— У нас есть два катера, берите их и уходите, а я еще поиграю с крейсером. Даже, если меня прикончат быстро, то оба катера ему не догнать, тем более с поврежденными двигателями. Крейсер уйдет, попытайтесь с кем-нибудь связаться.
— Правильно. — поддержал его капитан. — Только останусь я. Я уже старый и это мое судно, а Вы уходите.
— А как же Ваша плата за риск? — поинтересовался штурман.
— Дети получат, а с учетом страховки, им до конца жизни хватит.
— Один Вы не справитесь, должен остаться кто-то из механиков. — напомнил штурман.
После переговоров, выяснилось, что никто из механиков на вахте оставаться не пожелал. Осуждать их было нельзя, оставаться или нет дело сугубо добровольное, а смерть от разгерметизации — страшная смерть.
— Вот все и решилось. Капитан, Вы идите в пост управления двигателями, а я останусь здесь. Штурман, собирайте экипаж в ангаре, когда будете готовы, я открою порт.
Условно приговоренные к жизни покинули рубку. Двое оставшихся продолжали следить за висящим на корме транспорта рейдером.
— Пора. — капитан отстегнулся от кресла и поплыл к выходу.
— Скафандр надевать будете? — спросил Вольдемар.
— Нет. Уж лучше сразу, чем сутками мучатся.
Через четыре минуты катера вышли из ангара и, прикрываясь от крейсера корпусом 4М22-718, начали ускорение. Теперь каждому предстояло проверить свою удачу. Оставшимся на борту транспорта проверять было нечего, оставалось только ждать. Дождались, через восемь минут крейсер открыл огонь. Теперь из трех выпущенных снарядов два достигали цели, количество красных отсеков на схеме живучести медленно, но неуклонно увеличивалось. Теперь работала уже не вероятность попадания, а статистика. Вольдемар даже попытался вычислить математическое ожидание количества снарядов, необходимое для уничтожения транспорта с массой покоя двести тысяч тонн. Потом рассчитал оставшееся время, два часа срок одна минута стандартного времени. Очередной снаряд грохнул в корме, по корпусу прошла дрожь, тяга двигателей пропала, Вот теперь точно каюк, сейчас зайдет с носа и…
Внешние сенсоры и камеры уже не работали, что твориться снаружи, и где находится крейсер Вольдемар не знал, но решил попробовать подергаться на маневровых. Понятно, что на длительный режим работы они не рассчитаны и горючее жрут со страшной силой. Но стоит ли в его ситуации заботится об экономии горючего. Вольдемар попытался связаться с постом управления двигателями, капитан не ответил. На схеме живучести отсек уже стал красным, разгерметизация. Внезапно он понял, что чего-то не хватает, с последнего попадания прошло уже три минуты. Потом прошло пять минут, десять. Тишина, вероятно, командир крейсера решил, что с транспорта хватит, и погнался за катерами. С его состоянием крейсера только гонками заниматься, да и за время погони катера должны были увеличить дистанцию до предельной для стрельбы по такой малоразмерной цели. Будем надеяться, что крейсер занялся собственным выживанием.
А я займусь своим. Так, что у нас воздухом? Утечка из носовых отсеков практически отсутствует. Все дырки в корме. Система регенерации работает нормально, месяца три можно дышать спокойно. Теперь энергия. Всех лишних потребителей долой, оставим только регенерацию и освещение рубки. Стоп, приемник включим обратно, потом проверим, работает или нет. Продовольственный склад в зеленой зоне, значит, воздух там есть. С учетом сокращения экипажа хватит надолго. Итак, минимум два, максимум четыре месяца у меня есть.
В тишине рубки сигнал вызова прозвучал громовым раскатом, рановато имперец выключил глушилку. Вольдемар дотянулся до клавиши ответа. К его удивлению канал связи был закрытым, такими пользовался только ВКФ. Будь на транспорте 4М22-718 обычная аппаратура связи, вызов просто не прошел бы. На экране коммуникатора появился капитан второго ранга.
— Капитан второго ранга Ватир. — представился офицер. — Командир крейсера "Варен".
Вот это номер! По традиции имена планет и звезд давали линейным кораблям. Но тут особый случай, нового линкора на подходе не было, вот и пришлось в обход традиции называть именем свежеприхваченной планеты достраивающийся крейсер. Кстати, этот крейсер еще три месяца должен проходить приемосдаточные испытания, а не болтаться в космосе.
— Вы младший лейтенант Дескин? — продолжил капитан Ватир.
Вольдемар машинально попытался одернуть мундир, хотя был в обычном гражданском комбинезоне с логотипом компании Гамма Лайнер.
