– Не могу поверить, ребят фактически душили, – изумилась Райдер.
– Видимо, они не могли отказаться от участия в эксперименте, – заметил Босх. – Это как теперь с «тазером»[5].
Каждый полицейский, имеющий «Тазер», должен уметь им пользоваться, а для этого ему самому иногда приходится выступать в роли испытуемого.
– Так что ты хочешь мне показать, Гарри?
– Когда шла речь о запрещении этого приема, меня включили в специальную комиссию по расследованию смертей в результате применения удушающего захвата. Это было задание. Я не вызывался.
– Но какое отношение это имеет к Джорджу Ирвингу?
– Дело в том, что захват применялся слишком часто и в течение слишком долгого времени. Предполагается, что сонная артерия открывается, как только прекращается давление. Но иногда давление продолжалось слишком долго, и люди умирали. А иногда ломалась подъязычная кость, воздух не поступал в дыхательное горло, и наступала смерть. Прием запретили, а захват со сдавливанием сонных артерий позволили применять только в самом крайнем случае. Но где критерий того, что ситуация смертельная? Можно сказать только одно – людей не разрешается душить в обычной уличной потасовке.
– Ясно.
– Мне достались вскрытия. Я был координатором этого вопроса. Мы собирали данные даже двадцатилетней давности и искали сходство. Иногда сталкивались с отклонениями. Они ничего не значили, но были примерно в трети всех случаев – травма определенной формы на плече, повторяющийся рисунок полумесяца на лопатке жертвы.
– И что это означало?
Босх указал на экран. Учебный фильм он остановил на кадре, где инструктор выполнял кистевой замок.
– Видишь: кистевой замок с последующим движением предплечья. Многие копы носили армейские часы с высокой кромкой циферблата. Во время удушающего захвата, если производилось движение рукой, необходимое для кистевого замка, часы царапали кожу или оставляли синяк. Это ни о чем не говорило, кроме того, что происходила борьба. Но сегодня я узнал прием.
– На вскрытии?
Босх достал из внутреннего кармана сделанную патологоанатомом фотографию плеча Джорджа Ирвинга.
– Вот плечо Ирвинга.
– Может, ободрал во время падения?
– Он упал лицом вниз и при таком приземлении не мог получить травмы на спине. Гистаминовая проба подтвердила, что повреждение получено непосредственно перед смертью.
По мере того как Райдер изучала снимок, ее глаза темнели.
– Следовательно, мы имеем дело с убийством?
– Похоже на то. Его сначала задушили, а затем сбросили с балкона.
– Уверен?
– Я ни в чем не уверен, но моя мысль работает в этом направлении.
Райдер кивнула.
– И ты полагаешь, это сделал коп или бывший коп?
Гарри покачал головой:
– Нет, так я не думаю. Верно, что копов определенного возраста в свое время учили, как проводить прием удушающего захвата. Но не только их – военных тоже, и всех, кто занимался разными боевыми искусствами. Сейчас любой мальчишка может включить You Tube и овладеть удушающим захватом. Но есть одно совпадение.
– Совпадение? Ты всегда утверждал, что совпадений не бывает.
Босх пожал плечами.
– Что за совпадение, Гарри?
– Та специальная комиссия, в которую меня включили для изучения удушающего захвата. Ею тогда командовал помощник начальника полиции Ирвин Ирвинг. В тот момент наши дорожки пересеклись впервые.
– На совпадение слабовато тянет.
– Не спорю. Но означает, что Ирвинг поймет смысл отпечатков в виде полумесяца на плече сына, если ему о них сообщат или покажут фотографию. Я хотел бы, чтобы член муниципального совета до поры до времени оставался в неведении.
Райдер вскинула голову.
– Гарри, он изо всех сил наседает на шефа. Жмет и на меня. Уже три раза звонил, спрашивал о вскрытии. А ты хочешь, чтобы его держали в неведении!
– Нельзя, чтобы информация выплыла наружу. Пусть те, кто совершил убийство, считают, что им все сошло с рук. Таким образом, они не поймут, что я подбираюсь к ним.
– Не знаю, Гарри.
– Трудно предугадать, как поведет себя Ирвинг, если ему сообщат. Начнет обсуждать не с тем, с кем надо, соберет пресс-конференцию, все станет явным, и мы потеряем преимущество.
– Тебе все равно придется сказать ему, если ты собираешься расследовать дело об убийстве.
– Придется. Но не сейчас. А пока скажем, что все еще неопределенно. Ждем токсикологического анализа. Даже при таком нажиме сверху это займет пару недель. А мы тем временем заглянем под каждый камешек и тщательно исследуем все возможности. Ему незачем об этом говорить, Киз. Во всяком случае, теперь.
