— Ее память разложена, как звук, по дорожкам. И часть из них зашифрована.
— Как такое возможно? — Марио переглянулся с Ирэн, которая утратила свою привычную отстраненность. — Кто-то должен был влезть в его голову?
Палец указал на Вадима, и тот нервно сглотнул.
— Подождите, — поднял руку Алекс. — Его собственная память пострадала, но, насколько нам известно, никакого отношения к Элиане это не имело.
— Не думаю, что кто-то стал бы отлавливать каждого потомка, чтобы изменить его память и выпустить на свободу, — пожала плечами Сэб. — Убить их было бы значительно дешевле.
— Эй! — Вадим развел руками, напоминая, что присутствует при разговоре.
— Согласен, — кивнул Джунг. — Я ставлю на то, что шифр — дело рук самой Элианы. Вернее, ее мозга.
— Ставишь? — поднял бровь Колин. — А мы ставки делаем?
Ирэна прокашлялась, обращая на себя внимание.
— И чем нам это грозит? Как я понимаю, память вы все равно восстанавливаете? Разве сеанс погружения не был удачно проведен?
Сэб и Джунг посмотрели друг на друга и шумно вздохнули, утомленные глупостью окружающих. Эти двое отлично понимали, что происходит, в отличие от прочих.
— Каждое погружение — это точечное путешествие по основным точкам памяти, — начала Сэб. — И моя задача не только смотреть за графиками и исправной работой техники, а направлять объект к нужным фрагментам. Это как сон. За пять минут может пройти вся жизнь, а может — только пять минут.
— И расслоение приводит к тому, что маркеры, которые мы расставляем, чтобы сузить временные рамки погружения, стираются. Субъект, то есть Элиана, не даст нам подойти к тому, что считает важным, — продолжил Джунг.
— Вот ведь подлая курва! — выругался Колин, используя польский.
Алекс обошел вокруг стола, сплетя руки на груди.
— Мы сталкивались с похожей ситуацией, разве нет? Когда Лорин спрятала координаты Сердца.
— Не совсем, кэп, — покачала головой Сэб. — Лорин хотела рассказать правду, ее память сама выплескивалась наружу. В случае с Элианой все наоборот. Хотя у меня нет уверенности, что это ее козни.
Марио сильно закашлялся, достал из кармана маленький спрей, похожий на лекарство от насморка, и брызнул в обе ноздри.
— Проклятые фильтры. Снова забились, — пробормотал он. — Давно пора менять. Вот если бы людей меньше стало, а их все прибывает…
Ирэна сделала вид, будто не заметила его фразы.
— Вы озвучили проблему, но пока не сказали, как ее решить. Есть идеи?
После ее вопроса надолго воцарилось молчание. Было слышно, как гудят вентиляторы. Колин что-то пробормотал про возможность взлома, но тут же умолк, видимо, сам для себя сделав выводы. Марио бросал взгляды на команду Алекса, а тот следил за ассасинами. Каждый опасался, что в стане врага идея появится первой и будет скрыта. Поэтому все удивились, когда заговорил Вадим.
— А если ее обмануть?
На него обратились недовольные взгляды, как на человека, нарушившего благостную тишину в церкви.
— Кого? — раздраженно спросила Ирэна. — Память?
— Элиану, — смущенно ответил он.
Колин хмыкнул и добродушно похлопал моряка по плечу:
— Ты, отец, иди, поспи, пока мы тут перетрем.
— Помолчи, — остановил его Алекс и подбодрил Вадима, — продолжай.
— Это… она ж вроде как девушка, ну то есть я понимаю, что уже умерла, но все-таки была живым человеком. И, судя по всему, с принципами. Вы все тут люди непростые, и я человек военный. Если мне доверили секрет, я о нем должен молчать. Но если ко мне придет кто-то и докажет, что ему этот секрет известен, то от него можно уже не скрываться, верно?
Джунг сел на стол, ногой оперся на стул:
— Ну-ка, а идея может сработать!
— Шансы малы, — возразила Сэб.
— Они хотя бы есть!
— О чем вы! — повысив голос, Марио перебил их щебетание.
Сэб махнула рукой, передавая слово Джунгу, и тот сообщил:
— Мы должны знать то, что знала Элиана, чтобы доказать ей, что нам можно доверять.
— Доверять? — Марио хохотнул и посмотрел на них, как на сумасшедших, — речь о чертовом генетическом коде. Вы хотите заслужить доверие хромосом?
— При всем уважении, сэр, мы не можем рассматривать данный случай с этой точки зрения, — заметил Джунг. — Чтобы взломать код, нужно отнестись к нему, как к живому человеку.
— И это сработает?
