На шум голосов вышла Свавега, розоволицая, в розовом же платье и накидке. Она склонилась перед супругом и с явным неудовольствием взглянула на прочих.
– Просят? – надменно произнесла Свавега. – Не похоже, чтоб эти люди, без моего позволения ворвавшиеся в запретные женские покои, о чем-либо просили. Я в своем праве, и могу выставить их отсюда… кроме, разумеется, его святости.
– И все-таки, госпожа, мы вынуждены настоять… – процедил Лардан.
– В чем дело? Или воины и жрецы стали верить низким слухам, которые презирают женщины? Что ж, вольно вам!
Она резко повернулась и скрылась за расшитым занавесом в глубине комнаты. Но через несколько мгновений вернулась, держа на вытянутых руках драгоценный футляр.
– Вот он, ваш меч! – ломая длинные ухоженные ногти, она расстегнула застежки футляра, отбросила крышку и поставила футляр на резной нефритовый стол. Видно было, как мелькнула золотая спираль на рукояти.
Мантиф медленно вытянул меч из ножен.
– Это он? – спросил Гриан.
– Он, – прошептал Вакер.
– Я много раз видел его в руках покойного короля, – мрачно подтвердил Лардан. – Это он.
– Значит, лерадцы нагло врут, – торжественно возгласил Мантиф, – впрочем, как и вы, посмевшие возвести подобное обвинение на свою законную повелительницу.
У Мантифа все же хватило соображения этим и ограничиться. Будь здесь только Гриан и Теулурд – другое дело. Но Лардан и Вакер, будучи главнейшими фигурами среди воинов и священства, имели в Галаре почти столько же веса, что и он сам.
– А пока – ступайте. Я позову вас, когда сочту нужным.
Они вышли. Голоса гулко отдавались под сводами коридора.
– Но ты уверен? Ты не ошибся?
– Я узнал бы его и на смертном одре. Говорю тебе – это он!
– Но как же Готелак решился на столь нелепый обман? Неужели в Лераде надеялись, что мы не сумеем опознать королевскую реликвию? – спросил Теулурд.
– Младшие жрецы, видевшие этот меч, – сумрачно заметил Вакер, – не усомнились в его подлинности.
Лардан кивнул.
– Наши лазутчики – тоже. Нет, тут дело нечисто. Твоя святость не считает случившееся колдовством?
– Не знаю, что и думать… Наши предки учили, что колдовство существует, но опыт жизни убеждал меня, что все, почитаемое нами за колдовство, подчас имеет вполне земное объяснение… А пока… мне неизвестно, донесли ли тебе твои лазутчики… храмовые гонцы передвигаются быстрее… Наш посол изгнан из Лерада.
– Нет, я этого еще не знал. Но скоро узнают все… узнают и о многом другом. Прощай, мудрый Вакер, мы с Грианом должны торопиться… вряд ли нужно объяснять, почему.
Простившись с Вакером и Теулурдом, они прошли в караульню.
– Значит и Лерад тоже готовится вступить в войну. Все против нас. – Лардан крепко выругался, потом повернулся к младшему офицеру. – Гриан! Ступай в казарму и жди меня там. Я должен выслушать все донесения и сообщения.
Гриан не двинулся с места.
– Если ты собрался выслушивать сообщения, – сказал он, – выслушай сначала мое.
3. Поле Тергем. Союзники. Старик
Они продержались до весны. А когда началась пора таяния снегов, военные действия прекратились сами собой. С гор катились лавины, долины стали подобны болотам, и реки, разлившись широкими потоками, шумно несли свои воды на восток, к Вечному морю.
Но, подобно тому, как не было спокойствия в природе, не пришло спокойствие и в Галар. Все понимали: замирение – лишь до тех пор, пока не просохнет земля, пока не схлынет половодье.
К востоку от Галара Хевард лихорадочно вооружал своих подданных, строил все новые стенобитные машины и грабил неосторожно приблизившихся к границам Керты купцов.
