Кэлл вошёл внутрь вместе с другими детьми. Это было скучное производственное помещение, похожее на класс, в котором проходило первое испытание, — здесь тоже стояли ряды парт, и на каждой лежал лист бумаги.
«Сколько письменных тестов нас заставят написать?» — хотел спросить Кэллум, но решил, что Мастер Рокмейпл не в настроении ему отвечать. На партах не были указаны имена, поэтому мальчик уселся за первую попавшуюся и скрестил на груди руки.
— Мастер Рокмейпл! — обратилась к магу Кайли из-за своей парты. — У меня нет ручки.
— Тебе она и не понадобится, — последовал ответ. — Это испытание покажет вашу способность контролировать магию. Вы будете использовать силу воздуха. Сосредоточьтесь на бумаге, лежащей перед вами, пока не сможете поднять её с парты, использую силу мысли. Поднимайте лист ровно, не позволяя ему колебаться или падать. Как только справитесь с заданием, подойдите ко мне.
Кэлл почувствовал огромное облегчение. Ему лишь нужно было следить, чтобы бумага не взмыла в воздух, что было предельно просто. Всю жизнь ему как-то удавалось не отправлять листы бумаги в полёт по классу.
Аарон сидел через проход от Кэлла. Мальчик обхватил рукой подбородок и сузил зелёные глаза. Кэлл краешком глаза смотрел на Аарона, чей лист плавно поднялся в воздух. Он завис на мгновение, после чего опустился обратно на парту. С улыбкой Аарон встал и подошёл к Мастеру Рокмейплу.
Кэлл услышал, как слева кто-то хмыкнул. Обернувшись, он заметил, как Джаспер достал обычную швейную булавку и уколол палец. На поверхности выступила капля крови. Джаспер сунул кровоточащий палец в рот. «Вот странный», — подумал Кэллум. Потом Джаспер небрежно откинулся на спинку стула, словно мог творить магию с завязанными руками. Кажется, так оно и было, — его лист начал складываться и вертеться, обретая новую форму. Еще пара движений, и он стал бумажным самолётиком, который вспорхнул с парты Джаспера и, пролетев через класс, врезался прямо в лоб Кэлла. Мальчик отмахнулся от него, и самолётик упал на пол.
— Джаспер, достаточно, — окликнул его Мастер Рокмейпл, хотя степень раздражения в его голосе была меньше, чем можно было ожидать. — Подойди сюда.
Кэлл переключил внимание обратно на свой лист бумаги, пока Джаспер неспешно шёл к магу. Вокруг дети упорно смотрели на парты и что-то шептали бумаге, заклиная её пошевелиться. У Кэлла от беспокойства свело живот. А если порыв ветра подхватит его лист? А есть он... возьмёт и сам взлетит в воздух? За это ему присудят баллы?
«Не шевелись, — свирепо приказал мальчик своему листку бумаги. — Не смей двигаться». Он представил, что прижимает бумагу к парте, растопырив пальцы, не позволяя ей пошевелиться. «Блин, это тупо, — подумал Кэлл. — Пустая трата времени». Но он оставался на месте, сосредоточившись на бумаге. В этот раз он был не один. Несколько других ребят тоже не могли поднять листок в воздух, включая Кайли.
— Кэллум? — спросил Мастер Рокмейпл усталым голосом.
Кэллум откинулся на спинку.
— Я не могу.
— Не может, так не может, — заявил Джаспер. — Поставьте этому неудачнику ноль, и пойдёмте отсюда, пока он не вызвал вьюгу и не изрезал нас до смерти бумагой.
— Хорошо, — сказал маг. — Пожалуйста, принесите мне свой лист, и я поставлю вам отметки. Живее, нужно освободить комнату до прихода следующей группы.
Кэлл с облегчением потянулся за своим листком — и замер. Он отчаянно пытался поддеть угол ногтями, но каким-то образом — мальчик и сам не понимал каким — его листик погрузился в дерево парты, и Кэлл не мог его достать.