— Почему бы и нет? — Алекс, пристально наблюдающий за Вадимом, напомнил, — нам удалось выяснить некоторые секреты Лорин и без погружения в анимус. Через эффект просачивания. Если он будет в нашем случае, то достаточно ознакомить Вадима с некоторыми вводными Элианы, чтобы она приняла его, как самого себя.
— Не вторжение, а слияние, — Ирэна согласно кивнула. — Это должно сработать. Но вслепую искать ключевые точки можно долгие годы.
— Тогда начнем как можно раньше, — чуть улыбнулся Алекс и, позвав свою команду, покинул комнату.
Только когда они все оказались в помещении, ставшем пристанищем Вадима, с трудом разместившись на малой площади, понизив голос до шепота, Алекс произнес:
— Список.
— Да, кэп, — Сэб с облегчением вздохнула, — я боялась, что этот сболтнет лишку.
Так как она кивнула на Колина, тот возмущенно закатил глаза и изобразил некультурный жест из пальцев.
— Чудесно, ты доказал, что я ошибалась, — натянуто улыбнулась она.
— А мне положено знать, о чем вы шепчетесь? — напомнил о себе Вадим. — Раз уж я тут вроде как приглашен на вечеринку.
Алекс приложил палец к губам, подошел к двери, открыл ее, оглядел пустой коридор, и вернулся.
— Мы получили список неких реликвий, которые должны иметь непосредственное отношение к жизни Элианы. Думаю, стоит с ними ознакомиться. Мы накопаем побольше информации, а тебе останется изучить ее. Речь идет об артефактах, упоминаемых в Священных Книгах. Тора, Библия, Коран. Ты с какой-нибудь религией знаком?
Вадим запнулся, потом кивнул:
— Крестик был. В детстве.
— Чудесно, — натянуто улыбнулась Сэб. — Высшая математика для младенцев. Нам действительно лучше поторопиться. Всё это только теория, понимаешь? Но мы должны пробовать абсолютно всё. И нам нужны ресурсы этих. Ясно?
Она вслед за Алексом покинула комнату, Колин шел последним, и Вадим придержал его за локоть.
— Эй, парень, слушай… а что за «просачивание» такое? О чем ваш командир говорил?
— Ах это! — Колин подавил зевок. Воздух через вентиляцию поступал более слабым потоком, и его не хватало. — Ну что-то вроде слияния памяти. Ты начнешь слегка путаться, думать, как Элиана, и всё такое.
Заметив, как округлились глаза Вадима, Колин поспешно добавил:
— Это не значит, что ты захочешь попросить у меня номер телефончика. Просто начнутся глюки. Ну там видения наяву и всё такое. Не парься, до этого еще дожить надо, а с этим всегда проблемы.
Он хлопнул моряка по плечу и вышел.
— Ядрён батон, — на русском проговорил Вадим.
* * *Пока Марио и Ирэна Абати делили между собой власть, их подчиненные были заняты починкой воздушных фильтров, отслеживанием новостей из проверенных источников и разгадкой тайн Элианы. Команда Алекса при этом ощущала себя не в своей тарелке, поскольку их не допускали ни к одному из дел, но это отчасти было им на руку: им не приходилось действовать вслепую, пытаясь подобрать ключ к памяти объекта. Список был изучен ими вдоль и поперек и разделен между Алексом, Колином и Сэб. Вадиму же передавали сжатую, выцеженную, концентрированную информацию. У них было двое суток до того момента, как возможно будет осуществить следующее погружение с наименьшим вредом для здоровья, и Алекс собирался успеть за эти сорок восемь часов получить доступ к памяти Элианы.
— Посох Моисея и посох Аарона, — Колин поднял глаза от планшета и посмотрел на товарищей. — Мне одному это кажется похожим на некое устройство? Ну то есть две части одного механизма. Похоже на положительный и отрицательный заряд, магниты, что-то в этом роде. Вот при описании казней Египетских они орудовали вроде как вдвоем. Правда, там больше пишут про жезл Аарона, а потом море расступалось перед Моисеем… Может, вся фишка именно в том, что этих жезлов два?
Сэб чуть слышно проворчала что-то сквозь зубы, Алекс пожал плечами:
— И что нам это дает?
— Пока не знаю, — поник Колин, — но вы же помните слова Прометея? Про ковчег-подлодку. Возможно, это не единственный случай, иначе как объяснить все эти вещи?
— Может, их просто никак не нужно объяснять? — взорвалась Сэб. Она смотрела исподлобья на своих товарищей. От эмоциональных волн, исходящих от нее, даже Вадиму стало не по себе, и он сжался на койке, сделав вид, будто увлечен чтением. На деле, он не понимал ни слова из того, что там было написано. — Вы говорите о Библии, о священном писании, а разбираете на части, как методичку! Здесь не действуют законы физики! Это вопрос веры!
