Долго искать не пришлось. Слабый запах исходил от волос мужчины с длинным волнистым ножом на поясе, одной рукой небрежно обнимавшего странное существо с телом женщины и головой волчицы, одетое лишь в нагрудник из бурой замши и такую же короткую юбку.
Тай отказывалась верить своим глазам – однако не верить носу не могла. Ее тренированное обоняние не могло подвести даже в Замке! Но… это тело цвета темной бронзы, сильное, по-своему красивое, но лишенное какой бы то ни было утонченности, тело воина, не танцора… Черная атласная рубаха с глубоким вырезом заправлена в штаны из темно-красной блестящей кожи, на носках черных сапог поблескивают стальные накладки, запястья усилены тяжелыми боевыми браслетами. Волосы, заплетенные в косички, перехвачены пурпурным шелковым шарфом, а лицо, от лба до скул, скрыто зловещей черной маской из рельефной кожи. В налобье маски недобро горит кровавый камень, провалы же глазниц непроницаемо черны, словно в них действительно лежит та пустота, о которой говорил Шиповник…
Но тут Тай очень вовремя вспомнила слово «испытание», услышанное из уст Тиндалла, и ее покинули последние остатки нерешительности. Протиснувшись сквозь толпу, она положила руку на локоть разбойника в черной маске, и когда тот обернулся, сказала с чуть нахальной улыбкой:
– Здравствуй, Тиндалл. Как видишь, я опять тебя вычислила.
– Мое имя Айро эм Итанки, – голос его прозвучал с холодной резкостью, снова на миг заставив Тай усомниться в собственных догадках. – И я не нуждаюсь в услугах какой-то меналийки – хотя бы потому, что обычно мне оказывает их вот эта тварь.
– Если я не интересна вам как женщина, то могу пригодиться как алхимик, – Тай улыбнулась, уже откровенно издеваясь. – Мало кто из гостей Замка пользуется ароматами, так что он до сих пор составляет их по трем-четырем шаблонам. А я могла бы, допустим, сделать вам композицию… без древесного мха. Если правда, что все анатао – большие ценители хороших благовоний…
Он обернулся к ней всем корпусом.
– Слушай, девочка, если ты будешь мешать мне смотреть представление, то рискуешь познакомиться с зубами моей Вэйстел! Так что отойди-ка, пока не случилось ничего дурного, – и в тот момент, когда он произнес эту отповедь, прорези его маски полыхнули хорошо знакомым Тай лимонным светом!!!
Снова угадала! Тай стало так хорошо и весело, что она была готова кинуться на шею Айро-Тиндаллу или запрыгать по залу на одной ножке. С огромным трудом сдержав веселье, она присела перед хозяином Вэйстел в таканском реверансе:
– Что ж, не стану настаивать. Буду нужна – сами найдете, – и растворилась в толпе, тихо смеясь про себя в предвкушении продолжения.
Продолжение наступило пару часов спустя, когда очередной ценитель ее прелестей сделал попытку увести девушку из зала. Но не успели они пройти и нескольких шагов по коридору, как на плечо Тай легла тяжелая рука. Она обернулась и ничуть не удивилась, увидев перед собой Айро.
– Вот где ты, паршивка! Стоило мне отвлечься на важный разговор, как ты делаешь попытку удрать с другим!
– Простите, хозяин, я имела глупость решить, что больше не нужна вам… – Тай потупила глаза, подыгрывая Тиндаллу.
Неизвестно, что подумал спутник Тай, услышав из ее уст обращение «хозяин» – может быть, что имеет дело с самим Элори? Во всяком случае, исчез он буквально за какую-то секунду: был – и нет. Айро, крепко ухватив Тай выше локтя, повел ее по коридору, и лишь отойдя на приличное расстояние от бального зала, с явным удовольствием снял маску. Открывшееся лицо с грубоватыми рублеными чертами не имело ничего общего ни с аристократической красотой молодого таканца, ни с чувственной мягкостью Дэйра, ни тем более с утонченностью Шиповника – но на нем ярко и радостно пылали глаза цвета кожуры лимона.
– На этот раз я нарочно сделал все, чтобы ты не сумела угадать, – признался Тиндалл, глядя на девушку с нескрываемым восхищением. – Неужели только по запаху? Так ведь и он был не таким, как в прошлый раз…
– Я на самом деле уже пять лет работаю в алхимической лаборатории, – горделиво отозвалась Тай. – Поэтому, во-первых, умею различать оттенки ароматов, а во-вторых, знаю, как непросто их придумывать. Кроме воображения, тут надо иметь кое-какие навыки, а с этим в Замке… сам знаешь как. И из женщин-то далеко не все пользуются благовониями, да и те самыми простенькими. А уж из мужчин, если они не из Алмьяра – только ты… и Шиповник, – она хитро усмехнулась.