— Мастер Рокмейпл... с моим листом бумаги что-то не так, — сообщил он.
— Все прячьтесь! — воскликнул Джаспер, но никто не обратил на него внимания. Все они смотрели на Кэлла. Мастер Рокмейпл подошёл к мальчику и уставился на бумагу. Она действительно словно вросла в парту.
— Кто это сделал? — поинтересовался Мастер Рокмейпл ошарашено. — По-вашему, это смешная шутка?
Никто из детей не издал ни звука.
— Это ты сделал? — спросил он у Кэлла.
«Я лишь пытался удержать лист на месте», — подумал Кэлл, но вслух он этого сказать не мог.
— Я не знаю.
— Не знаешь?
— Не знаю. Может, бумага была с изъяном.
— Это просто бумага! — проорал маг, но сразу же взял себя в руки. — Ладно. Хорошо. Ты получаешь ноль. Нет, постой, ты будешь первым претендентом в истории Магистериума, получившим отрицательную отметку на одном из этапов Железного Испытания. Я ставлю тебе минус десять. — Он покачал головой. — Думаю, мы все должны быть благодарны за то, что последнее испытание вы проходите по одному.
К этому моменту Кэлл больше всего был рад тому, что скоро всё закончится.
На этот раз претенденты стояли в коридоре перед двустворчатой дверью и ждали, пока их пригласят внутрь. Джаспер разговаривал с Аароном, поглядывая на Кэлла, словно тот был темой беседы.
Кэлл вздохнул. Это последнее испытание. Мальчик почувствовал, как от этой мысли его напряжение немного спадает. Не важно, насколько хорошо он выступит — последний этап не особо повлияет на его ужасный результат. Менее чем через час они с отцом уже будут на пути домой.
— Кэллум Хант, — произнесла маг, которая не назвала им своего имени. У женщины, читавшей имена с планшета для бумаги, было ожерелье в форме змеи, обвивавшее её шею. — Мастер Руфус ждёт тебя внутри.
Он оттолкнулся от стены и прошёл за ней через двойные двери. Комната была большой, пустой и плохо освещенной, полы — деревянными. На полу сидел маг, рядом с которым стояла большая деревянная плошка. Она была наполнена водой, а в центре горело пламя, хотя фитиля или свечи видно не было.
Кэлл остановился и уставился на огонь, чувствуя, как его затылок слегка покалывает. Сегодня он видел много странностей, но впервые после иллюзии пещеры он действительно ощущал присутствие магии.
Маг заговорил.
— Ты знал, что раньше люди, желавшие обрести хорошую осанку, ходили с книгой на голове? — У него был низкий рокочущий голос, как треск далёкого костра. Мастер Руфус был крупным, темнокожим мужчиной с лысой головой, по гладкости напоминавшей орех макадамия. Он поднялся на ноги плавным движением, держа плошку в своих широких мозолистых пальцах.
Пламя не дёрнулось. Даже наоборот, оно засияло ещё ярче.
— Это делали только девчонки, разве нет? — спросил Кэлл.
— Делали что? — нахмурился Мастер Руфус.
— Ходили с книгой на голове.
Маг посмотрел на мальчика так, будто слова Кэлла разочаровали его.
— Возьми плошку, — сказал он.
— Но огонь же погаснет, — возразил Кэлл.
— Это и есть испытание, — пояснил Руфус. — Сможешь ли ты удержать пламя, и насколько долго.
Он протянул Кэллу плошку.
Все предыдущие испытания были не такими, как представлял Кэлл. И всё равно ему удалось завалить каждое из них — или потому, что он сам того хотел, или потому, что ему не суждено было стать волшебником. Но было в Мастере Руфусе что-то такое, из-за чего Кэллу хотелось показать себя с лучшей стороны, однако это не имело значения. Ему ни за что не попасть в Магистериум.
