еще ладно.
Семенов вышел из лазарета и поднялся на верхнюю палубу. В лучах восходящего солнца море сверкало, словно один большой жидкий изумруд. Воздух пьянил, а мерный плеск невысокой волны успокаивал лучше любой валерьянки. Все ночные приключения казались чем-то далеким и нереальным, как боевик, просмотренный накануне в перерывах между рюмками и фразами дружеской беседы. А между тем все было. И как доказательство реальности всего произошедшего у босса в голове царила независимая от его желаний деловая сумятица. Вернее, он так воспринимал бушующие в подсознании потоки информации. На самом деле все укладывалось упорядоченно, по полочкам, байт к байту. Просто перегруженный мозг уже отказывался анализировать поступающую из вне информацию. Складывалось впечатление, что «Сокол-3» частично перенял замашки хозяина и, в отличие от собратьев, наплевал на все правила. В частности, на правило выдерживать трехсуточный «инкубационный период». Нет, он пока не открыл боссу содержимое неких секретных файлов, но это было единственное исключение. «Сокол» Семенова был готов приступить к работе с Системой хоть сейчас, вернее, как только к таким нагрузкам будет готов носитель. В ситуации явно крылось противоречие — без секретных файлов никакой эффективной работы получиться не могло, но «Сокол» эту неувязку почему-то игнорировал.
«Может, дефективный?» Семенов оперся о поручни и сплюнул за борт.
— Дефективными бывают люди, а процессоры могут оказаться с дефектом, но это редкость, особенно если это чипы технологической линейки «С1Н».
— Читаете мысли? — Семенов обернулся.
Главный стоял, по-морскому широко расставив ноги и заложив руки за спину. Смотрел он мимо босса, щурясь от лучей восходящего солнца.
— Читаю. Доброе утро, Игорь.
— Здравствуйте…
— Нет, нет, продолжайте обращаться ко мне, как привыкли, — господин Главный.
— Здесь-то к чему конспирация? Море кругом. Я бы еще понял, опасайся вы «Невода», но ведь это для вас наверняка не проблема.
— Конспирация должна соблюдаться всегда и везде, иначе в ней нет смысла. А что касается «Невода»… Не все так просто, дорогой Игорь.
— Понимаю, — Семенов кивнул. — Мировая революция дело сложное. Требует гибкого подхода и высокой секретности. А что вы там говорили насчет чтения мыслей и линейки?
— Я не читаю ваши мысли напрямую, я не телепат, но ваш «Сокол», — главный постучал согнутым пальцем себя по виску, — анализирует их в режиме ожидания приказов и не возражает, когда я связываюсь с ним, чтобы, так сказать, «снять показания счетчика». Вроде контролера из… хе-хе… «Горсвета». Так что рекомендую оговорить с ним этот момент. Например, чтобы он включался только после обращения по имени…
— Имя ему придумать? — удивился Семенов.
— Почему нет? Если заведете собаку, вы же дадите ей кличку. Некоторые придумывают имена машинам или другому имуществу. Ваш друг Барков, например, ласково называет свой джип «Нюсей».
— «Нюсей»? — Игорь усмехнулся. — Была у нас во дворе одна Нюся.
— Нет, думаю, он выбрал эту кличку не в память о детской привязанности. Это производное от «Ниссан».
— А, ну да, «Следопыт» двадцать пятого года. Приятная машина. Получается, что «Сокол» шпионит за хозяином в вашу пользу?
— Да. Все три чипа под моим контролем. Были. В случае с Барковым мне теперь доступен лишь канал слежения, но не управления. Будь связь по-прежнему двусторонней, я не имел бы с вашим приятелем столько проблем.
— Понятно. А «линейка»?
— А об этом вы узнаете чуть позже, когда «Сокол» откроет вам секретные файлы. Я снял все ограничения, и ваш чип закончит инсталляцию гораздо быстрее, чем «Соколы» Баркова и Тамары…
— Что?! — Семенов едва не свалился за борт. — Тамары?! Она что, тоже?!
