— Из-за чего? Из-за кого вернее будет сказать! — рявкнула Сидни и громко фыркнув, швырнула немного расплющенную «Колу» на стол, позволив Ливии вздохнуть с облегчением.
— Я так понимаю, Грэг вновь сбежал от тебя, как от чумы? — осведомилась она осторожно, хотя губы, будто сами собой расползались в широкой улыбке, но, едва увидев, как сузились глаза подруги в ответ на это, поспешно спрятала своё неуместное веселье.
— Что смешного? Что смешного в моих страданиях? Этот тупица просто не понимает счастья, выпавшего на его долю! Да ещё и не даёт мне это показать! Лив, вот скажи, почему мужчины, как животные — спасаются бегством? Это что, их основной инстинкт? — спросила Сидни с тяжёлым вздохом и с надеждой посмотрела на Оливию.
— Основной инстинкт у них немного другой, — произнесла Ливия и презрительно хмыкнула, — но побег подразумевается! Просто они не готовы к такому напору со стороны девушки, это их пугает. Они ведь изначально должны быть охотниками, а вот роль жертвы они не приемлют. А Грэг неспроста получил прозвище Тихоня, тут и мачо дрогнул бы, не то, что парень с таким чересчур уравновешенным характером.
— Ливия, может, ты его в лягушку на время превратишь? — спросила Сидни с надеждой и неким подхалимством во взоре посмотрела на подругу. — А я ему такой хороший аквариум куплю, будет вместе со мной жить, закормлю мушками там всякими, а как привыкнет ко мне, ты снова его человеком сделаешь.
Оливия строго взглянула на подругу, заставив ту умерить свой пыл.
— Хорошо, хорошо я поняла, не годится! — согласилась она, всё правильно поняв. — Не хочешь никого превращать, тогда свари какой-нибудь любовный эликсир или что-нибудь ещё! Ведьма ты или нет?
«Сегодня пресноводные очень популярны…» — Пронеслось в голове у Ливии, но вслух она этого решила не произносить, дабы не давать повод уличить себя в преступном желании: нарушить данные родительницам обещания и превратить Довсона в жабу.
— Сид, ты прекрасно знаешь, что мне запрещено применять свои способности во вред другим… и не надо мне возражать, — она быстро пресекла попытки подружки её перебить, — бабушка с мамой с меня самой шкурку снимут, если узнают. Тогда я уж точно никуда не поеду, а до карнавала осталось совсем немного времени и он обещает быть самым грандиозным, самым крупным за всю историю своего существования. Я непременно должна там быть! Прости, дорогая, не в этот раз.
Сидни осознав, что уговорить подругу не удастся и она в этом вопросе неприступна как скала, поникла и глаза её наполнились разочарованьем и печалью. Оливия же при этом испытала укор совести, словно совершила предательство, но, несмотря на это поддаваться на очередную провокацию была не намерена.
Память же укрепляя её в этом решении, услужливо напомнила о том, как она, поддавшись на уговоры Сидни, с помощью своего дара сорвала парик мистера Ричардсона, учителя математики во время занятия на глазах у целого класса. Потом по школе ещё долго ходили рассказы о том, как парик учителя вдруг поднялся в воздух на глазах у изумленного класса и самого преподавателя и, совершив в воздухе дивный пируэт, вылетел в окно, приземлившись прямехонько посредине школьного двора. Сидни и Оливия долго хохотали над выражением лица учителя, которого едва не хватил апоплексический удар. Правда дома, зато, что она позволила себе использовать магию прилюдно и забавы ради, родительницы устроили ей такую встряску, что девушка посчитала, что минутное веселье того не стоит.
— Да и я тебе объясняла, что любые чары, как и эффект от зелья, рассеются рано или поздно, к тому же это не останется без внимания моих родительниц, что тут же повлечёт за собой весьма плачевные последствия. Сид, ты достойна истинной любви, а не каких-то заменителей. Дай ему время, не дави и сбавь обороты, будь хитрее и умнее, женщины испокон веков наделены этими великими качествами, используй это наследие.
Оливия наблюдала, как на личике подруги отражается целая гамма противоречивых друг другу чувств, но, всё же, её распинания были не зря, и подружка таки отказалась от затеи сделать из Грэга симпатичного лягушонка. Как оказалось, теперь её ум занимало другое.
— Стоп, стоп, стоп! Ливия, я тебя поняла. Не надо мне твоих нравоучений и лекций, я их слышала. Просто я не могу сидеть, сложа руки, и ждать! Вдруг кто-нибудь окажется более проворным и уведёт его прямо у меня из-под носа?!
Ливия очень сомневалась, что найдутся достойные соперницы для Сидни, но всё же поспешила успокоить подругу, пока она вновь не вернулась к теме пресноводных в види которого жаждала видеть строптивого Грэга.