Кэлл принял плошку.
Почти немедленно пламя взвилось вверх, словно Кэлл неосторожно повернул до упора регулятор газовой лампы. Мальчик подскочил и намеренно наклонил плошку вбок, пытаясь залить огонёк водой. Но вместо того, чтобы погаснуть, он по-прежнему горел. Паникуя, Кэлл потряс плошку, направляя на огонь маленькие волны. Пламя начало шипеть.
— Кэллум Хант, — Мастер Руфус смотрел на него сверху вниз. Его лицо не выражало никаких эмоций, а руки были скрещены на широкой груди. — Ты меня удивил.
Кэлл ничего не ответил. Он держал плошку, в которой плескалась вода и шипело пламя.
— Я учил в Магистериуме обоих твоих родителей, — сказал Мастер Руфус. Он выглядел серьезным и грустным. Из-за пламени у него под глазами залегли глубокие тени. — Они были моими подмастерьями, лучшими на курсе. Они получили высшие отметки в Испытании. Твоя мать была бы разочарована, увидев, как её сын преднамеренно пытается завалить испытание, просто потому...
Мастер Руфус не смог договорить, потому что при упоминании матери Кэлла деревянная плошка треснула — и не напополам, а на десяток неровных кусочков, каждый из которых был достаточно острым, чтобы порезать ладони Кэлла. Он уронил остатки миски, и каждый осколок загорелся ровным огнём — они были похожи на маленькие погребальные костры, разбросанные у ног мальчика. Но, глядя на пламя, Кэлл не боялся. В это мгновение ему казалось, что огонь зовёт его, просит ступить в него, утопить гнев и страх в его свете.
Когда мальчик огляделся по сторонам, огонь взметнулся выше, распространяясь по пролитой воде, словно она была бензином. Кэлл чувствовал лишь безудержную злость из-за того, что маг знал его мать, что мужчина, стоявший перед ним, мог быть как-то причастен к её смерти.
Когда мальчик огляделся по сторонам, огонь взметнулся выше, распространяясь по пролитой воде, словно она была бензином. Кэлл чувствовал лишь безудержную злость из-за того, что маг знал его мать, что мужчина, стоявший перед ним, мог быть как-то причастен к её смерти.
— Прекрати! Немедленно прекрати! — прокричал Мастер Руфус, хватая руки Кэлла и прижимая их друг к другу. Из-за резкого хлопка порезы на ладонях защипало.
Огонь резко погас.
— Отпустите меня! — Мальчик вырвал свои руки из рук Мастера Руфуса и вытер ладони, покрытые кровью, о штаны, добавив на одежду еще один слой пятен. — Я не собирался так делать. Я даже не знаю, что случилось.
— Случилось вот что: ты провалил очередное испытание, — пояснил Мастер Руфус. Его злость сменилась холодным любопытством. Он изучал Кэлла, как учёный мог бы изучать жучка, приколотого в альбоме. — Ты можешь вернуться к отцу и подождать на трибунах объявления окончательных результатов.
К счастью, в другом конце комнаты имелась дверь, так что Кэлл мог пройти через неё и не встречаться с другими претендентами. Он мог представить выражение лица Джаспера, когда тот бы увидел пятна крови на одежде Кэлла.
У мальчика тряслись руки.
На трибунах было полно скучающих родителей, а вокруг сновали младшие братья и сестры претендентов. Низкий гул разговоров эхом отражался в ангаре, и Кэлл вдруг понял, как необычайно тихо было в коридорах. Для мальчика было шоком снова услышать голоса людей. Претенденты по одному возвращались в ангар через пять разных дверей и садились рядом со своими семьями. У основания трибун были установлены три доски, на которых маги фиксировали поступавшие результаты. Кэлл не смотрел туда. Он направился прямо к отцу.
