В день Хэллоуина было нарушено соглашение, которое было установлено не одно тысячелетие назад. Чёрные Врата, ведущие в глубины ада, распахнулись, как и положено, чтобы дать демонам одну ночь, чтобы почувствовать свободу. Но вот только в срок, когда подземным тварям надлежало вернуться в своё логово, несколько мерзких монстров решило проигнорировать свои обязательства. И они сбежали, устроив среди сородичей бунт, под шумок скрывшись. Это им удалось превосходно. Его братьям пришлось хорошенько постараться, чтобы полностью подавить мятеж и закрыть Врата. Вот только беглецы скрылись, их не удалось найти. И теперь демоны таятся где-то среди людей, запасаются энергией. А он должен вернуть их в адские глубины в кратчайший срок, иначе мир людей погибнет и Равновесие бытия будет нарушено, если не сказать — вовсе уничтожено. Хаос и тьма опустятся на землю.
Среди демонов, улизнувших из преисподней, один из самых сильных и мерзких тварей — Ангелиус. Можно сказать, "правая рука" самого Князя Тьмы, который очень жаждет всемирного господства, так как адские глубины стали ему слишком тесны, и души грешников надоели. Вот за этим Ангелиус и здесь: чтобы добиться желаемого для своего господина. Для этого достаточно вновь распахнуть Врата, а затем уничтожить Ключ.
Ангелиус… звучит как ангел. Только парадокс в том, что он и был ангелом, много тысячелетий назад, но пал… Даже среди Небесных Стражей, как ни печально, находятся предатели. Желание лидерства, признания, власти, которых у него не было, породили злобу и зависть, извратили его душу и потянули вниз. В самый низ, туда, где царит вечная тьма. Но он не погиб, отнюдь! Как раз наоборот, Князь Тьмы принял падшего и дал тому всё то, что он так желал и теперь ему надлежало доказать и оправдать ожидания Господина.
Пока дьявольское отродье просто великолепно с этим справлялось, оставляя Габриеля ни с чем. Опережая его как минимум на шаг и как максимум на чью-то невинно сгубленную жизнь. Ангелиус был очень хитёр и беспощаден. Он вовсю использовал людей, похищая их тела и уничтожая души, чтобы бродить среди живых, скрываться. Мерзкая сущность в такой хорошей и надёжной упаковке, прекрасно подходящей для его дел, которую в случае чего можно поменять, была как нельзя кстати. Для него жизнь, человеческая жизнь ничего не стоит. Как и жизнь своих приспешников — ещё 15 демонов, что улизнули вместе с ним. Они для него разменная монета, и в то же время хорошее прикрытие и наживка, на которую Габриель попался уже не раз. Отвлёкся и потерял драгоценные мгновения и то, что шесть демонов поплатились за это и погибли, его не утешало. Жизни были утеряны… Жизнь Стража и семерых ни в чём не повинных ведьм.
Следует сказать, что гибель Стража Врат не его вина. Габриеля послали на Землю лишь только после того, как тот уже погиб после жутких мук в лапах Ангелиуса. Именно его смерть указала, чего хочет демон. Ангелиусу он понадобился, чтобы найти и открыть Врата, вот только Страж ничего не сказал, запечатав свою кровь перед тем, как испустить дух. Мерзкая тварь осталась "с носом", но тут открылся другой путь… Со смертью Стража, тайна Чёрных Врат обретала новую форму: до тех пор, пока Высшие Силы не найдут погибшему достойную замену, наследие надлежало хранить девятерым Носителям Добра — добрым ведьмам. Для большей безопасности их самих и сохранности тайны, каждая из избранных ведьм получала лишь часть секрета, а так же знание, где найти следую часть. Высшие Силы в этом вопросе намудрили, что в прочем не спасло от беды. Ангелиус проведал о такой "страховке" и методично уничтожил семь ведьм, пока Габриель, как неопытный мальчишка, возился с демонами младшего ранга. Смерть невинных оставила на Габриеле чёрные пятна, тяготила его, прожигала насквозь. А Ангелиус, находясь на пике своих сил, не считал, что стоит мелочиться, играл по-крупному и ничем, никем не был обременён, ведь цель близка и не стоит медлить! Однако Ключ ему пока неведом, что не могло не радовать и давать проблеск надежды. Но и это пока… Время у адского отродья есть, конечно, не так много, как тому хотелось бы, но хватит, чтобы найти часть головоломки. Вот тогда всё, неизбежный конец всему.
