Опустив пушку, Томас скомандовал:
— Прекратить огонь! Не тратьте заряды!
Минхо выстрелил в последний раз. Ребята подождали, пока затихнут сполохи, чтобы можно было безопасно войти в комнату.
Стараясь перекричать вой сирены, Томас спросил у Бренды:
— У нас беда с памятью. Может, ты знаешь что-нибудь полезное? Где все? Откуда тревога?
Девушка покачала головой.
— Прости. Если честно, я сама не понимаю. Что-то не так.
— Спорим, эти падлы опять нас тестируют! — крикнул Ньют. — Все заранее продумано и предсказано. От нас хотят действий, реакций.
Сирена мешала думать, да и Ньют не предложил ничего дельного.
Выставив перед собой пушку, Томас вошел в комнату. Он торопился занять более надежную позицию, пока свет от выпущенных впустую зарядов не угас окончательно. Скромные обрывки воспоминаний подсказывали, что Томас вырос в этом комплексе, — сейчас бы вспомнить его схему, расположение секций. Бренда оказалась незаменимым помощником при побеге. Только бы Хорхе согласился вывезти глэйдеров из штаба ПОРОКа.
Внезапно вой сирены затих.
— И что… — по привычке выкрикнул Томас и тут же, тоном ниже, повторил попытку: — Что дальше?
— У них самих, поди, уши полопались, — предположил Минхо. — То, что сирену вырубили, ничего не значит.
Наконец мерцание разрядов погасло и комната погрузилась в красноватое свечение аварийных огней. Бренда и глэйдеры заняли нечто вроде просторной приемной: пара стоек, диванчики, кресла. И ни одной живой души.
Внезапно помещение показалось Томасу знакомым.
— Я здесь никогда людей не видел. Всюду пусто, аж жуть.
— Уверена, в эту приемную уже давно никто не заходит, — подсказала Бренда.
— Что дальше, Томми? — спросил Ньют. — Не стоять же здесь целый день?
Томас ненадолго задумался. Надо отыскать друзей, но прежде — убедиться, что есть пути к отступлению.
— Так, — сказал он. — Бренда, без тебя нам не обойтись. Нужно пробиться к ангару и найти Хорхе. Он должен будет подготовить берг к отлету. Ньют, Минхо, вы, наверное, останетесь его прикрывать, а мы с Брендой поищем остальных. Бренда, не знаешь, где тут можно разжиться оружием?
— По пути к ангару есть арсенал, — ответила девушка. — Только он наверняка охраняется.
— Подумаешь, — сказал Минхо. — Будем стрелять, и — кто первый свалится.
— Всех положим! — чуть не рыча, добавил Ньют. — Всех ушлепков до единого.
Бренда указала на один из двух коридоров, ведущих из приемной.
— Нам туда.
И при свете красных аварийных ламп она повела Томаса и его друзей, сворачивая то направо, то налево. По пути им никто не встретился; правда, довольно часто под ногами, клацая механическими конечностями, шмыгали жуки-стукачи. Раз Минхо даже попытался выстрелить в одного, но промазал и при этом едва не угодил в Ньюта. Вскрикнув, тот чуть не пальнул со злости в ответ.
Минут пятнадцать бега — и они достигли арсенала. Странно: двери открыты, никто не охраняет полные оружия стеллажи.
— Ну это уж слишком, — произнес Минхо. — Я больше не поведусь.
Томас понял его безошибочно — слишком много успел повидать.
— Западня, — пробормотал он. — Подстава.
— Сто пудов, — согласился Минхо. — Все куда-то разом запропастились, двери оставили открытыми, и оружие прямо-таки нас дожидается. За нами точно следят через этих стебанутых жуков.
— Висит груша — нельзя скушать, — сказала Бренда, глядя на арсенал.
Услышав ее, Минхо обернулся.
— Откуда нам знать: может, и ты с ними заодно?