У Алистера на коленях лежала закрытая книга, словно он хотел почитать, но так до этого и не дошёл. Приближаясь, Кэлл заметил, как на лице его отца начало проступать облегчение, которое тут же сменилось беспокойством, стоило мужчине хорошенько рассмотреть сына.
Алистер подскочил на ноги, из-за чего книга упала на пол.
— Кэллум! Ты перепачкан чернилами, и от тебя разит жжёной резиной. Что случилось?
— Я всё испортил. Кажется... я всё очень испортил, — Кэлл слышал, что его голос дрожит. У него перед глазами стояли горящие осколки плошки и выражение лица Мастера Руфуса.
Отец в утешение положил ему на плечо руку.
— Кэлл, ничего страшного. Ты должен был всё испортить.
— Я знаю, но я думал, что буду... — Он засунул руки в карманы, вспоминая лекции отца о том, что ему придётся постараться, чтобы завалить испытание. Но ему даже не пришлось стараться. Он завалил все этапы, потому что не знал, что делает, потому что не умел управляться с магией. — Я думал, всё будет по-другому.
Отец понизил голос.
— Я знаю, что признавать поражение неприятно, но это к лучшему, Кэлл. Ты прекрасно справился.
— Если под «прекрасно» ты имеешь в виду «отвратительно», — пробормотал мальчик.
Его отец улыбнулся.
— Я забеспокоился, когда ты получил высший балл за первый этап, но потом очки сняли. Я никогда раньше не видел, чтобы кто-то терял баллы.
Кэлл нахмурился. Он знал, что отец хвалил его, но его слова не казались комплиментом.
— Ты на последнем месте. Даже дети, не владеющие магией, набрали больше баллов. Думаю, по пути домой ты заслуживаешь съесть самое большое мороженое, которое мы сможем найти. Возьмём твоё любимое — с ирисками, арахисовым маслом и мишками Гамми3. Согласен?
— Ага, — ответил Кэлл, садясь. Он был слишком расстроен, чтобы мысль о мороженом с ирисками, арахисовым маслом и мишками Гамми подняла ему настроение. — Хорошо.
Его отец уселся рядом. Он с довольным видом кивал сам себе. Его радость только росла с появлением новых результатов.
Мальчик заставил себя взглянуть на доски. Аарон и Тамара были на вершине списка с совершенно одинаковым результатом. К раздражению Кэлла, второе место занимал Джаспер, отстававший от лидеров на три балла.
«Ну, а чего ты ожидал?» — подумал Кэлл. Как и говорил его отец, маги были болванами, и неудивительно, что самые болванистые болваны получали самые высокие баллы.
Однако высокие результаты были не только у болванов. Кайли выступила плохо, зато Аарон отличился. Кэлл решил, что это хорошо, потому что Аарон вроде бы очень хотел преуспеть. Правда, высокие баллы означали учёбу в Магистериуме, а отец Кэлла всегда говорил, что такого он не пожелал бы даже злейшему врагу.
Кэлл не знал, радоваться за Аарона, который был дружелюбен к нему, или огорчаться. Он знал лишь, что из-за всех этих размышлений у него разболелась голова.
Из-за одной из дверей вышел Мастер Руфус. Он ничего не сказал, но толпа замолкла, словно он об этом попросил. Окинув трибуны взглядом, Кэлл заметил несколько знакомых лиц: Кайли выглядела обеспокоенной, Аарон кусал нижнюю губу. Джаспер казался бледным и напряжённым, а Тамара была спокойна и собрана, словно она совсем не волновалась. Она сидела между элегантными темноволосыми мужчиной и женщиной, чья одежда кремового цвета оттеняла их бронзовую кожу. На её матери было платье цвета слоновой кости и перчатки, а на отце — кремовый костюм.
— Претенденты этого года, — начал Мастер Руфус, и все подались вперёд, — спасибо, что приехали и с усердием поучаствовали в Испытании. Магистериум также благодарит родителей, которые привезли сюда своих детей и подождали, пока они пройдут все тесты.
