— Ливия Уоррен, ты с ним непременно встретишься! Как ты так можешь? Он же не парень, а мечта любой здравомыслящей девушки, к категории которых ты отказываешься себя относить, пытаясь строить из себя неприступную крепость. Вот только я видела, как вы с ним мило ворковали под сенью деревьев, и ты милостиво позволяла себя обнимать за талию. А зная тебя не первый год, могу с уверенностью сказать: если бы Джорди тебе не нравился, ты бы его и на пушечный выстрел к себе не подпустила, не то, что позволила бы себя коснуться хоть пальчиком. Он очень завидная партия и милашка, ко всему прочему, и сам выбрал тебя! Так что не дури…
И, переведя дух, добавила:
— Если бы у меня не было Грэга, и на моём пути повстречался Джордан Уилсон, я бы непременно на него охоту открыла! А тут тебе всё само в руки плывёт!
— Да уж… я бы на это посмотрела! Ты и ружьё… зрелище наверняка ещё то! — пробормотала Оливия.
Только мысленно она уже перечеркнула возможность близких отношений с братом Лени, кроме дружеских, конечно, если парень на такое согласен. Правда, если судить по тем пламенным и плотоядным взглядам, которые девушка ловила весь вечер на своей персоне, он вряд ли будет рад такому предложению. Но это было единственное, что Ливия могла дать Джордану. Сердце в груди билось и пылало для другого… только обозлённый и упрямый крылатый не знает об этом.
Поговорить более не удалось, так как в класс твёрдой походкой вошёл импозантный мужчина с проседью на висках и очками в золочёной оправе на переносице. Их достопочтенный учитель истории — Алан Смит собственной персоной, не переносящий болтунов. Все мгновенно притихли и разбрелись по своим местам, девушки последовали примеру.
Глава 32
Только ни на истории, ни на других предметах Оливия не могла сосредоточиться. Вся поступавшая информация не находила отклика в душе и лишь мимолётно задерживалась в голове. Девушка пыталась осмыслить, как обычная ссора могла настолько выбить из колеи, заставить мысли путаться, а сердце сжиматься от тоски, одиночества и отчаяния. Душевные переживания не являлись её коньком и были внове. Учиться любить и, главное, делить свою жизнь с этим чувством, оказалось тяжёлой работой, особенно когда предмет мечтаний не обычный человек и вас в будущем вряд ли что-то ждёт. Ему же плевать.
Мужчины, какими бы они не были, пусть даже и наделёнными крыльями, всегда будут мужчинами — самовлюблёнными эгоистами, живущими ради самих себя и иногда подыгрывающими женщинам в их романтических бреднях. Дабы бедняжки были счастливы и не забывали заботиться о благе своих возлюбленных, какими, в сущности, негодяями те не были на самом деле. И когда любовь скидывает свой медовый налёт, показывая зубки, первый укус чаще всего достаётся женщинам, искренне поклоняющимся ей. Ливия не хотела этого, но и она оказалась укушенной. Девушка очень сомневалась, что Габриель сможет почувствовать хоть толику её переживаний, потому что демоны ему куда важнее и милее. Те же не будут скандалить, грубить и сбегать от него, показывая свой характер. Они просто попробуют убить. Всё проще простого, и нет никаких сложностей. Так что сомнительно, что Габриель после их ссоры ходит где-то, словно в воду опущенный, подобно Оливии игнорируя практически всё в округе, разговаривая с немногими оставшимися друзьями в маске излишней сосредоточенности на лице. Тем более что их у него, по всей видимости, вообще нет.
Только к концу занятий она вышла из этого задумчивого состояния, так как сквозь размышления и грусть стало пробиваться отчётливое понимание, что что-то не так. Окружающие странным образом стали вести себя необычно. И, о чудо, они вновь замечали девушку! В их глазах снова была осмысленность. Ребята смотрели на Ливию и понимали, кого видят перед собой, и совершенно не избегали встреч или столкновений с ней. Всё в каком-то своеобразном состоянии, резко вернулось на круги своя, будто отчуждения и не было. Правда, она не знала, радоваться этому или ждать очередного сюрприза и каверз со стороны судьбы, Габриеля, Высших Сил или кого-то там ещё. Девушка решила не торопиться растягивать губы в улыбке, чувствуя, что снова стала центром всеобщего внимания.
