– Ты нашим звонил? – чуть помедлив, спросил Денисов, прекрасно понимая, что именно это в первую очередь сделал Ринге, едва за залетными рэкетирами закрылась дверь его роскошного кабинета.
– Конечно! Но по всем трем телефонам отвечают, что «аппарат вне зоны или отключен». Что-то случилось. – нервно покусывая нижнюю губу и качая головой, выдавил из себя Ринге. – Ведь не просто же так эти твари заявились!..
– Да заглохни ты! Разнылся… – Денисов кулаком ударил по вмонтированному в стену возле стола Артема несгораемому сейфу. – Они хоть намекнули, кто такие, от кого?!
– Нет, но думаю, азеры или чечены, – предположил Ринге. – Их было четверо, двое русских, двое кавказцев. Перли, как слоны! Ромка, охранник, попытался их остановить, выяснить, кто и зачем, так один, самый здоровый, просто вдарил его кулаком по башке…
– И что дальше?
– Ничего хорошего. Ромка отключился и рухнул, как мешок с дерьмом. Пришлось потом вызывать «Скорую». А в операционном зале такая суматоха началась! Клиенты ломанулись, как из горящего дома, вместе с деньгами.
– Да! Ничего не скажешь, замечательная реклама для компании «Эверест». Ну а что Ромка?..
– Врачи говорят, что, возможно, у него перелом основания черепа… Выжить – выживет, но может остаться идиотом до конца жизни. Старший бригады уже собирался в ментовку звонить, так я насилу отговорил. Пришлось отстегнуть мужику сто баксов.
– Твою мать!!! – Тяжело выдохнув, Денисов сморщился, словно раскусил горький зеленый лимон. Он был в ярости и с трудом себя сдерживал. – Вот вам, нате! Думал, прикрылся «крышей», можно спокойно отращивать пузо, метать икру ложками и плевать в потолок! Но нет – на-ка, выкуси, голубчик!..
– Я отправил одного из моих ребят на поиски Бармаша. У него брательник родной с «тамбовскими» дружит, может, поможет разыскать хоть кого-нибудь из пегасовской братвы… – пробормотал, обреченно пожимая плечами, Артем. – По крайней мере, может, хоть какая-нибудь информация появится, куда подевались эти кретины! Слушай, я здесь подумал… – Затравленный взгляд Ринге на секунду застыл на одной точке. – Может, в Питере идет очередной передел сфер влияния, меняется власть? Время от времени такое происходит, а?!
Максим, пытаясь справиться с нахлынувшими на него эмоциями, подошел к окну, поднял жалюзи и, как каменный истукан с острова Пасхи, застыл, тупо всматриваясь в копошащийся внизу, за стеклом, насквозь промерзший и уставший от длинной зимы город. В кабинете воцарилось молчание.
Взяв из лежащей на подоконнике пачки «Мальборо» сигарету, Максим прикурил и снова замер у подернутого паутинкой изморози широкого окна, делая глубокие затяжки и заполняя пространство вокруг себя густым синеватым дымом.
– И что, эти чечены хоть сказали, как с ними связаться? – посмотрел на сидящего в кресле Артема Денисов.
– Да, вот. – Ринге торопливо кивнул, вытащил из кармана пиджака белый кусочек картона и, поднявшись, отдал Максиму. На нем от руки был написан карандашом единственный номер телефона. – Уходя, они сказали, чтобы ты не дергался. И что они во все дырки имели нашу «крышу». И нас, и всех наших охранников, вместе взятых. Ублюдки черномазые! А один, пока остальные трое здесь передо мной выпендривались, все время ножичком поигрывал, с паскудной такой ухмылочкой, и харкал постоянно прямо на ковер! – Воспоминания о встрече с залетными джигитами явно не доставляли Артему удовольствия и, говоря о визитерах, он все время презрительно морщился.
– Охрану заменил?