Габриель в приступе ярости сжал кулаки, и в мраморном изваянии остались глубокие борозды от его пальцев. Время, оно ускользает от него, как предрассветная дымка под лучами. Он не знал, сколько ему ещё осталось. Неделя, две, три, прежде чем сверхсила, которой он наделён, исчезнет, оставив его слабым и немощным. Главное, Габриель будет бесполезным, демону он больше не будет опасен… Конечно, он мог восстановить баланс и пополнить свою силу, но для этого ему надо исчезнуть. Только тогда мир людей будет под ещё большей угрозой, барьер будет сломлен, никто не сможет сдерживать открытую атаку демона. Ангелиус это знал и методично его истязал. Играл в салочки и забавлялся. Перемещаясь среди измерений и параллельных миров, заставляя Габриеля следовать за собой и тратить огромное количество энергии. Демонам в этом вопросе легче, их природа довольно устойчива к среде любого измерения. Время от времени создание тьмы бросало врагу лакомство в виде своих помощников и выкраивало при этом время, чтобы убивать.
Сейчас был именно такой час, и Габриель его подрассчитал. Час "охоты на ведьм", он же — шаг к полной и безвозвратной тьме, хаосу, Ангелиус готовился его совершить. Все чувства застывшего Габриеля были сосредоточены, чтобы уловить момент, когда враг появится, чтобы, наконец, закончить его игру и отправить туда, где ему самое место. Или уничтожить, что ещё лучше, чего он желал, как ничего другого. Чутьё Габриеля никогда не подводило, именно оно и привело его сюда, на это пустынное и старинное кладбище. Где среди теней склепов и могильных плит может спрятаться любая тварь. Демон умён, недаром он выбрал это место, ведь лишь тут Габриель не может с точностью найти его местонахождение мгновенно, ему понадобится чуть больше времени и сил. Кладбище являлось чем-то вроде полосы отчуждения, нейтральной зоны между измерениями. Зло и Добро теряло часть своих сил, как и их защитники, все излишние энергетические выбросы блокировались. Сие священное место трепетно охраняли посланники Ангела Смерти, зорко следящие за порядком в его царстве, где мирно покоятся тела усопших и где начинается путешествие бессмертной души. Этому покою и неспешному действу никто и ничто не должно мешать. Только Зло извлекло из этого пользу и облюбовало кладбище, с его красивыми и просторными склепами, прекрасными надгробными изваяниями и таинственной тьмой в любое время суток, чтобы прятаться от своих преследователей и врагов. Порой дети тьмы пытались вытащить своих собратьев через маленькую щель в ад, через которую туда отправляли грешные души. Как не гнушались они стащить у духов энергию, чтобы поживиться. Раздолье и буквально "родной дом" для всякой мерзости, и вовсе не беда, что они ограничены в силе. А вот защитникам Добра тут сложнее. Поэтому Габриель сосредоточился, зная, что расслабиться на миг значит проиграть. И услышал лёгкие шаги и шуршание гравия под ногами у человека, а это был именно человек, он был уверен. Габриель сделал неуверенные шаги в ту сторону, выйдя из засады, поддавшись команде своего чутья. Но уже через миг бросился туда изо всех сил. Его "тревожная сирена", которая существовала где-то под корочкой мозга, завопила что есть мочи, это значило одно — поблизости демон. И в это мгновение он как никогда жалел о том, что не может и не имеет права перемещаться в пределах "царства мёртвых". Ангелиус, он вновь пришёл, чтобы умыться кровью невинных, как и предполагал Габриель. Вот только его безошибочноё чутьё говорило: "Не успеешь!". Демон ближе к своей жертве, нежели он со своей помощью. Преодолевая последний отрезок и перемахивая через преграды, встающие на пути, Габриель ощущал близкое присутствие мерзкой твари и человека: гнилостное зловоние демона и лёгкое, трепетное, как бабочка биение человеческого сердца. Габриель вознёс молитвы, чтобы успеть…
Ближе, ещё ближе…
— Нет!!!
Но было поздно, демон добрался до неё первым. Женский крик, словно ножом полоснул гробовую тишину, разрезая её в клочья. А затем затих, захлебнувшись в ужасном бульканье. Далее был слышен лишь жуткий звук раздираемой плоти и ломающихся костей. Габриель скорчился в жуткой агонии. Боль буквально рвала его на части, как Ангелиус ведьму, обладающую тайной. Носительница: именно её боль терзала его, мешая идти вперёд. Это было ясно для него, как день. Но, собравшись с силами, он ринулся вперёд и увидел демона. Вид жуткой твари, его смертельного врага вызвал вспышку ярости.
С ужасных и смертоносных клыков демона капали крупные капли крови, а жуткая морда выражала довольство вперемешку с ехидством, ведь он вновь переиграл Габриеля. Они встретились взглядами лишь на миг, и прежде чем что-либо можно было сделать, тварь исчезла, воспользовавшись своим преимуществом.