— Клянусь, я на вашей стороне. Больше мне сказать нечего, — устало ответила Бренда. — Понятия не имею, что происходит.
Жаль признавать, но, похоже, Ньют прав: очередной побег всего лишь Переменная, спланированная, подготовленная и управляемая. Глэйдеров опять низвели до роли мышей, правда, уже в другом лабиринте. А так все хорошо начиналось…
Ньют тем временем вошел в арсенал.
— Взгляните-ка на это.
Когда Томас и остальные вошли, Ньют указал на пустую секцию стеллажа.
— Видите свежие следы в пыли? Тут похозяйничали совсем недавно. Примерно с час назад.
Томас огляделся. Пыли в арсенале скопилось столько, что, если начать бегать-прыгать, обчихаешься вусмерть. Однако Ньют указывал на чистые полки. Да у него глаз — алмаз!
— Ну и что с того? — спросил из-за спины Минхо.
Ньют обернулся.
— Хоть раз мозгами пораскинь, башка твоя кланковая!
Минхо поморщился — скорее ошеломленно, нежели злобно.
— Эй-эй, Ньют, — произнес Томас. — Дела у нас хреновые, никто не спорит, но нельзя же так срываться. Что с тобой?
— Я тебе объясню что. Ты, типа, такой крутой, водишь нас по Лабиринту вслепую, без плана. Мы бегаем, как цыплята в поисках кормушки, а Минхо, мать его так, постоянно задает тупые вопросы.
Минхо тем временем оправился и буквально вскипел от негодования:
— Слышь, ты, кланкорожий! Думаешь, нашел следы пыли — так все, ты гений? И без тебя понятно: кто-то притырил оружие — ну и?.. Вижу я твою драную пыль. Подумаешь, открытие! Скоро начну загибать пальцы всякий раз, как ты врубаешь Капитана Очевидность.
Ньют переменился в лице; пораженный и вместе с тем усталый, он пробормотал:
— Извините. — Затем развернулся и вышел.
— Какого хрена? — прошептал Минхо.
Видно, Ньют начинает терять рассудок. Говорить об этом вслух Томас не хотел, да и не пришлось. К счастью, Бренда кое-что заметила:
— Он, кстати, не зря на вас наорал.
— Почему это? — не понял Минхо.
— Опустела только одна секция стеллажа, не хватает двух-трех стволов. Ньют верно заметил: взяли их с час назад.
— И?.. — потребовал продолжения Минхо.
Томасу тоже не терпелось услышать объяснения.
Девушка заговорила, жестикулируя так, словно ответ очевиден:
— Охранники приходят сюда, когда им нужна замена оружия или что-нибудь еще, кроме пушек. С какой стати приходить всем гарнизоном? Именно сегодня? К тому же пушка — штука тяжелая, из нее не постреляешь, если в руках у тебя другой ствол. Так где оружие, которое пришли заменить?
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Первым мнение высказал Минхо:
— Думаю, они были готовы к нашему побегу и просто не хотели нас кокать. Если в голову не стрелять, то из пушки человека можно только оглушить на время. Вот наемники прибежали и в дополнение к обычным пистолетам затарились пушками.
Еще до того как он произнес последнее слово, Бренда замотала головой:
— Нет. Охрана, по уставу, носит пушки, поэтому нет смысла всем сразу заваливаться в арсенал и хватать дополнительное оружие. Что бы вы там ни думали, ПОРОК не ставит себе целью убить как можно больше народу. Даже шизов, которые сюда прорываются.
— Так шизы прорывались сюда прежде? — спросил Томас.
Бренда кивнула:
— Чем дольше они болеют, тем отчаяннее становятся. Сомневаюсь, что охрана…
— Вдруг именно это и случилось? — перебил ее Минхо. — Звучала тревога — так, может, в здание ворвались шизы, похватали пушки, оглушили охрану и схавали всех? Может, наемников потому так мало, что почти все они мертвы?