Лишь только Ливия появлялась в коридоре, на школьном дворе или в другом месте, как мгновенно ощущала себя под прицелом многочисленных взглядов. Видела, как головы собеседников склоняются друг к другу и губы начинают быстро-быстро шевелиться, произнося целые рулады слов. При этом горящих любопытством глаз с застывшей фигуры ничего не понимающей девушки никто не сводил. Хотя Ливия и растерялась перед таким поведением, но в том, что обговаривают и «перемывают кости» именно ей, была абсолютно уверена. Конечно, она привыкла быть в центре внимания, но чтобы такое…
Многие девушки кидали в её сторону открыто завистливые взгляды, или разглядывали с привычным восхищением. Парни же, наоборот, выражали откровенную грусть-тоску и отводили глаза. И если до сей поры Оливия не особенно рьяно пыталась отыскать причину всеобщего излишнего любопытства к своей персоне, то после того, как она заприметила влюблённого в неё Тайлера, лицо которого едва ли не перекосила мука, как при зубной боли, едва их дороги пересеклись, желание узнать правду, вспыхнуло с невероятной силой. А бедняга поклонник просто сжался в комочек, кидая на Оливию жалостливые взгляды избитого щенка. Девушка даже была готова поклясться, что заприметила блеск слёз в глазах парня.
— Это уже слишком… — пробормотала Ливия. — Да что же такое? Сегодня что, весь мир сошёл с ума, прозрев и увидев меня? Или массовое безумство коснулось только моей школы, в частном порядке?
Она буквально летела по коридору, гневно бубня себе под нос и буравя взглядом попадавшихся ей на встречу парней и девушек. Те же не забывали бросать взоры ей в след, поворачивая головы. Ливия стремительно шествовала к кабинету философии, где, судя по расписанию, должна была находиться Сидни, с которой у неё последние уроки сего тягостного дня были разными. Судя по всему, подружка хорошо осведомлена о происходящем, и теперь она должна всё рассказать Оливии, если не хочет, чтобы та спятила.
Девушка вбежала в раскрытые двери кабинета и тут же остановилась будто вкопанная, ощутив как в неё, словно отравленные стрелы, вонзаются взгляды присутствующих в классе ребят. Сидни тоже заметила Ливию и поспешила к ней. Девушки покинули кабинет, отойдя в укромный уголок.
— Лив, что случилось? Разве у тебя сейчас не математика с мистером Франком во втором корпусе? — обеспокоенно и недоумённо спросила подруга.
— Она самая, но только не я, а ты мне скажи и объясни, что происходит? Я что, выиграла титул «мисс Америка» или миллион долларов в лотерею?
Сидни откровенно смутилась и опустила глаза. Было видно, что она прекрасно поняла, о чём хочет знать Ливия. Но со вздохом всё же ответила:
— Хотела тебе сразу показать, а потом подумала, вдруг ты и так всё знаешь, ведь об этом говорит вся школа…
— Заметила!
— Вот я и подумала, что ты просто в своей традиционной манере игнорируешь любопытство окружающих. Да и вообще, ты, Лив, сегодня такая отстранённая и задумчивая…
— Я такой и была, но вот только потом резко прозрела, нутром почуяв, что что-то вокруг меня происходит! К тому же, если ты заметила, люди, кажется, вновь приняли меня в свой круг. А это довольно странно! Они часом не узнали, кем я, в сущности, являюсь? Я и мои родительницы?
— Нет, что ты… — замотала головой Сидни, — Всё гораздо проще!
Девушка быстро направилась в класс и через полминуты вернулась, комкая в руке нечто, напоминающее свежий выпуск «Школьного сплетника», который Оливия не единожды видела сегодня в руках учеников. Только этому обстоятельству и совпадению она не придала никакого значения. Сердце её затрепетало в груди в предчувствии разгадки, которая, скорее всего, не придётся ей по вкусу, когда подруга, разгладив газету, протянула ее Оливии.
— Вот ответ на все твои вопросы, и прости, что сразу не удосужилась поставить тебя в известность. Лулу тоже очень сожалеет. Она не участвовала в этой затее и узнала о теме нового выпуска слишком поздно, практически за минуту до распространения.
Ливия нетерпеливо кивнула и стремительно выхватила небольшие листки бумаги, которые являли собой «Сплетника», обратив на них всё своё внимание. Весь номер, впервые за историю «издания» был посвящён одному, а точнее двум людям — ей и Джордану. У девушки буквально отвисла челюсть. Вверху на первой странице красовалась надпись, напечатанная жирным и очень заметным шрифтом: «Ливия Уоррен и Джордан Уилсон: история заезжего принца и местной красавицы». Ниже поместили крупную фотографию героев — он и она кружатся в танце, трепетно обнимая друг друга, как самые настоящие любовники. Были и другие, где Джордан подаёт ей бокал шампанского, они интимно склоняются друг к другу с улыбками на лицах, парень нежно обнимает её за талию и прижимает к себе.