— Так точно!
— Катера мы уже подобрали. — сообщил Вольдемару собеседник. — Готовьтесь к приему спасательной партии. Сколько вас на борту? Двое?
— Уже нет, я один.
— Сочувствую.
— Не надо, господин капитан второго ранга, я не барышня высшего света. Пусть спасатели свяжутся со мной на подходе, я открою первый порт ангара с левого борта, он не поврежден.
— До встречи на борту «Варена», господин младший лейтенант.
— До встречи, господин капитан второго ранга.
Вольдемар перевел коммуникатор в ждущий режим и начал восстанавливать энергоснабжение ангара левого борта, теперь электроэнергию можно не экономить. Спасатели скоро будут, побыстрей бы, как то неуютно вдруг стало внутри огромного полуразрушенного корпуса, несущегося в черноту космической бездны.
— А Вы, господин младший лейтенант думали, что мы Вас просто так порезвиться отпустим? Без длинного поводка?
Младший лейтенант Дескин, в тщательно отутюженной форме со всеми знаками различия, наградами, значками и нашивками навытяжку стоял посреди кабинета начальника штаба ВКФ. Вольдемар «ел» глазами начальство, всем своим видом демонстрируя почтительность и внимание. Получалось не очень, но он старался, очень не хотелось обратно в резерв на половинный оклад плюс орденские. От капитана Ватира он уже знал, что на транспорт в тайне от экипажа впихнули радиомаяк и новенький крейсер вместо испытаний целый месяц мотался за грузовиком, прыгая от одной планетной системы к другой. Как только сигнал маяка исчез «Варен» с максимальным ускорением по счислению пошел на перехват 4М22-718, но успел к самому концу. Увлеченный расстрелом транспорта рейдер элементарно проспал появление нового противника, а повреждения двигателей и вооружения не позволили избежать попаданий республиканских ракет. Из шести выпущенных «Вареном» ракет до цели добрались все шесть. После этого осталось только подобрать катера с транспорта, спасательные капсулы с крейсера и вытащить Вольдемара.
— В ходе операции «Крысолов» уничтожены два имперских рейдера, в том числе новейший крейсер" Имератор Грегор ХI", захвачена секретная аппаратура глушения связи — объявил вице-адмирал. — Однако, в связи с гибелью транспорта четыре эм двадцать два тире семьсот восемнадцать операция «Крысолов» завершена. Командир транспорта, младший лейтенант Дескин, направляется в офицерский резерв для ожидания следующего назначения.
— Вопросы?
— Никак нет, господин вице-адмирал.
— Когда будете сидеть в резерве, подумайте, стоит ли выписывать пируэты вокруг устава. И скажите спасибо адмиралу, он ухитрился спустить дело о Вашем самоуправстве на тормозах. А два уничтоженных Вами крейсера заткнут рты оставшимся крикунам, но врагов себе Вы нажили немало.
— Полтора.
— Что полтора?
— Полтора крейсера, господин вице-адмирал. Второй добил "Варен"
— Вот именно, добил. Если бы не Ваш залп, то результат их встречи был бы непредсказуем. Ладно, пусть будет полтора. Идете, лейтенант, когда Вы потребуетесь, Вас вызовут.
Личного везения Вольдемара Дескина хватило только на своевременное прибытие «Варена». А, что в итоге? Патрик стал майором, из звания младшего лейтенанта Орхана исчезло первое слово, капитан второго ранга Ватир получил крест ВКФ третьей степени, экипаж транспорта получил тройную надбавку за риск, а семья капитана еще и страховку. Даже Уильяму Кагершему затраты на переоборудование транспорта возместили. И только автор идеи направился в резерв за два… Ну ладно, ладно полтора крейсера и аппаратуру глушения. Нет в мире справедливости.
Глава 11. Коммандос
Ну почему все так плохо? Месяц в опостылевшем резерве опустил настроение младшего лейтенанта Дескина почти до уровня плинтуса на первом этаже офицерского общежития. В этом самом общежитии, в комнате на первом этаже он бездарно терял время и предавался черной меланхолии, лежа на жесткой армейской койке, застеленной синим колючим одеялом. Что лучше, попасть с каким-нибудь орденом в палату к доктору Латину или без единой царапины в эту чертову общагу? Мнение решительно склонялось к первому варианту, раненых кормят лучше и оснований для безделья у них больше. А еще у них есть процедуры, которые проводят молодые и симпатичные сестрички. Правда в реальном госпитале молодых и симпатичных раз, два и все, а остальные… Но не будем о грустном.