В Галаре делалось то же самое, за исключением последнего – не из высоких нравственных принципов, а по отсутствию купцов.
Новости с Запада были неопределенны, а потому зловещи.
Мантиф укреплял Наотар – свою резиденцию. Время у него покуда было, поскольку на подступах, в ущельях, все еще лежал снег.
Как раз тогда Лардан вызвал к себе своих капитанов – Гриана и Эрпа, и приказал готовиться к выступлению.
Эрп – молодой, исполнительный, но не в меру любопытный, поинтересовался:
– Почему так рано? Времени в избытке.
– Разговоры! Времени у нас нет. Хевард решил переиграть нас. Разведчики доносят – на сей раз он даже оставил дома свои любимые погремушки, чтобы не увязли в грязи. Он спешит. С ним только конница. Они обошли разливы, и, по моим сведениям, направляются к полю Тергем. Его оружие – неожиданность. Номы это оружие у него вырвем. Все.
Что касается Гриана, то он и сам ожидал чего-нибудь подобного. Однако предпочел промолчать. Он размышлял. Хевард – мастер осадного боя, но рядом с полем Тергем – лишь маленький городок с башней. Король Керты решил сменить тактику? Неужели расчет только на неожиданность? Как и большинство галарцев, Гриан был недоверчив. Но, чтобы узнать, надо увидеть…
Передовой отряд миновал город Тергем и выехал в открытое поле. Арьегард с Эрпом во главе остался далеко позади.
Здесь весна чувствовалась значительно сильней, чем в центральном Галаре. Гриан отметил, что если Хевард действительно намеревается занять позицию здесь, лучшего места для конницы нельзя и подобрать. Земля не только просохла, но и покрылась свежей травой.
– Пожалуй, хоть и пригревает, дождь все-таки будет, – сказал ехавший рядом Лардан. – Вон туча на юге… – и тут же осекся. – Нет, это не туча.
Темное пятно, возникшее на южном горизонте, быстро приближалось, рассыпавшись на множество фигур.
– Все-таки они нас опередили… Не удалось…
Всадники приближались с неотвратимой быстротой.
– Конница Хеварда… Передовые… Основные силы, должно быть, дальше. Но мы отступать не будем. Их не так много, чтобы мы не сумели раздавить их. – Лардан поднял руку, намереваясь прокричать боевую команду, но Гриан перехватил ее.
– Остановись, Лардан! Это не Хевард! Это они…
– Кто?
– Проклятые…
– Ты что, спятил? – закричал Лардан, но и сам уже увидел, что ошибся. Кто бы не приближался к ним – это не воинство Керты.
Примерно в трех перелетах стрелы всадники (всадницы?) неожиданно остановились.
Издали они были совершенно неотличимы друг от друга, и держались плотно, так что трудно было установить их число.
– Так, значит они существуют, – тихо сказал Лардан. – Они существуют… А я ведь, признаться, так до конца тебе и не поверил.
Гриан ответил так же тихо, словно у него пересохло в горле.
– Я и сам не думал, что они появятся так скоро. Считал, что если они придут, то не раньше второй половины лета.
– Так или иначе… – Лардан вдруг заорал, обернувшись назад: – Эй, вы, болваны! Поднять мое знамя! Без команды не двигаться! Гриан, вперед!
Они поскакали навстречу неподвижно стоявшим Проклятым. От тех отделился всадник, торопившийся к ним.
– Гриан, и ты по-прежнему будешь утверждать… Задуши меня демон, если это женщина.
– Конечно, нет, – спокойно ответил Гриан. – Это Никар.
Он сразу узнал своего посланного, хотя тот страшно исхудал и почернел. Впрочем, Никар смеялся от радости.
– Перестань хохотать, дурень, – сказал Лардан. – Докладывай.
Тот завертел головой, с трудом соображая, потом вымолвил:
– Они пришли… Сама Старшая…
– Что значит «старшая»?