Босх забрал фотографию, а Райдер, обдумывала его слова.
– По-моему, и шефа не надо посвящать, – добавил он.
– На это я не пойду, – покачала головой Райдер. – Если начну скрывать от него информацию, значит, не заслуживаю своей должности.
Босх пожал плечами:
– Тебе виднее. Только проследи, чтобы сведения не вышли из здания.
Она, приняв решение, кивнула.
– Даю тебе сорок восемь часов, а затем мы снова оценим обстановку. В четверг утром расскажешь мне, к чему пришел, и мы обсудим, что делать дальше.
Этого Босх и добивался – получить время для рывка на старте.
– Отлично. До четверга.
– Но это не значит, что до четверга я не жду твоих докладов. Держи меня в курсе дела и, если что-то выяснится, звони.
– Договорились.
– Куда ты отсюда поедешь?
– Нам надо получить ордер на обыск конторы Ирвинга. У него была администратор, которая, наверное, знает много его секретов. А также врагов. Надо потолковать с ней, чтобы она нас просветила. Но я хочу сделать это в офисе – пусть покажет дела и то, что там еще есть.
Райдер одобрительно кивнула.
– Где твой напарник?
– Занимается ордером. Мы будем делать все исключительно по правилам.
– Умно. Он знает об удушающем захвате?
– Пока нет. Я хотел сперва поговорить с тобой. Но к вечеру узнает.
– Я ценю это, Гарри. А сейчас мне пора возвращаться на совещание по бюджету и ломать голову, как из ничего выкроить что-то.
– Успехов!
– Будь осторожен. Это дело может завести бог знает куда.
Босх извлек кассету из проигрывателя.
– Уж мне ли этого не знать.
16
Поскольку Джордж Ирвинг имел юридическую практику по лицензии коллегии адвокатов Калифорнии, получение ордера, открывающего следователям доступ в его контору и к его документам, заняло весь день и вечер вторника. Наконец Стивен Флахарти, судья главного суда первой инстанции, подписал и выдал ордер. Но до этого был назначен судебный распорядитель для просмотра любого документа, который изучала или изымала полиция. Судебный распорядитель, сам адвокат по профессии, не привык к спешке, обычной для следователей, занимающихся только что совершенным преступлением. Поэтому с началом обыска не торопился и договорился встретиться в десять утра в среду.
Юридическая фирма «Ирвинг и партнеры» располагалась в двухкомнатном офисе на Спринг-стрит напротив гаража газеты «Лос-Анджелес таймс». Оттуда было всего два квартала до мэрии и еще ближе к административному зданию полицейского управления.
Прибыв туда утром в среду, Босх и Чу не нашли дежурного полицейского ни снаружи, ни внутри. В передней комнате находилась женщина лет семидесяти, которая укладывала в коробки папки с делами. Женщина назвалась Даной Розен, администратором Джорджа Ирвинга. Босх звонил ей накануне вечером, желая убедиться, что она будет на месте во время обыска.
– Когда вы пришли, у дверей стоял полицейский? – спросил он.
Розен смутилась.
– Нет, никого не было.
– Мы не можем начинать, пока не приедет судебный распорядитель – мистер Хэдлоу. Он должен просматривать все, что будет уложено в коробки.
– Боже мой! Но это же мои папки. Это означает, что я не могу их взять?
– Нет, это означает, что мы должны подождать. Оставим все как есть и выйдем на улицу. Мистер Хэдлоу приедет с минуты на минуту.
Они вышли на улицу, Босх притворил дверь и попросил Розен закрыть ее на ключ. Затем достал телефон и позвонил Райдер. Приступил к делу, не потрудившись поздороваться.
– Я считал, ты направила полицейского к конторе Ирвинга.
– Направила.
– Здесь никого нет.
– Я перезвоню тебе.
Босх закрыл телефон и покосился на Дану Розен. Он представлял ее совсем не такой. Маленькая миловидная женщина. Но, учитывая ее возраст, пришлось отказаться от мысли, что она могла быть любовницей Джорджа Ирвинга. Он явно дал маху, предположив, что вдова заподозрила, будто муж изменяет ей с помощницей. На эту роль Розен не тянула. Скорее годилась патрону в матери.
– Долго ли вы работали с Джорджем Ирвингом? – спросил Босх.
– О, долго! Еще с тех пор, когда он служил в администрации городского прокурора. Уходя, он предложил мне работу, и я…
Она запнулась, потому что в этот момент опять зазвонил телефон Босха. Детектива вызывала Райдер.