Томаса по-прежнему не отпускали воспоминания о конченых шизах: те, кто сумел прожить со Вспышкой достаточно долго, становятся зверями в человеческом теле.
Вздохнув, Бренда сказала:
— Черт, а вдруг ты прав… — Она подумала немного. — Нет, серьезно: что, если кто-то проник в здание и захватил часть арсенала?
По спине побежали мурашки.
— Коли так, то влипли мы куда сильнее, чем думали.
— Значит, иммунитет не лишил вас способности думать. Вот и славненько.
Это произнес Ньют, стоявший в дверях.
— Ты бы лучше нормально все объяснил, а не психовал почем зря, — без капли сострадания ответил Минхо. — Не думал, что сорвешься так быстро. Но ты снова с нами, и это хорошо. Нам пригодится шиз — выслеживать других больных, если они и правда проникли в штаб.
Томаса такая прямота покоробила, и он перевел взгляд на Ньюта — что тот ответит.
Старший глэйдер явно расстроился.
— Ты, Минхо, не умеешь вовремя захлопнуть варежку. Оставляешь за собой последнее слово, да?
— Завали хлебало, — очень спокойно ответил Минхо. Того и гляди сам сорвется. Воздух в комнате чуть не гудел от напряжения.
Ньют медленно подошел к Минхо, постоял немного и резко — как атакующая кобра — ударил друга по лицу. Минхо приложился о пустую оружейную стойку, но вернул равновесие и, бросившись на Ньюта, повалил его на пол.
Томас не успел ничего сообразить — так быстро все произошло. Очнувшись наконец, ринулся разнимать дерущихся.
— Хватит! Стойте! — кричал он, оттаскивая Минхо за шкирку — впрочем, безуспешно. Двое глэйдеров сцепились всерьез, мутузя друг друга; руки и ноги мелькали размытыми пятнами.
Наконец вмешалась Бренда, и вместе с Томасом они сумели оттащить Минхо. Тот продолжал размахивать кулаками и случайно заехал Томасу локтем в челюсть. Томас рассвирепел.
— Да сколько можно тупить?! — закричал он, заламывая Минхо руки за спину. — У нас общий враг, если не два! А вы драться вздумали!
— Он первый начал! — воскликнул Минхо, брызжа слюной прямо на Бренду.
Утершись, та сказала:
— Как дети малые, ей-богу.
Минхо, оставив тщетные попытки вырваться, не ответил. До чего же противно. Неизвестно, что хуже: то, что Ньют начинает сходить с ума, или что Минхо — тот, кому полагается сохранять здравый рассудок, — ведет себя не лучше безмозглого зверя.
Ньют встал с пола и осторожно коснулся ссадины на щеке.
— Я сам виноват. Меня все начинает вымораживать. Давайте, ребята, думайте, как нам быть. Мне надо передохнуть.
Сказав это, он снова вышел из арсенала.
Томас разочарованно выдохнул и отпустил Минхо. Оправил футболку. Нет времени ссориться по пустякам. Если уж решили выбираться из штаба ПОРОКа, то надо действовать сообща.
— Минхо, прихвати для нас еще несколько пушек и заодно парочку пистолетов. Бренда, ты пока затарься боеприпасами, а я пойду приведу Ньюта.
— Неплохо придумано, — ответила девушка и огляделась.
Минхо не сказал ни слова, просто пошел рыться на полках. Ньют, привалившись к стене, сидел в коридоре, футах в двадцати от арсенала.
— Только молчи, — предупредил он, когда Томас присел рядом.
Н-да, отличное начало.
— Послушай, — все-таки заговорил Томас, — творится нечто странное. Либо ПОРОК снова проверяет нас, либо в здание и правда ворвались шизы. И тогда они носятся по всем этажам, убивая людей направо и налево. Нам же надо отсюда выбираться всем составом.