Он привлек ее к себе – сильно, с подчеркнутой властностью, – тронул губами затылок, шею, обнаженные плечи.
– Ты выиграла, полностью выиграла все три раза. Я уже перестал верить, что здесь найдется хотя бы одна женщина, способная на такое. Что ж, отныне ты под моей рукой, и я не отдам тебя никому!
– А как же эта тварь, Вэйстел? – поддразнила его Тай.
– Простой фантом, – махнул рукой ее любовник. – Наглядный образ мировоззрения так называемого «настоящего мужчины», который решительно не представляет, зачем вообще нужны женщины, кроме как для постели. Поэтому они его почти не интересуют, а спать он в идеале предпочел бы со своей верной овчаркой, – он рассмеялся, и Тай не смогла не засмеяться вместе с ним.
– Значит, ты сам ее сотворил? – уточнила она, отсмеявшись. – Никогда не слыхала, чтобы кто-то здесь мог такое – даже Элори…
– Есть такая странная категория обитателей Замка – Ювелиры, – чуть смущенно, на мгновение выпав из образа, пояснил Тиндалл. – Ты не слышала прежде этого слова, я не ошибаюсь? У них совершенно особый статус, и их никогда не было больше десяти… а я даже не лучший из них. Пройдет совсем немного времени, и ты, если захочешь, будешь уметь все то же, что и я – у тебя для этого прекрасные задатки. А главное… помнишь, ты сказала Дэйру про подлинник и подделки? Так вот, ты тоже в полной мере наделена этим свойством – а только оно и делает человека истинным Ювелиром.
– Помню, – Тай прижалась к нему всем телом, ощущая, как медленно и сильно поднимается в ней желание. – Как же я счастлива, Тиндалл, что нашла тебя здесь! Ты такой… такой… ты лучше всех!
В этот миг в конце коридора возникла еще одна пара, ищущая уединения, и Тиндалл снова поспешно закрыл лицо кожаной маской.
– Пойдем, я покажу тебе свои тайные покои. Кстати, – он усмехнулся уголками губ, – ты ведь еще не испытала, каков в близости Айро с Итанки…
– Слушай, Тиндалл, а на самом-то деле ты какой? – спросила Тай, когда все пришло к своему концу, и они просто молча лежали в объятиях друг друга на покрывале, напоминающем древесный мох не только запахом. На полу валялись обрывки ее платья, которое Айро разрезал надвое ножом перед тем, как швырнуть девушку на постель, и сделал это столь ловко, что даже не задел ее кожи… – Ты всегда доигрываешь до конца – каждый раз я разоблачала тебя до близости, и все равно не покидает ощущение, что я была на ложе с четырьмя совершенно разными людьми…
Он улыбнулся ей так тепло, что Тай даже не стала гадать, кому принадлежит эта улыбка – Дэйру из Ониксовой Земли, или юному насмешнику, пойманному ею за хвост, а может быть, кому-то, кого она еще не видала…
– Веришь ли, Тайах – я такой, каким хочу быть. Это же Замок, где нет ничего невозможного, и я играю ту роль, какая придет мне в голову, под настроение. А каким бы ты хотела меня видеть?
Каким? Тай задумалась. Искрометная дерзость и возвышенное преклонение, бережная забота и агрессивная мужественность, страстная юность и мудрая зрелость – разве может все это совместиться в одном человеке? Но вот он, позволивший запомнить себя и таким, и иным, и третьим…
– Каким хочешь, таким и будь, – Тай намотала на палец одну из его жестких косичек, переплетенную алой нитью. – Все равно ты – это ты. Ты сыграешь тысячу ролей и останешься собой. А те, кого я знала здесь до тебя, и собой-то быть не умели.
– Спасибо тебе, Тайах, – он легко поцеловал ее в плечо. – Но имей в виду, я все равно сумею выяснить, что же тебе больше нравится… А сейчас постарайся уснуть. Если ты заснешь на этом ложе, то проснешься у себя, и отныне всегда будешь попадать в Замок, просыпаясь в моих покоях…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ, в которой Тай узнает много нового как о себе самой, так и о других известных личностях
Демоны ее знают, как называлась эта площадь во времена вайлэзского господства – к тому моменту, когда Джарвис первый раз оказался в лаумарской столице, старое название было давно забыто, и гордые местные жители именовали ее исключительно площадью Свободы. Вот только в тот раз он въезжал на эту великолепно пригнанную брусчатку верхом, с Зеркалом у бедра – сейчас же сидел в повозке со скованными руками и различал в открытом проеме лишь фрагменты окружающих зданий.