— Тогда я таки дам тебе зелье, сделаешь из этой коварной разлучницы крысу.
Единственная, кто мог ею быть впоследствии «амурных диверсий», это — Кларисса, звезда школьной команды поддержки, которая люто ненавидела Сидни за то, что ранее та отбила у неё парня, и теперь не пропускала случая навредить. Оливия захохотала, представив эту чрезмерно раскрашенную фифу крысой, а миниатюрную подружку — хищной, опасной кошкой. Подруга, наверное, представила ту же картину и присоединилась к веселью Ливии.
На них тут же стали обращать внимание, пытаясь понять причину столь бурного веселья у закадычных подружек. Если бы каким-то образом они могли это узнать, удивление быстро бы сменилось ужасом или брезгливостью.
— Ладно, пошли, хищница, а то на литературу опоздаем. — Оливия грациозно поднялась со своего места, подхватив рюкзак.
— Лив, я, наверное, прогуляю… не готовилась абсолютно, а ты знаешь Марча, какой он дотошный в вопросах своего предмета, всю душу вытрясет. И чего нам в последнем году обучения достались преподаватели — параноики? Это несправедливо! — воскликнула девушка с возмущённым видом.
— Ой, да ладно, как всегда вывернешься. Ты натура творческая, что-нибудь придумаешь на ходу. — Недолго думая, Ливия схватила Сидни за руку и потянула за собой из кафетерия, ослепительно улыбнувшись парням, с восхищением глядевшим на неё.
— Да… Зря ты не идёшь на вечеринку, посвящённую дню Всех Святых, парни уже готовы устроить забастовку по этому поводу, а Тайлер Фоулер чуть не разрыдался. Как я слышала, он поспорил, что ты будешь его парой на вечеринке. Бедняга… На что он только надеется, сердце Оливии Уоррен неприступно, как Форт Норкс.
Оливия с усмешкой посмотрела на подругу, легко шагавшую рядом, глаза которой искрились смехом.
— Сид, ты прекрасно знаешь, я уж лучше вживую пообщаюсь с нечистью, чем буду наряжаться в нее. Карнавал меня более привлекает, нежели то, во что, в конечном счете, выльется торжество, да и приставания пьяных недоумков не терплю. Я бы, конечно, все-таки с тобой пошла за компанию, но мне повезло. А парня, который способен чем-нибудь меня удивить и поразить, пока не встретила, к тому же ты знаешь, как обстоят дела с мужчинами в нашем семействе.
Ливия усмехнулась и тряхнула рыжими локонами, весело подмигнув подруге. Перспектива остаться старой девой её нисколько не страшила, наоборот, она находила её довольно привлекательной. К страданиям она была не готова.
— Но ты уж, надеюсь, хорошо проведёшь время, Сид!
— Уж не сомневайся, я слышала, что Грэг там будет, и я уж точно своего не упущу. — Сидни улыбнулась своим мыслям и, подхватив Оливию под локоть, вошла в класс.
Глава 2
Урок литературы Оливия любила и старалась не пропускать, в отличие от подруги, которая ненавидела читать. Особенно ей понравился курс античной литературы, поэтому, как только он появился в программе изучения, она записалась на факультатив. Ей нравилось читать о страстях тех давно ушедших в прошлое эпох, учиться мудрости у авторов, творивших на заре зарождения литературы, как вида искусства, да и вообще самого искусства в частности.
В те времена, люди не отмахивались, тихо посмеиваясь от того, к чему сейчас они относят в счёт легендам и вымыслу. Магия и волшебство имели место быть в жизни человечества. Древние пытались понять непонятное и изведать неизведанное. Алхимики в своих узких кельях, устроенных под лаборатории, уставленных всевозможными колбами и баночками с разноцветными жидкостями, пытались создать золото из подручных средств, а Священная Инквизиция боролась за чистоту вероисповедания, вычисляя еретиков и ведьм. То было славное и ужасное время…И Оливия любила погружаться в него, черпая силы и знания из древних фолиантов и толстых, с поблекшими желтыми страницами, томов книг.
Читала она много и с удовольствием, время от времени открывая и томик современной литературы, которая так же была достойна прочтения и ознакомления. Но великий Гомер с его неподвластными времени творениями: «Илиада» и «Одиссея»; Аристотель, отец многих наук, Еврипид, Сократ, Платон, Сапфо и другие, привлекали её гораздо больше. Многое, что было известно этим творцам, навеки останется неузнанным и непонятым. Оливия, желавшая узнать хоть малую крупицу этих знаний любила посещать библиотеки и никто кроме её семьи, да за исключением разве что Сидни, не знал, что красавица Оливия Уоррен любит покопаться среди пыльных стеллажей библиотек и архивов. Она самостоятельно изучила латынь, греческий, арабский, французский и конечно итальянский. Знала она и один из исчезнувших языков. Бабушка и мама поддерживали ее в данном увлечении, зная, что всё это пригодиться рано или поздно.