– Гейр… глава над Проклятыми.
– А, ничего от тебя не добъешься! Едем!
Три всадника подъехали к строю Проклятых. Но и вблизи они показались Лардану такими же одинаковыми. Черные латы, круглые щиты, бесстрастные смуглые лица под шлемами без забрал. Лишь у одной из всадниц на плечах был белый плащ.
«Наверное, это и есть Старшая».
Гриан протянул вперед правую руку с раскрытой ладонью.
– Сделай так же, – вполголоса сказал он Лардану, – и назовись.
Он знал, что Лардан, в отличие от многих галарцев, не побоится произнести свое имя перед чужими.
Тот повторил жест Гриана.
– Я Лардан, полководец Галара.
– Я Гейр, Старшая Крепости.
Женщина в белом плаще сделала ритуальный жест и взглянула на Лардана в упор. Он неожиданно растерялся. Лардан испытывал под взглядом Гейр то же чувство приниженности, что и бродяга Ассари, хотя он был рыцарем и военачальником, Ассари же – всего лишь маленьким человеком. Но у Ассари-проводника были знания и опыт общения с Проклятыми, с которыми Лардан встречался в первый раз. И все слова застряли у полководца в глотке.
– Вы просили нашей помощи и союза. Мы пришли.
Молчать далее было невозможно. Лардан откашлялся.
– Да. Я благодарю вас. Мы воюем с Кертой. Хотя вы, должно быть, знаете.
Она кивнула.
– Вероятно, твои люди (Лардан не рискнул сказать «Проклятые») нуждаются в отдыхе после долгого пути?
– Нет.
Он обвел строй глазами. Одинаковые, чтоб им провалиться…
– Противник появится не позднее, чем завтра.
– Тогда мы присоединимся к вам.
Гриан тоже смотрел. Для него Проклятые вовсе не были столь неразличимы, как для военачальника. Он сразу узнал Ауме – во втором ряду, за плечом Гейр, и ее сестру рядом с ней. Два лица, такие одинаковые и такие разные. Он не мог объяснить, чем они отличаются, но они были разные, несмотря на полное совпадение черт. Но ни одна ничем не выказала, что узнала его.
– Вероятно, твои люди (Лардан не рискнул сказать «Проклятые») нуждаются в отдыхе после долгого пути?
– Нет.
Он обвел строй глазами. Одинаковые, чтоб им провалиться…
– Противник появится не позднее, чем завтра.
– Тогда мы присоединимся к вам.
Гриан тоже смотрел. Для него Проклятые вовсе не были столь неразличимы, как для военачальника. Он сразу узнал Ауме – во втором ряду, за плечом Гейр, и ее сестру рядом с ней. Два лица, такие одинаковые и такие разные. Он не мог объяснить, чем они отличаются, но они были разные, несмотря на полное совпадение черт. Но ни одна ничем не выказала, что узнала его.
– Хевард, как и все в трех королевствах – ничего не знает о Проклятых. Поэтому, я полагаю, им не следует показываться до начала сражения.
К Лардану уже вернулось обычное самообладание.
– Ты прав. Пусть это будет для кертцев неожиданностью. В таком случае – хватит стояния на месте. Отряд Эрпа скоро подойдет. До ночи нужно стать лагерем и обсудить диспозицию на завтра.
К вчеру основные силы ларданова войска были стянуты на поле Тергем. Продвигаться дальше было опасно. Продвигаться дальше было опасно. Поле окружали холмы, среди которых легко можно было устроить засаду.
Проклятые не смешивались с галарцами, расположились отдельно. Они не разбивали палаток и словно растворились во тьме, окружив кольцом единственный костер.
Лардан начал раздражаться. Он был расстроен из-за своего недавнего смущения, и только искал повода, чтобы сорвать злость.
– Что она думает, эта… как ее… Гейр? Строит из себя невесть кого, явившись сюда лишь с сотней бабенок…
– Там нет сотни, – сообщил Никар. – Пятьдесят семь.