– Да, конечно, – кивнул Ринге, нахмурив брови. – Жаль парня. Если врачи потребуют деньги на операцию или еще что-то в этом роде, придется дать. Ромка теперь вряд ли сможет работать в охране, даже если поправится… С проломанной-то головой…
– Не гунди раньше времени, может, еще обойдется! – огрызнулся и без того взвинченный до предела Денисов. – Я думаю, нет там никакого пролома, просто смещение шейных позвонков, поэтому он и потерял сознание.
– Хотелось бы верить! – тихо ответил Артем. – Жаль парня. Хотя… Ведь он же сам выбрал себе такую работу, верно? Никто же его силой в охрану не запихивал, знал, на что идет. Рисковое занятие. Особенно сейчас.
– Наконец-то ты заговорил как нормальный мужик, а не как сердобольная старуха на скамейке! – криво улыбнулся Денисов. – Если отбросить эмоции и спокойно, без мандража, разобраться, то нам вообще-то без разницы, кому платить, верно? В конце концов, это такая же «крыша», не лучше и не хуже. А лишние пять-шесть процентов, которые они требуют, погоды, собственно, не делают, я отстегну. Пускай себе хоть в жопу засунут!
Неожиданно зазвонил телефон. Максим переглянулся с Артемом и, отойдя от окна, рывком схватил трубку. Уронив ее на ковролин, выругался, поднял и приложил к уху. Первые же слова, сказанные собеседником с той стороны линии, успокоили его. Он облегченно вздохнул, вытер внезапно взмокший лоб и не скрывая радости произнес:
– Да?.. Ну наконец-то!!! Нас тут взрывать собираются, а вы… Ладно… не буду… хорошо… Почем я знаю?! Чечены или азеры, в рот им ноги!.. Да, оставили. – Максим продиктовал номер, нацарапанный на картоне, и, скомкав, бросил его в пепельницу. – Да я не паникую! Я просто счастлив, мать их ити!.. Ладно, давай… Пока!
– Бармаш?! – с надеждой спросил Ринге, приподняв брови.
– Нет, Седой, – опуская трубку, уже спокойнее ответил Денисов. – Бармаш уехал, да к тому же у него на днях какой-то придурок по пьянке украл «трубу». – Максим фыркнул. – А этот урод со своей «пехотой» отмечает чей-то день рождения. Сказал, чтобы мы не дергались, спокойно собирали деньги и не слишком забивали себе башку чужими проблемами. Говорит, разберутся.
– Да какое уж тут спокойствие, когда бошки охранникам проламывают, – сморщился Артем. – Ну ладно. Значит, будем ждать, кто кому даст просраться – наши или залетные. Может, организуем тотализатор, начнем принимать ставки?! А, Максим Сергеевич?!
– Пусть они друг друга мочат, мне по фигу, – жестко бросил Максим. – Мы кто с тобой такие?! Как они нас называют – барыги?! Наше дело отстегивать и молчать себе в тряпочку. Думаю, в ближайшие пару дней все устаканится, но уверен – заваруха будет конкретная. В прошлом месяце мы отстегнули бармашовским «быкам» почти шестьдесят кусков «зелени», а за такие деньги любые отморозки друг другу глотку перегрызут! Ладно, это их проблемы… Кац не звонил?
– Звонил, где-то за пять минут до твоего прихода, – устало махнув ладонью, вспомнил Артем. – Тогда не до него было, совсем вылетело из головы.
– И сколько ему нужно на этот раз? – снисходительным тоном произнес Денисов, покосившись на Ринге. Мишка Кац, прикрываясь старыми договоренностями, бессовестно сел на шею «Эвереста» и беззастенчиво сосал огромные деньги для своего грандиозного проекта. После очередного скандала Максим заставил Каца принять ультиматум, и тот скрепя сердце согласился, при условии регулярного и безоговорочного финансирования, отдать долю в своем телебизнесе. Отныне Ренате принадлежало двадцать пять процентов акций новой санкт-петербургской телекомпании «КТВ», выход в эфир которой планировался уже через несколько недель.
