Фредди, Бескорыстный? Он усмехнулся незнакомому и абсолютно неверному образу, представшему перед его глазами. Он просто пытался избавиться от чувства вины. Он удовлетворит ее в постели и, возможно, она забудет о том, как несправедливо он с ней обошелся. Он был рад хотя бы уже тому, что им удалось поговорить с глазу на глаз днем раньше, и что теперь между ними мир. По сути, все было очень хорошо. Большую часть времени они станут жить порознь, но изредка будут встречаться. Чего еще он мог пожелать от брака?
А этот ее приезд он намеревался растянуть надолго. Ему хотелось показать жене Лондон. Пока он будет возить ее по городу, он развеется от скуки двух прошедших месяцев. Хотя подумав об этом, он нахмурился. Скуки? И это жизнь, которую он выбрал? В любом случае, ему понравится показывать Кларе городские достопримечательности. А от странных комнат, сильного запаха духов и секса любой может смертельно устать. Было что-то трогательное в добродетельной невинности.
Он ждал, что его позовут обратно наверх, как только доктор закончит осмотр. И очень удивился, когда терапевт появился в библиотеке. Он встал и поднял брови.
- Миссис Салливан, видимо, не слишком жалует врачей, - сказал доктор Грэхем. – У меня сложилось впечатление, что ей хотелось послать меня к черту. Многие леди обожают меня, особенно, если я обнаружу у них какое-нибудь несмертельное заболевание и пропишу какое-нибудь впечатляющее по своему названию лекарство.
- Вы смогли найти что-нибудь у моей жены? – просил Фредерик.
- Нет, ничего, - ответил доктор, присаживаясь и принимая стакан. Фредерик плеснул себе немного воды. – Я нашел у нее не больше заболеваний, чем в прошлый раз, когда видел ее. Как я уже говорил вам недавно, она, должно быть, удивительно сильная женщина. Похоже, она полностью оправилась после детской болезни, которая многих женщин просто убила бы или навсегда оставила бы инвалидами. Ее мать умерла из-за этого.
Фредерик почувствовал, что не может дышать.
– А ее ноги? – спросил он. – Она сможет ходить?
- О, конечно, - ответил доктор. – Это будет долгий, медленный процесс после стольких лет. Возможно, болезненный. Наверняка, неприятный. Одним словом, мистер Салливан, если ваша жена очень захочет пойти, ничто кроме нее самой не сможет ей помешать.
- Как она отреагировала на новость? – спросил Фредерик.
Доктор вскинул брови.
– Я ничего не сказал ей, - ответил он. – Решение, рассказывать ей или нет, зависит от вас, сэр. Стоит ли сказать ей, что у нее слабое здоровье, как решил ее отец? Или что она может бороться и выздороветь, если пожелает?
- Решение зависит от меня? – спросил Фредерик, нахмурившись, стакан его застыл на полпути ко рту. – Черт побери, разве можно иметь столько власти над женщиной?
- Если коротко, то да, - ответил доктор Грэхем. – Данфорд сделал свой выбор, и как следствие его дочь такая, какой мы ее видим.
- Может, - сказал Фредерик, - женщинам стоит предоставлять больше власти над их собственной судьбой. По крайне мере женщине, которая находится под моим полным контролем. Я скажу жене о том, что вы рассказали мне.
Доктор Грэхем осушил свой стакан и поднялся.
– Если бы только в мире было больше мужчин похожих на вас, мистер Салливан, - сказал он, - может, мужчины вроде меня уделяли бы свое время и мастерство тем, кто действительно болен. Я не знаю никого, кто бы разбирался в том, как поставить на ноги того, кто не ходил с детства. Боюсь, что если ваша жена решит, что хочет сделать это, ее учителями будут лишь здравый смысл и решимость.
Фредерик кивнул и проводил доктора к выходу.
– Я очень признателен вам за то, что вы пришли, - сказал он, - особенно к совершенно здоровой женщине. Надеюсь, что мне не придется вызывать вас к ней снова.
Доктор покачал головой и улыбнулся.
– Состояние так не сколотишь, - ответил он.
Фредерик ухмыльнулся в ответ.
Клара взяла у Гарриет стакан воды, руки ее слегка тряслись.
– Слава Богу, это кончилось, - сказала она. – Какой странный, тихий человек. Помню, что думала так же, когда он приезжал в Эбури-Корт и поссорился с папой. Ну, теперь Фредди наконец-то успокоится? Интересно, кто вбил эту идею ему в голову?
Эта мысль преследовала ее уже несколько дней. Он счел ее больной, просто оттого что она не могла ходить? Или, может, он подумал, что она прикидывается инвалидом? Ее лучшее предположение, что он, якобы, хотел узнать, способна ли она родить ему наследника, в конце концов оказалось ошибочным. Обследование, проведенное доктором, едва ли могло помочь ответить на подобный вопрос.