— Ньютон тоже верил, что яблоко падает сверху вниз под силой тяжести, — Колин чуть оскалился, как хищник, почуявший кровь. Споры с Сэб о религии доставляли ему небывалое удовольствие, хоть он тщательно скрывал это за напускной вежливой обеспокоенностью. — Но если бы вдруг яблоко взлетело вверх, он бы изменил своей вере, убедившись в ее несуразности.
— Ты называешь мою веру несуразной?! — женщина вскочила на ноги, она напряглась, как пантера, готовая к прыжку. — Подвергать ее сомнениям низко и недостойно, даже для тебя.
— «Даже»?! — Колин с ленивым видом перелистнул электронные страницы на планшете. — Прости, тут вот сказано, что Адам, первый человек, прожил 930 лет. Прямо вот не знаю, что же заставляет меня усомниться…
— Если ты ищешь подтверждения, значит, в тебе нет веры! — прорычала Сэб, с этими словами она направилась к двери и вышла, не обернувшись на окрик Алекса.
— Кэп, это же абсурд! — Колин повернулся к тому. — Я имею в виду, после всего, что мы видели, что мы знаем, после всего этого…
Алекс о чем-то задумался, и будто не слышал обращения к нему. Он продолжал смотреть на закрывшуюся дверь.
— Я сам поговорю с ней позже. Сейчас сосредоточимся на задании. Вадим, что у тебя?
— Э… э… все путем, — тот изобразил сосредоточенность, хоть слова расползались перед его взглядом.
Он рос в то время, когда религиозность порицалась, считалась чем-то постыдным. Это позже, после перестройки, когда коммунистическая власть ослабла, снова стало модно свято верить. Даже если только по праздникам, ради замаливания грехов из страха, что там, после смерти, все-таки кто-то спросит. Он так не смог, не получилось. Вадим даже, наверное, жалел об этом. Все его старые друзья во что-то верили. Сперва — в партию, в посмертный орден, в доску почета. Потом — в рай и заступничество святых мучеников. А он привык рассчитывать только на себя. Тяжело это.
— Только вот понять не могу. Я тут читаю про Библию, Каббалу, Тору. Вы уж простите меня, тугодума, но ничего мне не ясно. Всё спорят, кто раньше был. А тут же вот написано про Древнюю Грецию, Рим, Египет, скандинавов, Африку… У каждого свои первые люди, свои боги. Если всё это правда, то не все первые были первыми. А вот мусульманство, оно одно из молодых учений. Так когда их «первые люди» появились, тут уже очередь за колбасой стояла. Короче, простите дурака, но у меня одно с другим не складывается.
Колин выразительно указал рукой на Вадима и изобразил в воздухе рукопожатие:
— Во! Жаль, старушка Сэб тебя сейчас не слышит.
Алекс выразительно посмотрел на часы:
— Клуб теологических дискуссий открывается после полудня. Сейчас три часа ночи. Будьте любезны, займитесь делом. — Он повернулся к Вадиму и добавил, — вы не должны понимать. Если наши догадки верны, Элиана откроется, даже если вы просто будете хранить в подсознании все эти термины. А если нет, то не поможет и детальное изучение. Ясно?
Вадим погрузился в изучение подобранного для него текста. Когда-то так же он корпел над учебниками накануне школьных экзаменов.
Когда дело уже шло к утру, и Алекс, хмуро выпивая шестую кружку кофе, куда-то удалился, Вадим начал засыпать. Очнулся он от того, что ткнулся носом в экран планшета. Перед глазами размазывался текст, в голове звенело, как с похмелья. Он вернулся на три страницы назад, понимая, что не помнит ничего из прочтенного. Ветхий Завет. Сегодня он все время посвятил Библии, а ему еще обещали подсунуть Коран, Каббалу, адаптированную версию Торы. И на всё это у него не более суток.
Он заново перечитал о сотворении мира и грехопадении, о том, как появились на свет Каин, Авель и Сиф — три сына Адама и Евы, о братоубийстве. А затем зацепился за фразу, которая заставила его снова просмотреть предыдущие абзацы.
— Каин взял себе в жены женщину из земель Нод, — Вадим произнес это вслух, обращаясь к собственному требующему отдыха разуму. — Но разве на тот период не должно быть всего четыре человека? Адам, Ева, Сиф и Каин, так выходит. Бррр, ничего не понимаю.
Ему вспомнились слова Колина о том, что Адам жил 930 лет. В том, что он успел прочесть, об этом не было ни слова, как и о других детях. Возможно, о них сказано где-то там, потом, но если целостность и последовательность повествования нарушается в самом начале, то где гарантии, что этого не происходит позже? Что было с теми, другими детьми? А что, если речь идет о тех, кого называют первыми в других религиях, не уступающих по древности христианской, а порой даже превосходящих ее? Что если в этих незначительных, казалось бы, моментах, которые одних заставляют сомневаться, других — отстаивать право веры быть необъяснимой, происходит пересечение миров?!
