Я быстро сняла с забора лассо и спрятала его под куртку. А потом услышала отдаленные голоса. Ну конечно, взрывы в ночи привлекли внимание жителей окрестных домов. Поэтому, вытерев Светочке лицо, я сказала:
– И тебе, и мне пора. Тебе – к родителям, а мне… Мне туда, откуда я пришла.
Девочка вцепилась в меня ручками и захныкала:
– Тетя добрая фея, не уходи! Мне страшно! Я боюсь! Вдруг плохой дядя появится из темноты?
Я присела и, обняв девочку, успокоила ее:
– Ты же знаешь, что я фея, причем очень могущественная. И я сделала так, что он больше никому не причинит вреда. И уж точно не тебе, Светочка. Ты ведь мне доверяешь?
Малышка судорожно кивнула. Но потом добавила, глотая слезы:
– Мне все равно страшно. Не можешь ли ты побыть со мной, пока меня не заберут папа с мамой?
Мне было до боли жаль Светочку, однако не могла же я дожидаться пожарных и полицию. У них возникло бы слишком много вопросов, на которые у меня не было ответов.
Поэтому, потрепав Свету по голове, я сказала:
– Но ты же сама знаешь, что взрослые не в состоянии видеть фей, ведь так?
Ребенок снова кивнул, и я, заслышав отдаленные завывания сирен, продолжила:
– Мне пора. Но не забывай – даже если ты меня не видишь, я все равно с тобой. Все равно! И если тебе будет угрожать опасность, я снова появлюсь.
– Честно-честно? – спросила девочка. И я, поцеловав ее в щеку, заверила:
– Честно-честно! Ты ведь знаешь, что добрые феи никогда не обманывают?
Тут я заметила выходящих из-за угла двух женщин, одетых в пуховики, и метнулась в сторону. Секундой позже одна из них обнаружила стоявшую около забора Светочку, и я почувствовала облегчение. И только потом жуткую усталость. И боль во всем теле.
Спрятавшись в лесополосе, которая начиналась непосредственно за домом маньяка, я видела, как около Светочки образовалась небольшая толпа. Мужчины махали руками, женщины охали. Вскоре появилась первая пожарная машина, а за ней и «Скорая». Светочка оказалась в руках врачей.
Я же кружным путем, не выходя из лесополосы, дошла до улицы, на которой оставила свой автомобиль. Мне повезло – встревоженные жители, высыпав на улицу, устремились к месту пожара, на меня никто не обращал внимания, и мне не составило труда покинуть поселок. Правда, на грунтовой дороге пришлось свернуть на обочину и выключить фары, потому что навстречу мне несся полицейский автомобиль.
Через пару минут я вывернула на трассу и понеслась в сторону своего дома.
Когда я оказалась в своем убежище, часы показывали половину пятого ночи. Вернее, уже утра. Бросив «Вольво» в гараже, я вошла в дом и первым делом отправилась в душ. И долго-долго, наверняка не меньше часа, оттирала с себя грязь, а главное, пыталась избавиться от воспоминаний. Грязь я смыла, а вот воспоминания, конечно же, нет.
Затем я прошла в зал. За мгновение до того, как автоматически вспыхнул свет, мне показалось, что на диване кто-то сидит. И я подумала, что не просто кто-то, а маньяк, чудом оставшийся в живых, последовавший за мной, как накануне я за ним, и пробравшийся в мой дом.
Но на диване никого не было. Однако на душе стало муторно и неприятно. Я двинулась в спальню, чувствуя, что все тело ломит. Я знала, мне необходим отдых, однако боялась сомкнуть глаза и принялась рассматривать каталог известного аукциона.
Незаметно для себя все же заснула, и, конечно же, тот самый сон, что преследует меня с ранних лет, не заставил себя ждать. Но на сей раз он видоизменился – в тот момент, когда я подняла пропитанную кровью подушку, зная, что под ней зияющая пустота вместо головы, я вдруг увидела лицо. Это было страшное белое лицо маньяка, того самого, который минувшей ночью едва не убил Светочку и меня.
С криком на устах я проснулась и поняла, что давно рассвело. Я пошевелилась и почувствовала боль в каждой клеточке тела. С груди скатился каталог. Стрелки на часах показывали одиннадцать.
Вставать столь поздно, даже после ночной смены, для меня было непривычно. Поэтому я вскочила с кровати – и скривилась от боли. Пальцы на ноге вспухли, покраснели. Прихрамывая, я направилась на кухню.
