Самого же Гриана, чтоб не попадался на глаза, поставили во главе небольшого гарнизона одной из пограничных крепостей.
– В чем дело? – спросил Мантиф. – Что означает твое появление? Тебе не приказывали…
«Он еще не ощутил себя королем», – подумал Лардан. – «Это я должен был спросить, ведь Гриан – мой подчиненный».
– Мой повелитель, – голос Гриана звучал хрипло. – Мы были в дозоре, когда прискакал вестник с восточной границы. Люди Хеварда прошлой ночью проникли в Галар, сожгли деревню и взяли пленных. Пока что воины Керты не продвинулись дальше, очевидно ждут распоряжений. Я поспешил предупредить…
– О том, что спалили десяток лачуг?
– Может, это просто набег? – спросил один из советников.
– Нет, это не набег, – раздался голос Теулурда. – Неслучайно кертского посла сегодня нет среди нас!
– Значит, конец перемирию, – холодно произнес посол Лерада.
Лардан встал со своего места.
– Мой повелитель! Пусть твой праздник не будет омрачен. Я сам отдам нужные распоряжения. Гриан! Идем, я должен поговорить с тобой!
Лардан и тяжело ступающий Гриан вышли, за ними последовало еще несколько рыцарей. А веселье продолжалось. Оно стало бурным и даже буйным, когда дамы, согласно обычаю, покинули зал.
* * *Приготовив королеву ко сну, Боанта, ближняя прислужница, тихо сказала:
– Час уже поздний. Мне уйти?
Свавега махнула рукой.
– Останься. Мой царственный супруг нынче неумеренно выпил хмельного и вряд ли придет… – мысли ее тут же приняли другой оборот. – И это пир коронации! Пиво и баранина! Мы едим, как дикари, как эти кривоногие с запада!
– Война, моя королева.
– Было перемирие! А хоть бы война и не прекращалась, могли бы и потрудиться ради такого дня… позор на все три королевства… бедность, скудность… – Она вдруг задумалась. – Как ты считаешь, война снова начнется?
– Как я могу знать? Я всего лишь служанка, а это – дела королей…
– Начнется, начнется… Не с Лерадом, так с Кертой. Но каков наглец этот Лардан! «Я сам отдам нужные распоряжения!»
– Да, словно не единственно король властен в войне и мире.
– Ну, положим… хотя это н твоего ума дело. И Гриан вваливается посреди пира, как в казарму… Хорошо еще, что сегодня он не вещал нам о Проклятых.
– Верно, госпожа, они у него с языка не сходят.
– Он глуп, этот Гриан. И эти женщины, если только они взаправду существуют, тоже глупы. Они облачаются в латы и сражаются с мужчинами, в то время, как мужчинами можно управлять…
2. Галар. Дурные новости
Страна, клином врезающаяся в в северный предел Огмы, пустынные равнины, неожиданно вздымающиеся горы, где перестук катящихся под вечным ветром камней, и редкие леса осыпают иглы, а на вершинах – башни благородных родов, выстроенные для защиты от демонов в незапамятные времена, невысокие и прочные, а внизу – деревни, малые, потемневшие от снега и дождя. Города – также небольшие, где в центре обычно тоже башня кого-нибудь из благороднорожденных, здесь они всегда выше тех, что стоят в горах, а прочие дома низки и тесны, улицы же намеренно узки, чтобы в случае нападения их можно было легко перегородить. Цепи укреплений, тянущиеся в трех направлениях по всему Северу, укреплений, которые с начала эпохи междоусобных войн беспрерывно разрушаются и вновь отстраиваются, благо камня кругом хватает. Стоило ли девяти родам тащиться через Вечное море, чтобы осесть в подобном краю? – злобствуют простолюдины по кабакам. Злобствуют, но с земли своей не уходят. Три четверти года – холод, и чем дальше к северу, тем холоднее. Там – Пустыня Льда, где лишь серая завеса облаков и пустота. Преступники, бежавшие туда в надежде избежать казни, возвращались, предпочитая казнь. Но теперь туда уже давно никто не бежит. Камни, ветер, лед… и невозможно поверить в душные чащобы Круга, населенные скользкими чудовищами, степь, среди которой непостижимо возникает отряд легких и неуязвимых всадниц…
– Главное сейчас, чтобы Лерад не нарушил перемирия, – продолжал Теулурд, – а утверждать здесь ничего нельзя…
– Не каркай. Хотя… без тебя знаю. Ну, все равно, меч Закона наш, и пока это так, Галар остается первым среди королевств. Поезжай, Гриан. Держись, но не рискуй напрасно. Еще успеешь уйти с Небесной Охотой.
