Затем Мэл спросил у компьютера, на какой яхте собиралась отбыть Нова Терра, но узнал только то, что эта информация недоступна из-за грифа секретности.
Чертовы Старые Семьи… Только они и Совет могли поместить подобную информацию под гриф секретности. И это сделала, вероятно, либо семья Терра, либо кто-то из их близких друзей.
Мэл решил связаться с боссом.
С директором Ильзой Киллиани Мэл не выносил разговоров по множеству причин. Главная из них заключалась в том, что именно она разузнала об его ПИ-3,5. Благодаря чему его и перевели в "следопыты". Но больше всего он не переносил разговоры с директриссой, потому что она была стервой, каких поискать.
Однако же сейчас звонок ей был насущной необходимостью. Не то чтобы Мэл не мог дать кому-то пинка по мягкому месту сам, просто у Киллиани для таких ударов было побольше полномочий.
Пока Мэл ожидал, когда же Киллиани сможет уделить ему секунду, к нему подошел Филберт:
— Э… агент Келерчиан? Мы закончили осмотр и получили результаты баллистической экспертизы пуль, которыми убили этих четверых. — Специалист указал на трупы семьи Терра. — Все они выпущены вот из этого пистолета. — Он показал на оружие, лежавшее под рукой одного из одетых в черное мертвецов.
Мэл на миг поразился недавней реакции Джека на свое заявление. Когда Джек услышал, что четверка людей была расстреляна, а не убита телепатом, он страшно удивился. А ведь Филберт уже знал, что их убили пулями… Но затем он вспомнил: это же Джек.
— Хорошая работа, Филберт. Мне нужно знать, кто этот человек, немедленно.
— Сделаем.
Филберт еще не успел договорить, а в наушнике зазвучал голос директора Киллиани:
— Дьявол, что у вас, Келерчиан? — ее тон ясно давал понять, что этому «что у вас» лучше, черт побери, оказаться стоящим делом, или же она освежует агента ржавым кухонным ножом.
— Мэм, у меня тут четверо мертвых членов семьи Терра. Судьба еще троих пока неизвестна. У меня есть наметки на местонахождение двоих из них, но вот третья, Нова Терра, должна была отбыть из Осборна на яхте.
— Ну и в чем проблема? — казалось, она уже начала рыться в своем столе в поисках ножа.
— Компьютер не желает выдавать название этого рейса, мэм. Эта информация под грифом «секретно».
Повисла пауза. А затем прозвучал ответ:
— Дайте мне пять минут.
Как только Киллиани отключилась, Мэлу пришла в голову мысль, и он запросил у компьютера списки пассажиров всех сегодняшних рейсов из Гиддингса в Осборн.
И как в воду глядел, — один пассажир первого класса не полетел: Нова Терра.
Кроме того, на ее брони было отмечено, что она покинула челнок прямо перед взлетом. События подобного рода следовало отмечать, поскольку они изменяли вес судна, что, в свою очередь, затрагивало всю процедуру взлета.
Снова вернулся Филберт:
— Сэр, мы пока не идентифицировали стрелка, но я только что получил данные еще об одном из этих плохих парней, и вы не поверите.
— А ты проверь, — сухо заметил Мэл.
— Это Эдвард Петерс — жиг леди Терра.
Мэл кивнул:
— Да, все сходится.
Джек уставился на него сквозь очки:
— Сходится? Что сходится?
Не обращая внимания на них обоих, Мэл снова вызвал директора Киллиани.
— Черт возьми, Келерчиан, я сейчас как раз…
— Забудьте о грифе «секретно», мэм, теперь это не имеет значения. Нова Терра никогда не появлялась на Осборне. Она и есть убийца, мэм.
— Что?
— Она покинула челнок еще до старта. Вероятно, она вернулась домой, увидела, как группа людей убивает ее семью. Может, даже видела, как пристрелили одного или двоих из них. А еще она видела, что один из убийц — жиг ее матери, собственной персоной. Итак, она увидела, как безжалостно уничтожили ее семью, что ее предал тот, кто был ей близок как отец, и она потеряла рассудок. Мы стоим как раз там, где все случилось. У меня сейчас головная боль на четыре дозы анальгетиков, а ведь прошло уже несколько часов после случившегося.
— Как Нова Терра оказалась тепом, а мы ни сном, ни духом? — изумилась Киллиани.
— А вы как думаете, черт подери? Это Старая Семья, мэм, — Мэл на собственном опыте знал, какой огромной властью обладают богатейшие люди Конфедерации.
— Точно. Ладно, нужно найти эту девочку. Если она оказалась настолько сильной, чтобы положить народу больше, чем в целом небоскребе, не говоря о том, что все эти годы ее никто не обучал, мы обязаны найти ее, и как можно скорее. — Мэл услышал, как Киллиани что-то набирает на компьютере. — Келерчиан, вы больше не занимаетесь убийством.