Там, в огромном аквариуме, вделанном в одну из стен, плавали мои молчаливые домашние любимцы – коралловые рыбки. Захотелось обжигающего черного кофе и сигарету. Ища зажигалку, я подумала, что именно подобная вещица спасла мне ночью жизнь. Мне и девочке Свете.
Когда кофе был готов, я взяла большую кружку и, усевшись за барной стойкой, включила ноутбук. Так и есть, на первом же новостном портале попалась информация о взрыве газа в подмосковном поселке, в результате которого один из домов был почти полностью сметен с лица земли. И ни слова о логове маньяка, трупах в подземелье и похищенной девочке. Что ж, не исключено, правоохранительные органы пока скрывают сенсационную информацию от журналистов. Я бы точно на их месте поступила так.
Затем я зашла на особый сайт, при помощи которого осуществляла общение со своим посредником. Тот желал получить информацию о том, как прошла операция, и интересовался, может ли он сообщить заказчику, что Роман Львович Субойкин вскоре покинет наш мир.
Доложив, что операция прошла с некоторыми затруднениями, я подчеркнула, что механизм устранения объекта успешно запущен. Я подумала о токсине, который сейчас уже оказывал свое действие на организм мужчины. Завтра, самое позднее послезавтра, Субейкин скончается.
Помимо этого, я скачала данные, скопированные мной с мобильного телефона олигарха. Заказчик, вернее заказчица, получила все, что желала.
Перекусив на скорую руку, я отправилась к себе в кабинет и включила другой компьютер, чтобы проверить деловую почту. На автоответчике телефона было семь сообщений.
Профессиональные убийства – мое призвание. И сфера деятельности, о которой знает только посредник. Но у меня еще имеется вполне официальная работа, собственно, дающая возможность неплохо жить. Работа, которая доставляет мне удовольствие, позволяет получать нужную информацию и, не привлекая внимания, вращаться в столичном высшем свете, а также путешествовать.
Для моих клиентов я – человек без лица и без имени. Для посредника – Н. Для всех прочих – Ника Соловьева, успешный фотограф.
Так уж вышло, что мне требовались легенда, прикрытие, обычная жизнь. Потому что не хотелось, как некоторые коллеги по цеху, залечь на дно и жить в подполье. Да, я не могла жить без убийств, но для меня киллерство не являлось самоцелью.
И такой легендой стало занятие фотографией. Тягу к этому ремеслу я заметила еще в юности. И отчего-то мне казалось, что отправной точкой стала фотография красивой женщины, которую я считаю своей матерью. Возможно, фотографируя других, я втайне надеялась, что вот-вот увижу на одном из многочисленных снимков знакомое до боли лицо. Пусть постаревшее. Пусть изменившееся. Но я была уверена, что непременно узнаю его.
Кроме того, надо же было как-то объяснить происхождение своего капитала, чтобы иметь возможность вкладывать добытые кровавым делом деньги в бизнес. Конечно, я бы могла положить свои неправедные гонорары в банк где-нибудь в тихой Швейцарии или на далеких островах, получать проценты и жить припеваючи. Но это бы значило признать свое поражение, то есть согласиться с тем, что главным для меня являются заказные убийства. Вот уж чего я никак не могла допустить! Поэтому и создала себе вторую, благопристойную жизнь. Жизнь фотографа Ники Соловьевой.
Мои работы известны как в России, так и за рубежом. Нет, я не принадлежу к числу звезд в данной сфере деятельности, однако могу с уверенностью сказать о себе, что достаточно известна.
Специализируюсь я на съемках архитектурных объектов и природных феноменов, а помимо того, время от времени делаю портретные серии, выбирая некое селебритис и неожиданный антураж. Почему именно архитектурные объекты или природные феномены? Потому что я давно поняла: человек – средоточие зла. И фотографирую только тех, кого сама выбираю.
Последняя выставка моих работ прошла одновременно в Москве и Мадриде и вызвала среди знатоков, а также публики большой резонанс. Мне поступило несколько заманчивых предложений от нескольких ведущих изданий. А представитель одного интернет-гиганта хотел заключить со мной эксклюзивный договор, обещая золотые горы и всемирную известность.
Однако я всем ответила вежливым, но категоричным отказом. Известность в моей второй профессии могла бы стать помехой в первой. А деньги мне не требовались – хватало того, что приносили обе.
Впрочем, скорее всего, я элементарно опасалась. Опасалась, что, достигнув вершин в одной профессии, вряд ли, при всем своем упорном старании, смогу достичь того же в другой.
