В казарме курсантов кровати Дескина и Кагершема оказались рядом. Несмотря на разницу в характерах, социальном положении, жизненном опыте, между ровесниками начала завязываться дружба.
— Мой отец один из крупнейших бизнесменов Астгартуса. — рассказывал Билл. — Моего старшего брата прочат на его место, а меня он считает мягкотелым и романтичным, вот и настоял на моем поступлении в академию. Ему кажется, что курсантская жизнь выбьет из меня эту дурь.
— И набьет другой. — продолжил Вольдемар.
С пилотированием истребителя у Билла не ладилось, и сержант Дескин уговорил инструктора на дополнительные занятия на тренажере.
— Вместо одной потери мы понесли две, и все благодаря Вам, Кагершем. После того, как Дескина сбили, Вам дальше ничего не светило и помочь ведущему Вы уже ничем не могли, уходить надо было. Вопросы есть?
— Разрешите вопрос, господин лейтенант. — подал голос Билл.
— Разрешаю.
— Какой коэффициент трудности был у наших противников?
— Девяносто пять.
— Сколько? — не удержался Билл
— Девяносто пять. Или в настоящем бою Вы надеетесь встретиться с плохо обученными даунами? — лейтенант закончил разбор полета. — Завтра в то же время, попробуем еще раз.
Вольдемар и Билл отправились снимать тренажерные костюмы. Вообще-то пилотов истребителей одевали в противопергрузочные костюмы. Костюм для тренажера выполнял обратную функцию — он имитировал перегрузку.
— Какие планы на воскресенье? — поинтересовался Кагершем-младший.
— Пока никаких. — ответил Вольдемар.
— Может, все-таки ко мне? — предложил Билл.
— Посмотрим…
С шести вечера субботы до девяти часов вечера воскресенья курсантов академии, тех, кто не был занят в наряде, отпускали в увольнение. Поначалу Вольдемару нравились эти выходы. Огни большого города, поток людей, музыка, звучащая по вечерам. И все это мимо, мимо. Здесь он никого не знал и никто его не ждал, девушки с интересом поглядывали на форму курсанта академии ВКФ, но Вольдемар чувствовал, что дальше формы их интерес не распространяется. Да и пустые карманы останавливали от попыток знакомства. Того, что платили курсантам, не хватало даже на самые простые развлечения, даже одному. Несколько раз сержант Дескин сам просился в наряд, освобождая выходной взводным сержантам. Уильям Кагершем несколько раз приглашал его к себе домой, но Вольдемар каждый раз отказывался.
— Проходи. — Билл придержал дверь, пропуская товарища.
Никаких швейцаров или дворецких, которых рисовало воображение Вольдемара, при дверях не было. Нравы в доме Кагершемов были довольно демократичными. Однако сам дом не просто говорил, кричал — здесь живут огромные деньги. Внутренне содержание дома полностью соответствовало внешнему виду. Если Вольдемар впервые попал в такую обстановку, то для Билла это был родной дом. Миновав шикарные двери из темного дерева, курсанты попали в большой холл с широкой парадной лестницей.
Едва войдя в холл, Вольдемар увидел на лестнице… Нет, не ангела, скорее это был чертенок. Первое, что бросилось в глаза — густые темные волосы, где заканчивались не видно, но казалось, что опии стекают до самой талии. Аристократическое лицо с правильными, утонченными чертами. И большие, карие глаза с чертиками в них. Между девушкой и Биллом было явное сходство. Брат и сестра. Но если Уильям выглядел симпатичным юношей, то его сестра — прекраснейшей из девушек. Фигура гармонировала с лицом и была не менее прекрасной. В следующую секунду девушка открыла рот.
— А я думаю, чего это казармой завоняло. Оказывается мой дорогой братец приперся, да еще и с собой кого-то притащил.
Голос был настолько завораживающим, что смысл слов пролетел мимо ушей Вольдемара.
— Привет, сестричка. И я тоже тебя люблю.
Схватив Вольдемара за руку, Билл проскочил на второй этаж мимо девушки.
— Не обращай внимания. Это моя старшая сестра Алессия, редкая стерва, хотя и красивая.
— И имя у нее красивое. Алессия. И необыкновенное.
— Да обычное имя… — начал Билл. — Погоди, погоди. Да ты, не иначе влюбился? Даже и не думай, у нее официальных ухажеров не меньше дюжины, а желающих в это число попасть… И не сосчитаешь. К тому же при своем стервозном характере она обожает стравливать их между собой. Отец называет ее позором нашей семьи.