Вольдемар перевернулся на другой бок. Еще один день и я на стену полезу. Чем бы заняться. Пойти в канцелярию, узнать, нет ли новых вакансий? Глупо, прикормленные более состоятельными господами офицерами, канцелярские крысы все более или менее приличные должности уже расписали на год вперед. Если, что то и предложат, то дыру почище этой или мясорубку, из которой нет выхода, а есть только вход. Впрочем, Вольдемар уже давно был согласен на мясорубку, но сам идти и просить не хотел. Пусть сами предложат или прикажут, а самому идти? Хватит, находился! Но просить или приказывать, как-то никто не спешил, и один день медленно тянулся сменяемый другим таким же длинным и серым. Настроение Вольдемара преодолело плинтус первого этажа.
Комната, в которой лежал Вольдемар, была рассчитана на четверых. Две кровати сейчас пустовали, их обитатели числились в отпуске без содержания. На третьей лежал, а точнее валялся младший лейтенант Дескин. Четвертую занимал лейтенант из бывших штабных, попавший в резерв после слияния штабов двух крейсерских дивизий в один. Крейсеров как раз на дивизию набралось, а мест в новом штабе на всех не хватило. Лейтенанта Вольдемар презирал, не только как боевой офицер штабную крысу, но и за пронырливость, услужливость и угодничество по отношению к вышестоящим. Надеется вновь обрести теплое местечко, а карманы, как и Вольдемара, пустые. Не дай бог в штаб не пристроится и людьми командовать начнет.
Приход соседа по комнате прервал размышления.
— Слышал, добровольцев для какого-то секретного задания набирают, капитан за ними приехал, сейчас в канцелярии сидит, кандидатуры по личным делам подбирает. Потом отобранных вызывать будут и предлагать. — выдал новость лейтенант.
— А ты согласишься?
— Да ты, что? Опасно слишком, да мне и не предложат.
Это точно, кому ты там слизняк нужен. А мне, наверняка предложат, и я соглашусь. Уж лучше в бой, чем в этой дыре гнить.
В это же время в канцелярии разговаривали два капитана второго ранга, начальник офицерского резерва и "покупатель".
— Так, кто тут у нас? А это тот, что двадцать второй «Сокол» угробил, возьмешь?
"Покупатель" просмотрел личное дело и кивнул.
— Возьму. Среди мокрых куриц и желторотых птенчиков из твоего курятника этот так прямо орел.
— Вот именно, говорят и «Орел» тоже на нем висит.
— По крайней мере, не трус и кораблем управлять умеет.
— Ну и забирай, если согласиться. Только осторожнее с ним.
Начальник резерва огляделся, хотя в кабинете они были вдвоем.
— Три месяца назад, этот Дескин, подал мне рапорт на отпуск. Я подписал, он с академии в отпуске не был, все по закону, до последней запятой. А через месяц запрос. Знаешь, откуда?
— Откуда?
— Оттуда!
Начальник выразительно закатил глаза вверх.
— Я им про отпуск, а мне приказ, задним числом откомандировать младшего лейтенанта Дескина в распоряжение штаба ВКФ и об отпуске, что бы никаких упоминаний. Я и канцелярию, и личное дело подправил. А еще через месяц он и сам явился, злющий как черт. А предписание у него было за подписью самого начальника штаба ВКФ. Вот ты когда-нибудь видел, что бы младшим лейтенантам вице-адмиралы предписания подписывали? Вот и я нет. Так, что осторожнее с ним.
На следующий день младший лейтенант Дескин предстал перед «покупателем». Ему был задан только один вопрос.
— Как Вы относитесь к тому, что бы стать командиром крейсера?
— Чего? — Вольдемар решил, что ослышался.
— Крейсера. — подтвердил капитан. — Но только на один рейс.
— Я согласен.
— Подумайте, рейс может быть очень коротким.
— Я согласен.
Повторил свежеиспеченный командир. Знал бы он, какой крейсер ему достался, но даже это знание уже ничего не могло изменить, решение было принято давно.
— Тогда, добро пожаловать в коммандос. Не знаю, где они выкопали это название.
Младший лейтенант Дескин, командир крейсера ВКФ «Феникс». Звучит? За исключением звания, еще как! Но, что это был за крейсер, вот уж действительно феникс, восставший из пепла. Корпусу, назвать это сооружение полноценным кораблем язык не поворачивался, было, лет двести. В историю «Феникс» вошел, как первый «тридцатитысячетонник» построенный на республиканской верфи. Первые восемьдесят лет он провел в действующем составе ВКФ, неоднократно модернизируясь, и даже поучаствовал в нескольких мелких стычках на границах республики. Потом еще сорок лет ржавел в резерве флота, пока окончательно не был выведен из состава флота и продан на металлолом. Перед продажей с крейсера сняли все ценное, оставив голый корпус с остаточной массой покоя около двадцати тысяч тонн.
