– Мои студенты, – пояснила женщина, входя. – Я преподаю физику в Политехническом.
– Я так и подумала, – кивнула Рита. – Преподавателей всегда окружает молодежь!
Инна Рудольфовна уселась на стул, сложив руки на коленях. Так, наверное, сидели дореволюционные преподавательницы в пансионе для благородных девиц. Ее лицо было спокойным и безмятежным, как у человека, занятого серьезным делом и которому нечего скрывать.
– Итак, мы говорили о Гене, – начала женщина. – Как он?
– Вы, наверное, знаете, что его задержала полиция?
– В чем его обвиняют?
– Пока только подозревают, – поправила Рита. – В убийстве.
– В у… Что за глупости! – всплеснула руками Инна Рудольфовна. – Этот мальчик? Да никогда не поверю!
– Значит, вы знаете Геннадия с хорошей стороны?
– Только. Он тихо живет, никого к себе не водит, все время в театре. У бедняги нет никакой личной жизни. Кого, спрашивается, он мог убить?
– Мужа своей любовницы.
– Любовницы?! Не смешите меня, какая любовница? Он же совсем мальчишка!
– Ему двадцать пять лет, – возразила Рита. – Возраст достаточный, чтобы не быть девственником… Но это неважно. Как и вы, я не верю в то, что Геннадий способен на убийство. Поэтому я сделаю все, чтобы снять с него подозрения.
– Чем я могу помочь? Видите ли, – голос Инны Рудольфовны потеплел, – это я сдаю Гене квартиру. Муж умер, а зарплата преподавателя, сами понимаете… Но все законно: я сдаю через агентство.
– Вы не должны оправдываться, – успокоила женщину Рита. – Меня не интересует, насколько официально вы получаете деньги за жилье!
– Так вот, – продолжала хозяйка, – я бы не сдала квартиру кому попало. Геннадий – парень положительный, строго соблюдает условия, платит исправно и даже сделал ремонт в ванной за свой счет. И никто не сможет убедить меня, что мальчик кого-то убил – даже нечаянно! У него такой потрясающий голос…
Инна Рудольфовна мечтательно воздела глаза к обшарпанному потолку.
– Вы видели Геннадия в пятницу? – поспешила вернуть ее на землю Рита.
– В пятницу? Позвольте…
Преподавательница поднялась и гордо прошествовала к столу, на котором лежал пухлый ежедневник. Она раскрыла его, водрузила на нос очки и принялась листать испещренные мелким почерком страницы.
– Так… Утром я уходила к восьми, а он обычно так рано не встает. Потом четыре пары. Ах да, я вернулась поздно: мы отмечали день рождения коллеги. Так что, боюсь, ничем не могу вам помочь: я в пятницу Гену не видела.
Рита была разочарована. Инна Рудольфовна казалась такой надежной, что, будь она свидетелем, за ней Туполев оказался бы как за каменной стеной! Женщина тоже выглядела расстроенной.
– Честное слово, хотела бы я сказать, что мы виделись! – воскликнула она.
– А как вы узнали о его задержании? – поинтересовалась Рита.
– Сын сказал. А ему вроде кто-то из соседей… А, вот и Рома! Может, он что-нибудь расскажет?
В коридоре и впрямь раздался звук открывающейся двери и звон ключей.
– Ма, ты дома? – услышала Рита веселый голос.
Через минуту в комнату влетел парень лет восемнадцати. Широкое лицо усыпано веснушками, в глазах живой интерес – очевидно, в квартиру гости наведываются нечасто.
– Это кто? – бесхитростно спросил он, указывая на гостью пальцем.
– Веди себя прилично! – сделала замечание мать. – Это – адвокат Гены Туполева.
– Ух ты, красивые нынче пошли адвокаты! – выдохнул с восторгом Рома.
Рита не могла не улыбнуться.
– Простите его, пожалуйста, – сказала Инна Рудольфовна. – У моего сына язык бежит впереди мысли.
Несмотря на суровые слова, Рита видела, что женщина не сердится. Очевидно, паренек тоже это понимал, потому что подошел к матери и чмокнул ее в щеку.
– Так что, у Генки неприятности? – спросил он. – Я так и подумал, когда увидел его с расквашенной рожей!
– Лицом, Рома, лицом, – поправила Инна Рудольфовна.
– Ну да, – согласился Рома. – С расквашенным лицом.
– Когда ты его видел? – навострилась Рита. – Вечером?
– Нет, когда из института возвращался. Часа в три, может, в четыре дня.
– И как Геннадий выглядел?
– Отвратительно. Глаз подбит, губы… В общем, было похоже, что он участвовал в Бородинском сражении. Или, на худой конец, в пьяной драке.
– Что ты городишь! – воскликнула Инна Рудольфовна. – Гена не такой человек, чтобы драться по пьяной лавочке!
