— И это, по — твоему, везение? — снова начал заводиться Джулиано. — Сила моей дочери у незнакомой девчонки, с которой тебе приспичило переспать. А Вероника исчезла! И я понятия не имею, где её искать.
— И мне паршиво от этого не меньше, чем тебе! Всё, я спать. Захочешь, завтра продолжишь обвинять меня во всех смертных грехах. — Ведьмак направился к выходу, но на полпути был вынужден остановиться.
— Габриэль! Ты знаешь, я никогда не вмешивался в твою личную жизнь. Спи с кем хочешь. Но не забывай, что скоро всё изменится. Ты мой наследник. Не подведи меня, как это сделала Вероника.
— Не подведу, — не оборачиваясь, тихо бросил в ответ и вышел из комнаты.
После разговора с отцом и без того паршивое настроение испортилось окончательно. Если бы вчера ему сказали, что из‑за какой‑то девчонки его жизнь перевернётся с ног на голову, ни за что бы не поверил.
К тому же девчонки, совершенно ему незнакомой. Чужой… И в то же время такой манящей.
С загадочными, миндалевидными глазами; лучистой улыбкой; нежными чертами лица, которыми он украдкой любовался на протяжении всего вечера. У Ланы были пухлые чувственные губки, вкус которых, сколько ни пытался, забыть был не в силах. Аккуратненький, немного курносый носик, забавно морщившийся, когда она проявляла недовольство. Прямые каштановые волосы даже в столь пасмурный день на свету отливали золотом. А аромат нежной, шёлковой кожи девушки, казалось, до сих пор кружил ему голову.
Худенькая, среднего роста, она выглядела такой хрупкой и ранимой. Габриэль уже сто раз сам себя проклял за то, что утром так напугал её да ещё и сделал ей больно. И даже мысль, поначалу посетившая ведьмаков, что вся эта история — дело рук Альфео, не могла его оправдать.
Узнав, что Лана — невинная жертва, а не игрушка проклятого колдуна, Габриэль почувствовал облегчение. Вместе с уколом совести.
Ведь эта милая, наивная девочка оказалась в ловушке из‑за него. И, несомненно, Дарио прав, она имела право знать правду. Вот только это значило бы разрушить едва начавшее зарождаться между ними доверие и снова причинить ей боль.
Ведьмак не стал подниматься к себе, а отправился в сад на поиски Фьоры, которую считал виновником всех своих бед. К счастью, гиана отыскалась быстро. Похоже, она сама была не прочь поболтать, иначе бы ни за что не выдала своего присутствия.
Девушка сидела на увитых цветами качелях. Подвластные её магии, с тихим скрипом те взмывали к тёмному небу, с каждым разом увеличивая разбег.
— Не хочешь объяснить, зачем всё это устроила? — Габриэль ухватился рукой за старые, оплетённые зелёными стеблями цепи, и качели замедлили свой ход. — Уверен, вчера в клубе не обошлось без твоего участия.
— Может, да… А может, и нет, — игриво ответила гиана. Легко вспорхнув, покружила вокруг ведьмака, подарив ему очередную загадочную улыбку.
— Фьора, зачем ты наслала на меня чары?
— А разве тебе не понравилась девушка? — захлопала веером пышных ресниц.
— Ты опять увиливаешь от ответа, — с трудом сдерживая раздражение, процедил колдун.
Фьора прошлась по его лицу невесомым прикосновением тонких пальчиков.
— Габриэль, ты ведь знаешь, я люблю тебя не меньше, чем Вери и Сандро. Вы все одинаково дороги мне.
Молодой человек отстранился от новой ласки и мрачно проговорил:
— Выходит, из любви к нам ты расстроила свадьбу моей сестры и подтолкнула её к отречению.
Гиана беспечно пожала плечами.
— Веронике необходим был глоток свободы.
— А мне за что так удружила?
— Зачем спрашиваешь? — удивилась Фьора и, подавшись вперёд, прошептала ему на ухо: — Сам ведь всё прекрасно понимаешь.
— Боюсь, ты зря всё это затеяла. Или забыла, что у меня есть обязательства перед кланом и семьёй?