А дальше началась финансовая чехарда. Цены на металл упали, и разделка корпуса стала невыгодной. Выкупившая корпус крейсера металлургическая фирма, перепродала его другой с большим дисконтом. Эта фирма разорилась и корпус, как один из активов, был выставлен на торги… Короче, за последние восемьдесят лет, корпус крейсера «Феникс», оставаясь на одной орбите вокруг Астгартуса, сменил больше двух десятков владельцев, разорил несколько мелких фирм и причинил немалые убытки крупным, одиннадцать раз был продан с аукциона, восемь раз послужил залогом и один раз был вещественным доказательством в суде. Каждый раз, что-то мешало новоявленным владельцам отправить корпус в переплавку, и они вынуждены были, нести убытки по поддержанию орбиты огромного куска стали.
Так продолжалось до тех пор, пока корпус не попался на глаза командующему ВКФ. Сначала Кагершем хотел просто убрать старый крейсер с орбиты, понадобившейся флоту, но потом ему пришла в голову мысль, как еще можно использовать это чудо на благо республики. Последний владелец с радостью спихнул эту головную боль за символическую плату, крейсер стащили с орбиты и отправили на переоборудование.
Новый командир застал свой корабль в самом разгаре этого переоборудования. К тому времени масса корпуса возросла почти вдвое, в основном, за счет брони снятой со старых кораблей и не успевшей попасть в печь. Единственный маршевый двигатель разместили по центру корпуса и прикрыли такой броней, что можно было, смело соваться под самые мощные противокорабельные ракеты. Также хорошо были прикрыты маневровые двигатели, а вот прыжковые стояли абсолютно не защищенными. Но самое главное кораблем мог управлять один человек! Да, да, таким огромным кораблем, только один человек. Когда Вольдемар осознал, для чего предназначен старый крейсер, и какие шансы на спасение есть у его командира, то ему чуть не стало плохо. Он даже понял, для какой цели создается этот гигантский брандер. Именно брандер, не один Дескин книжки читал, адмирал Кагершем древнюю историю знал не хуже. А целью был единственный оставшийся у империи док со стоящим в нем линкором. Однако, отказываться было поздно и единственный член экипажа «Феникса» начал осваивать свой новый корабль и изучать подробности предстоящей операции.
Замысел адмирала был прост и эффективен, разогнанную до огромной скорости стальную громадину могло сбить с курса только воздействие объекта с сопоставимой массой, то есть крейсера, как минимум. А кто решится на такой самоубийственный таран? Попаданий имперских ракет новоявленный «Феникс» не боялся, толщине его новой брони могли завидовать линкоры. Прочую мелочь можно было вообще не принимать в расчет и, опять же броня. В плане было только два слабых места. Во-первых, для такой огромной массы единственный маршевый двигатель был слаб, поэтому разгон придется начинать издалека и у противника будет время подготовится к встрече. Во-вторых, доверить управление автоматике, можно было с дистанции не более двадцати тысяч километров, а это значит, что времени на спасение останется в обрез.
Для спасения пилота…, прошу прощения, командира крейсера был предназначен новейший республиканский истребитель уже прозванный противником «Рата». Это же обозначение понемногу вытесняло невразумительный буквенно-цифровой индекс и в республиканском флоте. Истребитель размещался в хорошо защищенном ангаре, выход из ангара предполагался уже в зоне действия дальней ПРО базы противника, но еще до входа в ближнюю. В ближней зоне истребитель будет сбит в считанные секунды, а вот в дальней есть шанс немного покрутиться.
Мелкие корабли противника в зону ПРО не полезут, а крупные тем более. Во-первых, есть шанс оказаться на пути у своей ракеты. Во-вторых, наличие большого количества целей затруднит целеуказание комплексам ПРО, прикрывающим единственный док и базу. Уроки рейда «Проксимы» имперцы учли и к обороне подготовились. Обнаружение и сопровождение в дальней зоне ПРО такой цели, как истребитель задача почти невозможная, а достать его противокорабельной ракетой трудно, слишком малы размеры и высока маневренность. Зато после попадания «Феникса» в цель на единственный истребитель накинутся все кто сможет его достать. Поэтому Вольдемар предложил изменить ту часть плана, которая касалась его спасения. Возглавлявший операцию капитан второго ранга с ним согласился, и Вольдемар почти перестал считать себя камикадзе.