Неужели он стыдился того, что она не могла ходить? – думала она. Стыдился своей жены-инвалида? Но это была глупая мысль. В ней все равно не было абсолютно ничего, чем ее муж мог бы гордиться. Так что ходит она или нет, разницы не играло.
Доктор ничего не сказал, а она ни о чем не спросила.
– Думаешь, со мной может быть что-то не так? – спросила она Гарриет. – Ну, то есть, кроме очевидного.
Гарриет прищелкнула языком.
– Доктор Грэхем просто состроит серьезное выражение лица, сообщит мистеру Салливану то, что ты и так знаешь, и получит свой солидный гонорар, - сказала она. – Не стоит переживать из-за этого, Клара.
Клара рассмеялась.
- Что бы я делала без твоего прагматизма? – сказала она.
Но в этот момент дверь отворилась, и ее улыбка исчезла, сменившись тревожным выражением. Лицо Фредди было очень серьезным.
- Можете идти в гостиную, если хотите, мисс Поуп, - сказал он, - и расслабьтесь немного. Мы скоро присоединимся к вам за чаем.
Гарриет вышла, и беспокойство Клары усилилось. Она настороженно следила за мужем, тот присел у ее кровати и взял ее за руку.
- Что такое? – спросила она. – Долгая болезнь как-то на мне сказывается, Фредди? Будет ухудшение? Но я так хорошо чувствую себя последнее время.
- И неудивительно, - сказал он, сжав ее ладонь. – Доктор Грэхем сообщил мне, что ты абсолютно здорова, Клара.
- Я могла бы сказать тебе об этом и бесплатно, если бы ты спросил, - сказала она.
- Я имею в виду именно абсолютно, - сказал он с ударением на слове. - Твои ноги очень ослабли, Клара, потому что ты не пользовалась ими с детства. Ничто не помешает тебе снова пойти.
О, нет. Она давно заставила себя отказаться от всякой надежды. Она научилась жить со своим недостатком, приняла его, вся ее жизнь ориентировалась на него. Ей это было не нужно. Только не от Фредди, который ничего не знал о ней, о ее надеждах и мечтах - тех, что ей пришлось оставить, чтобы сохранить рассудок.
- Не надо, - прошептала она.
- Ты снова сможешь ходить, - сказал он, взяв ее вторую руку и сжав обе. – Это будет долгий, медленный и тяжелый процесс, но это возможно. Если только ты захочешь.
- Папа говорил, что я не должна напрягаться, - сказала она. – Он говорил, что это если я буду изнурять себя, болезнь вернется. Доктор Грэхем говорил то же самое, Фредди. Почему теперь он изменил свой вердикт?
Он помешкал, прежде чем ответить.
– Это было несколько лет назад, - сказал он. – Доктор заметил, что с тех пор твое здоровье окрепло до такой степени, что угрозы рецидива нет. Ты сможешь ходить, если действительно этого захочешь.
Она закрыла глаза. И танцевать. Это была первая нелепая мысль, закравшаяся ей в голову. Несколько недель назад она видела, как ее соседи танцуют на вечере, и ей так хотелось, чтобы она могла вырваться из своего тела всего на несколько минут, чтобы тоже потанцевать. Это, должно быть, самое чудесное переживание на свете - танцевать.
- Не плачь, - мягко сказал он.
Она плачет? Глаза ее были влажными, когда она снова открыла их.
– Я не могу, Фредди. – сказала она. – Я даже двигать ногами не могу.
- На это потребуется какое-то время, - сказал он, - и силы.
- И все это может быть напрасно, - сказала она. – Ты для этого привез меня сюда, Фредди? Ты это хотел узнать?
- Да, - сказал он.
- Но зачем? - спросила она. – Какая тебе разница, хожу я или нет?
Она слушала свои слова с некоторым удивлением. Почему она просто не сказала ему спасибо? Ей следует быть благодарной. Без него она могла бы так никогда и не узнать, что ее состояние улучшилось с того времени, когда отец был с ней.
- Ты – моя жена, - сказал он.
Неполноценная жена? Недочеловек? Настоящее оскорбление его красоте и силе? «Красавица и чудовище» наоборот? Она знала, что несправедлива. Но ее охватила паника.
- Это для того, чтобы успокоить твою совесть? – спросила она. – Тебе и впрямь лучше от того, что ты оказываешь мне услугу, которая, может статься, вовсе никакая и не услуга?
Ей стоило бы придержать язык. Она слышала эхо своих слов в своей тихой комнате еще долго после того, как произнесла их. Зачем она это сказала? Она же так не думала. Слова, казалось, слетели с ее языка, не успев придти в голову. Как она могла снова сделать с ним это, на сей раз без какой-либо причины?
