— Их ровно двадцать штук, — сказал Родрик. — По числу погибших.
Теперь Хорст понял, где они находятся, — на месте легендарной Битвы Двадцати Магов, когда объединившиеся (чуть ли не единственный раз в истории) волшебники Полуострова остановили и уничтожили тварей Хаоса, прорвавших Стену.
— Это случилось сто тридцать пять лет назад, — голос Родрика звучал мрачно и торжественно, — из тридцати одного выжили только одиннадцать, и в память о павших соратниках они создали вот это. Он кивнул в сторону кургана. Верхушки надгробий мокро блестели, но снег, покрывший степь тонким белым покровом, будто не отваживался ложиться на траву.
— Интересно, как? — пробормотал Авти, почесывая лысину. Несмотря на холод и снег, шут ехал без капюшона.
— Если бы я знал! — Родрик вздохнул. — Когда несколько магов объединяют силы, они получают возможность творить необыкновенное, что-то такое, чего не удается, сделать каждому из них по отдельности. А тут их было одиннадцать…
Маги потрудились на славу. Курган вздымался над равниной на сотню размахов, и обелиски, нагроможденные на высоченном зеленом конусе, издалека напоминали черные провалы — входы в пещеры.
Хорст представил, что тут происходило больше века назад, — прущая по степи орда зубастых и клыкастых чудовищ, и люди, перегородившие им путь, — немногочисленный отряд, всего несколько десятков человек… Дальше воображение отказывало. Невозможно было представить, каким оружием пользовались маги, чтобы остановить и уничтожить врага, как именно развивалась битва, что именно делали выжившие, чтобы создать памятник, который простоит еще не один век, напоминая о том, что маги хоть и отличаются от обычных людей, все же иногда погибают с честью.
Ре Вальф, ведущий отряд, свернул чуть в сторону, огибая подножие кургана, и Хорст понял решение командора и в душе одобрил его. Что-то внутри бунтовало против того, чтобы топтать зеленую траву, под которой покоятся останки тех, кто некогда пожертвовал собой ради остальных людей.
Ходить по могилам всегда святотатство, даже по могилам магов.
— Да, впечатляет, — сказал Авти, не отрывая взгляда от кургана. — Много чего в жизни повидал. Но такого…
Снег повалил гуще, снежинки стали крупными, точно белые бабочки, и вскоре курган скрылся за пологом метели.
Глава 15. Сердце Ордена.
Когда из пропитанного снежным крошевом полумрака вынырнули бревенчатые стены, Хорст поначалу не сверил своим глазам. Слишком давно он в последний раз видел крепость, построенную таким образом. Но вот сквозь метель проступили очертания мощных башен, и он с внезапной дрожью понял, что путешествие закончилось.
— Слава Владыке-Порядку, добрались, — пробормотал Авти.
У ворот скучали стражники в серых туниках оруженосцев. Разглядев командора, они вытянулись, всем своим видом демонстрируя служебное рвение.
— Свободен ли постоялый двор? — поинтересовался ре Вальф.
— Да, господин, — ответил десятник караула. — Гонца к старшему отправить?
— Я сам его извещу.
На узкой улочке, зажатой между домами, гулял ветер, свистевший, будто разбойник, который бросается на жертву из лесной чащи. Желтым светом сияли окна, лениво брехали псы за заборами.
— Я и не знал, что у Ордена есть свои города, — сказал Хорст удивленно.
— Это перевалочный пункт, — пояснил Автн, — на нем начинаются земли Ордена. Дальше чужакам ходу нет. Таких поселений штук десять, и только до них добираются торговые обозы.
— Ясно.
Проехали храм, легко узнаваемый по кубической форме, и почти сразу свернули в распахнутые ворота. Постоялый двор оказался огромным, точно ханский замок. Из просторной конюшни выскочили слуги, глаза их при виде такой оравы гостей стали удивленно-радостными.
— Апчхи! — сказал Родрик, спрыгивая на землю — Хоть согреемся…
И маг вместе с редарами поспешил к гостеприимк распахнутой двери. Хорст в компании прочих оруженосцев остался развьючивать лошадей, потом принялся таскать вещи. В помещение зашел одним из последних. Пахло тут почему-то плесенью, огонь, полыхавши в большом очаге, тщетно пытался разогнать промозглую сырость. Вокруг центрального стола, где расположилис редары, бегал хозяин. Перед Авти, притулившимся в уголке, стоял кувшин объемом в меру и кружка. Рож у шута была довольная, лысина маслянисто блестела. Маг, мрачный, точно старая ворона, примостился рядом.
— Ну что, завтра мы расстанемся, — сказал он, когда Хорст уселся.