— Что? — Мэл не мог поверить. Наконец-то у него снова появился шанс расследовать преступление, а она этот шанс забирает?
— Я передам его Фиорелло. Самое важное сейчас — убедиться, что девочку можно найти. Так что пошевеливайте задницей.
Мэл вздохнул:
— Есть пошевеливать задницей, мэм.
«Проклятье!.. Ладно, Нова. Видимо, нам придется тебя найти. Но сначала мне нужно пополнить запас анальгетиков…»
Часть вторая
Глава 5
Кровавый ширится прилив и топит
Стыдливости священные обряды…
Уильям Батлер Йейтс,
«Второе Пришествие»
«Ты же и сам понимаешь, что (И он все-таки сует его) это дерьмо, так ведь? И я не пытаюсь (к себе в карман!) лечить тебя, а однозначно (Ты не посмеешь бросить) говорю, что это полная шняга, и (меня… или я) я не буду брать ее (клянусь, вышибу твои долбанные мозги). Говорю тебе, что для тебя это (и размажу по полу, усек,) самый стоящий вариант, (ты, нарколыга хренов!?) веришь, нет. Она это (Почему он не хочет и пальцем пошевелить ради) сделала? Ну, в смысле, она действительно (меня? Я же совсем) сделала это? Почему он просто (немного прошу, черт подери) не пристрелил ее? Да давай, хотя бы (В этом прикиде я выгляжу) чуть-чуть, от тебя (по-идиотски.) не убудет! Зуб даю, ты (Совет что, не может сделать что-нибудь) получишь его назад на следующей (со всеми этими торчками?) неделе — это крайний срок! Я не ел уже так давно (Они омерзительны!), что даже (Почему он больше) забыл, какова еда на (со мной не разговаривает?) вкус. Даже не думай (Да тут хаб, тут) вновь выкинуть что-нибудь этакое! (на, держи свой хаб…)»
Тишина.
Каким-то образом Нове удалось заставить голоса в голове утихнуть или, по крайней мере, приглушить их.
Она понятия не имела, как это у нее получилось, впрочем, то где она находится, для нее также было загадкой. Последнее, что она помнила, это…
«Я ничего не помню». — Нова моргнула. — «У меня есть имя… но какое?»
Она не смогла его вспомнить.
— Прошу прощения, но вы мешаете моему нормальному рабочему процессу, и я вынужден просить вас прекратить делать это.
Подняв взгляд, девушка увидела РИИ — рекламный модуль с искусственным интеллектом.
«Хорошо, я знаю, что это такое. Но почему я не могу вспомнить, что меня зовут…»
«Нова».
Имя внезапно всплыло у девушки в голове. Ее зовут Нова. Сокращенно от… чего-то.
«Что ж, уже хоть что-то».
— Вы мешаете моему нормальному рабочему процессу, и я вновь вынужден просить вас прекратить делать это.
Нова, наконец, сообразила, что лежит, свернувшись калачиком, на грязном тротуаре, и тем самым перегородила РИИ дорогу. На данный момент агрегат находился в режиме паузы между рекламными объявлениями.
Нова села. Со всех сторон ее окружали громады зданий, перемежаемые узкими проулками. Был еще день, хотя бы это она поняла, поскольку искусственное освещение улиц работало на минимуме — проникнуть на такую глубину солнечному свету было просто нереально. Она находилась в мощеном переулке, заканчивающимся глухим тупиком. С трех сторон над ней возвышались какие-то здания, но ни в одном из них не было ни окон, ни дверей. Хотя нет, дверь в одном была, правда ее перекрывал навесной запор с магнитным замком. Это говорило о том, что входом давно не пользовались. Нова глянула вверх, но так и не смогла ясно разглядеть, где кончаются небоскребы. Казалось, они тянутся вечно.
У входа в тупик тротуар разбегался в две стороны.
До Новы стало доходить. «Я в Трущобах. Нищие, обездоленные, люди, не сумевшие найти работу или нашедшие только самую черную, да и той — кот наплакал. Все они здесь». В Трущобах пышным цветом цвела преступность, она знала это.
Разумеется, она никогда тут не бывала — девочке из высшего общества это не пристало. Наследники Старых Семей никогда не опускались столь низко. Наверное, она бежала, следуя инстинктам самосохранения, и забилась в этот глухой тупичок только потому, что в нем не было людей, не считая РИИ, который напоминал всякому, кто случайно забредет сюда, что остались еще не купленные товары.
Этот район в нижних уровнях города Тарсонис был местом, где люди жили в высотках, состоящих из неблагоустроенных ночлежек. Конечно, ни один из этих домов не был столь же высоким, как небоскреб отца, но…
Этот район в нижних уровнях города Тарсонис был местом, где люди жили в высотках, состоящих из неблагоустроенных ночлежек. Конечно, ни один из этих домов не был столь же высоким, как небоскреб отца, но…
«Папа! Нет!»
