В общем, пушек, гаубиц и мортир у французов в начале тридцатых годов было более чем изрядно – свыше 12 тыс. штук калибра 75 мм и выше, – и французские генералы, даже после прихода к власти в Германии нацистов и указа Гитлера о создании вермахта, с весьма оправданной снисходительностью посматривали на восток – их артиллерийские парки и цейхгаузы (где одних только 75-мм унитарных выстрелов было запасено свыше 8 млн штук) надежно служили (как тогда всем во Франции казалось) абсолютной гарантией непобедимости la belle France, ибо создать артиллерию, хотя бы приблизительно равную французской, немцы априори не могли – хоть продай они последние штаны. Впрочем, как выяснилось уже через несколько лет, генералы Гитлера этого делать вовсе и не планировали…
* * *Первым делом немцы усомнились в необходимости иметь в качестве дивизионного орудия 77-мм пушку – время этого девайса на Западном фронте закончилось зимой 1914/15 года, на Восточном – к осени следующего. Закончилось, ибо на поле боя исчезли цели, для поражения которых это орудие создавалось. В современной войне не было больше места ни колоннам пехоты, энергично маневрирующим на открытой местности, ни лихо гарцующим в конном строю кавалерийским полкам, ни разворачивающимся посреди чистого поля артиллерийским батареям, ни легким надземным полевым укреплениям типа редутов или блокгаузов. Армии зарылись в землю, окутали свое предполье колючей проволокой, выставили друг против друга тысячи пулеметных стволов, установили на закрытые позиции сотни крупнокалиберных мортир и гаубиц – и с этого момента пушка 75—77-мм калибра стала попросту НЕНУЖНОЙ. Для задач огневого подавления окопавшегося противника гораздо лучше подходила гаубица (которая при сопоставимом калибре к тому же была много дешевле), а в качестве орудия непосредственной поддержки атакующей пехоты и французские, и немецкие «трехдюймовки» были слишком тяжелы – «француженка» весила 1190 кг, а укороченный и облегченный вариант «немки» (модификация L/20) – 855.
К тому же 77-мм полевые пушки, оставшиеся у «веймарской» армии, в случае настоящей войны очень быстро стали бы бесполезными грудами железного лома – ввиду крайне малого количества «официально разрешенных» снарядов к этим орудиям. Как известно, в начале 1923 года французы вкупе с бельгийцами оккупировали Рур – и командование рейхсвера вынуждено было в предвидении возможной войны с зарвавшимися победителями тайно заказать 400 тыс. 77-мм снарядов в Советской России. Реввоенсовет СССР заказ на снаряды принял и (якобы для вновь формируемых особых артдивизионов, вооруженных трофейными германскими орудиями) производство оных начал. Златоустовскому заводу поручили изготовить 400 тыс. корпусов фугасных гранат, Петроградскому (с 1924 г. – Ленинградскому) трубочному заводу – 400 тыс. взрывателей, Тульскому патронному заводу – 400 тыс. снарядных гильз, Казанскому пороховому заводу – 21 тыс. пудов бездымного пороха, Самарскому заводу взрывчатых веществ (Иващенково, ныне Чапаевск) – около 20 тыс. пудов тротила. Во второй половине 1925 года работы по производству снарядов постепенно завершались, а изготовленные снаряды отправились в Германию – хотя угроза войны с Францией и миновала, но снаряды, как известно любому генералу, никогда лишними не бывают…
Но время 77-мм дивизионной пушки все равно безвозвратно ушло – ей не было места в теоретических построениях немецких генштабистов. Тактические идеи, разработанные в наставлении «Управление и сражение», делали упор на важности наличия в боевых порядках войск не тяжелых и маломаневренных «дивизионок», а эффективных легких орудий поддержки пехоты (поскольку грядущая война виделась этим теоретикам как подвижная и высокоманевренная), и поэтому немецкое командование безоговорочно от традиционных легких полевых дивизионных пушек «трехдюймового» калибра отказалось, приняв решение иметь в артполку пехотной дивизии исключительно гаубицы. Да и вопрос экономии средств в данном случае занимал не последнее место – если стоимость разработанной в 1929 году легкой 105-мм гаубицы (в целях конспирации обозначаемой немцами как 10,5 cm le.F.H.18, то есть разработки 1918 года) составляла 16 480 рейхсмарок, то цена полевой пушки 7,5 cm FK 18, разработанной фирмой «Крупп» в 1930 году и в 1939–1940 годах произведенной в количестве 104 единиц (эти пушки состояли на вооружении артиллерийского дивизиона 1-й кавалерийской бригады, а затем – артиллерийского полка 1-й кавалерийской дивизии), превышала 20 тыс. рейхсмарок! Пушки, кстати, решено было вообще из дивизии убрать (кроме противотанковых), а полковую артиллерию укомплектовать такой артсистемой, которая была бы чем-то средним между траншейным бомбометом, мортирой и гаубицей. При этом оный гибрид должен был иметь калибр не меньше трехдюймового и к тому же должен был быть максимально облегчен, дабы артиллеристы могли катать эту чуду-юду по полю боя, особо не потея, и чтобы стоил этот «гешутц» как минимум втрое дешевле легкой полевой гаубицы.