У меня имелась небольшая, но весьма успешная фирма, в моем подчинении находилось несколько пронырливых и талантливых фотографов. Однако фирма была для меня по большому счету прикрытием. И бизнес не казался столь уж важным. Собственно, и в этой профессии я была все той же одинокой волчицей, что и в сфере наемных убийств.
У меня имелась небольшая, но весьма успешная фирма, в моем подчинении находилось несколько пронырливых и талантливых фотографов. Однако фирма была для меня по большому счету прикрытием. И бизнес не казался столь уж важным. Собственно, и в этой профессии я была все той же одинокой волчицей, что и в сфере наемных убийств.
Прослушав сейчас сообщения, оставленные на автоответчик, и прочитав два десятка электронных, я обнаружила, что некоторые вопросы требуют принятия быстрых решений, и принялась за работу. За ту работу, которая на время позволяла мне забыть, что я регулярно убиваю людей. Это и было истинной причиной того, почему я решилась попробовать себя в области фотоискусства, к такому выводу я пришла давно и больше уже не любила задумываться на данную тему.
Мои сотрудники почитают меня эксцентричной особой, потому что я постоянно исчезаю на некоторое время, не выходя порой на связь по нескольку дней, а то и недель. Но они думают, что их леди-босс находится в креативной фазе, трудится над созданием очередного шедевра. И я их не разуверяю. А в действительности же работаю в это время по своей первой профессии. Но с самого начала заметила удивительную закономерность: чем сложнее операция по устранению очередного объекта, тем интереснее мне приходят после ее завершения идеи, связанные с фотографией.
Но после событий прошедшей ночи мне хотелось одного – забыть обо всем, что произошло. Однако, постепенно втянувшись в рутину офисных дел, я почувствовала, что у меня зарождается… нет, пока не идея, а некое чувство, которое со временем перейдет в конкретную, осязаемую мысль. И я пойму, что же станет объектом моей следующей фотосессии.
Время от времени я выходила в Интернет, проверяя, не появилась ли еще какая-нибудь информация о взрыве дома в Подмосковье. И убедилась в том, что эту новость сменили другие, более актуальные и масштабные, по мнению блоггеров и журналистов.
Но разве может быть что-то актуальнее и масштабнее вести об обнаружении логова маньяка, на совести которого десятки, если не сотни людей?!
Волновала меня и судьба Светы. Так как у меня везде имеются друзья, знакомые и осведомители, то мне не составило труда выяснить: девочку, обнаруженную на месте взрыва дома (о чем широкая общественность проинформирована не была), доставили в НИИ скорой помощи имени Склифосовского, а оттуда вечером перевезли в Детский центр здоровья профессора Винокура (последний был легендарной личностью, доктором, который посвятил всю свою жизнь спасению тяжелобольных детей).
Но разве Светочка тяжело больна?
Вскоре один из конфиденциальных источников сообщил мне, что девочку перевезли в центр профессора Винокура, поскольку было принято решение о круглосуточной ее охране, что в Склифе привлекло бы внимание.
Ага, Свету охраняют! Это уже кое-что.
А потом мне стало известно, что дело о похищении ребенка – о котором пока тоже никому не сообщалось – взял под личный контроль не кто иной, как министр внутренних дел. Выходит, правоохранительные органы все же дознались, кому принадлежал взлетевший на воздух дом, однако не торопились доводить информацию до обывателей.
Затем события завертелись с необычайной быстротой. На следующий день стало известно о кончине от инсульта Романа Львовича Субойкина – смерть застигла олигарха в бассейне, во время водно-спортивной процедуры. Самое занятное, что личный врач олигарха сам констатировал кончину от естественных причин. В Интернете прошло сообщение, что тот просто перенервничал в результате грязного развода и, плавая в бассейне, перенапрягся. А еще день спустя мне пришло уведомление о том, что на один из моих счетов в далеком южноамериканском государстве поступила сумма, обещанная за выполнение заказа.
Но последнее меня не сильно обрадовало, потому что по делу маньяка все еще не было никакой официальной информации. А именно оно волновало меня более прочего.
Чтобы как-то развеяться, я собрала данные о том, что произошло с элитной путаной Аленой и с хозяйкой эскорт-агентства. Оказалось – ничего страшного. Кончина олигарха смешала все карты, и его телохранители во главе с начальником службы безопасности в одночасье потеряли работу, после того как бизнес усопшего прибрала к рукам его жена. Значит, моя последняя операция никак не могла считаться не слишком удачной.
Более того! Если бы я не взялась за это дело, если бы мне не пришлось спасаться, удирая по канализации, то я бы не стала свидетельницей похищения девочки Светы и не спасла бы ее, а также многих других потенциальных жертв маньяка. Выходило, что в данном случае я, лишив жизни олигарха и случайно-вынужденно его телохранителя Макса, спасла другие жизни. Парадокс!