Дверь распахнулась, и в класс не торопясь вошёл их учитель мистер Марч с большой стопкой книг, которая еле-еле уместилась у него в руках. Подойдя к столу, он с грохотом положил ее на его гладкую поверхность и устремил пристальный взгляд на мигом притихший класс, из-за толстых стёкол очков, плотно сидевших у него на кончике носа. Все знали, что он требовательный учитель, с трепетом относящийся к своему предмету и не приемлющий разгильдяйства и лени, а главное нелюбви к литературе.
— Так… — растягивая слово, произнёс он, чем привёл учеников в трепет, так как это значило, что ожидать поблажки сегодня бесполезно. — Вижу по вашим лицам, на которых затаился страх, что материал к сегодняшнему занятию у вас не подготовлен. Да-да мистер Добси, это я о вас в первую очередь говорю, только невыученный урок мог загнать вас практически под стол. Может, вы всё же оторвёте свой нос от поверхности вашей парты и сядете, как положено? А то боюсь, вы можете упасть, либо перевернуть свой стол на мисс Ланкастер.
Мистер Марч пристально посмотрел на Чарли Добси, который с громким сопением принимал нормальное положение. Лицо последнего приобрело такой оттенок, что могло поспорить в цвете с плащом тореадора, причём уши алели больше всего, как два сигнальных флажка.
— Вот видите, мистер Добси, это не так сложно, как могло вам показаться, — изрёк преподаватель и, отвернувшись от нерадивого ученика, стал перебирать принесённые им книги.
Оливия из-за спины впереди сидящего Тома Митчелла пыталась разглядеть издания, которые принёс Марч на урок. Судя по состоянию и затёртым корешкам некоторых книг из стопки, они были довольно старые, что само по себе заставило зачесаться руки Ливии от желания их полистать и ознакомиться с ними, но следующие слова учителя, заставили её на мгновение застыть на месте.
— Раз я не вижу, желающих ответить мне по теме, заданной на сегодня, вы это сделаете в следующий раз, в контрольном тесте за этот семестр, прежде чем уйти на каникулы. А сегодня я для вас подготовил тему, которая вас заинтересует и даст пищу для размышлений, но в начале хочу задать вопрос, на который, несомненно, вы найдёте ответ: какой праздник состоится через две недели???
Класс «ожил», со всех сторон раздались нестройные возгласы, которые мистер Марч, взмахом руки заставил умолкнуть, удовлетворительно кивая головой.
— Хоть что-то вы знаете. Правильно, Хэллоуин или день Всех Святых, а что это значит?
— Вечеринка! — Чарли, уже пришедший в себя (уши потеряли малиновый оттенок, приобретя свой нормальный цвет, впрочем как и лицо), вскочил из-за стола и исполнил короткий и зажигательный танец, очень напоминающий ритуальный, которые танцуют туземцы Новой Гвинеи на своих торжествах, только он добавил в него элементы арабского «танца живота». Выходка парня вызвала у класса восторг и бурное веселье, вылившиеся в улюлюканье, хохот и подбадривающий танцора свист. Мистер Марч, так же не удержался от улыбки, но стоило шуму в классе превысить лимит дозволенного, как он окинул строгим взглядом ребят, заставив всех мгновенно замолчать. Взгляд у него, был ещё тот.
— Довольно! Да мистер Добси, отчасти верно. Но, судя по вашему поведению, вам и сбор конфет доверить трудно, не то, что дать организовать торжество. А теперь, прошу, присядьте и послушайте, что значил день Всех Святых для наших предков и о том, как они его справляли.
Оливия тихо сидела на своём месте, всё это время внимательно слушая преподавателя, она прекрасно знала обо всех языческих праздниках, пришедших из глубины веков и сохранившихся до наших дней, могла многое рассказать… и показать. Однако ей было интересно, что расскажет мистер Марч.