Внезапно она вспомнила все.
Ее семья мертва.
Она видела, как Эдвард, жиг ее матери, человек, которого она всегда считала членом семьи, приказал убить ее брата, мать и отца. Жиг приказал сделать это Густаво МакБэйну, человеку, чья семья погибла на Корхале IV. Когда мама умирала, она была в ярости от предательства Эдварда. А когда умирал Зеб — бедный Зеб, она видела, как его застрелили, так же ясно, как и чувствовала — он думал о том, что так и не пригласил Терезу на бал д'Арбанвиллей.
А когда убивали папу, он был благодарен судьбе, что, хотя бы Нова в безопасности и летит на Тирадор IX.
Бедный папочка. Он умер, думая, что она покинула Тарсонис. А она вместо этого вернулась домой и…
Голоса.
Голоса не умолкали.
Нова слышала, как злорадствовал Эдвард. Он думал о том, как ловко обвел вокруг пальца семью Терра.
Она чувствовала, как радовался МакБэйн, что, наконец, отомстит за родных, несмотря на то, что семья Новы не имела отношения к их гибели. На самом деле папа убеждал Совет не бомбить Корхал.
Нова слышала, как одна из слуг, Майя, думала, больно ли умирать. Другая, Натали, не могла вынести мысли о том, что никогда больше не увидит своей матери.
Одному из убийц, Адаму, было плевать на революционные планы Клиффа Наданера — человека, который приказал им совершить это ужасное покушение — ему просто нравилось убивать людей. Другой, по имени Тиш, желал жить в мире, где все Старые Семьи мертвы, и простой народ правит миром, как ему заблагорассудится. Третий, Джеффри, боялся, что их поймают и посадят. Эта мысль ужасала его до глубины души. Четвертый, Пол, был недоволен тем, что они бесцельно убивают богачей, тогда как на самом деле он хотел уничтожить Совет…
Нова не могла больше это терпеть. В ее голове оказалось слишком много чужих голосов и мыслей одновременно.
Она заставила их замолчать.
Но все, чего она добилась — это огромной кучи трупов. Тогда она побежала прочь, но стало еще хуже. Чем дальше она убегала, тем громче становились голоса.
Во всяком случае пока она не добралась до РИИ. Рядом с ним голоса притихли. Вероятней всего потому, что модуль с искусственным интеллектом был единственной поблизости «личностью», и мысли у него попросту отсутствовали.
«Потому что именно их я и слышу. Мысли. Как с Морганом. А может, это всегда так было. Я могу чувствовать мысли людей.
Я фрик.
А еще — убийца».
— Вы мешаете моему нормальному рабочему процессу. Если вы не прекратите, я буду вынужден связаться с Полицейскими Силами Тарсониса.
Сообразив, что РИИ может втянуть ее в неприятности, Нова с трудом поднялась на ноги.
И горько рассмеялась.
«В неприятности, ага. Как будто помеха работе РИИ что-то значит, когда я только что убила сотни людей».
С шоком пришло осознание того, что она ничуть не преувеличила. Она слышала мысли каждого из людей в момент его или ее смерти! Будь это Эдвард с дружками, нанятых этим Клиффом Наданером, или кто-то из слуг, которых взяли в заложники, или другие люди, которым просто не посчастливилось оказаться в тот момент внутри и рядом с небоскребом. Женщина, что переживала из-за школьной успеваемости дочери. Мужчина, что боялся, что жена узнает об его похождениях с ее братом. Паренек, что летел по улице на ховербайке к ждущим его на обед родителям. И…
— Хотите нестись по воздуху быстрее всех? — РИИ преобразился, и на месте модуля появился мальчишка в гоночном костюме. Голографические проекторы изменили облик агрегата.
Рот голограммы шевельнулся, и теперь уже раздался голос подростка:
— Еще бы!
Мгновение спустя голограмма вновь изменилась, и РИИ очутился верхом на ховербайке, летящим на фоне проецируемого позади него ландшафта.
— Новый ховербайк 428. Может стать вашим уже сегодня.
Нова рухнула на колени. В коленных чашечках вспыхнула боль, но ей было совершенно не до этого.
Четыреста двадцать восьмую модель делала компания папы.
Папа умер.
За свои пятнадцать лет Нова Терра ни разу не плакала. Ее жизнь была счастливой, и ничто никогда не огорчало ее настолько, чтобы ей пришлось удариться в слезы.
Теперь же, где-то в недрах Трущоб, в обществе одинокого РИИ (сейчас он вещал о безалкогольных напитках) Нова почувствовала, как по щекам бегут слезы. В четвертый раз с того момента, как ей стукнуло пятнадцать. «С именинами, девочка», — с горечью подумала она.