— Все уже разлюбил. — Вольдемар стряхнул наваждение.
— Пошли, я тебе свои рисунки покажу.
— Так ты еще и рисуешь?
— Есть немного. Давай я твой портрет нарисую.
— Еще чего! Найди себе другую натурщицу.
Через три часа Билл наносил на бумагу последние штрихи. В этот момент в дверь постучали. Пошушукавшись с кем-то за дверью, Билл вернулся в комнату и сообщил.
— Отец приглашает нас к обеду.
Кроме двух Уильямов Кагершемов, старшего и младшего, присутствовала жена Уильяма старшего и, соответственно, мать младшего. Лет тридцать назад она была не менее красива, чем ее дочь. Но сейчас красота ее увядала, в то время, как Алессия Кагершем находилась в расцвете своей красоты. Отец Билла — солидный господин, лет пятидесяти с благородной сединой в волосах производил впечатление уверенного в себе и довольного жизнью человека.
Дворецкий в доме отсутствовал, зато за обедом прислуживали сразу два официанта. Впрочем, изысканных деликатесов к столу не подавали и, разобравшись со столовыми приборами, Вольдемар аккуратно орудовал ножом и вилкой.
После обеда Уильям Кагершем-старший пригласил сержанта Дескина к себе в кабинет, олного.
— Вы ведь с Зеды-3? — обратился он к Вольдемару.
— Да я там родился и вырос.
— Мой старший, Франклин, сейчас там. Одна из наших компаний заключила контракт на восстановление производственного комплекса. Как рассказывал Уильям, Вы участвовали в сражении за него.
— Целых два раза, сначала оборонял, а потом штурмовал.
— Насколько я помню, в новостях с Зеды говорили, что рота, оборонявшая комплекс, полностью погибла.
Не было никакой роты. — помрачнел сержант Дескин. — Было девятнадцать человек со старыми винтовками, час всего продержались. А выжило только двое.
— И крест у Вас за этот бой?
— Нет. Это уже за штурм.
— А ранение как получили?
— Да по глупости. Бронетранспортер подорвался на фугасе, машин инженерной разведки в корпусе не было, вот и пришлось своими колесами дорогу проверять.
— Мы слишком долго почивали на лаврах, и слишком многим наступили на хвост. — задумчиво произнес Кагершем-старший и, помолчав, добавил — Говоря мы, я имею в виду не только политическое руководство республики и крупнейших бизнесменов, но и себя лично. У нас еще есть пара лет передышки, а дальше нас ждут большие проблемы. Догадываетесь какие?
— В этом случае можно не строить догадки, достаточно посмотреть на список противников, с которыми мы воюем на тренажерах. Пока на тренажерах.
— Я уже жалею, что отправил Уильяма в академию. Но забрать его оттуда сейчас — неправильно, да он и сам не уйдет. Поэтому я прошу Вас помочь ему, особенно, когда станет жарко.
— Я постараюсь. — пообещал Вольдемар.
* * *— Ну, и кто из вас желает занять вакантную должность?
— Сержант Дескин. — первым среагировал Вольдемар.
— Кто смел, того и тапки. — третий помощник командира учебного корабля «Проксима», капитан третьего ранга Диксон объединил две старые поговорки. — Должность второго штурмана ваша. Остальные пойдут дублерами офицеров корабля.
Пятерка курсантов прибыла на бывший линкор, а ныне учебное судно «Проксима» для прохождения учебной практики после окончания третьего курса академии. Три года учебы остались позади, курсант Дескин не был самым лучшим, но в двух предметах показывал блестящие результаты, в навигации, а также пилотировании космических истребителей и штурмовиков. По остальным предметам шли более или менее ровные оценки чуть выше среднего. Несколько раз Вольдемар был в доме Кагершемов, но Алессии ни разу не видел. Нет, конечно, он понимал, что не стоит с ней связываться, да и шансов привлечь ее внимание у него не было. Но где-то в глубине души он очень хотел ее увидеть, просто увидеть.
Должность второго штурмана, впрочем, как и должность третьего помощника командира, была анахронизмом. Когда линкоры типа «Проксима» вступали в строй, эти должности были полностью востребованы, но за свою долгую жизнь линкоры прошли неоднократную модернизацию, позволившие автоматизировать технику и сократить экипаж. На новых линкорах этих должностей уже не было в принципе, а на «Проксиме» и «Левенауте» остались. Естественно эти должности были тихой гаванью, на них держали бесперспективных или проштрафившихся офицеров. В данный момент должность третьего помощника занимал Диксон, а вакантную должность второго штурмана занял сержант Дескин. Уильяму Кагершему-младшему досталось место дублера командира носовой башни.