— Без сопливых солнце светит. — Вот и все, ни слова больше.
— Ну так оторви зад от пола и пошли с нами. Ты же говорил, что нет времени на ссоры. Сам учил держаться вместе. Нельзя сейчас распускать нюни.
— Без сопливых. — Ну вот опять.
Томас никогда прежде не видел друга в столь глубоком отчаянии. Глядя на Ньюта, такого беспомощного, он чувствовал дикую боль.
— Мы все потихоньку шизе… — Томас осекся. Хуже слов не придумаешь. — В смысле…
— Да замолчи ты, — оборвал его Ньют. — У меня в башке начинается бардак, я чувствую. Только ты не ссы в компот. Вот сейчас оклемаюсь и пойдем спасать вас. Потом как-нибудь займусь собой.
— Что значит — пойдем спасать вас?
— Ну… нас. Да какая разница? Просто дай отдышаться.
Мир Лабиринта остался в невообразимо далеком прошлом. Тогда Ньют был хладнокровен и собран, теперь же он разваливает группу, разобщает. Похоже, ему наплевать на друзей, а на себя — и подавно.
— Вот и отлично, — сказал Томас. Пока главное — относиться к Ньюту как прежде. — Однако времени у нас в обрез. Бренда как раз собирает боеприпасы, ты должен ей помочь — надо оружие дотащить до ангара.
— Прорвемся. — Ньют поднялся на ноги. — Правда, мне надо закончить одно дельце. Я быстро.
И он отправился назад, в комнату рецепции.
— Ньют! — окликнул Томас друга. Что он задумал? — Не глупи! Нам пора двигаться дальше. Надо держаться вместе.
Ньют, не оборачиваясь, ответил:
— Мародерствуйте пока! Я всего на пару минут!
Томас покачал головой. Того рационального и вдумчивого Ньюта, каким он был когда-то, уже не вернуть. Парень вздохнул и направился в арсенал.
Они с Брендой и Минхо взяли сколько могли унести и разделили награбленное на троих: Томас и Минхо в передние карманы джинсов сунули по заряженному пистолету, в задние — по несколько обойм. Бренда держала в руках картонную коробку с синеватыми шоковыми снарядами и патронами для пистолетов, положив поверх крышки свою пушку.
— Тяжело, наверное? — указал на коробку Томас. — Давай я…
— Переживу, пока Ньют не вернется, — отрезала Бренда.
— Мало ли что ему в башку втемяшилось, — заметил Минхо. — Ньют себя так прежде не вел. Вспышка разъедает ему мозг.
— Он обещал скоро вернуться. — Минхо достал уже все портить. — И давай следи за базаром при Ньюте. Не хватало, чтобы ты опять его выбесил.
— Помнишь, что я говорила, когда мы ночевали в грузовике посреди города? — сказала Бренда.
Ничего себе смена темы! Чего это Бренда о пустыне толкует? Томас только-только забыл о ее притворстве.
— Что? — переспросил он. — Хочешь сказать, ты не во всем меня обманывала?
Ну пожалуйста, пожалуйста, пусть она скажет «да».
— Прости, Томас, я наврала о том, почему меня забросили в Жаровню. И я не ощущала, как Вспышка пожирает мой разум. Остальное же — правда. Клянусь. — Она умоляюще посмотрела ему в глаза. — В общем, я рассказывала, что мозговая активность только усиливает поражение, когнитивную деструкцию. Поэтому анальгетики так популярны среди тех, кто может их себе позволить. Они замедляют мозговую деятельность и тем самым оттягивают конец. Лекарство очень, очень дорогое.
Не может быть. И здесь есть люди, не причастные к опытам, живущие в заброшенных домах — как там, в Жаровне.
— Эти… кто принимает лекарство, они еще способны вести нормальную жизнь? Работать?
— Они делают все, что от них требуется, но… уже безразлично: например, пожарный по-прежнему может вынести из горящего здания десятка три детей, зато если уронит кого-нибудь в огонь — плакать не станет.