Ливия была ошеломлена и терялась в догадках, каким образом снимки были сделаны. А ещё девушку интересовала личность фотографа-любителя, посмевшего за ней шпионить, да ещё при этом делать фото, тем самым сунувшись в частную жизнь. Теперь она на собственном опыте узнала, каково живется мировым звёздам под беспрестанным наблюдением паппараци, чтобы люди могли потешить своё любопытство. Последним штрихом была статейка, по которой Ливия быстро пробежалась глазами, следующего содержания:
«В великолепном особняке, принадлежащем бизнесмену нашего города Адаму Уилсону, которого прочат в мэры Хэмптона, в честь приезда из университета его сына, Джордана Уилсона, была организована небольшая частная вечеринка. Но судя по словам присутствующего там корреспондента «Сплетника», любящие родители не поскупились, дабы устроить своему наследнику настоящее торжество. Можно сказать, это пошло на благо всем и стало хорошим фоном для появления определённого рода слухов, которые готовятся стать фактами. Они касаются того, что во время празднества, виновник вечеринки очаровал одну из красивейших девушек нашей школы и городка — Оливию Уоррен, которая славится своим крутым нравом, разборчивостью в отношениях с парнями и крайней неприступностью. Но, похоже, в этот раз сердце девушки дрогнуло и поддалось навстречу светлому чувству к заезжему красавчику Джордану. Что, впрочем, не удивительно, ведь он хорош собой и в будущем по праву займёт место своего отца в семейном бизнесе, а может даже в политическом кресле. Только и парень не остался равнодушен к Оливии, более того, он был полностью покорен пленительной красотой и умом девушки. Тому имеется множество свидетелей (гостей торжества), видевших, как Уилсон младший весь вечер ни на шаг не покидал свою обретённую любовь и всячески развлекал её, позабыв обо всех и вся. Молодые люди не разлучались ни миг и выглядели счастливыми как никогда. Правда, затем Оливия куда-то таинственным образом испарилось, заставив сестру Джордана — Лени, очень переживать, а самому парню без устали опрашивать приглашенных гостей о том, не заметили ли они, когда девушка покинула вечеринку. Выглядел он, надо сказать, подавленным и очень печальным.
От себя могу добавить, что напоминает сие известную всем сказку «Золушка». Найдёт ли наш принц свою красавицу? Наверняка, да! Так как в отличие от сказочной героини, нашей не мешает ничего: ни злые мачехи (прелестных родительниц Оливии — Сандру и Милинду Уоррен так назвать язык не повернётся), ни огромные территории королевства, так как Хэмптон — небольшой городок. Значит, у наших влюблённых есть шанс без помех воссоединиться. Аллилуйя любви!
P.S. — едва не забыли сказать о том, что, по словам некоторых из гостей, было замечено, как Джордан, встав на колени, преподнес Оливии в дар бархатную коробочку! Уж не обручальное ли там кольцо?»
Не говоря, ни единого слова, Оливия, скомкав газету, резко развернулась на каблуках и быстрыми шагами направилась в средоточие всего зла, в школьную редакцию. Её сущность клокотала от ярости, и жаждала крови маленького монстра Колина. Вдогонку неслись слова встревоженной Сидни:
— Лив, только без жертв!
Этого девушка гарантировать не могла, поэтому никак не отреагировала. Перед глазами мелькали слова из публикации, разжигая ещё более сильные гнев и раздражение. Такой наглости она стерпеть не могла. Хотя просто не понимала, как те, кто так внимательно на протяжении всего дня рассматривал эту фикцию, не разглядел на фотографии её пьяного, масленого взгляда, или то, что она буквально сама привалилась к Джордану и, дабы не упасть, позволила ему себя обнять. Да и вообще, невинный разговор был представлен интимной беседой на очень личные темы, а снимки улыбок, которыми они с Джорданом обменивались, сняты под таким углом, что казались чересчур тёплыми. В статейке Ливия выглядела этакой смесью Снежной королевы и охотницы за состоянием. Она задавалась вопросом, как люди, знавшие её не один год, могли поверить в такую чушь и принять этот образ!? А судя по перешептываниям и несчастным глазам Тайлера, именно так всё и было.