– Потому-то я его и спросил, где его так разрисовали.
– А он – что? – спросила Рита.
– Сказал, это меня не касается.
– Совершенно верно, не касается, – согласилась Инна Рудольфовна. – Сколько раз я тебе говорила, что нельзя бесцеремонно лезть в личную жизнь других людей?
– Интересно, – возмутился молодой человек, – а ты бы не стала выяснять, что произошло, если бы увидела Генку избитым?
– Значит, Геннадий ничего не пояснил?
– Не-а, – покачал головой Роман. – Но вид у него был, прямо скажем, затравленный какой-то. Он, что, чью-то жену увел?
– Почему ты спрашиваешь? – удивилась мать.
– Да нет, я так просто, – начал оправдываться парень. – Он вроде из тех, что женщинам нравятся?
– Только поэтому?
– Я видел с ним парочку теток.
– Девушек?
– Нет, взрослых теток.
– Рома!!!
– Прости, мама – женщин. Двух взрослых женщин. Одна, кажется, слепая: он вел ее под руку. Она ничего, красивая. Только очень уж худая, как из концлагеря.
– А вторая? – спросила Рита.
– Так себе тетка… женщина то есть. Лет сорок пять, высокая, здоровая. Шуба у нее красивая – дорогущая, наверное.
– Опиши подробнее, – попросила Рита. – Я вижу, ты парень наблюдательный.
Лесть, как она не раз имела возможность убедиться, всегда к месту. Рома прямо-таки расцвел от нехитрого комплимента.
– Высокая шатенка. Глаза… кажется, светлые. Не знаю, что еще сказать? Обычная женщина.
– Странно, – пробормотала Инна Рудольфовна. – Я с Геной барышень не видела!
– Это потому, мама, что ты редко бываешь дома, – заявил Роман. – Все время проводишь со своими студентами, и дела земные тебя не интересуют. Вот, например, я тебе уже раз пять говорил, что надо вызвать водопроводчика, потому что кран течет…
– А мог бы и сам починить, – перебила его мать. – Все-таки мужчина в доме!
– Спасибо большое за помощь, – заторопилась Рита, не желая присутствовать при бытовых спорах.
– Мы вам помогли? – озабоченно спросила хозяйка квартиры.
– Даже очень, – поспешила заверить Рита. – У вас прекрасный сын!
На самом деле она была не слишком довольна визитом. Да, выяснилось, что Геннадия избили до того, как убили Павла Каюрова, но Роман не видел драки. Он не знает, кто напал первым, и нельзя быть уверенным, что Туполев не приехал в бизнес-центр, чтобы отомстить.
Света ждала Риту у машины.
– Что-то вы долго! – воскликнула девушка. – Есть новости?
Рита передала ей содержание разговора с соседями молодого певца.
– Что ж, – широко улыбнулась Света, – а вы оказались правы насчет дамочек на скамейке. Они мне столько всего порассказали!
– А по делу?
– Дама с собачкой видела, как подъехал Павел Каюров. То есть она не знала, что это он, но видела, как здоровенный мужик лет пятидесяти налетел на Геннадия. Он возился со своей машиной, а тот крендель выволок его из-под нее и начал мутузить. Геннадий драться не хотел, насколько могла судить моя осведомительница. Он защищался, но Павел вошел в раж и, наверное, убил бы парня, если бы не прохожий с двумя ротвейлерами, которые принялись жутко лаять и рваться с поводков. Только тогда Каюров отпустил Туполева. И еще дамочка слышала, как Павел кричал буквально следующее: «Я тебя прибью, засранец! Вам не удастся меня обобрать, так и передай Алине!»
– Неплохо, неплохо, – пробормотала Рита. – У нас есть показания двух… нет, даже трех свидетелей, если считать мужчину с ротвейлерами, что Павел Каюров напал на Геннадия, а не наоборот… Правда, этого не достаточно, чтобы снять обвинения. Записи с парковки отсутствуют, поэтому мы не можем сказать, была ли там его машина.
– Слушайте, Маргарита Григорьевна! А нужны ли нам записи? Дама с собачкой сказала, что в тот день Геннадий чинил свой автомобиль. Вряд ли он продолжил это делать после того, как подрался с Павлом! Значит, машина не на ходу?
– Ты умница, Светик! – похвалила Рита. – Проверим. Но записи нам все равно нужны. Во-первых, потому, что любой прокурор скажет, что Геннадий мог подъехать к бизнес-центру и не на своей машине. Если он собирался убить Павла, то, скорее всего, так бы и сделал, чтобы не засвечивать собственное авто. Во-вторых, мне кажется, что записи стырили не просто так. Скорее всего, на них есть нечто, чего нам видеть не полагается. И я просто умираю как хочу узнать, что это такое!