— Хэллоуин, языческое торжество, пришедшее к нам из Ирландии, Шотландии, — разные источники, разные данные; время появления примерно две тысячи лет назад. Отмечается он в ночь с 31 октября на 1 ноября и празднуют его теперь уже все, как католики, так и люди других вероисповеданий, а это значит, что языческий праздник настолько ассимилировал, что вошёл в традиции и культуры многих народов. По одной из легенд, в этот день распахиваются врата ада, и стирается грань между реальным миром и миром потусторонним. Вся нечисть выползает на поверхность, чтобы устроить свой праздник, что бы уберечься от всех напастей связанных с этим, надо сделать маску и спрятать за ней своё лицо, тогда вы не привлечёте к себе внимание. Крестьяне в эту ночь старались оградить свой скот и свои дома, развешивая ветки мелиссы, которая имеет защитные свойства против злых духов. По другой легенде, это день языческого божества, в который оно покидало свою обитель, дабы получить подношения смертных. Некоторые исследователи утверждают, что в самом начале это были человеческие жертвы, но со временем, когда массовость культа и его популярность прошли, на смену человеческим жертвам стали приносить скот, время шло, и вот теперь маленькие детки, наряженные в костюмчики, бегают по домам, выклянчивая конфеты и другие сласти. Своеобразные подношения в 21 веке. Но маски, присутствуют и в этом случае, они были нужны всё для того же, чтобы спрятаться. А ещё это один из самых могущественных, энергетически сильных дней в году, который с давних времён используется ведьмами для их магических ритуалов и таинств, а также шабашей.
Оливии всё рассказанное было знакомо, ей не очень понравилось, с каким выражением лица говорил о ведьмах мистер Марч, торжественно-скептическим. Она с самого детства воспитывалась в почтении и уважении к своим корням, к своему наследию, традициям и знала очень — очень много, гораздо больше, чем те крохи, что поведал учитель.
Марч, оглядев класс, остался доволен произведенным впечатлением, он усмехнулся уголками губ и добавил:
— Так что вот так, Чарли. Если бы ты устроил свою пляску несколько столетий назад, то мало бы кто тебя поддержал, как сделал класс, тебя попросту посчитали бы еретиком, обвинили в использовании чёрной магии и прилюдно сожгли на костре, а после пепел развеяли в поле. Такое вот довольно тёмное торжество, детки.
Том Митчелл, сидевший впереди Ливии, задал вопрос, от которого притихшая девушка чуть не поперхнулась.
— Мистер Марч, а вы сами верите в нечисть, в духов там, демонов, ведьм?
«Замечательно! Теперь меня причислили к нечисти, поставили на одну полочку со всякой бестелесной мерзостью» — разражено подумала Оливия тихонько вздохнув. Она надеялась, что учитель изволит поправить Тома. Как оказалось, зря…
— Скажу так, в каждом вымысле есть доля правды, а верить или не верить — дело каждого. Я человек более приверженный к науке и склонен сомневаться на сей счёт.
— А я не верю! Всё это страшилки для сопливых младенцев! — не преминул высказать свою точку зрения неугомонный Чарли, вызвав, тем самым, тихое шушуканье и хихиканье в классе.
Оливия не могла больше молчать, в голове мгновенно сформировалась целая тирада, для просвещения этих неверующих и просто не понимала, как можно было быть такими ограниченными. Вот бы отправить нескольких скептиков вместе с ней на кладбище, на которое она хаживала, чтобы по мере возможности оградить город и его жителей от пришельцев с того света, поливая могилы зельями и настоями, закрывавшими проход на землю всяким тварям. И показать им тех в кого так упорно отказываются верить.
Хотя подспудно она понимала, что можно и смолчать, невежество и неверие давно впитались в кровь к людям, но она встала из-за стола и громко, повернувшись к Добси и мистеру Марчу, сказала:
— А я верю! Верю в духов, демонов, колдунов и тем более ведьм! — Ливия видела, как у многих из присутствующих вытянулись от удивления лица, как одноклассники переглядываются, не понимая, что произошло с ней, а учитель с интересом обратил на неё свой взор.
— Может, ты и в Белоснежку с семью гномами веришь? — тихо, с ехидством в голосе, спросил Добси.
Ливия мысленно поздравила себя с оценкой насчёт мозгов Чарли, а точнее их полным отсутствием.
— Может, и верю! — ответила девушка и с презрением, горевшим в её глазах изумрудным пламенем, посмотрела на одноклассника, который мгновенно отвёл взгляд и заерзал, не выдержав его.
— Хватит, Добси! Давайте послушаем мисс Уоррен, что она может нам рассказать. Очень похвально, если человек увлекается чем-то, развивающим личность, помимо компьютерных игр. — Марч, взглянул на Чарли из-под очков и тот, в мгновение ока, снова залился краской. Все знали, как тот обожает компьютерные игрушки, день и ночь только и сидя перед монитором. — Итак, прошу вас, Оливия.
В классе воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем часов. Ливия поглядела на Сидни, которая, заметив это и видя, что подруге нужна её поддержка, широко улыбнулась и подмигнула ей. Щёки девушки от волнения залил румянец, расцветая алыми розами на алебастровой коже, делая её ещё более восхитительной, но голос не дрожал, когда она заговорила, в нем чувствовалась уверенность. Хотя, как не быть уверенной в том, что впитала практически с молоком матери.