Ей стоило бы придержать язык. Она слышала эхо своих слов в своей тихой комнате еще долго после того, как произнесла их. Зачем она это сказала? Она же так не думала. Слова, казалось, слетели с ее языка, не успев придти в голову. Как она могла снова сделать с ним это, на сей раз без какой-либо причины?
Он поднялся.
– Решение зависит от вас, сударыня, - сказал он. – Доктор уверен, что только вы можете сделать это. Не я. Я не могу помочь этому. Это зависит от вас. А мне все равно. Моя жизнь в любом случае не изменится.
Вот он и сделал ей больно в ответ. Теперь они квиты. Спасибо, что пригласил доктора осмотреть меня, хотелось сказать ей. Но она не могла заставить себя вымолвить ни слова.
- Пора спускаться к чаю, - сказал он, наклоняясь над ней.
- Я немного устала, - сказала она. – Думаю, я останусь здесь, Фредди.
Но он все равно взял ее на руки.
– Решение, будешь ли ты пытаться встать на ноги, зависит от тебя, - сказал он. – А решение, сохранить здоровье или нет – от меня. Ты не будешь инвалидом. Я этого не позволю.
Это прозвучало как объявление войны, подумала она, обняв его за шею. Сможет ли она когда-нибудь ходить? Возможно ли это и вправду? Сможет ли она однажды гулять рядом с ним? Ехать на лошади рядом с ним? Танцевать с ним? Эта мысль была слишком заманчивой, чтобы поверить в нее. Она вздохнула и увидела, как его губы упрямо сжались.
Возможно, когда-нибудь она научится сдерживать присущую ей склонность набрасываться на кого-то, защищаясь, когда ей больно, или когда она сбита с толку и напугана. И все же такое происходило лишь с Фредди. Может, это оттого, что она чувствовала себя такой никчемной рядом с ним.
Она снова вздохнула, когда он открыл дверь гостиной, и выдавила из себя улыбку, увидев их гостя.
Глава 10
Гарриет в одиночестве сидела в гостиной, когда объявили о посетителе. Она помедлила в нерешительности, пока дворецкий ждал ответа. Она не могла сказать наверняка, как много времени пройдет, пока мистер Салливан принесет Клару вниз. Но как в Эбури-Корт, так и в Бате она часто сама принимала посетителей. Кроме того, она знала лорда Арчибальда Уинни. Он был на свадьбе Клары – высокий, аристократичный джентльмен, который постоянно пользовался лорнетом, чтобы запугивать других, и который, когда мистер Лесли Салливан представил его ей, посмотрел на нее таким пронизывающим взглядом, что ей подумалось, что он мог увидеть даже волосы у нее на затылке. Своими серебристыми глазами. Она могла бы поклясться, что у него были серебристые глаза.
- Проводите его светлость сюда, пожалуйста, - сказала она наконец дворецкому, вставая и пытаясь принять настолько царственный вид, насколько только могла девушка из обедневшей семьи, которой приходилось работать компаньонкой.
Лорд Арчибальд Уинни был удивительно привлекательным мужчиной, напомнила себе она. Она не забыла печаль, охватившую ее, когда он проявил к ней свой интерес. Но Гарриет всегда твердо стояла на земле. Она очень хорошо понимала природу этого его интереса. Потому и была расстроена. Если бы она была мисс Поуп из Какого-нибудь Парка в Каком-нибудь-шире, с доходом в десять тысяч в год, все могло бы быть по-другому. Но она не была.
Тут он размашистым шагом вошел в гостиную, остановился с напускным изумлением, потрогал пальцем ручку своего лорнета и очень изящно поклонился.
– О, мисс Поуп, - сказал он. – Какой приятный сюрприз.
Она присела в реверансе. Ее память не обманула ее, он был очень привлекателен, подумала она. Не так красив, как мистер Салливан, но в десять раз привлекательнее. По мнению Гарриет, по крайней мере. Он был одет с модной элегантностью – в зеленый камзол, бежевые бриджи и блестящие ботфорты с белыми носами, и все же в нем чувствовалась некая небрежность, словно ему было все равно, что на нем надето, а эти вещи просто оказались вовремя под рукой.
- Мистер и миссис Салливан скоро спустятся, милорд, - сказала она. – Они задержались наверху.
- В самом деле? – сказал он, вскинув брови и почти подняв лорнет к глазу. – Как мило. Я почти завидую моему другу.
- Может, присядете, милорд? – спросила Гарриет, указывая на стул.
Значение его слов дошло до нее, только когда она тоже присела и подняла на него глаза, готовая к вежливой беседе. Она почувствовала, как щеки ее вспыхнули, и какое-то мгновение не могла вспомнить, какая же была погода, чтобы заговорить.
Лорд Арчибальд поднес лорнет к глазу.