С ужасных и смертоносных клыков демона капали крупные капли крови, а жуткая морда выражала довольство вперемешку с ехидством, ведь он вновь переиграл Габриеля. Они встретились взглядами лишь на миг, и прежде чем что-либо можно было сделать, тварь исчезла, воспользовавшись своим преимуществом.
Парень подошёл и опустился на колени перед истерзанным телом совсем молоденькой девушки. Таковой она была ещё несколько минут назад. Теперь это лишь обезображенный, окровавленный кусок мяса с человеческим лицом, вызывающий тошноту при одном лишь взгляде на него. Ангелиусу не понадобилось много времени, чтобы сотворить такое и высосать знание у этой несостоявшейся Носительницы.
У девушки было юное, ещё детское личико, на котором застыла немая маска смерти, исказив нежные девичьи черты, буквально до неузнаваемости. Габриель аккуратно коснулся и прикрыл глаза, позволив при этом увидеть себе последний миг её жизни. Впитать, пережить ещё раз её боль и ужас, чтобы запечатлеть их в своем разуме надолго и впредь не допускать таких ошибок. Их и так уже семь. За каждой ошибкой числится смерть. Он нещадно карал себя, немилосердно мучил.
— Такова её судьба, ты ничего не смог бы сделать, — коснулся его слуха еле слышный шёпот. Другие могли бы принять это за ветер, свободно гуляющий меж надгробий и могильных плит, но только не он.
— Я не должен повторять ошибок. Человеческая жизнь очень ценна, чтобы отдавать её на растерзание выродкам ада. Особенно если эта жизнь принадлежит Носительнице.
— Мы понимаем, но теперь она пойдёт с нами! — произнёс всё тот же тихий голос.
Посланники Ангела Смерти. Теперь душа девушки в их распоряжении, они препроводят и направят её дальше, на путь, ведущий в небытие.
Габриель прикрыл остекленевшие глаза девчушки, отерев кровь с лица и убрав слипшиеся волосы. Всё. Он поднялся с колен и тяжело вздохнул.
— Теперь ты свободна. Иди! Тебя ждут…
Габриель наблюдал, как душа девушки отделяется от обезображенного тела и поднимается вверх, превращаясь в нечто, напоминающее лёгкое облачко. Рядом мгновенно образовались две такие же призрачные фигуры, окутанные сизым туманом, словно плащами. Человеческому взгляду они были недоступны, но он их видел очень отчётливо. Зажав облачко между собой, Ангелы Смерти двинулись вглубь кладбища, выделяясь на фоне ночного неба, но через мгновение они пропали, словно растворившись в неподвижном воздухе.
Габриель с сожалением взглянул на "опустевшие" тело, всё ещё лежавшее у его ног безжизненным комком обезображенной плоти. Он знал, что должен делать. Родители никогда не узнают, что случилось и куда пропала девушка. Пусть уж лучше считают её без вести пропавшей, чем увидят это скорбное и ужасное месиво, когда-то бывшее их дочерью. Да и суета, которая обязательно возникнет, если найдут труп, ему совершенно ни к чему. Могут появиться ещё жертвы. Пока он не выследит Ангелиуса, люди не могут чувствовать себя в безопасности.
Габриель простёр над телом руки и спустя миг от того, что некогда было молодой девушкой, любившей жизнь и которую кто-то, возможно, ждал дома, осталась лишь жалкая кучка пепла. Её мгновенно подхватил и развеял налетевший порыв ветра.
Более не задерживаясь, парень развернулся и зашагал прочь. Вместе с болью и агонией девушки, Габриель принял и часть её знаний. Он знал, кто будет следующей жертвой и был намерен защитить Носителя Тайны.
Глава 17
Две недели спустя после Хэллоуина Оливия сидела в школьном кафетерии и, подперев ладонью щёку, уныло разглядывала пейзаж за окном, успевший стать привычным за время, что они провели в школе. Её настроение было меланхоличным и тоскливым одновременно, и с чем это связано, Оливия не знала. Счастливые минуты карнавала ведьм остались позади, ещё не затянувшиеся дымкой прошлого, но уже безвозвратно потерянные. Попытки понять произошедшее Ливия оставила, решившись безоглядно положиться на волю случая и надеясь на свою удачу.