– Смотри, Тай, – повел он рукой в сторону проема, звякнув железом на запястьях. – Видишь вон то сооружение ядовито-розового цвета, с балкончиком? Это их так называемый Дворец Народного собрания. Что-то вроде вайлэзских Генеральных Штатов, только без короля во главе. Говорят, именно с этого балкончика когда-то и была провозглашена независимость страны…
– Нашел время показывать достопримечательности, – Тай даже головы не повернула. При въезде в Кильсед она изрядно разнервничалась и тщетно пыталась это скрыть.
– Да не в достопримечательностях дело! – слегка обиделся Джарвис. – Просто для того, чтобы отправить нас в застенки Святого Дознания, нет никакой необходимости въезжать в Церковный квартал через площадь Свободы. Тюрьма едва ли не с противоположной его стороны, а на площадь выходят кафедральный собор и чуть подальше – личные апартаменты архиепископа Кильседского.
– И в которое из этих двух мест нас, по-твоему, везут? – поинтересовалась Тай с несколько большим оживлением.
– Понятия не имею, – озадаченно произнес принц. – Ясно одно – не в тюрьму.
Погрохотав по брусчатке еще пару минут, повозка замерла в виду великолепной чугунной ограды из сплетенных кованых роз и терний. Невидимые Катем и Лувес обменялись репликами, которых Джарвис не разобрал, затем в поле зрения мелькнула фигура солдата в скругленном шлеме. Наконец, минут через десять томительного ожидания, в повозку заглянула голова Лувеса.
– Выводи пленных, – скомандовал он стражнику. – Его преосвященство ждет.
На улице Тай сразу втянула голову в плечи – накрапывал противный осенний дождь. Смеркалось, но еще можно было разглядеть, что деревья и кусты в парке вокруг дворца уже наполовину облетели. Да, это вам даже не Вайлэзия…
Их провели под конвоем – Лувес шествовал впереди, Катем же остался у повозки, весьма взбешенный этим обстоятельством – к какому-то боковому входу. Со скованными руками подниматься по крутой темной лесенке было очень неудобно, пару раз Тай оступилась, и Лувес был вынужден ее поддерживать. За лестницей последовал коридор, широкий, но столь же темный – падающего из окна тусклого вечернего света, да еще прошедшего сквозь кроны деревьев, было явно недостаточно для того, чтобы рассмотреть детали убранства.
У тяжелых дубовых дверей, напомнивших Джарвису вход в зал заседания Генеральных Штатов, но куда проще отделанных, Лувес на миг замешкался, словно собираясь с духом, а потом, чуть приоткрыв одну из створок, юркнул внутрь.
– Ничего не понимаю, – шепотом произнес Джарвис. Тай не ответила.
Буквально через полминуты Лувес снова высунулся наружу и энергично махнул рукой. Стражники рукоятями мечей подтолкнули пленных к дверям, предупредительно распахнутым молодым монахом. Повеяло густым ароматом благовоний.
Оказавшись внутри, Джарвис даже зажмурился на миг – настолько плотно воздух в кабинете был пропитан дымом, тянущимся сразу из четырех больших курильниц. Кроме дыма, разглядеть что-либо мешал ставший привычным полумрак – шторы на окне были уже задернуты, не дожидаясь окончательной смерти дня, и довольно большую комнату освещали лишь три единственных свечи в канделябре, стоящем на краю большого стола. Однако самого архиепископа за столом не было – он сидел в кресле в глубине комнаты, вне круга света. Сквозь дым и полумрак даже Джарвис мог различить лишь смутные очертания фигуры в темно-красном, с длинными седыми волосами, держащейся, несмотря на преклонный возраст, исключительно прямо.
– Благодарю вас, брат Лувес, – раздался звучный голос, хорошо знакомый принцу по событиям в Шайр-дэ. – Теперь оставьте нас одних. Идите к брату Катему и успокойте его, а то он уже изнывает от нетерпения. И не беспокойтесь – моя сила защитит меня лучше всякой стражи.
Почтительно поклонившись, Лувес выскользнул назад в коридор. Двери захлопнулись, и пленники остались один на один с фактическим владыкой Лаумара.
– Ни шагу дальше стола, – снова донесся из полутьмы голос архиепископа. – Иначе ваши контуры активируются сами собой.
Джарвис решил, что пора перехватить инициативу. Ясно было одно: для банального допроса нет нужды доставлять схваченных приспешников Хаоса сразу же во дворец, минуя застенок. Так для чего же, три тысячи морских чертей, их сюда приволокли?!