– Какой чудесный румянец, мисс Поуп, - сказал он. – Некоторые леди так не умеют, у них идет пятнами вся шея и, эээ, грудь. Вы не из их числа. Мои поздравления.
Она поймала себя на том, что чуть не сказала ему «спасибо».
– Какой славный день, милорд? – заметила она. – Воздух такой свежий и бодрящий.
- А ветер холодный, - ответил он.
- Да, - серьезно сказала она, - но на солнце очень приятно.
- Если только его не затягивают облака, - сказал он.
- Да, - согласилась она. – Тогда день не такой уж и славный.
Она подняла взгляд с его шейного платка к глазам и увидела, что он снова внимательно смотрит на нее. О, Господи, она и не думала, что с такой легкостью попадет в подобную ловушку. Он смеялся над ней. Маленьким провинциальным ничтожеством. Она выпрямилась.
- Я так понимаю, вы оставили вашу тетушку в Бате, милорд? - поинтересовалась она.
- У нее слишком дурной нрав, чтобы она могла заболеть, - сказал он, - и она чересчур упряма, что умереть, даже хотя ей уже восемьдесят. Или ей девяносто? Не знаю наверняка. Она переживет и свое поколение, и мое, мисс Поуп, она бы и в чуму выжила бы.
- О-о. – Протянула Гарриет. Ей казалось очень невежливым так говорить о своей тетушке. Она даже не знала, что сказать. – Я рада, что она здорова.
Его внимательный взгляд снова пронзил ее до самого затылка, и она вдруг поняла, что за ним он скрывает свое веселье. Она его забавляла. Он играл с ней как с игрушкой. Она задрала подбородок.
- Тему погоды мы исчерпали, - произнес он, - и даже немного коснулись темы здоровья. Что дальше, мисс Поуп? Мода?
- Боюсь, что я мало в ней разбираюсь, - призналась она, - я всю жизнь прожила вдали от столицы. – И у нее никогда не было достаточно денег, чтобы позволить себе следить за модой.
Его серебристые глаза скользнули вниз по ее телу, хотя он не поднял - увидела она с облегчением - свой лорнет.
- Думаю, с этим не поспоришь, мисс Поуп, - сказал он, - красота важнее моды. Некоторым леди не нужно следить за ней.
Гарриет снова покраснела. Комплимент был завуалирован, но глаза его смеялись и ласкали ее. Ей нужна дуэнья, внезапно пришло ей в голову. Ей не нужно было утверждать, что Клара и мистер Салливан скоро будут здесь, конечно же, ведь она была простой компаньонкой, а компаньонкам не требуются дуэньи.
- Значит, вы – третья лишняя в этом дуэте, который собирается возобновить свой медовый месяц, - сказал лорд Арчибальд. – Посторонняя в их pas de deux.
- Вовсе нет, милорд, - с негодованием сказала она. - Моя работа – составлять компанию миссис Салливан, когда это потребуется.
- Но в данный момент этого не требуется, - сказал он, - пока она, эээ, задерживается наверху вместе с мужем. У нее плохой вкус, мисс Поуп, вы гораздо симпатичнее Фредди.
Некоторые замечания не помогают вести беседу. На них нельзя ответить. Гарриет не ответила.
- Четыре – число гораздо более счастливое, - заявил он. – Предлагаю вам себя в качестве четвертого, если понадобится, мисс Поуп, чтобы спасти вас от участи третьей лишней.
Иногда было трудно понять, о чем он говорит. Он что, предлагает ей сопровождать ее по Лондону? Мысль была заманчивая, даже несмотря на то, что ей не нравилось, как он втайне смеется над ней и заставляет ее чувствовать себя неотесанной провинциалкой. Но ей очень хотелось увидеть Лондон, хоть что-то из здешней модной жизни, о которой до сих пор она могла лишь мечтать… Настоящий лорд. Сам наследник герцога.
Гарриет встала.
– Попрошу принести чаю, милорд, - сказала она. – Хотите, чтобы я пошла и сказала мистеру Салливану о вашем приходе? – Она сделала несколько шагов к двери.
Он тоже встал и поднес лорнет к глазу.
– Пожалуй, лучше вам и впрямь это сделать, мисс Поуп, - сказал он. – У меня репутация пожирателя женщин без компаньонок после десяти минут наедине, знаете ли. Особенно красивых женщин.
Какой странный мужчина, подумала она, снова залившись румянцем. Но репутацию мужчины, который заставляет леди без компаньонки краснеть каждые пять минут, он точно заслужил. Он не был таким уж безупречным джентльменом. Она снова повернулась к двери и почувствовала безмерное облегчение, когда та отворилась с другой стороны и в комнату вошли ее работодатели.
Пока все обменивались приветствиями, она вызвала горничную, попросила принести чай и пересела подальше от их гостя.