Полгода назад «Проксима» был, наконец, выведен из боевого состава флота и переквалифицирован в учебные корабли. На корабле должно было проходить обучение молодое пополнение флота. Республиканский бюджет выделил, наконец, деньги на закладку новых кораблей, первый был уже заложен. Вскоре та же участь должна была постигнуть «Левенаут», подготовка к закладке второго линкора шла полным ходом.
— Наше корыто отправляется на учебные стрельбы на три месяца. — продолжал Диксон. — Разнесем пару десятков мелких астероидов и по домам, ничего сложного. Вопросы есть? Нет. Тогда сегодня размещайтесь по каютам и завтра приступайте.
— На Астгартус попадем как раз к началу занятий в академии, так, что плакали наши летние каникулы. — огорчился Билл.
— Наплевать.
Отмахнулся Вольдемар, летний отдых на курортах Астгартуса ему не светил в любом случае. Всех его сбережений не хватило бы даже на дорогу. А в это время судьба готовила новый поворот.
— Вы уверены?
Адмирал Кагершем пристально смотрел в глаза собеседнику. Этот взгляд могли выдержать не многие, начальнику республиканской военной разведки это удалось.
— Да уверен. Сейчас соотношение сил наиболее благоприятное для империи. Дальше начнет сказываться наше преимущество в промышленной базе. Поэтому или сейчас или никогда, другого шанса уничтожить ядро нашего флота у них уже не будет.
— Полностью с Вами согласен, у меня аналогичная информация. Неужели Вы, генерал, думаете, что линкоры без прикрытия я туда потащил просто так.
— Была такая мысль, легенду Вы придумали убедительную. Опять правая рука не ведает, что творит левая. Но ведь это война, что скажут наши политики?
— Не волнуйтесь, согласием сенаторов я уже заручился. Четыре линкора слишком жирный куш, они не могут не клюнуть на него и Ваша информация, генерал, это подтверждает. А когда они ввяжутся в сражение, ловушка захлопнется.
— Соотношение сил будет не слишком убедительным, мясорубка будет страшная, потери огромными, и в кораблях, и в людях. А, что дальше? Начнется новая гонка.
— В этой гонке преимущество будет на нашей стороне, к тому же у меня в рукаве есть еще один козырь.
— А, если проиграем?
— Тогда все будет плохо. Без флота, некоторые планеты мы не удержим, и преимущество перейдет к имперцам. Поэтому проиграть мы не можем.
От избытка эмоций адмирал поднялся из-за стола и начал мерить кабинет шагами.
— Мы просто не имеем права проиграть. Но даже убедительная победа не решит всех наших проблем, адмирал.
— Вы имеете в виду коалицию независимых?
— Именно ее.
— Давайте решать проблемы по мере их поступления. Сейчас наша головная боль — имперцы, вот с них и начнем.
— Согласен, адмирал. И так, какое содействие наше ведомство может оказать Вам…
— Огонь!
Спустя четыре секунды небольшой метеороид раскололся на несколько кусков, без взрыва. Снаряд был учебным. Второй месяц экипаж «Проксимы» крушил пролетающие мимо метеороиды и уворачивался от летящих прямо в них. Короче, расслабляться было некогда. Несколько метеороидов было на счету Вольдемара. Стрелять по ним было просто, цель шла прямо с постоянной скоростью, баллистический вычислитель щелкал такие задачи, как белка орешки. Белок и орехи он впервые увидел на Астгартусе. Больше штурману, а тем более второму штурману делать было нечего. Билл уже начал считать дни до возвращения, когда размеренное существование «Проксимы» было прервано событием гораздо более существенным, чем метеоритная тревога.
Сначала прыгнули к голубому гиганту, не имеющему планетной системы, а потому и не имеющему собственного имени, только длинный номер на звездных картах. Там их уже ждал военный транспорт. Два дня с транспорта на линкор тащили снаряды, ракеты, продовольствие, перекачивали топливо и окислитель. Командир линкора хранил молчание, но все понимали, назревает, что-то серьезное. Однако действительность была гораздо хуже самых мрачных ожиданий. Старый линкор и был тем самым козырем в рукаве адмирала Кагершема. Имперская разведка просто упустила учебный корабль, отправленный для обучения новобранцев к черту на рога. Перевод «Проксимы» в разряд учебных кораблей был чистой формальностью. С линкора не скрутили ни одной гайки, ничуть не уменьшили ни его огневой мощи, ни его защиты.
