– Не очень, – разевая рот, словно выброшенная на берег рыба, отозвался Руслан и разразился кашлем.
– Минута, – прапорщик показал поднятый вверх палец, после чего привстал и несколько раз подряд выстрелил, вновь повернулся к продолжающему кашлять снайперу: – Одна минута – и уходим.
– Понял. – Бармурзаев уставился на беспокойно озирающегося по сторонам прапорщика. Тот словно чего-то ждал. Руслан ладонью смахнул выступивший на лице пот, обессиленно уткнулся лбом в камень. Можно было, конечно, поднять винтовку и пару раз стрельнуть в туман, укрывающий противника, но раз все равно скоро предстояло отходить, то он решил использовать оставшиеся секунды с лучшей пользой.
– Уходим! – Маркитанов потянул за рукав размечтавшегося об отдыхе снайпера. Тот поднял голову и начал вставать.
– Куда?! – Прапорщик за тот же рукав дернул его вниз. – Ползком, убьют идиота!
Словно в подтверждение сказанных слов, над головами со свистом пролетела стайка пуль.
– Слава, – Маркитанов окликнул продолжающего стрелять Федотова, – давай, – и показал куда-то за спину. Второй раз прапорщику повторять не пришлось. Вячеслав прижался к поверхности камней и, быстро-быстро работая руками и ногами, начал пятиться за находившуюся сбоку от него скалу.
– Двигаем, бегом! – зашипел Маркитанов, как только они оказались за небольшим укрытием. Но прежде чем побежать самому, Дмитрий вытащил из кармашка эргэдэшку и, выдернув кольцо, изо всей силы швырнул ее по направлению к противнику. Взрыв раздался уже после того, как он пробежал добрый десяток метров. А пару-тройку секунд спустя на только что оставленные ими позиции с фланга обрушился свинцовый ливень – Лукас не заставил себя ждать. Каково же было его разочарование, когда, спустившись с гребня, американец не обнаружил на только что обстрелянной позиции ничего, кроме автоматных и пулеметных гильз.
Федотов постепенно начал отставать, он двигался все медленнее и медленнее.
– Славка, живее! – Маркитанов, начав серьезно жалеть, что взял с собой именно Федотова, остановился в желании дать пинка плетущемуся, как черепаха, разведчику. Но едва его взгляд скользнул по лицу Вячеслава, и все его садистские намерения исчезли – лицо спецназовца оказалось неестественно бледным. – Ты что?
– Нога.
Взгляд прапорщика скользнул вниз. Начиная прямо от верхней части бедра и ниже по штанине Федотова тянулась темно-красная полоса крови.
– Наверное, рикошетом, – попытался объяснить раненый. – Я побежал, а она, вначале только пекло…
– Почему молчал? – зашипев, прапорщик ткнул Федотова рукой, приказывая тому садиться на камни. – Руслан, наблюдать!
Бармурзаев кивнул, по-прежнему тяжело дыша, скользнул вниз, укрылся за скалой и замер. Маркитанов же вытащил нож и распорол широкую штанину маскхалата сверху донизу.
– Блин! – прапорщик приглушенно выругался. Пуля вошла в ногу чуть пониже ягодицы и застряла глубоко в мышцах. При каждом движении из раны толчками изливалась кровь.
– Сейчас, Федот, сейчас! – приговаривал Маркитанов, быстро обматывая бинтом вздрагивавшее от прикосновений бедро и одновременно ожидая, что вокруг вот-вот загремят чьи-нибудь выстрелы. Отойти далеко они не успели, и если бы грузины в этот раз решились на быстрое преследование, они бы наверняка настигли застрявших в одной точке спецназовцев, но преследователи почему-то медлили. Возможно, виной всему являлся туман, впрочем, редеющий теперь с каждой минутой. Видимость увеличилась до пятидесяти-семидесяти метров, а разведчики по-прежнему находились на грузинской территории…Команда Джейка Дэвиса
Дэвис злился. Так бездарно потерять проводника и троих собственных людей, и все этот туман, проклятый туман. Русским все время что-то помогает! Сами они ни на что не способные слабаки, но природа, проклятая природа! Наполеон, Гитлер… Там была зима, здесь туман…
– Жалко Джейкоба, совсем еще мальчишка! – к задумавшемуся Дэвису подошел Смит. – Вначале Итан, теперь он. Джейк, что я скажу его матери? – Фермы родителей Джона и братьев Уильямсов располагались рядом.