Дела фотоагентства требовали моего присутствия в Москве, но я и не намеревалась покидать столицу. Потому что хотела убедиться: маньяк мертв. Ибо тут у меня имелись некоторые сомнения.
Начала я с того, что пробила по своим каналам имя владельца замка Синей Бороды. Выяснилось, что дом был построен одиннадцать лет назад и принадлежал он некоему Сидорову Ивану Петровичу.
Надо же, как забавно! У маньяка явно имелось чувство юмора, хотя и крайне извращенное. Конечно же, имя владельца дома вымышленное. Но ведь паспорт был наверняка настоящий?
Я снова задействовала свои связи и заполучила следующие сведения: на месте взорвавшегося дома были найдены остатки нескольких трупов. А куда же делись остальные? Вспомнив морозильники, забитые изуродованными телами, я поежилась. Наверняка до них пока еще не добрались.
Света, как я узнала, поведала о том, что стала жертвой похищения и что ее затащил в свое логово маньяк. Рассказала и о доброй фее, которая спасла ей жизнь. Но так как девочка постоянно упирала на то, что доброй феей была ее мама, только в другом обличье, никто не отнесся к словам ребенка всерьез. И только я знала, что Светочка имеет в виду меня.
Но начеку была не только я. Некоторые желтые столичные издания – тоже. Потому что информаторы имелись не у одной меня. Да и Интернет заполнился слухами о том, что под Москвой нашли логово серийного убийцы, а власти упорно скрывают это от народа.
Наконец через неделю после ужасных событий столичный таблоид под названием «Бульвар-экспресс», распространитель самых гадких сплетен и глупых слухов, вышел с особым номером, посвященным «московскому Джеку-потрошителю». Корреспондентам газеты удалось раздобыть эксклюзивную информацию от источников в ГУВД столицы, пожелавших остаться неназванными. Газетный текст меня не особо занимал – там было полно измышлений и типичных сенсационных страшилок. Меня интересовали фотографии. Потому что некоторые из них были сделаны на месте разбора завалов взорвавшегося дома маньяка. В бетонных катакомбах, которые сейчас расчищены едва ли на четверть, нашли человеческую голову, а также две ноги и руку. Причем голова и конечности принадлежали разным людям, как говорилось в комментариях. Помимо этого, обнаружили нечто, что, по мнению экспертов, раньше было человеческим сердцем и селезенкой. И опять же разных людей. Это означало, что жертв было как минимум шесть.
На следующий день и прочие желтые издания стали сообщать о новых подробностях в деле «московского Джека-потрошителя». А затем вышла разоблачительная программа – самое известное на отечественном телевидении «Народное ток-шоу» в течение двух часов муссировало одно и то же, то есть кошмарные находки в дачном поселке невдалеке от столицы.
Газеты (в первую очередь «Бульвар-экспресс»), а также интернет-страницы стращали доверчивых читателей, утверждая, что за последние годы в столице и окрестностях бесследно исчезло более двух тысяч человек. Причем авторы статей намеренно нагнетали атмосферу, намекая, что большая часть исчезнувших, не исключено, и является жертвами ужасного маньяка.
Читатели не отставали от журналистов, сообщая, что их некоторое время назад пытался похитить человек на черном фургоне. Причем, если верить их словам, маньяк пытался увезти к себе в логово одновременно, в один и тот же день, не меньше трех десятков человек. В основном авторами сообщений явно были истеричные незамужние дамочки и пожилые, мающиеся от безделья мужчины, склонные к употреблению горячительных напитков.
А затем «Бульвар-экспресс», на время уступивший пальму первенства конкурентам с телевидения и из Интернета, снова выбился в лидеры, доложив, что при разборе завалов правоохранительные органы наткнулись на туннель, ведущий из дома в сторону трассы.
От этой новости мне сделалось не по себе. Ведь я как в воду смотрела! Маньяк был человеком предусмотрительным, явно намеревался в случае опасности сбежать.
И он сбежал – но далеко не ушел. Потому что в туннеле было обнаружено обгоревшее тело мужчины. И этот мужчина, как предполагали следователи, являлся не очередной жертвой, а самим серийным убийцей. Маньяку не повезло – когда раздался взрыв, он все же оказался во власти пламени, затем свалился на дно колодца, откуда, видимо, сумел-таки выбраться в туннель, где и скончался. Как я искренне надеялась, в страшных мучениях.