* * *В эту ночь солдатам, после долгого перерыва наконец удалось согреться. Весь день ветер был так силен, что Гриан сомневался в успехе задуманного. Напрасно – они все же закидали факелами новую осадную башню, которое кертское воинство подогнало к стенам его крепости. Нападавшие отступили, увязая в сугробах, а галарцы, с воодушевлением разломав это громоздкое сооружение, уволокли обломки к себе. Теперь они грелись у костров. Тепло – это было единственное удовольствие, которое им оставалось. Болтушка из муки и горсть сухих бобов на каждого – разве с таким рационом повоюешь? Но ничего другого в последние дни не было. Тем не менее защитники бодрились. На престоле новый король, молодой, сильный, меч Закона в надежных руках, он пришлет помощь, непременно пришлет! Гриану тоже хотелось бы в это поверить, но он помнил слова верховного военачальника. Помощи, скорее всего, не будет. Единственный выход – подержаться до весны, до наступления половодья, когда войска Хеварда вынуждены будут отойти назад. тем более, что они не одни. В полутора переходах обороняется крепость Рат, где укрепления прочнее, и гарнизон побольше.
Гриан обходил посты в сопровождении Никара – своего оруженосца. Этот солдат, раньше служивший у Анарбода, был одним из тех, кто выбрался с ним из Круга и добровольно последовал за Грианом в опалу. Должно быть, уверовал в какие-то его скрытые достоинства, видя, что за почтение оказывают обнаглевшие жители Круга офицеру разбитого отряда.
А дело разве в нем? Но, не расставаясь с Грианом, Никар, кажется, начал кое в чем разбираться. Хотя бы в положении дел на границе.
Они шли от костра к костру, прслушиваясь к разговорам солдат, а те рассказывали обычные байки, например, кое-кто похвалялся, что собственноручно сразил на охоте облачную змею, во что трудно было поверить. Облачная змея, одно из первоначальных чудовищ Севера, почти полностью была истреблена в Галаре, и стала едва ли не легендой. Вокруг шеи у нее пузырился круглый воротник, и, раздувая его, змея могла летать, но, в отличие от демонов, она не вызывала суеверного страха, ибо ее можно было убить, проткнув стрелой воздушный пузырь. Другие рассказывали сказки о бродячих мудрецах – святых людях, особенно чтимых в Галаре, да и во всех королевствах Севера, трепали непристойности о Хеварде, свихнувшемся на своих башнях, баллистах и катапультах – они и сами не дураки были насчет катапульт с баллистами, да не было их здесь.
Гриан поднялся на верхушку смотровой башни. Ветер раскачивал ветхую деревянную вышку. Дерево скрипело от мороза, и снежинки секли лицо, мешали дышать, а там, вдали…
Он обернулся. Сомнений не было никаких!
– Никар! Ты видишь?
Тот уже стоял, вглядываясь в отдаленное зарево.
– Рат пал, – сдавленно произнес он.
– Спустимся вниз.
Они селись на ступеньках. Гриан напряженно размышлял. Никар взирал на него с надеждой. Если враги заняли Рат, то они здесь долго не продержатся. Какое там до весны – сутки бы осилить.
Гриан поднял голову, и глаза у него были ясные. Ясные до сумасшествия.
– Никар! Слушай меня внимательно. Мог бы ты сейчас в одиночку добраться до Крепости Проклятых?