– Скажешь, что одним героем в истории Америки стало больше. – Дэвис не скрывал презрения к сентиментальности своего помощника по технической части.
– Скажу. – Слова шефа Смит воспринял на полном серьезе.
«Патриотичный идиот!» – Дэвис мысленно покрутил пальцем у виска.
– Джейк, знаете, что странно… – Джон в задумчивости потер переносицу.
– Выкладывай. – Дэвис не любил загадок.
– Сигнал радиомаяка уходит к перевалу…
– Что здесь странного? Русские уносят ноги.
– Да, но когда завязался бой, исходящий от него сигнал находился гораздо ниже по склону.
– Да, я это упустил. – Дэвис мог признавать свои ошибки. – О чем это говорит?
– Русские оставили своих убитых и, возможно, часть раненых, прихватили груз и ускоренным маршем двигаются к границе. – Сделав свое предположение, Смит снова уставился в экран прибора. Маленькая точка мигала, оставаясь почему-то на одном месте. – Я…
– Ты правильно просчитал, – перебил его Дэвис. – Русские надеются на свои ноги. Но зря. Они уже выдохлись, а мои парни разве что только разогрелись и к тому же злы, как сам дьявол.
За спиной раздалось шуршание камней. Джейк повернулся к выползшему из тумана Лукасу. Тот перехватил взгляд и разочарованно развел руками – русские, судя по всему, отошли без потерь.
– Раненые остаются здесь же. – Указующий перст Дэвиса ткнулся в лежавшие рядком трупы. – Логан, идешь первым! Смит будет задавать тебе маршрут.
Тот, кому была отдана эта команда, непроизвольно хмыкнул, перехватил поудобнее оружие и двинулся в указанном направлении.
Подошвы зашлепали по гранитным плитам. Отряд Джейка Дэвиса пришел в движение. Сам Джейк, поставив одну ногу на камень, какое-то время выжидал, не спеша вливаться в общую колонну. Он проводил взглядом слегка сутулящегося Смита, ободряюще кивнул немного приунывшему Францу, улыбнулся как всегда довольному жизнью Питу, обменялся взглядами с Плейном, пропустил вперед любовно поглаживавшего ручной пулемет Ланкастера и двинулся вслед за неуклюжим на вид Фишем, старина Хейфец оказался за спиной. Шедший впереди всех Логан задавал темп. Дэвис нисколько не сомневался: жить русским спецам оставалось считаные минуты.
Прапорщик Дмитрий Маркитанов
– Пулемет! – Дмитрий протянул руку, но стоявший, опершись на камень, Федотов попятился.
– Не-е-ет, командир, – запротестовал он, – сам, я сам! И без того… – Он замолчал. Его рюкзак, автомат и разгрузка с рожками уже перекочевали к прапорщику, но пулемет и боеприпасы Вячеслав решил тащить сам.
– Смотри, будешь отставать – отберу! – пригрозил Маркитанов.
– Не буду! – Федотов поправил разгрузку и, не дожидаясь команды, поковылял вверх по склону. Растительность кончилась. Теперь под ногами лежал голый камень.
– Руслан, в темпе, – поторопил Маркитанов и, когда тот проходил мимо, добавил: – Догоню.