Спустя несколько минут девушка вихрем, пышущим жаром, ворвалась в редакцию, громко хлопнув дверью. От этого порывом сквозняка разметало кипы бумаги, лежащей на ближайшем к ней столе. Ливия зверем оглядела маленькую комнатку — каморку, где с трудом могло развернуться три человека, но куда каким-то чудом впихнули два маленьких письменных столика и целых три стула. Повсюду, где только останавливался взгляд, валялся какой-то производственный материал, а попросту хлам: ворохи старых газет и вырезок, целые горы подшивок «Сплетника», самые ранние из которых были сделаны примерно 50 лет назад, обрезки и комочки смятой бумаги, обрывки фотоплёнки и новые катушки, канцелярские принадлежности, фантики от конфет, фотографии. А среди всех этих многочисленных следов творческого и умственного процесса гудел старенький компьютер, несомненно заставший ещё времена, когда по земле бегали динозавры. За этим чудом техники скрючилось в три погибели рыжее, словно морковка, с торчащими во все стороны кудряшками, конопатое и в чудовищных размеров очках с толстыми линзами, лопоухое существо. Колин Мэдисон собственной персоной и акула журналистики в будущем, хотя до монстра он с помощью своей школьной газетёнки, можно сказать, уже дорос. К нему-то девушка и направилась, преодолев вмиг расстояние, разделявшее их. Оливия сунула растерявшемуся парню, который, по-видимому, тщетно пытался затаиться и слиться с обстановкой, скомканный выпуск «Сплетника». Голосом, полным скрытой угрозы, склонившись к нему, произнесла, чеканя каждое слово:
— Чтобы к завтрашнему дню был сделан ещё один специальный выпуск с опровержением, и мне плевать, если это окажется не в твоих силах. Для твоего же блага будет лучше, если ты уже сейчас займешься этим "подвигом"! И не советую со мной шутить, опасно для жизни! Если что-то мне не понравится, я из тебя чучело или пугало сделаю и поставлю у себя на заднем дворе, чтобы дротики метать. Ты всё понял?
В то мгновение Ливия представляла собой зрелище, вселяющее суеверный страх в сердца простых смертных: глаза полыхают изумрудным пламенем, щёки гнев окрасил багрянцем, губы вытянуты в тонкую полоску, а грудь тяжело вздымается. Об этом красноречивее всего говорила реакция несчастного редактора, потерявшего дар речи и побледневшего так, что веснушки яркими пятнышками выделялись на лице. Парень прерывисто вздохнул и шумно сглотнул, силясь хоть что-нибудь ответить, хлопая ресницами под стёклами очков. Только попытки оказались тщетными. Наверняка, до сих пор такого разноса ему ещё никто не устраивал и никто не был столь убедителен в своих угрозах, как Оливия в тот момент. Отчаявшись, что — то вымолвить, Колин мотнул головой, подтверждая, что согласен на всё, лишь бы она ушла.
Девушка, поняв, что он всё уяснил для себя, решила покинуть его, дабы не мешать творить очередной выпуск по её указу. Ещё раз окинув Колина обжигающим гневом взглядом, Ливия вышла из редакции, напоследок хлопнув дверью. Мусорная корзина задымилась и вспыхнула огнём.
Глава 33
На следующий день Оливия хмуро глядела на свинцовое небо из окна своей комнаты, приостановив сборы в школу. Темные тучи затянули небеса и имели весьма угрожающий вид. Не вызывал сомнения тот факт, что с минуты на минуту они разверзнутся и на землю сплошным потоком хлынут струи холодного дождя. Это отнюдь не способствовало поднятию боевого духа для полной самоотдачи на поле брани, имя которому — школа. Девушка со страхом думала, что день грядущий ей готовит, но надеяться на лучшее было бы неосмотрительно с её стороны, если принять во внимание тот факт, что Ливия жила в зоне военных действий. Правда, сейчас никакого открытого противоборства ни с одной воюющей стороны не предпринималось. По крайней мере, Ангелиус где-то затаился. Да и Габриель вылазок не делает. Может, именно по этой причине и её дар хранил молчание, не радуя своими новыми откровениями, в которых Оливия нуждалась.
Действия же Охотника для неё были окутаны тайной, так как архангел всё ещё продолжал дуться на свою мятежную подопечную, и вследствие этого примирение было отложено на неопределённый срок. Правда, придя домой после разборок с Колином, она пыталась с ним поговорить. Только упрямец не откликнулся на её зов, предпочёл остаться глух и нем, не желая представать перед алкающими его вида очами. Пришлось сдаться и отправиться спать раздраженной и в расстроенных чувствах. Габриель же всё это время был рядом, наверняка довольный унижениями Ливии. Её чувства его незримый «камуфляж» не мог обмануть.
Оливия, неспешно собравшись, покинула комнату и спустилась вниз. Но прежде, девушка заглянула в спальню, которую до их ссоры занимал парень, с надеждой, что за ночь в их запутанных отношениях наметился прогресс. Ей хотелось найти следы его пребывания и убедиться в том, что, несмотря на конфликт, он по-прежнему живёт здесь. Обнаружить Габриеля Ливия и не мечтала. Оказалось, труд был напрасным, ничего не говорило, что архангел здесь чего-то касался. Оливия вздохнула и покинула его апартаменты. Взгляд всё же продолжал обшаривать видимое ей пространство в попытках отыскать крылатого возлюбленного, о котором так тосковало её сердце. Ливии нестерпимо хотелось хотя бы глазочком увидеть черты Габриеля и встретить его проницательный взгляд. Только тогда она смогла бы прийти в гармонию с самой собой и перестать трястись от страха, что в один жуткий миг утратит любимого навсегда. Эти чувства были мучительны и по-прежнему непривычны для доселе не любившей девушки.