– Вряд ли получится, – вздохнула девушка.
– Я так не думаю. Если один мой друг выполнит обещание, а он обычно слов на ветер не бросает, то мы получим недостающую информацию. Жаль, что нет никого, кто мог бы обеспечить Геннадию алиби на время, когда убили Павла…
– Понятно, что парень сидел дома после драки: куда ему – с таким лицом? Он пошел зализывать раны. Почему он упирается и не хочет себя оправдать?
– Думаю, Туполев считает, что виновна Алина. Он ее выгораживает.
– Значит, любит, – сказала Света. – Странно!
– Почему?
– Ну, он намного моложе… Обычно такие ребята не способны на сильные чувства в отношении женщин, которые им покровительствуют!
– У нас, похоже, другой случай. Только от этого, знаешь, не легче: и Геннадий, и Алина лишь затрудняют расследование. Если все же предположить, что имел место сговор, то почему они не договорились? Геннадий отказывается отвечать на вопросы, так как, видимо, понятия не имеет о том, как убийство произошло, и боится, что его уличат во лжи. Алина же… Возможно, она считает, что Туполев и впрямь мог убить Павла? В общем, лично мне очевидно одно: кто бы ни застрелил Каюрова, никакого сговора не было. Предполагаемые убийцы слишком плохо подготовились. У них отсутствуют даже алиби, хотя это – первое, о чем следует позаботиться в таких случаях!
– Куда теперь? – спросила Светлана.
– В офис. Мы совсем сбросили со счетов неизвестного поклонника Алины. Мне думается, напрасно. Ты выяснила, где мог находиться дом с концертным залом?
– Ой, столько всего произошло, – покраснела девушка. – Я начала, но потом подумала, что это уже не актуально…
– Садись за компьютер и ищи – все ниточки где-то должны сойтись!
– А если маньяк не имеет к делу отношения? Просто сумасшедший обожатель, любитель оперы?
– Необходимо разрабатывать все версии, потому что самая невероятная может оказаться единственно правильной. А потом…
Телефон в кармане жалобно запищал: пришло сообщение от Вари. Оно гласило: «Гостиница «Эмеральд». Информация. Срочно!»
Ничего не понятно, но это вполне в духе Варвары: она любит окружать себя завесой таинственности, такой уж у нее характер!
– Мне надо в одно место, – сказала Рита Свете, пряча сотовый. – Подброшу тебя до метро. Ты, случайно, не в курсе, где такая гостиница – «Эмеральд»?
– Нет, но можно посмотреть по карте.
Пока Света копалась в бардачке в поисках карты, Рита пыталась завести мотор. На улице стояла промозглая, сырая погода, как почти всю прошедшую зиму. Рита была близка к тому, чтобы согласиться с Байрамовым: Питер непригоден для жизни человеческих существ. Давление в течение дня скачет от низкого к высокому, а влажность такая, какой не наблюдалось за прошедшие сто лет! Немудрено, что машина отказывается заводиться! Правда, Игорь давно предлагал поменять старенький «Фольксваген» на что-нибудь более презентабельное, но Рита все не решалась на такой радикальный шаг.
– Нашла! – победно вскрикнула Света в тот момент, когда двигатель недовольно заурчал. – Вот он, «Эмеральд». Подумать только, он тоже, оказывается, гранд-отель!
– Правда? – удивилась Рита. – А я думала, что только «Европа».
– Я тоже. Там, наверное, кру-у-уто, – мечтательно протянула Светлана. – Потом расскажете?
Внутреннее убранство гостиницы соответствовало названию: изумрудные стены и люстры, темно-зеленый пол в холле, уютные кожаные кресла и диваны. «Эмеральд» производил впечатление семейного отеля, только очень дорогого, в отличие от «Европы», дышащей официозом.
– Чем могу быть полезна? – спросила подскочившая к Рите служащая в бело-зеленой униформе. Да, персонал здесь вымуштрован так, как и положено отелю, носящему гордый статус «гранд».
– У меня назначена встреча, – ответила Рита.
– Вы – Маргарита Синявская? – поинтересовалась девушка.
– Именно.
– Проходите, пожалуйста, наверх. Второй этаж, номер двадцать два. Вот ключ.
– Заказан номер? – изумленно переспросила Рита.
– Один из наших «люксов».
Господи, что там Варька надумала? Зачем заказывать номер в дорогущей гостинице, чтобы поговорить? Заинтригованная Рита вытащила телефон и набрала подругу. Ждала долго, но трубку не снимали. Тогда она решила все же подняться – мало ли что могло случиться? Она не любила сюрпризов, а сейчас, кажется, ей грозит один из них.