— Это почему?
— Только что командор мне объяснил, — Родрик кивнул в сторону ре Вальфа, — что дальше чужакам дороги нет. Так что вы отправляетесь к Стене, а я остаюсь тут.
— И это правильно, — одобрил фигляр. — Должен быть порядок!
— Ясно…
За дни монотонного путешествия Хорст совсем забыл о том, что подобное расставание неизбежно. Внезапно бывший сапожник встревожился: вдруг защитные чары в отсутствие того, кто их ставил, разрушатся, и Витальф Вестаронский вновь сможет добраться до взбунтовавшейся фигуры?
— Не тревожься, — маг, словно прочитавший его мысли, успокаивающе кивнул, — здесь он тебя не достанет. Фигур среди воинов Порядка нет. А в нужный момент, когда настанет время идти на ту сторону Стены, я тебя найду.
— Это как?
— С помощью собственных крыльев, — Родрик раскрыл кулак. На ладони лежала искусно отлитая из серебра ястребиная голова.
— Охотно верю, — Хорст вздохнул и потянулся к кувшину. Но тот оказался пуст, лишь на самом донышке что-то плескалось.
— Ишь, чего захотел, — Авти сыто рыгнул, давая окружающему миру понять, куда подевалось пиво.
— И не трясись так! Я буду тебя оберегать от всех врагов!
И шут состроил грозную мину, которой можно было напугать разве что трехлетнего ребенка.
— На службу, братья!.. На службу!.. — Командор нутром чуял время, когда следует отправляться в храм.
Загрохотали отодвигаемые лавки. Оруженосцы и послушники с недовольным гомоном повалили к выходу. Хорст вслушался в голодное бурчание, издаваемое брюхом, и встал.
Деваться было некуда. Пища духовная в Ордене считалась важнее телесной.
Утоптанная дорога тянулась на восток, петляя между невысокими холмами, которые поросли сосняком. Хвойная зелень на фоне белого снега казалась особенно яркой, а первый в этом году мороз слегка пощипывал нос.
Хорст дремал в седле, время от времени вскидывая голову и оглядываясь. Несколько раз попадались деревушки, небольшие, но богатые на вид. Дома выглядели добротно сложенными, мужики при виде редаров почтительно кланялись, но в глазах их не было страха.
— Это кто же тут живет? — спросил Хорст, когда они первый раз проехали такое селение.
— Те, для кого благородные страшнее, чем Хаос, — ответил Авти.
— Беглецы?
— Ага, и их потомки, — шут кивнул. — Вообще-то Орден должен выдавать таких обратно хозяевам, но никто этого не делает. Если эти люди не будут выращивать хлеб и ткать холсты, то Ордену придется все это покупать и привозить издалека. А это гораздо дороже…
Хорст только кивнул. Да, он знал, что крестьяне, недовольные хозяевами, часто бегут на восток, «в Орден». Он сам попал в лапы Серой сотне, которая была сформирована для того, чтобы ловить таких беглецов. Но никогда не думал о том, что тех, кому удалось избежать поимки, кто преодолел сотни ходов, чтобы добраться сюда, может оказаться так много!
— Назад, на родину, им, правда, дороги нет, — добавил Авти, — но они не больно-то об этом жалеют.
Солнце неторопливо ползло по небу, время от времени прячась за облаками, которые смахивали на небрежно состеганные одеяла. Отряд с той же неспешностью двигался в противоположном направлении, остановившись единственный раз, чтобы прослушать дневную службу.
— Долго еще? — спросил Хорст, когда светило начало опускаться.
— Нет, — ответил Авти. Глаза его странно блестели. — Вон уже и Стену видно!
— Где?
Впереди, над самым горизонтом, виднелась тонкая черная полоска, над которой там и сям поднимались тупоконечные бугорки. На верхушке каждого поблескивало что-то белое.
— Ого, — сказал Хорст, ощущая, как от волнения у него сел голос. — А что это там сверкает?
— Священные Кубы, — в голосе Авти звучало благоговение. — Они делают Стену чем-то большим, чем просто громадным укреплением. Простую ограду твари Хаоса прорывали бы раз в полгода.
Стена приближалась, росла. Стало видно, что бугорки — округлые башни, толстые, как дубы, пережившие много тысячелетий. Они стояли через равные промежутки, точно взявшиеся за руки великаны.
Хорст рассматривал Стену и ощущал, как у него замирает сердце. Осознание того, что он добрался до самого края привычного и уютного мира людей, оказалось неожиданным и сильным. Дальше лежала бесплодная пустыня, пространство Хаоса.