В начале третьих суток "дойная корова" отвалила в сторону, и командир линкора собрал на совещание офицеров корабля. Второго штурмана на него, естественно, никто пригласить не удосужился. Вольдемар коротал время в штурманской рубке, когда туда примчался Билл Кагершем.
— Слышал! — с порога выпалил он. — Война с империей!
— Пока нет. Но ты не волнуйся, когда мы потребуемся, за нами придут.
— Ну и сиди тут!
Билл умчался дальше, если так можно сказать про невесомость. Через полтора часа вернулся первый штурман.
— Рассчитывайте прыжок, сержант, вот координаты.
Вольдемар вставил карточку в компьютер и вывел на экран конечную точку. Из кресла он не вылетел потому, что во-первых, был к нему пристегнут, а во-вторых, находился в невесомости. На экране была Леста — главная база имперского флота. Вольдемар посмотрел на штурмана и задал только один вопрос.
— Обратный прыжок считать?
— Да. Чем черт не шутит, может и пригодится. Сейчас старик по внутрикорабельной выступит.
Через две минуты ожили динамики.
— Коварный враг совершил внезапное нападение на наш флот. Сейчас наши товарищи ведут неравный бой с кораблями противника… Нам предоставляется возможность отомстить за гибель наших товарищей и приблизить окончательную победу! Надеюсь, мы прославим в веках имя линкора "Проксимы"!
Большие дяди в высоких кабинетах не смогли мирно распилить большие бабки, а нам предоставлена возможность славно сдохнуть в этих разборках. Ну, да ты сам эту дорогу выбрал, за хобот в академию никто не тянул. А то сидел бы сейчас в каком-нибудь десантном училище, печатал с носка и никакой войны в радиусе ста световых лет. Хорошо.
Вольдемар взглянул на напряженное лицо штурмана. Первый раз в такой ситуации, для него эта война начинается, а для меня продолжается. Сержант Дескин уткнулся в компьютер. Компьютер, наконец, выдал результат. Вольдемар проверил расчеты компьютера и передал их первому штурману. Лейтенант проверил расчеты компьютера, проверил проверку Вольдемара и подготовил данные для прыжка. Волнуется, решил второй штурман. Оставалось дождаться команды.
Прыжок через пространство всегда несет в себе опасность, особенно на выходе. Всегда есть шанс оказаться на пути метеорита или астероида в самый неподходящий момент — момент выхода в обычное пространство. Поэтому прыгали подальше от планетных систем, где риск таких встреч был минимальным, а к цели подходили на маршевых ракетных двигателях.
Когда на экранах локаторов дальнего обзора появилась крупная одиночная цель, оператор не встревожился. Военные корабли такого размера без эскорта не летают, так, что это, скорее всего, какой-нибудь заблудившийся транспорт. Однако «транспорт» не отвечая на запросы, продолжал приближаться к базе. Через двадцать минут стандартного времени на военной базе Леста была объявлена тревога. Два сторожевика отправились навстречу незваному гостю. Через четыре часа тридцать восемь минут один из неосторожно приблизившихся сторожевиков был выведен из строя снарядом главного калибра, второй поспешно метнулся в сторону, успев выйти на расстояние визуальной видимости. Получив изображение пришельца на свой компьютер, командир базы буквально взвыл. Не узнать характерный силуэт было невозможно. Республиканский слон влезал в имперскую посудную лавку.
Встречать старый республиканский линкор было практически нечем. На ракетных батареях сэкономили ради линейного флота. Но, ни одного из имперских линкоров на базе сейчас не было, как и крейсеров. Все тяжелые корабли были брошены на разгром линейного республиканского флота. На базе осталась скудная коллекция легких кораблей, в основном устаревших. Но был, был в этом раскладе свой козырь и у имперцев. Оставалось только решить начинать с него сразу или сначала развлечь республиканцев атакой легких сил. В первом случае был шанс остановить республиканцев до того, как они доберутся до доков, во втором вероятность остановить линкор была выше. Время до подхода противника оставалось, и командир базы углубился в расчеты.
На борту «Проксимы» царило возбуждение перед первым боем. На выходе из штурманской рубки Вольдемара перехватил Билл Кагершем.
— Слушай! Если со мной что… Ты сообщи моим родителям.
— Брось Билл. Что с тобой может случиться? Эти имперские лоханки нам даже броню поцарапать не смогут.
Вольдемар Дескин лукавил, Биллу Кагершему досталось одно из самых опасных мест на линкоре, а неприятные сюрпризы в главной базе вражеского флота более чем вероятны.