Открыв дверь, Рита с опаской вошла в прихожую, ведущую в просторное помещение. Двуспальная кровать, покрытая изумрудным покрывалом, расшитым золотыми листьями, занимала большую его часть. Занавески на окнах, тоже зеленого оттенка, были задернуты, что придавало атмосфере номера интимность. Телевизор на тумбочке, мягкое ковровое покрытие песочного цвета, в котором утопали ноги – и больше ничего, если не считать мини-бара в прихожей и встроенного шкафа, где вполне удалось бы разместить весь концертный гардероб Игоря.
Усевшись на покрывало, Рита поджала под себя ноги и от нечего делать включила телевизор. На экране, отчаянно жестикулируя, суетился репортер:
– Обстоятельства гибели известного импресарио Павла Каюрова по-прежнему держатся в секрете. Следственные органы отказываются сообщать подробности, но из достоверных источников стало известно, что по подозрению в убийстве задержана Алина Каюрова. Звезда с мировым именем, она приехала в Санкт-Петербург, чтобы принять участие в новейшей постановке оперы Рихарда Вагнера «Кольцо Нибелунга»…
Рита с ожесточением надавила на кнопку «Выкл.» на пульте и отшвырнула его в сторону. Что ж, как и предсказывали Фисуненко и Горенштейн совершенно независимо друг от друга, СМИ вцепились в историю по самые десны! Имени Геннадия Туполева не упоминали: кто он, собственно говоря, такой? Дебютант, который мог бы получить надежную путевку в жизнь, если б не это злосчастное происшествие!
В эту самую минуту раздался тихий стук в дверь. Наконец-то, Варька!
– Заходи, заходи! – крикнула Рита. – Зачем стучать-то? Ты же знаешь, как я не люблю…
Она замолчала на полуслове, увидев вошедшего.
– И чего же ты у нас не любишь? – поинтересовался Байрамов, застыв на пороге. Он выглядел не менее удивленным, чем сама Рита.
– Нео… жиданностей, – пробормотала она. – Я не имела в виду тебя, конечно, – тут же поправилась она. – Как ты здесь очутился?
– Получил сообщение от твоей сумасшедшей трещотки-подруги. Удивился: у нас нет общих дел, кроме тебя. Подумал даже, не случилось ли чего?
– Ну, Варька…
– Сейчас ты скажешь, что вовсе не хотела выдернуть меня с репетиции и что Варвара не по твоей просьбе вызвала меня сюда?
– Да так оно и есть! – возмутилась Рита. – Я получила сообщение, что у нее какие-то важные новости, и примчалась как ошпаренная. Неужели ты думаешь, что я в середине дня заставлю тебя прибежать в гостиницу?!
– Ну, честно говоря, – задумчиво произнес Байрамов, – я на это надеялся.
Рита не ожидала такого ответа.
– Ты… ты это о чем?
– Видишь ли, репетиция не ладится. Что немудрено: когда главные звезды за решеткой, дело как-то не спорится. Настроение у всех отвратное, слухи всякие ползут… Так что перерыв не помешает. Жаль, что это не твоя идея.
Разочарование, прозвучавшее в голосе Игоря, смутило Риту. Они ведь не подростки, прячущиеся от родителей на лестничной площадке! Тем не менее она чувствовала себя не в своей тарелке из-за того, что Игорь решил, что она стала инициатором глупой выходки.
– Так что, пойдем отсюда? – неуверенно спросила она, поднимаясь.
– Ну, мы, конечно, можем уйти, – пожал плечами Игорь, не двигаясь с места. – Ты скажешь Варьке, что она зря угрохала чертову уйму денег на съем номера в гранд-отеле и что сюрприз не удался. Я вернусь в театр, а ты – в свой дурацкий офис. Когда я приду домой, ты, скорее всего, будешь спать сном младенца, а утром ускачешь по делам, когда я еще не встану. Как тебе такое расписание?
– Не очень, – пробормотала Рита.
– Или можем остаться, – продолжал Игорь, медленно двигаясь к кровати. – И провести ночь – прости, день и вечер – в занятиях диким сексом, а потом слопать ужин в ресторане…
Рита не верила собственным ушам. Она вспомнила слова Аглаи о том, что мужчина, подвергающийся привороту, частенько уходит не из-за бешеной страсти к другой, а оттого, что понимает: рядом с нынешней спутницей он по какой-то причине чувствует себя плохо.
– Э… насчет дикого секса – это серьезно? – спросила она.
Вместо ответа Игорь сбросил пальто на пол и начал медленно расстегивать пуговицы фланелевой рубашки. Рита стояла, не шелохнувшись, следя за каждым его движением, словно охотник из засады. В то время, когда Байрамов не мог танцевать из-за травмы, он обучал стриптизерш в эксклюзивном клубе – видимо, учитель кое-чему научился у собственных подопечных!