Бармурзаев молча кивнул и ускорил шаг, догоняя успевшего скрыться за скалой Вячеслава. А оставшийся в одиночестве Дмитрий поправил разгрузку, закинул автомат раненого Федотова за спину, пристроился за камнем и принялся ждать. С двумя рюкзаками, с тремя «калашниковыми», два из которых находились за спиной, он выглядел воистину «дьяволом войны». Представив себе самого себя, Маркитанов улыбнулся, но почти тут же нахмурился – взгляд его по-прежнему упирался в синеву тумана, а мысли… мысли витали далеко… «Катя, Катюша, Катенька, – грудь в который раз за последние месяцы защемило, – как ты там? Все ли хорошо у тебя? Мы с тобой…» – В отдалении мелькнула фигура. Выжидать Дмитрий не стал. Мушка уперлась в пояс идущего, отчетливо виделась каска, камуфляж песочного цвета, подумалось: «Иракские миротворцы». Маркитанов нажал на спусковой крючок – жалости в нем не было. Только что уверенно шествовавшая фигура надломилась и, заваливаясь вперед, ткнулась головой в почву. Выскочивший следом солдат, вопреки ожиданию, сразу начал смещаться влево. Дмитрий выстрелил вновь, но опоздал, тот скрылся за каменной скалой, напоминавшей чью-то исполинскую голову. Пригнувшись, Маркитанов сменил позицию и, заметив очередного противника, выстрелил почти не целясь – навскидку. Видимо, попал. Снизу раздались крики от боли и наверняка проклятия. Добив магазин, прапорщик подался назад и, стараясь все время оставаться под прикрытием скалы, быстро-быстро, насколько позволял подъем, побежал вверх. Щелкали, свистели, визжали по сторонам пули, пару раз рикошетом шлепали прямо под ногами, но не больше того. Пока Маркитанову везло, и за то время, что преследователи приводили в порядок свои боевые порядки, ему удалось оторваться довольно далеко. Наконец показалась согнутая спина Бармурзаева.
«Если сейчас выбросить аварийный маяк, то без проблем можно смыться. Грузины потеряют, не найдут нас. Следов нет – какие на камнях следы? – Маркитанов тяжело дышал, двигаться вверх бегом оказалось неимоверно трудно, накопившаяся усталость давала о себе знать все больше и больше. Пот, стекая по высокому лбу, заливал глаза. Догнав снайпера и услышав его натужное дыхание, прапорщик слегка сбавил скорость. Удивительным было то, что раненный в ногу Федотов все еще выдерживал изначально предложенный темп.
– Руслан, – прапорщик коснулся рукой плеча Бармурзаева, тот обернулся. – Давай маяк!
Руслан застопорился. Несколько секунд пребывал в замешательстве, затем спохватился, вытащил коробочку прибора и вложил в протянутую ладонь прапорщика.
– Продолжайте движение.
Бармурзаев угрюмо кивнул, а Маркитанов, дав понять, что остается на месте, отошел чуть в сторону и, привалившись к выделяющемуся из общей гранитной массы своей округлостью камню, принялся ждать. Пять минут сидения в неподвижности превратились в вечность. Тем не менее Дмитрию не надо было смотреть на часы, чтобы определять время. Преследователи мешкали.
«Неужели догадались?» – мелькнула почти паническая мысль. Занервничав, Дмитрий стал поспешно перебирать возможные варианты. Виделось ему их три. Первый, которого он боялся больше всего: грузины поняли, что их водят за нос, и теперь двинулись на перехват основной части группы. Второй, самый оптимистичный: противник отказался от преследования вовсе. И третий: преследователи по какой-то причине медлили.
Если выпадал первый вариант…
«Вот зараза!» – Дмитрий занервничал еще сильнее. Необходимость срочных действий подняла его на ноги.