Посему рекомендованная Войсковым управлением штатная организация пехотного полка 1921 года предусматривала наличие в каждом полку батареи из шести легких «пехотных орудий», которые, правда, еще предстояло создать.
Впрочем, говоря о революционных воззрениях немецких артиллерийских теоретиков, надо отметить, что их «дивизионная артиллерия будущего» ничего общего не имела с наличной матчастью – все они прекрасно осознавали, что 105-мм гаубица образца 1916 года, состоявшая на вооружении рейхсвера, шедевром артиллерийской мысли отнюдь не являлась. То есть для того, чтобы учить артиллеристов, эти орудия еще годились, а вот для реальной войны они уже изрядно устарели, к тому же союзники оставили на каждый ствол всего по 800 снарядов. Плюс к этому однобрусный лафет (позволяющий осуществлять горизонтальную наводку только в диапазоне 4 градусов) и отсутствие подрессоривания и резиновых шин сурово ограничивали подвижность и тактическую ценность 105-мм гаубицы образца 1916 года. В общем, это орудие никак не могло быть основным орудием новой немецкой армии – и поэтому современная легкая гаубица должна была быть немцами сконструирована по новой.
Немецкая легкая гаубица10,5 cm le.F.H.18
Кстати, надо отдать должное немецким конструкторам – их не коснулась волна универсализации и «смешения стилей», прошедшая по артиллерийским конструкторским бюро на рубеже тридцатых годов. Немцы не стали разрабатывать зенитно-противотанково-полевых пушек (как это сделали мы, «благодаря» изменнику Тухачевскому приняв на вооружение 76-мм дивизионную пушку Ф-22 УСВ – под безнадежно устаревший трехдюймовый снаряд, или чехи с их бикалиберными пушками непонятного назначения), пушек-гаубиц (как это сделали французы, которым мало было 854 105-мм пушек Canon de 105 modele 1913 Schneider и которые в 1934 году начали производить пушку-гаубицу Canon de 105 court Modele 1935 В, наклепав к маю 1940 года этих маловразумительных орудий 376 штук) и прочих «революционных» систем. Немцы предпочитали создавать орудия, идеально подходящие под свое тактическое назначение!
* * *Из всех артсистем, разработанных кайзеровскими конструкторами, генералы Гитлера решили оставить на вооружении лишь 211-мм мортиру (правда, в 1936 году подвергнув ее проект тщательному осовремениванию) – созданная в самом конце Первой мировой, она успела тем не менее отличиться на фронте (количество этих орудий достигло к 11 ноября 1918 года 489 штук), имела для своего калибра весьма надежную конструкцию, высокую маневренность и гибкость огня. При весе системы в 17 900 кг каждую минуту она могла выпускать 113-килограммовый снаряд на дальность почти в 17 км.
Немецкое легкое пехотное орудие 7,5 cm le.I.G.18
Все же остальные артиллерийские системы было решено спроектировать наново, но для того, чтобы французы лишний раз не грозили из-за Рейна нашествием и войной, почти вся артиллерия вермахта имела в наименовании цифру «18» – типа создана она была еще ДО Версаля, и никаких претензий по поводу разработок оружия в двадцатые годы приниматься не будет. Так, полковое легкое орудие марки 7,5 cm le.I.G.18 было разработано в 1927 году, легкая полевая гаубица 10,5 cm le.F.H.18 – в 1929 году, тяжелая полевая пушка 10,5 cm s.K.18 – в 1930 году, тяжелая полевая гаубица 15 cm s.F.H.18 – в 1926 году, тяжелая пушка 15 cm K.18 – в 1930 году, тяжелая пушка 17 cm K.18 – в 1939 году, зенитная пушка 3,7 cm FlaK18 – в 1936 году, зенитная пушка 8,8 cm FlaK18 – в 1928 году.
То есть немцы, не имея возможности превзойти французов по количеству тяжелой, очень дорогой артиллерии, решили обойти соседа-галла в качестве своих пушек и гаубиц, благо в течение 20-х годов ведущие немецкие оружейные фирмы старательно разрабатывали оружие для будущей немецкой армии за границами Германии – в основном в Швеции, Голландии, Швейцарии.