– Кац говорил, триста тысяч, – сообщил Артем, подавляя зевок. После напряженного ожидания и пребывания в неизвестности ситуация с войной «крыш» для него, похоже, подходила к своей логической развязке. Угрозы горячих джигитов насчет семьи и детей уже не казались журналисту такими страшными. Все, что нужно любым рэкетирам, – это деньги, а всевозможные акции устрашения, время от времени применяемые к особо несговорчивым коммерсантам, – всего лишь средство для достижения конечной и до банальности обыденной шкурной цели…
– В течение недели получит, – бросил Денисов, быстро подсчитав, что, с учетом требуемой Кацем суммы, телеканал сожрал уже без малого три миллиона долларов. Но Максим знал, что игра стоит свеч. Собственное региональное телевидение с потенциальной аудиторией примерно в двадцать миллионов зрителей – просто золотое дно. И, главное, абсолютно чистые деньги…
– Может, пойдем перекусим? – предложил, похлопав по животу и подтянув галстук, Артем. – Время как раз подходящее, а здесь неподалеку, возле метро «Парк Победы», открылся симпатичный английский паб. Завалим по уточке с грибами, м-м?!
– Одобряется. Пошли, проветримся.
Накинув верхнюю одежду, Ринге и Денисов покинули кабинет и через минут десять уже сидели в уютном полутемном зале оформленного в темно-зеленых тонах пивного ресторана и, в ожидании горячего, потягивали холодный «Гролш» и закусывали его креветками с сыром…
После плотного обеда и сегодняшних нервных переживаний Максиму непреодолимо захотелось на природу – снять стресс, подышать свежим лесным воздухом. Влезть в спортивный костюм, надеть вязаную шапочку и пробежать на лыжах по еще заснеженной чащобе.
Максим так и поступил. Сразу же после обеда телохранитель Саша отвез его домой. Там, быстро переодевшись, прихватив с собой беговые пластиковые лыжи и спортивную сумку с сухой одеждой, полотенцем и термосом, молодой миллионер снова прыгнул в машину и вскоре уже мчался по Выборгскому шоссе по направлению к деревне Кандаково.
Максим так и поступил. Сразу же после обеда телохранитель Саша отвез его домой. Там, быстро переодевшись, прихватив с собой беговые пластиковые лыжи и спортивную сумку с сухой одеждой, полотенцем и термосом, молодой миллионер снова прыгнул в машину и вскоре уже мчался по Выборгскому шоссе по направлению к деревне Кандаково.
Через полчаса, оставив телохранителя дремать и слушать музыку в прогретой машине, Денисов, нацепив лыжи, бежал по знакомой с детства лесной тропинке.
…Отец очень любил это место. Последний раз они были здесь с Максимом всего за несколько месяцев до его гибели. И если другие люди, желая помянуть умерших, отправлялись на кладбище, Макс приезжал сюда, в лес. Здесь никто не мешал ему думать о погибших родителях, разговаривать с ними, даже плакать… И мечтать о жестокой, беспощадной мести, при мысли о которой у Денисова и сейчас сводило скулы. Он яростно втыкал лыжные палки в рыхлый мартовский снег, будто это было тело подонка, погубившего самых близких и дорогих ему людей. Пришло время. У него было сейчас достаточно денег не только для того, чтобы нанять стоящего киллера, но и для того, чтобы скупить на корню все следственные органы города. Так ему казалось. Но беда была в том, что все эти чиновники из правоохранительных органов не могли помочь ему в одном – найти убийцу. Уже несколько раз Денисов нанимал детективов, надеясь с их помощью отыскать хоть какой-нибудь след, но все было тщетно. Он понял, что ему нужен не просто детектив. Ему нужен кто-то, кто перевернет вверх дном весь белый свет и сделает то, чего не сделал РУОП, то, что не смогли сделать частные профессиональные детективы. Мысль о том, что рано или поздно он осуществит свою месть, как всегда, принесла Денисову некоторое успокоение. Ведь у него есть большие деньги, а за деньги можно получить все!..