«Догнать, ударить с тыла!» – мелькнула мысль, он вышел из-за камня…
Увидели они друг друга одновременно – Логан вскинул винтовку, Маркитанов нажал на спусковой крючок «калашникова». Попали оба. Логан покатился по камням, прапорщик зашипел от боли – пуля, выпущенная из штурмовой винтовки, вспорола рукав, ободрав предплечье и пробив мягкие ткани плеча, улетела в гору. Стараясь уйти от новых порций свинца, Дмитрий рванул в сторону, тем самым хоть и с трудом, но избежав смерти от рук еще одного показавшегося из-за каменной гряды преследователя. Выглянув из-за валуна, Маркитанов огрызнулся одиночным выстрелом, работая локтями, переполз за небольшой скальный выступ, приподнял голову. Увы, на этот раз его движение оказалось замечено – над головой засвистели пули, каменная пыль и крошка посыпались на голову. Выставив автомат, Дмитрий, не целясь, разрядил магазин в сторону противника и, быстро перезарядив оружие, снова сменил позицию. Теперь удалось выстрелить первым. Попал он или промахнулся, Маркитанов не видел – сразу же после выстрела прапорщик пригнулся и начал отползать за очередное укрытие. Спрятался, достал РГД и, вытащив предохранительную чеку, изо всей силы швырнул ее вниз. Ему показалось, он даже слышал, как она ударилась о камни, а следом прогремел взрыв. Поднявшись, Дмитрий бросился вверх по склону, во второй раз уходя в отрыв от замешкавшегося противника. Серая пелена поглотила очертания его коренастой фигуры. Запоздалые пули пролетели мимо.
Прапорщик почти настиг своих уходивших бойцов, когда с горных вершин потянул холодный ветер. Один порыв, второй, третий… Ошметки сизого тумана разбросало по сторонам клубами дыма, видимость значительно улучшилась. Он оглянулся назад. Противника нигде не было видно, но не стоило сомневаться, что он скоро появится.
– Вот незадача! – Дмитрий провел по лицу ладонью, смахивая текущий по нему пот. Нижняя губа лопнула. Скатилась и побежала по подбородку тоненькая струйка крови. Из-под ноги вылетел и загремел вниз небольшой камень.
Шедший вторым Руслан обернулся на звук шагов, увидел приближающегося прапорщика.
– Федот сдох, – одними губами произнес он, и Маркитанов только теперь понял: его бойцы едва плетутся. Сил, чтобы и дальше сохранять темп, у раненого Вячеслава не осталось вовсе. К тому же уклон горы стал круче. Порой, чтобы подниматься, приходилось вставать едва ли не на все четыре конечности. Вновь появилось желание достать предательский радиомаяк и выкинуть его куда подальше.
«Нет, рано, слишком рано! – Дмитрий облизнул пересохшие губы, на языке появился привкус крови. – Упустив нас, грузины повернут обратно и могут наткнуться на наших…»
Туман продолжал редеть. Разведчики двигались еще какое-то время, и вдруг тугой волной налетел очередной, но наиболее сильный порыв ветра. В один миг скрывающую спецназовцев пелену снесло, словно рукой неряшливого хозяина смахнуло со стола хлебные крошки. В просвете облаков выглянуло послеполуденное солнце. Дмитрий оглянулся, и сразу же стали видны пока еще далекие фигурки продолжающих неспешное движение преследователей.
– Пригнись! – словно предугадав события, скомандовал Дмитрий. И как оказалось, вовремя. «Грузины» заметили разведчиков, засуетились и сразу же совсем рядом, по скалам, в воздухе над головами, засвистели, зашлепали пули. Распластавшись по камням, спецназовцы приготовились к бою – ни у кого не возникло даже ни малейшей мысли о попытке отрыва. Спастись бегством можно было и не пытаться – как только Маркитанов и его бойцы стали видны противнику, тот значительно нарастил скорость движения. Расползаясь по сторонам, «грузины» упорно поднимались вверх.
– Уходите! – Прапорщик покосился на залегшего неподалеку Бармурзаева, тот отрицательно качнул головой.
– Уходите! – во второй раз приказал прапорщик, на этот раз глядя на лежавшего в другой стороне Федотова.
– Не-е-ет! – поудобнее пристраивая пулемет, отозвался Славка.
– Придурки! – зло прошипел Маркитанов. Но, не найдя отклика, некоторое время понаблюдал, как Вячеслав, не раскладывая сошек и беззвучно шевеля губами, примеривался к прикладу ПКМа, затем плюнул и сам, осторожно выглянув из-за укрытия, начал выбирать цель.