«Глянь-ка (Эй, Фредди!) сюда, какая (Че там у нас?) цыпа!»
Мысли ворвались в разум Новы, лишая покоя, который она обрела в компании РИИ.
— Эй, Фредди! Че там у нас?
— Похоже, тут цыпа, Билли.
— Кажись ты прав, Фредди.
Нова подняла голову и сквозь ручьи слез увидела двух ребят, с виду ненамного старше ее. Одежда была им великовата, а несло от них так, словно слово «мыться» незнакомо им в принципе. Они стояли перед ней, перегородив выход из закоулка.
Когда Нова впервые услышала мысли Моргана в отношении нее, она сочла их отвратительными. Но сам факт того, что она слышит чужие мысли, настолько ее ошарашил, что тогда на их содержание она не обратила особого внимания. Мысли Фредди и Билли были гораздо, гораздо хуже. И страшнее. Если бы Морган попытался воплотить свои мысли в жизнь, он, наверное, был бы грубоват. Эти двое были бы жестоки.
— Отстаньте от меня, — ее голос охрип и был едва слышен.
Фредди изобразил на лице мину удивления:
— Что бы это значило, Билли?
Билли напустил на себя аналогичный вид:
— Похоже, мы ей не нравимся, Фредди.
— Надо ей показать, что мы неплохие парни, Билли.
— Согласен, Фредди. — Билли шагнул к Нове. Его фантазии стали еще более жестокими, хотя казалось, больше некуда.
— Не подходи, — голос Новы задрожал еще больше. Парни приближались, и она попятилась назад, одновременно пытаясь встать на ноги. Живот девушки скрутило дурнотой. Она потеряла равновесие и с глухим стуком налетела на РИИ.
— Вы нарушили режим работы официального рекламного модуля с искусственным интеллектом. Это нарушение карается штрафом. Полицейские Силы Тарсониса поставлены в известность, и они прибудут сюда с минуты на минуту.
Фредди и Билли заржали. Они прекрасно знали, что ПСТ ни за что не сунутся в Трущобы, дабы выписать штраф. Тот день, когда копы вдруг решат арестовать кого-нибудь, будет выдающимся во всех отношениях. Как правило, они лишь изредка устраивали облавы с избиением. Но за Билли и Фредди проплатили за месяц вперед, так что копам они не интересны.
Может быть, при других обстоятельствах Нова испытала бы отвращение от подобных откровений про взяточничество в ПСТ, но сейчас ее попросту трясло от страха. Впрочем, боялась она не Билли и Фредди. Она боялась того, что может сотворить с ними, если парни попытаются воплотить свои намерения.
— Ну-ну, цыпочка, не делай такое суровое личико. Мы сами обо всем позаботимся и сделаем все как надо, верно, Билли?
— Точно, Фредди.
Теперь Фредди представлял вполне определенные вещи, которые он хотел сделать с ее промежностью. После безуспешной попытки прочистить горло, Нова все-таки смогла кое-как выдавить из себя:
— Я предупреждаю вас!..
Билли вновь рассмеялся.
— Оппа, ну нифига себе, Фредди!? Она предупреждает нас!
— Наш район любой коп обходит стороной, цыпа, — сказал Фредди, качая головой. — А даже если кто и припрется, то никто и ниче не сделает нам. Так что можешь вопить сколько хочешь.
Нова знала, что на самом деле Фредди даже хотел бы, чтобы она закричала. Тогда он получит еще большее удовольствие.
Сначала Нова ничего не предпринимала. Она не могла. Минуту назад — совсем другое дело, тогда она не думала о последствиях. Но теперь она понимала, что произойдет, если она сорвется.
Так что, когда Фредди сцапал ее за блузку, она не сопротивлялась. (Только сейчас она заметила на одежде кровавые пятна и прорехи. Они появились — теперь она вспомнила — когда взорвался купол. Какая-то кровь, возможно, была ее собственной.) Когда Билли схватился за ремень ее брюк, она тоже не сопротивлялась.
А потом поняла, что Билли намерен сделать.
— Отстаньте от меня!
Секундой позже они отстали.
И Фредди, и Билли валялись в самом конце закоулка. Билли чувствовал острую боль в груди, у Фредди кружилась голова, в глазах все плыло.
Нова с трудом поднялась на ноги. Ее первая попытка выпрямиться оказалась неудачной, и она чуть не грохнулась обратно на тротуар, но умудрилась устоять, раскинув руки в стороны для равновесия. Наконец, девушке удалось встать прямо.
Вспышка за спиной привлекла ее внимание. Нова обернулась и увидела, что от РИИ остались лишь груда металлолома и электронного хлама. Девушке стало жаль РИИ — модуль стал для нее своего рода убежищем.