Ужас какой-то…
— Это… дурдом настоящий.
— Я бы закинулся такой пилюлькой, — пробормотал Минхо.
— Ты не понял, — сказала Бренда. — Вспомни, через какой ад прошел Ньют, сколько нелегких решений принимал. Неудивительно, что Вспышка прогрессирует у него в мозгу так быстро. Ньют слишком много думает и переживает — куда больше среднего человека.
Томас тяжело вздохнул. Вновь накатившая тоска сдавила сердце.
— Ладно, сначала выберемся в безопасное место, потом решим, как быть…
— Как быть с чем? — Это сказал Ньют, который вернулся и теперь стоял в дверях арсенала.
Томас зажмурился на мгновение, взял себя в руки и ответил:
— Забей, это мы так просто… Куда ты ходил?
— Надо поговорить, Томми. С глазу на глаз. Недолго.
Ну что еще такое? Томас внутренне застонал.
— Какого банана? — спросил Минхо.
— Потерпи чутка. Мне с Томми надо кое-чем поделиться. Только с ним и ни с кем больше.
— Да ладно, мне-то что. Не жалко. — Минхо поправил ремни пушек на плече. — Только нам пора уходить.
Томас вышел вслед за Ньютом в коридор, заранее напуганный тем, что может сообщить ему друг. Время шло, секунды утекали. Ньют, отойдя от двери на несколько шагов, обернулся и протянул Томасу небольшой запечатанный конверт.
— Спрячь в карман.
— Что в нем? — Томас повертел в руках конверт без пометок.
— Суй в карман и слушай.
Томас выполнил просьбу.
— На меня смотри. — Ньют щелкнул пальцами.
Сердце Томаса ухнуло в желудок при виде боли в глазах друга.
— В чем дело?
— Пока тебе знать незачем. Да и просто нельзя. Пообещай, что не вскроешь конверт до срока. Я не шучу, Томми.
— Чего?
— Поклянись, что не вскроешь этот стебанутый конверт раньше срока!
Ждать? Как долго?! Ну нет, терпения не хватит… Томас уже потянулся за конвертом, однако Ньют поймал его за руку.
— И когда же срок придет? — спросил Томас. — Как мне…
— Черт, да ты сразу поймешь! — перебил его Ньют. — Теперь клянись. Клянись, говорю!
При каждом слове Ньют вздрагивал всем телом.
— Ладно, ладно! — Томас не на шутку встревожился. — Клянусь не вскрывать конверт, пока срок не придет. Клянусь. Но зачем…
— Вот и ладно, — снова перебил его Ньют. — Нарушишь клятву, и я тебя ни за что не прощу.
Встряхнуть бы Ньюта как следует. Ударить бы по стене в отчаянии… Однако Томас стоял неподвижно и смотрел на друга. Тот развернулся и пошел назад в оружейную.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Выбора нет, другу надо поверить, уважить его, но любопытство жгло огнем.
Впрочем, время уходит. Надо поскорее выбираться из лаборатории, а с Ньютом можно поговорить и в пути. На борту берга… если, конечно, получится переманить на свою сторону Хорхе.
Ньют вынес из арсенала коробку с боеприпасами, следом вышли Минхо и Бренда. Девушка несла еще пару пушек и пистолеты в карманах.
— Пошли искать наших, — сказал Томас и двинулся в обратную сторону, к рецепции. Остальные — следом за ним.
В поисках прошло около часа. Друзей и след простыл. Крысуна и оглушенных наемников также не оказалось на месте; в опустевших коридорах, столовой и спальнях ребятам не встретилось ни души. Шизы, впрочем, тоже не попадались. Томас боялся, что случилось что-то страшное и им еще предстоит расхлебывать последствия…
И вот когда вроде обыскали каждый закоулок, Томас кое-что вспомнил.