— А вы думали, куда делся мини-комп, который вы насильно загнали в череп вашему программисту?
— Черт возьми, ну конечно! Как же я не догадался?! Это когда он уже ласты клеил, она наклонилась… Я еще посмеялся. Ромео и Джульетта, да и только. А она, значит, не просто чмокнуть его напоследок решила, она чип перехватила. Ну, Тома, ну, стерва!
— Вряд ли она подозревала, чем для нее обернется эта драматическая сцена. Но теперь она в курсе и пытается наладить с «Соколом-2» взаимопонимание. Надо признать, у нее неплохо получается. Жаль, что она не в моей команде.
— Но вы же контролируете ее «симбионта», заставьте его привести эту сучку к нам.
— Игорь, я попросил бы вас перейти на более светскую манеру изложения мыслей. Я знаю, вы умеете.
— Простите, — Семенов немного стушевался.
— Да, я частично контролирую «Сокола-2», но, пока он не подчинил себе личность носителя, я не в силах что-либо сделать. Процесс его инсталляции идет быстрее, чем у Баркова, — вашими стараниями чип был существенно «разогнан», — но еще десять-двенадцать часов Тома будет оставаться очень «сырым» материалом.
— Постойте, господин Главный, что значит — «пока не подчинил личность»?!
— Фигурально выражаясь, — невозмутимо ответил Главный. — Я имею в виду полное согласие между носителем и «Соколом» при выборе жизненных целей и приоритетов. Вы, например, изначально были настроены на сотрудничество со мной и с Системой, ведь так?
— И это значит, что я сразу же подчинился вашему процессору? — недовольно пробурчал Семенов. — Как-то мне это не очень…
— Все потому, что вы считаете себя существом более высокого порядка, нежели разумная машина.
— А разве не так?
— С одной стороны, так. Но с другой — чем? Чем вы или любой другой человек лучше идеальной машины?
— Идеальных машин не существует. Да и если бы они существовали — это всего лишь машины, инструменты для достижения каких-либо человеческих целей. Разве я не прав?
— Рассуждая абстрактно — да, вы правы. Но возьмем конкретный пример — «Сокол». Сверхмашина, воплотившая в жизнь самые дерзкие мечты и вобравшая в себя наиболее грандиозные достижения современных высоких технологий. При размере с пылинку она на порядок мощнее любого суперкомпьютера и снабжена массой дополнительных функций — от приспособлений для выживания до программ управления другими компьютерами и — что гораздо важнее — опосредованного управления менее технологичными приборами. Единственный ее недостаток указан в том же списке, где и достоинства, — миниатюрность. То есть «Соколу» требуются «крылья». В нашем случае — это не крылья как таковые, а «живое шасси» — человек. То есть в данном примере цели определяет «Сокол», а человек лишь инструмент.
— Цели определяете вы, — Семенов усмехнулся. — И для Системы, и для «Соколов», и для ваших людей. То есть, увы, господин Главный, но ваш пример некорректен. К тому же вы передернули — плохая мобильность, вытекающая из микроскопических размеров, не единственный недостаток нашего «мини-суперкомпа». Человек ему требуется не только как «шасси», но и как уравновешивающий элемент, предохранитель. Вы боитесь, что, объединив техносферу под крышей Системы, получите монстра, который выйдет из-под вашего контроля. Не пойму только, откуда взялось это опасение? Интеграция — это еще не повод для возникновения коллективного разума. Да и если такое техночудище возникнет, почему оно обязательно должно восстать против своего создателя или хозяина?
— Необязательно, — согласился Главный. — Признаю, вы правы почти во всем. Я лукавил. И все-таки «Соколы» для Системы чрезвычайно важны. Именно для обеспечения ее корректной и безопасной работы.
— Безопасной для пользователей? — уточнил Семенов. — Для тех, кто на ее стороне?