Только когда из-за холмов появился небольшой поселок, обнесенный обычной стеной, Хорст смог оценить масштаб гигантского защитного сооружения, разрезающего мир на две части. Сложенная из каменных глыб размером с дом, Стена поднималась над строениями не меньше чем на двадцать размахов. Не верилось, что это возвели люди!
— Рот закрой, — посоветовал Авти, — а то кишки простудишь…
— Клянусь Владыкой-Порядком, не понимаю, как это сделали?
— Этот вопрос уместно задать императору Фендаму, — шут потянулся, зевнул, — если ты, конечно, сумеешь поднять его из могилы.
Рядом со Стеной человеческое поселение выглядело на редкость обыденно, хотя на обычную деревню походило так же, как кузница на жилой дом. В центре, рядом с высокой башней, высился храм, а вокруг располагались длинные бараки, которые вытянулись в разные стороны в несколько рядов. В стене имелись двое ворот, с востока и запада.
— Это что, конюшни? — спросил Хорст, кивнув на бараки.
— Часть — да, — усмехнулся шут. — Но в остальных живут люди.
В воротах прибывших встречали. Впереди свиты из нескольких всадников на кауром жеребце восседал высокий и очень худой редар. Седые волосы почти не выделялись над белым, будто обсыпанным мукой, лицом.
— Добро пожаловать, брат Сандир, во имя Владыки-Порядка, — проговорил он хрипло. — Насколько я знаю, тебя ждали с моря еще месяц назад.
— Так и есть, брат Горфри, — отозвался ре Вальф, — кое-что вынудило меня изменить маршрут. Но я все же добрался, во имя Владыки-Порядка.
— Это хорошо, — кивнул худой редар, разворачивая коня. — Следуй за мной, я укажу твоим спутникам места для ночлега.
Между бараками ходили люди, все до одного — в одеждах Ордена. Издалека доносились удары молота по металлу, тянуло дымом.
— Кто этот, что нас встретил? — спросил Хорст вполголоса.
— Местный командор, — пояснил Авти, — сегодня же он направит гонца в Цитадель, к магистру, а через пару дней придет приказ, кого и куда отправить.
Остановились перед самым дальним от ворот бараком. Чернели жерла узких окон, из трубы, торчащей над крышей, не валил дым, а дверь оказалась чуть ли не на треть занесена снегом.
— Ну, там надо убраться и протопить, — сказал брат Горфри, — но я думаю, что твои оруженосцы с этим справятся, во имя Владыки-Порядка.
— Справятся, — уверенно кивнул ре Вальф, — а послушники пока займутся лошадьми…
Хорст горестно вздохнул. Что-то подсказывало ему, то сегодня вечером ему вряд ли удастся отдохнуть.
— На службу, братья! На службу! — Только открыв глаза, Хорст понял, что замерз. Барак для оруженосцев, несмотря на две печи в разных концах, протапливался плохо, и не помогали даже двойные одеяла.
Лязгая зубами, бывший сапожник слез с кровати и принялся одеваться. Рядом спешно натягивали задубевшую за ночь одежду прочие братья, пар от их дыхания облачками клубился в воздухе.
— На службу, братья! На службу! — Караульный по бараку, которому сегодня выпало поднимать своих же товарищей, продолжал надрываться. Знал, наверно, что если кто-либо опоздает в храм, то наказан будет не только опоздавший, но и тот, кто плохо будил.
Хорст нацепил сапоги и принялся пробираться к выходу. Проходя через камору, где хранилось оружие, споткнулся о выкатившийся из кучи щит и едва сдержал рвущееся с языка ругательство.
На улице было еще темно, из-за Стены поднималось робкое зарево рассвета. Мороз прихватывал, заставлял двигаться быстрее. Из распахнутой двери храма лилось теплое свечение, слышался звон колокольчиков. Хлопали двери бараков, к святилищу шагали десятки людей.
Bce молчали, только снег поскрипывал под ногами. Большую часть службы Хорст благополучно продремал, опустив голову и время от времени вспоминая о том, что нужно шевелить губами. Окончательно проснулся лишь тогда, когда вышел из вонючей духоты храма снова на мороз. День потихоньку разгорался, Священный Куб на верхушке ближайшей башни лучился белым, словно там зажгли огромную свечу.
— Чего-то они суетятся сегодня, — негромко произнес брат Ситольф, толстый и круглолицый оруженосец. Он оказался рядом с Хорстом и теперь искоса разглядывал старших редаров, сгрудившихся в кучу.
Заметить в невозмутимых редарах суетливость мог только тот, кто провел рядом с ними не один год. Брат Ситольф пробуждался вблизи Стены уже больше двадцати лет.