Отгородившись от какофонии различных звуков, создаваемых посетителями, она унеслась прочь, погрузившись в свои размышления. Медленно размазывая ложечкой по стенкам стаканчика остатки давно растаявшего шоколадного мороженного, девушка лишь изредка бросала косой взгляд на циферблат настенных часов. Они показывали, что Сидни опаздывала уже на пятнадцать минут, хотя клялась и божилась, что будет вовремя, и никаких опозданий на этот раз. Ливия не поверила ни на секунду, зная, что подруга всё равно опоздает, так как это в её манере. Так оно и произошло. Только теперь причина этого была очень уважительная — Грэг. После каникул Лив ожидал сюрприз, приятный надо сказать. Сидни таки сделала это и заарканила Тихоню в свои шёлковые сети, из которых тот теперь и не пытался выпутаться. Да он и не хотел, по мнению всей школы и Оливии в частности. Оба были счастливые до умопомрачения и не упускали возможности доказывать это друг другу. Ливия была рада за подругу, видя, как сияют глаза Сид, лишь только в поле их зрения появляется Грэг. Когда Оливия спросила, как же ей удалось сломить его волю и трепыхание, та лишь хмыкнула и припомнила ей вечеринку у Дерека. Ту самую, на Хэллоуин, на которую Оливия не пошла из-за шабаша ведьм, и ту, где Сидни покорила и затмила всех и вся, как и надеялась. А далее просто: когда первый удар нанесён — немного алкоголя, ласкающая слух музыка, уединение… Дальше подруга умолкла, но Оливия смогла дойти до всего остального своим умом, особенно если учесть томные и мечтательные вздохи Сидни, создающие фон для размышлений. После этого Грэг больше не мог противиться чарам подруги и сдался на милость победительницы, шагнув в нужную сторону со своего перекрёстка судьбы. А судя по его полным обожания взглядам, которые он бросал на Сид, и глупой счастливой улыбке, теперь буквально приклеенной к его лицу, он был доволен и о большем не мечтал. Правда, один минус во всём этом был, Сидни теперь опаздывала чаще и пропадала неизвестно где, но известно с кем… Ливия могла предположить уйму вариантов, чем может заниматься подружка на данный момент. Когда рядом с ней появлялся её обожаемый бой-френд, остальной мир отодвигался на второй план, а они спокойно ворковали в укромном уголке. Но Оливия старалась смотреть на всё сквозь пальцы, давая Сид возможность быть максимально счастливой.
Рядом раздался подозрительный шум, Лив инстинктивно повернулась в ту сторону и обнаружила сияющую подружку. Щёки той разрумянились, на губах цвела улыбка, а глаза своим блеском затмевали драгоценные камни.
— Привет Ливи! Знаю, что я негодяйка, которая не держит слова, но всё же прошу снисхождения и прощения.
Оливия хмыкнула, хитро поглядывая на Сидни и мысленно радуясь её появлению, так как после этого величайшего события мгновенно улетучилась её хандра.
— Милашка Грэг, я так понимаю?
— Угу — мурлыкнула она и ещё кивнула, для надёжности, чтобы Ливия не смела сомневаться, мечтательно закатив глазки. — Он просто чудо! Хотя я в это знала давно, у меня отменный вкус на парней. О, Лив, я так неправдоподобно счастлива, что и не передать словами. И благодарна тебе, что не позволила мне себя уговорить, мгновенно отвергнув предложение о том, чтобы заколдовать Грэга. И теперь то, что я его собственным умом и красотой добилась, так возбуждает!
Очередной красноречивый вздох.
— Слушай чаще старую добрую Оливию Уоррен, и всё всегда будет просто здорово! И дорогая, прошу, прикрой свои глазки, а то боюсь ослепнуть!
Сидни захихикала, чем просто шокировала Ливию. До этого момента она и не предполагала, что подруга на это способна, ранее такое поведение было для неё неприемлемо. Когда она метала молнии в гневе, было более привычно, чем та манера поведения, что стала для неё нормой после воссоединения с Грэгом. Оливия, наблюдая со стороны за происходившими с Сид изменениями, в тайне надеялась, что с ней такого не произойдёт, и она не утратит контроль над собой и своим разумом. Если, конечно, такое вообще произойдёт. Стыдно признаться, но она после гадания на Хэллоуин стала более внимательно приглядываться к парням, надеясь найти того единственного, который ей предначертан судьбой. Найти и нейтрализовать угрозу, поняв, что это ошибка Высших Сил, оградить себя от боли. Только какой-то нехороший и ехидный голосок нашептывал, что в толпе обычных людей ей не суждено его найти.
Тем временем Сидни хитро на неё взглянула, пуская блики из-под густых ресниц, и ошарашила вопросом:
— А ты когда собираешься влюбиться? Открыть, наконец, своё сердце какому-нибудь счастливчику! А то чувствую, петли уже заржавели! Правда, желающих тебе помочь в этом непростом деле всегда достаточно, на любой вкус и цвет.
Сид обвела взглядом кафетерий. Оливия последовала её примеру и заметила десяток претендентов, готовых безропотно взять на себя эту священную миссию, ринуться в бой, сметая всё на своём пути. Сразиться с чешуйчатокрылым драконом, если понадобится, биться на турнире за один лишь благосклонный взгляд. Вот только такая перспектива не вдохновляла её, и душевное спокойствие дороже.