Немецкая тяжелая гаубица 15 cm s.F.H.18Чехословацкая противотанковая пушка P.U.V. vz.36
Между французскими орудиями Первой мировой войны и немецкими орудиями 30-х годов имелась весьма существенная разница: первые были рассчитаны на конную тягу с небольшой скоростью буксировки, и поэтому лафеты и колеса орудий были простейшими (чем легче, тем лучше, лошадок беречь надо). Орудия же, созданные немецкими конструкторами перед Второй мировой войной, предназначались в основном для механизированной тяги. Соответственно лафеты были зачастую раздвижными (для увеличения сектора огня), подрессоренными, колеса были металлическими и имели резиновые шины или бандажи. Таким образом, немецкая артиллерия была создана практически заново и состояла только из современных артсистем и была пригодна для маневренной войны, а немецкие артиллерийские командиры получали в распоряжение орудия с различными боевыми свойствами и дальностью стрельбы, что позволяло использовать их для решения самых разных тактических задач.
* * *Взять для примера то же 7,5 cm le.I.G.18 – легкое пехотное орудие. Махонькая такая пушчонка (где-то по пояс обычному пехотинцу), всего в 400 кг весом, стрелявшая всего на 3375 метров – куда ей до советских или французских дивизионных «трехдюймовок», бьющих на 10 700 – 11 200 метров! И даже советская 76-мм полковая пушка обр. 1927 года теоретически могла стрелять штатным осколочно-фугасным снарядом ОФ-343 на 7700 метров, что вдвое дальше, чем немецкое полковое вундерваффе!
Да только не подумали советские заказчики вооружений: а зачем полковой пушке такая дальность стрельбы? Нужна ли «полковушке» возможность забрасывать снаряды на 6–7 километров, если служит она для непосредственной поддержки пехоты? А вес в 900 с лишним килограммов – не слишком ли велик он был для пушки, предназначенной для действий на поле боя и чей маневр под огнем врага должны обеспечивать не бронированные тягачи, а номера расчета?
Французы в полковом звене тоже имели очень легкие орудия, также числом шесть штук – да вот только калибр этих противотанковых пушечек был всего 25 мм, и никакого серьезного осколочно-фугасного действия их четырехсотграммовые снаряды на противника не оказывали – чего нельзя сказать о шестикилограммовых снарядах легкого немецкого орудия. При этом 7,5 cm le.I.G.18 могло вести огонь под углом в 75 градусов и на самом малом заряде (имея раздельно-гильзовое заряжание) выпускало снаряд со скоростью всего в 92–95 метров в секунду – на дальность в 25 метров. То есть орудие могло стоять у кирпичной стенки или около хаты и поражать цели, находящиеся непосредственно за препятствием! Никакие бугры, овраги и другие укрытия не помогали противнику при навесном огне германских легких пехотных орудий, совмещающих в себе все лучшее от миномета, гаубицы и пушки. Плюс к этому стоимость 7,5 cm le.I.G.18 составляла всего 6700 рейхсмарок – что, опять же, было очень и очень по-божески…
А 150-мм тяжелое пехотное орудие 15-см SIG 33? Уникальная система вооружения – при весе всего в 1550 килограммов оно вело огонь сорокакилограммовыми снарядами на дальность 4770 метров! Это орудие было самой крупнокалиберной артсистемой во всех странах, квалифицировавшейся как пехотное орудие, – больше ни у какой страны мира полки не имели в своем штате таких калибров.
* * *Правда, нельзя сказать, что немцы по всем видам артиллерийского вооружения превосходили потенциального противника – французов, чехов и поляков. Кое-какие системы у последних были куда как лучше немецких!
Например, та же чешская 47-мм противотанковая пушка P.U.V. vz.36, будучи лишь на 140 килограммов (в боевом положении) тяжелее немецкой 37-мм Pak 35/36, почти вдвое превосходила последнюю по бронепробиваемости, при том, что чешский противотанковый снаряд в полтора килограмма веса имел большую начальную скорость, чем немецкий 680-граммовый снаряд. Учитывая, что из 2479 чешских противотанковых орудий 268 были вышеозначенными P.U.V. vz.36 (а остальные – тоже более чем современными 37-мм орудиями), у панцерваффе был бы весьма кислый вид, встреться они на поле боя…
Но, как известно, все 2,5 тысячи чешских противотанковых орудий в марте 1939 года пополнили вермахт, так что никакой пользы чехословацкая артиллерия врагам Германии не принесла, а, наоборот, серьезно усилила немецкую армию. Но, опять же, это уже совсем другая история…
* * *Таким образом, можно подвести некоторые итоги, касаемые артиллерийского вооружения Германии и ее потенциальных противников. По состоянию на 1 марта 1939 года соотношение сил сторон в области артиллерии было следующим:
Как видим, тяжелых орудий калибра более 150-мм (211-мм мортир) у немцев на 1 марта 1939 года в строю всего ДВАДЦАТЬ ДВЕ штуки (МЕНЬШЕ, ЧЕМ У ПОЛЬШИ – у канониров Рыдз-Смиглого имелось 27 чешских 220-мм мортир обр. 1932 года – I. Bіagowieszczaсski, «Artyleria w II wojnie њwiatowej», wydawnictwo MON, 1983) , а артиллерия, в которой Германия реально имела преимущество над потенциальным противником, – это артиллерия малокалиберная, противотанковая и зенитная. То есть именно те виды артиллерии, которые предназначены исключительно ДЛЯ ОБОРОНЫ…
Глава 3 Танки, танкетки и бронеавтомобили
Впрочем, винтовки, пистолеты, пулеметы, даже гаубицы и мортиры – это не самое главное; ну и что с того, что винтовок, пулеметов, гаубиц и мортир у немцев было меньше, чем у одних французов – даже не считая их союзников? Винтовки и гаубицы на самом деле не имели решающего значения. Ибо, как всем известно, главную ударную силу вермахта составляли панцерваффе – сиречь танковые войска, и именно этот бронированный кулак Гитлера, обрушившийся на мирно дремлющие европейские государства, и стал решающим инструментом блицкрига. Танковые полчища нацистов уничтожили демократические государства Европы – огнедышащим катком прокатившись по Старому Свету, сметая на своем пути слабовооруженные и малочисленные армии истинных демократий.