Полтора часа пролетели как одна минута. Сделав круг в двенадцать километров, Максим вернулся к машине, весь мокрый от пота. Скинул с себя одежду, оставшись в одних плавках, и с душераздирающим криком бросился в чистый лесной снег. Потом переоделся в сухое, сел в машину, выпил чаю и, дав команду ехать обратно, быстро уснул на заднем сиденье, убаюканный саксофоном Кенни Джи, наступающими сумерками и плавным покачиванием автомобильных амортизаторов.
Максим поймал себя на мысли, что уже минут двадцать сидит в кресле, уставившись в одну точку. Стряхнув с себя оцепенение, он поднялся, подошел к бару, налил себе еще немного виски и включил телевизор. Шла популярная вечерняя программа городских новостей, в левом нижнем углу метрового телеэкрана красовался логотип компании «Эверест». С удовлетворением отметив этот факт, Максим вернулся было к креслу, но очередная новость – сообщение о бандитской перестрелке на восточной окраине Санкт-Петербурга – заставила его на время забыть о виски со льдом.
На экране телевизора появилась картинка происшедшей совсем недавно жестокой разборки. Изрешеченная пулями белая «Мазда-626» стояла на обочине дороги, вокруг валялись осколки автомобильного стекла. Рядом, в луже крови, распластались на снегу два мертвых кавказца, истерзанных автоматными очередями. Стреляли явно с близкого расстояния. Неподалеку от места происшествия с микрофоном в руке симпатичная блондинка с ярко накрашенными губами и смазливым личиком что-то взахлеб говорила о «разгуле российской мафии и бездействии правоохранительных органов». Слушая этот лепет, Денисов мысленно усмехнулся: «Эх, куколка, да ты же знать не знаешь, что такое настоящая мафия!..» Ход его мыслей был неожиданно прерван телефонным звонком.
«Может, Рената из Соснового Бора!» – подумал Максим, снимая трубку.
– Новости смотрел? – без лишних предисловий раздался с той стороны хриплый голос Седого.
– Да, смотрел. – Денисова, все еще не сводящего глаз с экрана телевизора, где криминальная хроника уже сменилась на прогноз погоды, вдруг пронзила страшная догадка.
– Молодец, – буркнул Седой. – Можешь спать спокойно, никто тебя больше не побеспокоит. И не забывай, что в понедельник – срок платить. – И в трубке раздались короткие гудки.
Максим почувствовал, что внутри у него все похолодело. Тело мгновенно стало как ватное. Он медленно опустился в кресло. Получалось, что двое убитых кавказцев числятся за компанией «Эверест». И сколько ни пытался Денисов убедить себя, что он здесь совершенно ни при чем, внутренний голос настойчиво подсказывал, что это далеко не последняя смерть, которая может произойти из-за денег его финансовой компании. Впервые со времени их с Мишкой Кацем разговора, когда только обсуждался план грандиозной многомиллионной аферы, Максу вдруг стало по-настоящему страшно.
Глава 28
– Нет, хватит… – чужим, непослушным голосом прошептал Денисов в пустоту комнаты.
Нажав кнопку на пульте дистанционного управления, он выключил телевизор, принес из прихожей свой «дипломат», покопавшись в отделении для мелочей, достал оттуда записную книжку и, найдя нужную страницу с номером телефона уже несколько лет живущего в Германии деда, снова взялся за трубку. Бегло пробежал пальцами по светящимся кнопкам и, услышав длинные гудки, стал напряженно ждать.
– Йа? – после пятого гудка послышался на том конце мужской голос.
– Могу я поговорить с Борисом Семеновичем Илларионовым? – по-немецки спросил Денисов.
В трубке настороженно помолчали, потом голос деда спросил:
– Кто говорит?
– Привет, дед, это я, Максим, – на одном дыхании выпалил Денисов, уже на родном русском. – Как дела?
– Максимка?! – задохнулся от радости Борис Семенович. – Это ты?! Господи!!!
– Здравствуй, дед! – На бледном лице внука появилось отдаленное подобие улыбки. Так мог улыбаться смертник, которому сообщили, что назначенная на сегодня казнь откладывается на неопределенное время. – Извини, что не звонил почти год, работы было по горло… – стал оправдываться Денисов, но довольный неожиданным звонком старик уже ничего не слышал. Он радовался, как ребенок, получивший долгожданный подарок от своих скаредных родителей.