Валуны, за которыми лежали разведчики, вплотную примыкали к небольшой каменной гряде, образованной свалом разновеликих гранитных осколков, видимо, когда-то оставленной здесь сошедшей с вершины лавиной. А сразу же за грядой начиналась совершенно лишенная укрытий каменная площадка. Получалось, что перемещение возможно только в пределах этой гряды и никуда больше.
– Разберемся, – пробормотал Маркитанов и, поймав в прицел неосторожно перебегающую открытый участок фигурку, всадил в нее парочку автоматных пуль. Следом по кому-то отрычал пулемет Федотова. Выстрелов же бармурзаевской СВД слышно не было. Спохватившись, прапорщик повернулся, поискал глазами своего снайпера и не увидел. Мелькнула ужасающая мысль, тут же исчезла, но беспокойство осталось.
– Руслан, – кликнул Дмитрий и, не дожидаясь ответа, выстрелил по наступающим.
– Я здесь, – Бармурзаев отозвался откуда-то из-за спины.
– СВД… у тебя СВД! Замаскируйся… не высовывайся… стреляй наверняка… – ударившая рядом пуля заставила Маркитанова непроизвольно втянуть шею в плечи. – Цели… особо важные цели… понял? – приказал Дмитрий, сам не до конца представляя, какие особо важные цели, имеющиеся в наличии именно сейчас, должен уничтожать снайпер.
– Уже, – уверенно ответил Руслан, и Дмитрий полностью переключился на противника. Фигурки в желто-сером пустынном камуфляже быстро перебегали от одного каменного укрытия к другому, и делали они это так уверенно, так слаженно, что все усилия Маркитанова подловить кого-либо на ошибке шли прахом. Он слышал, как чертыхается Федотов, и решил сменить тактику…
Место, где скрылся очередной перебегавший, Дмитрий успел заметить до того, как сам вынужденно пригнулся, спрятавшись за вставшую на ребро каменную плиту… Молниеносно сместившись, он осторожно выглянул, поднял автомат, нацелился вниз и нажал на спусковой крючок, не дожидаясь появления фигуры противника. У него получилось! Едва начав подниматься, серо-коричневая каска на мгновение словно зависла на одном месте, а затем рухнула за приютивший несчастного валун. В ответ на позиции Дмитрия часто-часто посыпались пули, посылаемые из пулемета «Негев». Дмитрий начал отползать в сторону, но вражеский пулеметчик словно умел видеть сквозь камни. Не было ни малейшей возможности приподняться. И главное – поражала точность прицеливания. Придавленный сосредоточенным огнем противника, замолчал и пулемет Федотова. Дмитрий пополз вдоль гряды, зримо представляя, как, воспользовавшись огневым преимуществом, «грузины» начали стремительно сокращать разделяющее противников расстояние. В этот момент из глубины обороны дважды подряд щелкнула винтовка, «Негев» смолк. Огневой натиск ослаб. Дмитрий приподнялся, почти не целясь, выстрелил в перебегающего «грузина», промазал. Тот заметался, не находя укрытия, упал за небольшой выступ, при этом его ноги и половина задницы остались на виду сидевших выше разведчиков. Прапорщик повел стволом, но опоздал, точная очередь из ПКМ прошила одетый в пустынный камуфляж зад, прошлась по ноге, мгновенно испачкав желто-коричневую брючину кровью. Закричав от боли, вражеский автоматчик выгнулся и получил в тело еще одну прицельную очередь. А Маркитанов уже успел выцелить следующего. Противник ответил лихорадочным ливнем свинца, – осколками камней Дмитрию ощутимо поцарапало лоб, и кровь, смешиваясь с потом, единым потоком полилась по его лицу.Преследователи наращивали огневое давление. Так что практически вся гряда, которую занимали разведчики, находилась под постоянным свинцовым дождем. Не целясь, Маркитанов «добил» магазин, пригнулся, перезарядил оружие и, на мгновение замерев, прислушался к звукам доносящихся выстрелов.
– Вот сволота! – Картина представлялась безрадостной: снизу, поднимаясь и прикрывая друг друга, работали никак не меньше двух десятков стволов. Отвечая им, изредка постукивал пулемет Федотова, СВД Бармурзаева помалкивала, выжидая.