Так вот – именно об этих полчищах (а также о слабости и малочисленности танковых войск противников Германии) мы в этой главе и поговорим.
* * *Как известно, в январе 1933 года, к моменту прихода к власти в Германии НСДАП и ее фюрера Адольфа Гитлера, немецкий рейхсвер танков в своем составе не имел (то есть не имел В СТРОЮ) – что, впрочем, отнюдь не означало, что бронированных машин в его составе не было совсем, а также что о танках немецкие генералы не думали. Еще как думали! Да и бронемашин у рейхсвера все же мало-мало, но было – хотя статья 169 Версальского мира прямо и недвусмысленно гласила о том, что «изготовление и импорт в Германию бронированных автомобилей, танков и прочих подобных видов вооружения» категорически запрещены, но уже в Булонских дополнениях к договору о мире союзники позволили немцам все же приобрести 150 бронированных автомобилей для тайной полиции и 105 «бронированных транспортеров пехоты» для рейхсвера. Это, конечно, не три с половиной тысячи французских танков, но все же… Так что материал для практических занятий по теории танковой войны у немецких генералов все же был – к тому же свободному полету их теоретической мысли не мешали уходящие за горизонт ряды техники, оставшейся от прошлой войны, – как это было у французов. Немцы вольны были создавать в своем воображении ИДЕАЛЬНЫЙ танк – чтобы потом, когда-нибудь, сделать его вживую…
* * *В двадцатые годы работа по опытному танкостроению шла в конструкторских бюро на территории Германии, а то, что затем втайне создавалось в опытных цехах этих конструкторских бюро, обкатывалось в Казани, в СССР. Уже в мае 1925 года Управление вооружений разработало спецификации для первых немецких послевоенных танков. «Даймлер» (к тому времени уже производивший для рейхсвера бронированные машины SD Kfz 3), «Крупп» и «Рейнметалл» получили контракты на постройку двух танков, вес которых не должен был превышать 16 тонн, максимальная скорость должна была достигать 40 км в час. Танк должен был быть способен преодолевать двухметровую траншею, а также препятствия высотой 1 метр, герметичный, устойчивый к газу корпус, двигатель мощностью 260–280 лошадиных сил. Обязательным условием была установка радиостанции и способность плавать со скоростью 4 км в час. На танке должна была быть установлена башня с 75-мм орудием и пулеметом, дополнительно он должен был располагать двумя другими пулеметными установками, одна из них во второй маленькой башенке в корме танка. Бронирование танка ограничивалось 14 мм, экипаж должен был состоять из шести человек: командир, механик-водитель, радист и три стрелка, один из них в кормовой башне. С целью сохранения тайны танк был назван «Гросстрактором».
К 1929 году все три компании предъявили рейхсверу свои образцы «гросстракторов». Созданные танки соответствовали большинству требований Управления вооружений, за исключением того, что были слишком тяжелы – наибольший вес имел танк «Рейнметалла» (17 580 кг). Надо сказать, немецкие разработчики этого нового оружия не были оригиналами – внешне форма «больших тракторов» напоминала британские танки. Правда, британские бронированные машины имели в то время в качестве основного вооружения трехфунтовую (47-мм) пушку («Виккерс Марк III»), тогда как немецкие – 75-мм орудие, но в целом надо сказать, что шесть экспериментальных немецких тяжелых танков ничего особо нового в практику танкостроения не внесли – это было развитие танковой традиции Первой мировой. Но зато работа над «гросстракторами» позволила создать профессиональные команды танковых конструкторов, таких, как Фердинанд Порше, ставший позднее ведущим танковым конструктором Германии.