– Что!? Так мало?
– Ну да, Пятьдесят семь, я был пятьдесят восьмой.
– Издалека мне показалось, что их больше. А вблизи я не считал.
– Каждая из Проклятых ведет сменного коня. Поэтому отряд и кажется больше.
Тут Лардан вышел из себя.
– И это помощь? Стоило на другой край Огмы посылать, обученным солдатом рисковать ради такого? В любой деревне я себе такую помощь отыщу! Выгоню в поле здешних баб с веретенами и сковородками – пользы и то больше будет. Хевард со товарищи сдохнут со смеху, и войне конец! Ты во что что меня втравил, Гриан? Мало мне забот, так еще и эта! Или тебе мало, что ты стал посмешищем на весь Галар, хочешь, чтоб и что ты стал посмешищем на весь Галар, хочешь, чтоб и я им был? Пятьдесят семь…
– Ты не видел их в деле, – ответил Гриан. – А они прошли всю Огму меньше, чем за полгода.
– Это верно… И много их в пути погибло, Никар?
– Никто не погиб, господин.
– Никто? Так не бывает.
– Клянусь священными сокровищами.
– Тогда… Погоди, я должен подумать.
Пока он размышлял, расхаживая по палатке – топал ногой в раздражении и вновь принимался ходить, Никар рассказывал Гриану.
– Огма еще не видывала такого перехода. Я думал, не выживу. Нет, я не в этом смысле, как раз наоборот… Они словно сделаны из камня. эти Проклятые, и не жалеют ни себя, ни других, обходясь без пищи и сна.
– Вы пересекли Сердцевину?
– Нет. Обошли с запада, через предгорье.
– А варвары? Они не препятствовали вам?
– Одно из племен напало… но они… и я с ними, неслись, как Небесная Охота, и ничто им не могло помешать. Они смели нападающих, как будто не заметив их. – Помолчав, Никар добавил: – Ты знаешь, они совсем не злые. И не добрые, конечно. Не умею сказать. В общем, лучше держаться от них подальше.
Гриану хотелось еще расспросить посланца, но в этот миг его позвал Лардан, прекративший свои метания по палатке.
– Гриан! Ты хоть подумал, чем мы с ними – если отставить в сторону дурацкие шутки – будем расплачиваться? С союзницами нашими?
– Я не заглядывал так далеко вперед.
– А нужно было заглядывать. И… нужно посоветоваться с их предводительницей. Ведь завтра сражение.
– Конечно.
– Ну вот. А я уверен, что, если ее позвать, она не придет. По-моему, она смотрит на всех, как на пыль под копытами своего коня.
– Скорее всего, не придет. Достаточно того, что она пришла из Круга.
– А сам я туда пойти не могу. Не стану я унижаться пере ними. Ясно? Придется тебе. Поскольку именно ты взвалил нам эту радость на шею. Так что будешь мотаться из лагеря в лагерь. Не обидишься?
– Не обижусь, – сказал Гриан.
* * *Это был необычно теплый для весны день. Впоследствии данное обстоятельство связывали с появлением Проклятых, прибывших, словно на крыльях южного ветра. Но в тот день подобное сравнение никому не приходило в голову.
Как всегда, хотя противника ждали, он появился вдруг. Тяжелая конница Керты на рысях высыпалась из-за пологих холмов, а сзади тащились вспомогательные отряды пехоты, о которых разведка Лардана не докладывала, и обозы. Но и для кертского воинства вид построенных в боевом прядке Галарских отрядов был неожиданностью. Однако, не такой, чтобы отступить.