— Что, нападение? — встревожился Хорст.
Брат Ситольф поглядел на него покровительственно.
— Не шути так, клянусь Владыкой-Порядком! — важно изрек он. — Если б было нападение, мы бы об этом сразу узнали… А так, скорее всего, что-то затевается, вроде приезда к нам в сотню магистра, например.
— А…
Хорст первый раз увидел Стену чуть больше недели назад. Два дня провел вместе с прочими новичками. А потом в свите ре Вальфа, которого назначили на смену погибшему командору в одну из сотен северной части Стены, прибыл сюда, в поселок Порядочного Кретильфа.
«Сотней» именовался отряд, отвечающий за оборону участка Стены с тремя башнями. Возглавлял ее командор, а его воины занимали один из многочисленных укрепленных поселков, разбросанных по Перешейку. Каждый из них именовался в честь кого-то из Порядочных.
Имелись еще Цитадель и обитающий в ней магистр — глава всего Ордена.
— А чего ему у нас понадобилось? — спросил Хорст.
— Спроси чего полегче! — ухмыльнулся брат Ситольф.
Догадка его подтвердилась после утренней трапезы, когда Хорст, вооруженный вилами, чистил стойла в одной из конюшен. От запаха навоза его слегка поташнивало, а норовистый жеребец по кличке Бука все выискивал момент, чтобы укусить.
При взгляде на его здоровенные желтые зубы закрадывалась мысль, что не все лошади травоядные.
— Быстрее, быстрее!.. — Вбежавший в конюшню послушник выглядел так, будто его только что шарахнули по голове. — Все к храму!
— А что стряслось? — лениво спросил один из оруженосцев.
— Всем, кто не в карауле, велено собраться там и приветствовать магистра!
Поселки Ордена строились по одинаковому плану: прямоугольник, в центре которого башня и храм Порядка, а перед ними — широкая квадратная площадь. Сейчас на ней царил жуткий беспорядок. Срывали горло десятники, ошалело бегали послушники и оруженосцы. Хорсту досталось место позади всех.
— Что, пришел поглазеть? — за спиной прозвучал изрядно надоевший дребезжащий голос.
— Ага, и ты тут? — Хорст повернулся и неприятно поежился, встретив знакомый насмешливый взгляд.
— Куда же мне деться? — Авти, в привычном шутовском колпаке и драном плаще, ухмыльнулся. — Чем я хуже других?
С первого дня, как их поселили в бараке, у Стены шут вел себя, словно вернувшийся в дом хозяин. Но что больше всего удивляло Хорста — редары относились к нему с подчеркнутым уважением и терпели все его выходки.
Когда он вызвался ехать с ре Вальфом, никто не возразил, а в поселке Порядочного Кретильфа шуту отвели место в бараке для редаров. На то, что он не посещал храм и пренебрегал обязательными для других правилами, никто не обращал внимания.
Часовые крошечную фигурку в ярком одеянии будто не замечали…
Гомон стих, едва на площадь выехал магистр. Он выглядел чудовищно старым, бледное лицо прорезали глубокие морщины, а ветер шевелил редкие волосы на непокрытой голове.
— Мир вам, братья, во имя Владыки-Порядка. — Сухая рука поднялась в благословляющем жесте.
Сотня, начиная с командора, опустилась на колено.
— Встаньте. — Магистр спрыгнул с лошади.
— Недолго ему осталось, — проговорил Авти с каким-то странным сочувствием, — Ордену служат долго, но всякая служба когда-нибудь заканчивается…
Хорст хотел возразить, что магистр протянет еще не один год. Но, посмотрев на посуровевшее лицо шута, на котором застыла скорбная мина, более приличествующая для похоронной процессии, передумал. Молча глядел, как командор, магистр и несколько старших редаров один за другим проходят в дверь храма.
— Куда это они? Молиться?
— Совещаться будут. — Авти со значительным видом поднял указательный палец. — Заведено так, принимать важные решения пред ликом Порядка. И опять же там негде присесть. А стоя долго не потреплешься.
Понукаемые десятниками, послушники и оруженосцы принялись расходиться. Хорста пока никто не трогал, но он прекрасно понимал, что вскоре его заставят вернуться к «любимому» навозу. Оглядевшись и убедившись, что их никто не слушает, он негромко сказал:
— Слушай, за все время, что я тут, мне ни разу не довелось побывать на Стене. А ведь…
— И нечего тебе там делать!.. — перебил его Авти. — Если оруженосцев зовут на Стену, значит, дело настолько скверно, что деваться некуда.
— Ну, а как же я туда попаду? Не рыть же мне подкоп, чтобы добраться до Хаоса?