Никар ответил не сразу. Снег таял на его лице. Затем хрипло сказал:
– Да. Думаю, что да.
– Я дам тебе лучшего коня из тех, что остались у нас, и еще одного, из тех, что остались на смену, и выведу тайными тропами за посты кертцев. И, спеши, торопись, будто, все демоны Огмы гонятся за тобой. И… – Гриан помедлил, потом что-то вытащил из-за пазухи, протянул Никару. В темноте тот не сразу разглядел протянутый предмет. Вглядевшись, узнал, это был бронзовый значок, изображавший Крепость. Священный талисман, с точки зрения Никара, ибо он видел, как относились к обладателю этого кусочка бронзы крестьяне Круга, вовсе не так уж мирно настроенные при встречах с безоружными бродягами.
– Ты расстаешься с этим?
– Слушай. – Гриан был мрачен. – Доберись до Крепости. Одинокого всадника Проклятые не тронут. Добивайся встречи со Старшей Крепости. Объясни ей, что королевство Галар нуждается… просит их помощи. И еще. В Крепости ты должен увидеться с Проклятой, по имени Ауме. Ауме – запомни! Скажи ей, что это я ее послал. Не бойся – ей мое имя известно. И передай вот такие слова: «Жизнь – преходящее благо, а доблесть – благо вечное».
К концу долгой ночи Гриан вывел Никара по тайной тропе и вернулся назад. А на рассвете люди Хеварда снова пошли на приступ. Хотя на сей раз у них не было осадной башни, их воодушевило падение Рата, и они взялись за пращи, тараны. Летели камни, приставленные к стене лестницы удалось сбить, но потери нападавших были невелики из-а лежащего кругом глубокого снега. Смола же, которую полагалось лить на головы нападавшим, давно кончилась. Гриан, накануне, когда люди грелись у костров, приказал растопить несколько котлов снега, а потом перетащить их на стены. Когда при жестоком морозе на кольчужных воинов сверху полилась ледяная вода, это возымело сильное действие. С проклятиями нападающие отступили. Но через несколько часов все началось сызнова, и хотя крепость устояла и на этот раз, ей был нанесен значительный урон – обрушилась часть стены. Всю ночь латали пробоину, но Гриан понимал – это ненадолго, и не позволял себе впасть в отчаяние только потому, что солдат н_е д_о_л_ж_е_н предаваться отчаянию.
А на следующий день подошла помощь – две сотни пехотинцев и обозы с оружием и провиантом. И оказалсь, что воодушевлялся и ликовал народ не напрасно. и меч Закона в руках нового короля показал свою священную силу. И, пока люди Грана отъедались, чинили стену и собирались нанести ответный удар по нападающим, поблизости во главе своего отряда объявился сам Лардан – отбивать Рат обратно. По пути он завернул к Гриану. Посмотрел, что и как делается. На каменщиком, на солдат на стенах, в конюшню зашел. Потом выпили немного.
– Заваруха будет, – сказал он, – но Рат мы отобъем. И скоро, И вообще…
– А говорил – закрома пусты, казна пуста, оружие взять неоткуда…
– Ну, ошибся, недооценил я Мантифа. Кстати, была вылазка в Волчью долину – не слышал? – хотя, где тебе, вы же были тут заперты, – и он хорошо показал себя в деле.
– И все-таки – откуда?
– Ох, и нудный ты парень! Его спасли, а он еще спрашивает! Значит, были у старика тайники, а Мантиф их нашел. И почему ты не спрашиваешь, откуда берутся доходы у Хеварда?
– Не спрашиваю, потому что знаю. От лазутчиков, пленных. Керта – самое восточное из королевств. Рядом проходят торговые пути из Сердцевины на побережье. Иные из караванов удается перехватить.
Лардан хмыкнул, пожал плечами, но видно было, что он согласен с Грианом.
– К тому же, он тронутый, этот Хевард. Про баллисту баллист слыхал? Ничего ты здесь в осаде не слыхал. Это у него сейчас главная идея такая. Ну, ладно, хватит болтать. Они там, у Рата ждать не будут.