Строй мгновенно рассыпался, кертцы кинулись в атаку. Прокричала труба, и воины Галара ринулись им навстречу. Лардан расположил своих людей для правильного боя – сам в центре, на флангах капитаны правой и левой руки. Но вскоре все смешалось. Северяне рубились с северянами на поле Тергем, знамена с родовыми знаками взметались и падали под копыта коней. Иногда Лардану казалось, что в мареве боя он узнает Хеварда – по его раздвоенной вилообразной бороде, двумя острыми клиньями спускавшейся поверх доспехов, и даже различает бешено блестящие маленькие голубые глаза под козырьком шлема. Но, устремляясь в ту сторону, он вновь терял Хеварда из виду. Явного перевеса не было заметно. За Ларданом был выигрыш во времени и позициях, но кертцы превосходили числом, а когда отряд Гриана нанес коннице решительный удар, Хевард бросил в бой пехоту, каковой Лардан в своих расчетах места не отводил. Лишь небольшая часть воинов Хеварда сталась охранять обозы, скопившиеся в восточной части поля.
А день все тянулся, и не было победы ни той, ни другой стороне, когда над полем раздался свист, какого еще не слышали в северных королевствах, и Проклятые, обошедшие кертцев с тыла, вылетели с холма и вонзились в ряды противника, как отточенный клинок в живую плоть.
Если бы даже сами демоны напали на кертцев, это не произвело бы большего эффекта. Ничто так не ужасает, как неизвестное, и кертцы, впервые столкнувшсь с атакующими Проклятыми, и не имея понятия о подлинной их численности, обратились в бегство, а те, сменив мечи на луки, засыпали их стрелами. Передние ряды бегущих увлекали за собой остальные, конные толкали пеших, и лошади спотыкались, и всадники летели наземь. Началась паника, и Хевард понял это раньше, чем люди из Галара. Он приказал трубить отбой, ибо это могло сохранить людей лучше, чем попытка обратить бегущих вспять. Началось их отступление и преследование. Свист не смолкал, и Проклятые были везде, и никто бы не догадался. что их чуть более полусотни.
Хевард скомандовал отступление вовремя. Промедли он еще немного, и кертцы смели бы собственный обоз. Теперь обозники поспешно отходили. Вперед вырвалась одна повозка, запряженная двумя крепкими лошадьми. Ее сопровождали вооруженные всадники. В повозке, помимо возницы, находился худой старик со связанными руками. Он пытался приподняться, чтобы рассмотреть, что происходит, но повозку трясло при скачке, и он падал на дно.
– Держись, учитель! – раздался крик. – Я здесь!
И тут же пригнулась, срывая лук с плеча. Дротик просвистел над ее головой. И в ответ ему пропела стрела.
Разрыв между преследуемыми и преследовательницей сокращался. Двоих она подстрелила. Третьего, мчавшегося на нее во весь опор, оглушила ударом меча по шлему, и, наконец, оказалась возле повозки. Возница, сжимая поводья в левой руке, стоял раскручивая пращу, но Ардви, выхватив из-за пояса хлыст, упредила бросок, сшибла возницу на землю, перескочила из седла в повозку, успев подхватить волочащиеся поводья, и развернула повозку в противоположную сторону. Ее обученный конь, не отставая, скакал рядом. Все проделано было в наилучшем стиле Проклятых, в несколько мгновений, так что со стороны немногие могли заметить, что произошло.
Лардан собирал своих воинов, не позволяя им чрезмерно увлекаться преследованием. Враг был разбит, и этого пока достаточно. Время подсчитать потери и трофеи.
Проклятые собирались вместе. А по полю, подпрыгивая, катилась повозка, и старый человек разминал запястья, с которых были срезаны ремни.
– Так это ты, Ардви? Как ты здесь оказалась?
– Я, учитель. И большое чудо, что здесь оказался ты.
– Он привез меня сюда, чтобы я полюбовался, как он умеет побеждать и без моей помощи. Он совершенное чудовище, этот Хевард. Не потому, что он как-то по особому жесток – другие здесь, наверное, ему в этом не уступят, а потому, что он, несомненно, самый просвещенный из северных королей. И что за плоды принесло ему это просвещение… Но как ты почернела! Я едва узнал тебя.