Она запнулась, потому что в этот момент опять зазвонил телефон Босха. Детектива вызывала Райдер.
– То, что у вас нет полицейского, – это решение лично командира центрального подразделения наружной службы. Пост снят на утреннем разводе. Решили, что вы уже все осмотрели.
Босх подсчитал, что объект почти три часа оставался без охраны. Вполне достаточно для того, чтобы проникнуть в контору и унести документы. Его злость росла вместе с подозрениями.
– Кто этот тип? – спросил он. – Он знаком с известным нам членом муниципального совета?
Ирвин Ирвинг много лет назад ушел из управления, но у него остались связи среди сотрудников, которых он наставлял или продвигал, когда был у руля.
– Это женщина, – объяснила Райдер. – Капитан Грейс Реддекер. Насколько могу судить, просто произошла ошибка. Она не замешана в интригах такого рода.
Что означало: Реддекер участвует в политических играх только в рамках управления – надо же набирать очки, чтобы занять командный пост. А на более высокий уровень она не тянет.
– Она не из учениц Ирвинга?
– Нет, ее восхождение началось после его ухода.
Заметив, что к ним приближается человек в костюме, Босх догадался, что это судебный распорядитель.
– Мне пора, – сказал он Райдер. – Займусь этим позже. Надеюсь, все обстоит так, как ты сказала – просто ошибка.
– Думаю, ошибка, – подтвердила она.
Босх разъединился в тот момент, когда к ним подошел мужчина с рыжевато-каштановыми волосами и загаром игрока в гольф.
– Ричард Хэдлоу? – спросил Гарри.
– Да, это я.
Босх представился, и Розен открыла им дверь. Хэдлоу работал в одной из богатых фирм на Банкер-Хилл. Накануне вечером судья Флахарти назначил его судебным распорядителем на общественных началах. Раз не предполагалось оплаты, нечего было и торопиться. Хэдлоу не спешил начинать процедуру обыска, но, приехав на место, хотел, чтобы все поскорее кончилось. Тогда он вернулся бы к своим клиентам, приносящим доход. Это устраивало Босха.
Они вошли в контору и разработали план действий: Хэдлоу будет просматривать документы и, убедившись, что в них нет конфиденциальной информации, передавать Чу. А Босх, продолжив беседу с Даной Розен, постарается установить, какие бумаги важны и актуальны с точки зрения деятельности Ирвинга.
Папки с документами всегда ценны для следствия, но Босх справедливо рассудил, что в конторе Ирвинга для них нет ничего полезнее Розен. Она могла рассказать им всю подноготную работы этой фирмы.
Хэдлоу и Чу устроились в дальнем кабинете, а Босх в приемной. Выдвинул кресло из-за рабочего стола, поставил его напротив дивана и предложил Розен сесть. Затем запер входную дверь и начал официальный допрос.
– Вы миссис Розен?
– Никогда не была замужем. Можете называть меня Даной.
– Хорошо, Дана. Давайте продолжим разговор, начатый на улице. Вы сказали, что работали с мистером Ирвингом со времени его службы в администрации городского прокурора?
– Да. Я была его секретарем. А когда он организовал фирму «Ирвинг и партнеры», перешла к нему сюда. В общей сложности мы провели вместе шестнадцать лет.
– Вы сразу последовали за ним, когда он ушел из администрации городского прокурора?
– В тот же день, – кивнула она. – Для меня обстоятельства сложились очень удачно. Я долго трудилась на город и, уйдя в отставку, получила пенсию. А затем оказалась здесь. Тридцать часов в неделю. Приятная, необременительная работа.
– Вы осведомлены о том, чем занимался Ирвинг?
– Не слишком. Он здесь не часто бывал. Я приводила в порядок документы, чтобы было все аккуратно и упорядочено. Отвечала на телефонные звонки и сообщения. Он никогда не проводил здесь совещаний. Почти никогда.
– У него было много клиентов?
– Нет. Собственно, лишь немногие избранные. Он запрашивал дорого, и люди ждали от него результатов. А он старался для них изо всех сил.
Босх достал свой блокнот, но пока не сделал ни одной записи.
– Чьими делами он в последнее время занимался?
Придя в замешательство, Розен помедлила с ответом.
– Ваши вопросы наводят меня на мысль, что Джордж ушел из жизни не по своей воле. Это так?
– Скажу одно: пока у нас нет никаких предположений. Расследование продолжается, и мы еще не сделали выводов о причине его смерти. И пока их нет, будем тщательно рассматривать все возможности. А теперь скажите, пожалуйста, кому мистер Ирвинг посвящал больше всего времени?