– Странная у вашего преосвященства манера принимать гостей, – начал он, постаравшись вложить в голос как можно больше вызова. – Обычно свет, выставленный таким образом, ожидаешь увидеть где-нибудь в сыром подвале с ржавыми железками и жаровней, а уж никак не…
– Я достаточно стар и облечен достаточной властью, чтобы проводить допросы там, где считаю нужным, – мгновенно отозвался архиепископ. – Или наследник меналийского престола считает, что его всегда должно принимать при ярком свете, что бы он ни натворил?
Кровь бросилась в лицо Джарвису. Откуда главе лаумарской церкви известен его титул?! Да, Элори точно так же знал эту подробность, не спрашивая – но то был могущественный демон, претендующий на звание божества! Или сила, которой владеет пастырь мятежного Лаумара, настолько велика?
– Я виновен перед вами, не отрицаю, – произнес он значительно менее уверенным тоном. – Но на моей спутнице нет ни малейшей вины, и вы не можете не знать этого. Вы видели Ломенархик в Шайр-дэ, вы лично сражались с ней на алмьярской границе – и после этого посмеете утверждать, что стоящая перед вами женщина и есть та самая, которую я увел у вас с костра?
Из темноты послышался короткий смешок.
– Существу вашей расы стоило бы знать, что когда ведешь магический поединок, то видишь в основном ауральный спектр противника, а уж никак не его лицо, – интонация, с которой были произнесены эти слова, мгновенно вызвала в памяти Тай чуть высокомерную снисходительность Арзаля, так всегда бесившую ее. – Или вы оба хотите сказать, что стоящая передо мной женщина не только не делила ложе с Повелителем Хаоса, но и никогда в жизни не бывала в Замке Тысячи Лиц?
– Где она бывала и где не бывала – это отдельный вопрос, – Джарвис изо всех сил пытался сохранять спокойствие. – Однако если уже само посещение Замка делает человека виновным в ваших глазах, зачем было посылать для опознания брата Лувеса? В отличие от вас, он прекрасно знает в лицо свою бывшую любовницу – так ради чего он лжесвидетельствовал перед лицом другого вашего посланца?
– Сначала выдал на казнь женщину, которую когда-то любил, а теперь еще и лжет в глаза! – неожиданно вмешалась Тай. По ее голосу Джарвис понял, что монахиня-алхимик разозлена настолько, что больше не имеет сил длить молчание. – Нечего сказать, достойных людей вы берете себе на службу, святой отец!
– Не тебе рассуждать о достоинстве в этих стенах, падшее создание! – возвысил голос архиепископ. – Если наследник величайшего из королей мира унизился до того, чтобы подбирать объедки за демонами Хаоса, то это еще не дает тебе права…
– А вы нам свечку держали, да, святой отец?! – так и взвилась Тай. – Нам всем?!
Она устремила на архиепископа яростный взгляд – и снова, как когда-то в Замке, Джарвис отчетливо увидел два зеленых луча, прочертивших дым благовоний. Если раньше он мог считать, что эти мимолетные вспышки лишь чудятся ему, то теперь для сомнений не осталось места – днем глаза Тай светились точно так же, как и ночью.
– Попрекать женщину постелью – нет ничего проще! А вот дать себе труд разобраться…
– Ни слова больше! – перебил ее архиепископ таким тоном, что девушка невольно осеклась. – Я получил последнее подтверждение.
С этими словами он поднялся из кресла и сделал несколько шагов к своим пленникам. Когда свет свечей упал на его лицо, Джарвис не сразу осознал, что видит перед собой не старика, читавшего заклятия с карниза Пьющей Лошади, а светловолосого мужчину не старше сорока лет. Но не успел он изумиться этому обстоятельству, как случилось нечто еще более достойное изумления. Остановившись перед Тай, мужчина низко поклонился ей и произнес:
– Что ж, приветствую тебя, наместница Мертвого бога, ибо это и в самом деле ты. Позволишь ли? – с этими словами он коснулся ее скованных рук.
– Что я должна позволить? – озадаченно произнесла Тай, совершенно выбитая из колеи этим невероятным поворотом.
– В твоем присутствии существует лишь та магия, которой ты дозволяешь быть. Поэтому я вынужден просить твоего разрешения даже на то, чтобы избавить тебя от неудобства, которое сам же тебе причинил.
– Конечно, разрешаю, – выговорила Тай все так же ошарашенно.
Мужчина в темно-красном по очереди дотронулся до обоих браслетов на руках девушки. Сверкнули две искры – и оковы со звоном упали к ногам Тай.
– Что все это значит? – наконец сумел выдавить Джарвис, когда над ним проделали ту же операцию.