– Максимка, елки-палки!.. С ума сойти!.. А я уже отчаялся тебе дозвониться, все время попадаю к чужим людям! Ох ты, господи!.. Я как чувствовал, что сегодня обязательно случится что-нибудь хорошее, и вот, не ошибся!.. Звоню тебе, звоню, а мне отвечают: «Такие здесь не живут» и сразу бросают трубку!.. Проклятая телефонная сеть, – причитал Борис Семенович.
– Сеть здесь ни при чем, дед, просто я уже давно живу в новой квартире. Старую продал. Каким-то армянам. Закончил учебу. Получил диплом. Сейчас у меня своя фирма.
– Ну ты и хватил! Ну, молодец! – восхитился дед. – По специальности работаешь, юристом?!
– Нет, у меня финансовый бизнес. Приеду – расскажу. Не возражаешь?
– Господи, да о чем ты говоришь!!! – От радости у Бориса Семеновича аж дыхание перехватило. – Только как с визой? Тебе, наверное, нужно выслать приглашение?!
– Ничего не нужно, успокойся. Я все сделаю сам, – ответил Максим. – У тебя адрес прежний?
– Нет, конечно, дырявая моя голова! – заохал дед. – Я же тоже переехал, домик себе купил за городом. Слава богу, номер телефона мне компания по новому адресу перевела. Запишешь адрес?
– Конечно.
– Запиши. Но лучше я тебя сам встречу в аэропорту Дюссельдорфа. Так будет удобней.
– Да, да. Я тебе позвоню перед вылетом.
– Хорошо, только, пожалуйста, позвони заранее! Знаешь, у меня сейчас как раз отпуск, еще пятнадцать дней, так что если можешь, прилетай поскорее.
– Отлично, деда, постараюсь.
– Ну, договорились.
– Тогда до скорого. Жди звонка. – Перекинувшись еще несколькими фразами и попрощавшись, Денисов положил трубку и откинулся на спинку кресла.
В эту ночь Денисова снова мучили кошмары. Ему снилось, что он стоит на самой высокой вышке и хочет прыгнуть вниз, где заманчиво колышется зеленая вода бассейна. Присмотревшись повнимательнее, он вдруг увидел, что это не вода, а груда колышущихся и шуршащих долларовых бумажек. Он встал на самый край площадки, готовясь броситься вниз. Вдруг из пенящихся долларовых волн появилась совершенно голая Карина. Она манила Денисова, выставляя в самых выгодных позах свое загорелое тело. «Иди ко мне!.. Возьми меня!.. – шептала она, и розовый язык облизывал влажные губы. – У тебя будут и деньги, и секс, и власть… Ведь именно этого ты хочешь больше всего в жизни?! Брось свою Ренату… Прыгай ко мне… Я хочу тебя…» Максим подумал, что надо остановиться, но его ноги уже оторвались от холодного бетона, и он стремительно полетел вниз, навстречу извивающейся, как змея, Карине. Внезапно из клокочущей денежной бездны появился острый, сверкающий меч. Именно на него и летел Максим. Он закричал, чувствуя, как глаза его заволакивает липким кровавым туманом…
Денисов проснулся от собственного крика, весь мокрый и дрожащий, с бешено бьющимся сердцем. В горле пересохло, руки тряслись. Он откинул в сторону одеяло, на ватных ногах добрался до бара, зубами откупорил бутылку коньяка, запрокинул голову, вливая в себя горячительный напиток. Переведя дыхание, он стал прислушиваться к шагам на лестничной площадке. Шаги затихли, видимо, кто-то остановился прямо возле его двери. Денисов замер, затаив дыхание. Постояв несколько секунд, некто прошествовал выше. Глубоко выдохнув, Максим снова приложился к горлышку бутылки. Потом еще и еще… Почувствовав, как его тело стремительно окутывает вязкий алкогольный туман, вернулся в спальню. Упав на кровать, он в следующее же мгновение забылся тяжелым, беспокойным сном – до самого утра.