– Я бы хотел отправиться с тобой.
– Сам справлюсь. Но я сюда вернусь. Ты пока трудись здесь, восстанавливай разрушенное, обучай новобранцев. Потом я поставлю тебя на другое место, а сюда посажу… найду я, кого посадить. Хватит тебе торчать в этой дыре. Так что – до встречи.
Он ускакал со своими воинами навстречу новому сражению, но Гриан так и не сказал ему о гонце, посланном в Круг. Не сказал – и все.
Пройдет немало времени, пока Никар доберется до Круга. Если он туда доберется. И вообще, Крепость – это его, он ни с кем не хотел этим делиться. Когда-то, вероятно, поделиться придется – он не мог себя обманывать. Но сейчас у него ничего не оставалось. Даже знака Крепости, который он отдал добровольно. Только воспоминания об Ауме. А их он никому отдавать не станет.
* * *Дальнейшие события развивались так, как предполагал Лардан, пытаясь выразить свое предвидение кратким: «И вообще». Наступление Керты по всей линии границы захлебнулось, и как всякий неудавшийся прорыв, выродилось в обычную позиционную войну. Днями валил снег, обозы, присланные мастеровые латали укрепления, рыли рвы, а снег снова засыпал их. Стычки происходили почти каждый день, но теперь, имея укрепленный тыл, галарцы отражали их успешно. Они приободрились – от подогретого пива, хлеба и обилия дров. У костров снова заводили солдатские побасенки – непременно о демонах, которые в эту зиму еще не появлялись, о священных реликвиях, принесенных девятью родами – здесь повествовалось, как чаша и ожерелье из-за Вечного моря погибли во время войн, на этот счет существовали разные версии, все, однако, сходившиеся на том, что сгинули они бесследно. Так что же? Главнейшее из сокровищ – меч Закона – нетленно сохраняется в Галаре.
Доходили вести из Керты. Их приносили бродяги, странствущие священнослужители, бездомные мудрецы. Об одном таком, явившемся с востока, много говорили в последнее время. Он не называл своего имени, что на Севере воспринималось, как нечто обычное, ходил от селения к селению, врачевал болящих, помогал отстраивать разрушенные дома с искусством, в северных королевствах неизвестным. По этому-то занятию его заприметили люди Хеварда и увезли в королевскую резиденцию.
Утверждали, что Хевард потребовал от старика, чтоб тот построил ему большую баллисту, которую не могли сделать королевские мастера. Мудрец отказался наотрез, сказав, что его вера запрещает творить зло, а всякое оружие ничего, кроме зла, не приносит. Тем не менее Хевард не отпускает его, держит при себе неотлучно. А это уж никуда не годилось – бродячие мудрецы по древним, а значит, неписанным законам Огмы, считались людьми святыми и неприкосновенными.
Хевард не соблюдал законов. А сражаться с таким врагом есть дело благочестивое.
И за такими благочестивыми занятиями – стычками, вперемежку со строительными работами и трепом – появился Лардан. Вид он имел угрюмый и озабоченный, и велел Гриану ехать с ним.
– Во-первых, я тебя предупреждал, что долго в этой дыре сидеть тебе не позволю. А потом… короче, собирайся в Наотар.
Гриан насторожился. Но он не привык обсуждать приказы. И подчинился без разговоров.
В сопровождении охраны они долго ехали по снежной равнине. Наконец, Лардан прервал молчание.
– Почему ты не спрашиваешь, зачем мы едем?
– Не приучен.
– Отучен, и мною же, хочешь сказать? Ждешь, пока сам выложу? Хитер, хоть и строишь из себя простачка… Дурные новости из Лерада.
– Не из Керты?
– Ты что, оглох? Из Лерада. Там якобы чудесным образом объявился меч Закона.
– Что!?