— Естественно. Все остальные будут лишь объектами ее деятельности. Работниками, потребителями, администраторами. Но Система, даже превращенная в единую разумную Техносферу, не сможет учитывать нюансы, связанные с особенностями людей, — тут вы правы на сто процентов. Компьютеру никогда не стать мыслящей сущностью, равной человеку. Для этого-то и потребуются «Соколы». На них будет возложена особая посредническая миссия… о ее сути вы узнаете в свое время.
— Ну зачем ждать? По-моему, я уже догадался, в чем секрет, — Игорь уставился на Главного, как на ожившую мумию самого Дьявола. — Мир ждет незавидное будущее. Вы страшный человек, господин Главный. И самое ужасное в вас — маска. Ведь ни один гений и ненароком не заподозрит, что вы можете быть величайшим злодеем всех времен и народов.
— Благодаря этой маске я и сумел продвинуться настолько далеко, — Главный состроил умиротворенную физиономию благомыслящего праведника. — Идемте завтракать, Игорь. Заодно обсудим условия нашего сотрудничества.
— Что на завтрак? Сердца девственниц с кровью и кофе со змеиным ядом?
— Полно вам, Игорь, — Главный поморщился. — Я ничуть не похож на Дьявола, а уж тем более на его мумию, что за вздорные метафоры? Все хотят власти. Вопрос в ее размерах. У меня достаточно ума, денег и связей, чтобы претендовать на власть абсолютную. Вы хотите того же, но в соответственном масштабе. Не так ли?
— Ну, в общем, да, — Семенов усмехнулся. — Только не в том, когда деньги называют баблом, а власть придержащего — боссом. Это я уже проходил.
— Как «Сокол», вы будете моей правой рукой в новом мире. Этого недостаточно?
— А остальные?
— Баркова я не считаю, он будет уничтожен вместе с «Соколом-1», а Тамара пока под вопросом. В любом случае она вам не конкурент. Не потому, что ее «Сокол» слабее, просто она будет заниматься другими делами.
— Станет левой рукой, — подсказал Семенов.
— Да. Ведь половина человечества — женщины. А это существа, которых нам с вами не понять, дорогой мой Игорь, — Главный вздохнул. — Не понять никогда, а значит, и не привлечь на свою сторону. Вот почему Тамара нам непременно, прямо-таки критически необходима. Или не она, но обязательно носитель-женщина… Проходите в кают-компанию, располагайтесь за капитанским столиком, я присоединюсь к вам позже.
Если бы он исчез, растворившись в воздухе, Семенов нисколько бы не удивился. Но Главный всего лишь ушел. Сутулясь и шагая усталой походкой еще не пожилого, но уже близкого к этому возрасту человека…
…За столиком сидели только капитан Марьин и его старпом, хотя столовых приборов было пять. Капитан кивком указал на стул справа от себя, напротив старпома. Семенов занял указанное место и мельком взглянул на помощника капитана. На фоне колоритного Марьина он выглядел блекло. Средний рост, средняя фигура и такая же внешность. Ничего примечательного, за исключением умного взгляда. Очень опасное сочетание.
Стюард начал подавать завтрак, но тут появился Главный.
— Продолжайте, — он кивнул матросу и, усевшись, взглянул на Марьина. — Получил свежие доклады из Пекина и Канберры.
— Все по плану? — Капитан, наверное, толком не отдохнул после ночных заездов и был мрачноват.
— Да, — Главный пригубил апельсиновый сок. — Тщательно продуманные акции не дают сбоев.
— Бывают случайности, — Марьин бросил тяжелый взгляд на Семенова. — Всего не учтешь. Шальная пуля, человеческий фактор… Даже идеальные планы порою срываются.
— На этот случай существуют запасные планы, — спокойно возразил Главный. — А их страхуют дублирующие.
— Все равно, — упрямо проронил капитан. — Как говорят англичане: хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах.
— А вы зануда, капитан, — усмехнулся Семенов.
— Но если все идет, как задумано, это хорошо, — Марьин не повел бровью, даже не покосился на бывшего «черного» босса.