«Что если всё, чему есть доказательство — ложь, а всё, что недоказуемо — скрытая правда? Вадим! Я здесь!»
Он вздрогнул и открыл глаза. Когда только успел уснуть? Ему померещился женский голос. Возможно, зашла Сэб, но вышла, увидев, что он спит. Но чужое присутствие все еще было ощутимо, хоть в темноте никого нельзя было рассмотреть. Дверь приоткрыта, полоска желтого света лежит на полу. Вдруг эту полоску перечеркнула тень. Вадим еще не понимал толком, почему отреагировал именно так, но почувствовав движение воздуха, он резко сел и выставил вперед жесткую подушку. Он ощутил удар, удержал свой сомнительный щит, из которого тут же полетел сноп силиконовых шариков. Вадим откатился спиной к стене, а ногами со всего маху ударил наугад. Он попал по кому-то, незнакомец отлетел назад. Судя по звуку, перевернул стул. Вадим скатился с кровати, кинулся к двери, но не успел ее открыть, как был схвачен за горло. Его втянули назад, ногти заскрежетали по дверной обшивке. Он не успел позвать на помощь, но в суматохе неизвестный произвел много шума. Только подмога не спешила. Напавший удерживал Вадима в захвате, намереваясь его задушить или сломать шею, и тот, вырываясь, царапаясь, отбиваясь, упираясь ногами, все пытался освободиться. Оттолкнувшись как следует, он повалился назад, подминая под себя убийцу. Они налетели на стол и свалились на пол. Вадим тут же вскочил, обмякшие руки больше не удерживали его. Дверь распахнулась, и в тот же момент зажегся свет. На пороге стоял Алекс, за ним виднелось сонное лицо Колина и еще нескольких людей, которых привлек шум.
Вадим обернулся. Парень, который на него напал, был лет тридцати пяти, светлокожий, русоволосый, с широкой челюстью и мускулистой шеей. То, что Вадим остался жив, было чудом. Вернее, удачей. Судя по тому, что под головой неподвижно лежащего мужчины появилось кровавое пятно, а на углу стола остались бурые капли, моряка спасло падение.
Вадим перевел взгляд на Алекса. Тот подошел к бездыханному телу, проверил пульс, осмотрел карманы. Когда он заканчивал обыск, в комнату влетел Марио, а за ним — взъерошенная после сна Ирэна.
— Кто это? — спросил Алекс, отходя к стене, чтобы держать в поле зрения всех тамплиеров, включая тех, что толпились на пороге. Сквозь их плотные ряды едва протиснулась Сэб.
— Нильс Хафф, — произнес Марио. Теперь пришел его черед проверять пульс и содержимое карманов. На всякий случай поднял футболку мертвеца, бросил беглый взгляд на тело и брезгливо поправил одежду. — Во всяком случае, я так полагал.
— Дурной тон угрожать оружием врагу, когда перевес на его стороне, — Алекс медленно достал из-за пазухи пистолет, — не сочти за грубость…
— Понимаю, — Марио поднялся. Указал кивком головы на лежащий у стены нож, — хотел по-тихому сделать.
Вадим на негнущихся ногах отошел к койке, возле которой лежала выпотрошенная подушка. Сэб всучила ему в руку стакан с водой, а он продолжал смотреть на обмякшего незнакомца, который в свете лампы и в присутствии такого количества людей казался не только не опасным, но даже нелепым.
— Не глупи, Алекс, — Ирэна обошла тело с другой стороны, изучая его, как интересный экспонат в музее. — Ты же не думаешь, что кто-либо из нас дал ему приказ.
— Не понимаю, почему бы мне так не думать, — вежливо улыбнулся тот, почесывая подбородок дулом пистолета. — Мы находимся в вашем убежище, один из ваших людей пытался убить моего подзащитного. Кто же его послал?
— Сложная задачка, — цокнул языком Колин, перебирая в руках металлические шарики, — даже не знаю… Может, марсиане?
— На Марс наговаривают, — подыгрывая ему, так же спокойно продолжал предводитель ассасинов. — Должно быть, коммунисты.
Несмотря на весь сарказм, с которым он произносил свою речь, и показное равнодушие, Алекс был готов к сражению, и каждый это понимал. Марио не доставал оружия, он стоял, закрывая собой остальных, одним лишь движением руки приказывая тем оставаться на месте.
— Ты же не идиот, — произнес он, обращаясь к Алексу.
— До сих пор я думал, что ты тоже.
— Надеюсь, мы оба не ошибались, — Марио натянуто улыбнулся.