Маг сложил руки за спиной и окинул взглядом трибуны.
— Здесь присутствует девять магов, и каждому из них позволено выбрать до шести учеников. Эти ученики станут их подмастерьями на пять лет, которые они проведут в Магистериуме. Для Мастера это сложный и ответственный выбор. Вы также должны понимать, что претендентов у нас больше, чем свободных мест в Магистериуме. Если вас не выберут, причина в вашей непригодности к подобному обучению. Пожалуйста, имейте в виду, что таких причин может быть много, и что дальнейшее развитие вашей магической силы может быть смертельно опасным. Перед отъездом маг объяснит ваши обязанности сохранять в тайне всё произошедшее и расскажет о том, как защитить себя и свою семью.
«Не тяните вы резину», — подумал Кэлл, почти не прислушиваясь к словам Руфуса. Другие ребята тоже взволнованно ёрзали на скамейках. Джаспер, сидевшей между мамой-азиаткой и белым отцом (у обоих были модные стрижки), стучал пальцами по коленям. Кэлл взглянул на своего отца, который смотрел на Руфуса с выражением, которого мальчик никогда раньше не видел на лице Алистера. Он смотрел на мага так, словно хотел переехать его на своём переделанном «Роллсе», даже если из-за этого снова придётся чинить коробку передач.
— У кого-то есть вопросы? — поинтересовался Руфус.
В помещении повисла тишина. Алистер прошептал Кэллу:
— Не волнуйся, — сказал он, хотя Кэлл ничем не показывал, что волнуется. Отец сильнее сжал его плечо. — Тебя не выберут.
— Прекрасно! — пророкотал Руфус. — Тогда начнём отбор! — Он сделал шаг назад, оказавшись перед досками с результатами. — Претенденты, когда назовут ваше имя, пожалуйста, встаньте и подойдите к своему новому Мастеру. Мастер Норт в этом году не набирает учеников, поэтому я, будучи вторым по старшинству, выбираю первый. — Его взгляд скользнул по толпе. — Аарон Стюарт.
Несколько человек зааплодировали, но родители Тамары в их число не входили. Сама девочка сидела прямо и неподвижно, словно набальзамированная. Её родители явно были в ярости. Отец наклонился, чтобы что-то прошептать ей на ухо, и Кэлл заметил, как Тамара вздрогнула. Может, она всё-таки живой человек.
Аарон поднялся со скамейки. «Вот ведь неожиданность», — саркастически подумал Кэлл. Из-за светлых волос, спортивного телосложения и поведения пай-мальчика Аарон был похож на Капитана Америка4. Кэллу хотелось кинуть ему в голову отцовской книгой, пусть Аарон и был к нему мил. Капитан Америка тоже был милым, но это не значит, что вам бы захотелось соперничать с ним.
Внезапно Кэлл понял, что, хотя другие семьи хлопали Аарону, его собственной семьи рядом с ним не было. Некому было обнять его или похлопать по спине. Видимо, он приехал совсем один. Сглотнув, Аарон улыбнулся, трусцой сбежал по ступенькам и остановился рядом с Мастером Руфусом.
Руфус прочистил горло и произнёс следующее имя:
— Тамара Раджави.
Тамара встала, тряхнув волосами. Её родители вежливо хлопали, словно сидели в опере. Девочка даже не обняла их, а просто спустилась и встала рядом с Аароном, поздравившим её тёплой улыбкой.
Кэллу стало интересно, не злятся ли другие маги, что Мастер Руфус выбирал первым и начал с верхушки списка. Кэлл бы на их месте разозлился.
Тёмные глаза Мастера Руфуса ещё раз обвели присутствующих. Кэлл чувствовал, как все замолкают в ожидании следующего имени. Джаспер даже начал вставать со своего места.