– Он тесно работал с двумя клиентами. Первый – фирма «Западный бетон и цемент», другой – «Буксировочная компания Толсона». Но за обоих проголосовали на муниципальном совете на прошлой неделе. Джордж в том и другом случае добился того, чего хотел, и устроил себе передышку.
Босх записал названия в блокнот.
– В чем заключалась его работа для этих компаний?
– «Запад» хотел заключить контракт на строительство гаража в Паркеровском центре. А Толсон претендовал на приоритетную роль буксировщика для служебного полицейского гаража районов Голливуд и Уилшир.
Это означало, что Толсон будет и впредь выполнять все заявки этих подразделений, – доходная сделка, как и контракт на поставку цемента для строительства паркинга. Босх слышал или читал, что новый городской гараж должен быть в шесть уровней высотой и он предназначен для того, чтобы разгрузить стоянки у городских зданий в центре.
– Они и были основными клиентами Ирвинга? – уточнил Босх.
– Совершенно верно.
– И остались довольны результатами его работы?
– Вполне. «Запад» даже не числился среди претендентов, предлагавших самую низкую цену, и у Толсона были сильные конкуренты. Прибавьте к этому папку с жалобами в два дюйма толщиной. Джорджу было нелегко, но он справился.
– А как это сочеталось с тем, что его отец – член муниципального совета? Не возникало конфликта интересов?
Розен энергично кивнула:
– Конечно, возникали. Поэтому отец Ирвинга воздерживался от голосования всякий раз, когда на суд совета выносили дела клиентов его сына.
Это удивило Босха. Имея в городском совете отца, Джордж обладал определенным преимуществом. Но если отец не голосовал по его делам, то преимущество пропадало.
Но так ли это?
Босх решил: даже если Ирвинг-старший демонстративно отказывался голосовать по делам сына, другие члены совета понимали, что должны поддержать его отпрыска. В таком случае и он благосклонно отнесется к их проектам.
– А не было ли клиентов, недовольных проделанной Джорджем работой? – спросил детектив.
Розен ответила, что она не помнит клиента, разочарованного ее патроном. В проигрыше оставались конкуренты клиентов Ирвинга, решившие побороться за муниципальные контракты.
– Не припомните какую-либо ситуацию, когда мистеру Ирвингу угрожали?
– С ходу и не вспомню.
– Вы сказали, что фирма «Западный цемент и бетон» предложила не самую низкую цену за постройку гаража. А кто предложил самую низкую?
– Компания под названием «Консолидейтед блок инкорпорейтед». Они сознательно сбили цену, чтобы получить контракт. Такое часто случается. Однако те, кто планирует политику города, как правило, разгадывают маневр. В этом случае им помог Джордж. Отдел планирования предложил муниципальному совету «Запад».
– И после этого мистеру Ирвингу никто не угрожал? Не затаил на него злобу?
– Полагаю, конкуренты не обрадовались тому, что проиграли и не получили городского заказа, но никаких угроз мы не слышали. Бизнес есть бизнес.
Босх понимал, что им с Чу придется подвергнуть пристальному анализу оба заключенных договора, а также и то, какими методами Джордж Ирвинг добился желаемого результата. Но теперь решил двинуться дальше.
– Что мистер Ирвинг планировал делать в будущем?
– Немного. Он поговаривал о том, что необходимо сбавить темп. Его сын уехал учиться в колледж, и у них с женой возник синдром опустевшего гнезда. Джордж скучал без сына и был подавлен.
– Следовательно, он не работал с клиентами?
– Он беседовал с людьми, но договор заключил лишь с одной фирмой – «Риджент такси». Они намеревались получить в следующем году лицензию на работу в Голливуде.
В ответ на вопросы Босха Розен объяснила, что муниципалитет выдает лицензии на оказание таксомоторных услуг по географическому принципу. Город разбит на шесть зон. В каждой зоне в зависимости от населения района работают два или три обладателя аренды или лицензии на таксомоторные услуги. Лицензирование определяет, в какой части города компания имеет право брать пассажиров. Разумеется, если пассажир уже в такси, машина едет туда, куда он укажет.
Правило требует, чтобы таксисты брали пассажиров на стоянках у гостиниц, на улицах или принимали заказы по телефону только в пределах своей зоны. Иногда соперничество за пассажиров в городе становится чрезвычайно острым. И такое же напряженное соперничество между компаниями за лицензии. Розен объяснила, что у «Риджент такси» уже была лицензия на работу в Южном Лос-Анджелесе, но компания стремилась получить право на работу в более выгодной зоне – Голливуде.