– Я тоже, когда услышал от разведчика, ушам своим не поверил. Думал, он спятил или пьян. Но когда другие донесли то же самое… Может, я и тогда бы не поверил, но, когда прислал гонца Вакер…
– Первосвященник?
– Да. У него, как понимаешь, свои связи с Лерадом и своя разведывательная сеть. И он сообщает то же самое.
– Погоди… в голове не укладывается… Меч Закона исчез из Наотара?
– В том-то и дело, что меча Закона с тех пор, как Вакер при коронации вручил его Мантифу, никто не видел. Молчишь? Соображаешь? И правильно делаешь. Помнишь, как ты от меня добивался, откуда у Мантифа оружие, провиант и прочее?
– Еще бы!
– Я проверил. Точнее, Теулурд проверил по моему приказу. Помощь, которой вы с Тевтатом безуспешо добивались в Дамгале, предоставил нам Лерад.
– Ты хочешь сказать…
– Ничего я не хочу сказать! Я просто хочу спросить у Мантифа – на каких условиях он заключил договор с Готелаком!
* * *В нижнем замке их встретил Вакер в сопровождении двух жрецов низшего ранга, а также хромой летописец. Первосвященник отстранил своих служек и двинулся навстречу воинам.
– Мы немедленно идем к королю.
– За этим и прибыли.
– И я с вами, – заявил Теулурд. – Все-таки выдающееся событие – первое святотатство в истории королей Галара.
– Все равно я не могу поверить в подобное кощунство, – сказал Вакер.
– Но ведь именно твоя святость…
– Да. Именно я вызвал вас сюда. И умом я все способен допустить. Но мое сердце отказывается это принять…
Мантиф находился в малом приемном зале. Очевидно, он ждал одного первосвященника. При виде остальных он растерялся, привстал с кресла, едва кивнул на ритуальное приветствие.
– Мы явились по приглашению его святости, чтобы задать тебе, повелитель, один вопрос, – сказал Лардан. – В замке ли меч Закона?
– Конечно, в замке, – без промедления ответил Мантиф.
– Так почему Готелак Лерадский открыто похваляется, что меч Закона находится в его руках?
– Кто же верит таким безумным сплетням?
– За сплетни военную помощь не предоставляют!
В глазах Мантифа мелькнула неподдельная ярость.
– Вы обвиняете меня в том, что я за ломоть хлеба продал священный меч Закона?
– Мы ни в чем не обвиняем своего короля. Мы хотим видеть меч.
Мантиф снова растерялся.
– Он… он у королевы.
– Так я и знал, – пробормотал Теулурд.
– Святотатство! – резко сказал первосвященник.
Лардан неопределенно усмехнулся. Посмотрел на Гриана. И тот понял, что ему придется произнести слова, которые Лардан говорить не хочет.
– В таком случае мы должны идти к королеве.
– Это невозможно.
– Мы должны идти, – повторил Вакер.
– Хорошо. Я иду с вами. В конце концов я тоже обеспокоен…
Кажется, он вдруг засомневался. И не знал, что делать.
Они миновали цепь холодных и гулких каменных переходов, пока не оказались в теплых и освещенных женских покоях. Здесь вдоль стен в несколько слоев висели пушистые шкуры и пестрые ковры, и такие же шкуры и ковры ворохами лежали на плитах пола, полностью закрывая его. Горели светильники, пылали дрова в камине, и воздух был тяжел от запаха благовоний. Вошедшим сразу же стало жарко, а у непривычного Гриана заломило голову.
На шум голосов вышла Свавега, розоволицая, в розовом же платье и накидке. Она склонилась перед супругом и с явным неудовольствием взглянула на прочих.
– Просят? – надменно произнесла Свавега. – Не похоже, чтоб эти люди, без моего позволения ворвавшиеся в запретные женские покои, о чем-либо просили. Я в своем праве, и могу выставить их отсюда… кроме, разумеется, его святости.
– И все-таки, госпожа, мы вынуждены настоять… – процедил Лардан.
– В чем дело? Или воины и жрецы стали верить низким слухам, которые презирают женщины? Что ж, вольно вам!