— Но ведь это же твоя жизнь, — капризно возразила девушка. — И только ты вправе ей распоряжаться. Не клан и не семья.
— Живёшь уже столько веков, а наивная как ребёнок, — с горечью сказал ведьмак.
— Что бы ты ни говорил, а она тебе понравилась, — упрямо отстаивала свою позицию Фьора. — Хотя бы самому себе не ври.
— Это неважно.
— Думаешь, сможешь бороться с собой? Жить с ней под одной крышей, видеть её каждый день и оставаться ледышкой?
— Хочешь проверить? — с усмешкой откликнулся Габриэль. — Обещаю, с завтрашнего дня даже не взгляну в её сторону. Представлю, что её здесь нет. — Отвернувшись от разобиженной гианы, зашагал прочь. — И больше не смей насылать на меня чары!
— Упрямый мальчишка! — бросила Фьора ему вслед, а потом тихо проронила, обращаясь самой к себе: — А ведь такой замечательный был план. Ну ничего! Я ещё что‑нибудь придумаю…
Юркнув в приоткрытую дверь, чёрный кот мягко потянулся и не спеша потрусил к креслу, в котором, перебирая чётки, сидел задумчивый мужчина. Почувствовав появление животного, ведьмак оторвался от созерцания почти угасшего в камине пламени и зашевелил губами. Длинные, жилистые пальцы его касались бусин из мориона, монотонный шёпот устремлялся к тёмным сводам, а потом эхом разлетался по всему залу. Такому же холодному и мрачному, как и его господин.
Сторонний наблюдатель, взглянув на этого угрюмого человека, решил бы, что тот поглощён молитвой. Вот только слова, что срывались с тонких, бескровных губ, предназначались не католическим святым, а порождению тьмы.
Кот зашипел, оскалился, лоснящаяся шерсть встала дыбом. Животное заметалось у ног ведьмака, издавая страшные, леденящие душу звуки.
Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины, оно по — прежнему хранило выражение невозмутимого спокойствия. Стрэг* продолжал шептать слова заклинания, пока от беснующегося животного не отделилась едва различимая дымка. Бесформенное существо, которое в сумерках можно было принять за тень, отбрасываемую вновь ожившим в камине пламенем, скользнуло по стене и, словно опасаясь чего‑то, затаилось в углу под сводом.
*Стрэг — ведьмак, посвятивший себя служению силам тьмы, взамен получивший способность призывать демонов и управлять ими.
— Шан, это правда? Девчонка отреклась от Силы? — Альфео брезгливо отодвинул ногой подальше от кресла дохлое животное и перевёл взгляд на подрагивающий сгусток тьмы.
— Ведьма сбежала, — прозвучал тихий, шипящий голос.
Стрэг удовлетворённо кивнул, и лицо его в тот момент будто сбросило неживую маску. На нём появились краски, чёрные глаза заблестели, а губы искривились в некоем подобии улыбки.
— Кому теперь принадлежит Сила?
— Какой‑то человечке. Жене ведьмака. Случайной, — немного подумав, на всякий случай уточнил демон.
— Ну я и без тебя уже догадался, что случайной, — усмехнулся Альфео и, сунув чётки в карман, поднялся. Долго рассматривал выставленные на каминной полке деревянные статуэтки, размышляя, к какому демону лучше обратиться за помощью. Шан для такого задания был слишком слаб и слишком туп.
— Могу убить человечку и забрать для тебя её Силу, — вызвался добровольцем демон, не догадывающийся об оценке его умственных способностей.
Стрэг закатил глаза, мысленно посылая идиота обратно в бездну.
— А дальше что?! Мне сейчас только разборок с Салвиати не хватало! Нужно быть хитрее, Шан. Отнять Силу так, чтобы они потом не смогли ко мне придраться. А убить девчонку я всегда успею.
Ведьмак уже коснулся фигурки с львиной головой и пятью растопыренными, точно солнечные лучи, копытообразными конечностями, но тут же отдёрнул руку. Нет, для воплощения его плана нужен был кто‑то особенный. Такой, которого Салвиати засечь не смогут. Особенно дорогой племянничек, чувствующий малейшее проявление демонической силы…
Цепкий взгляд чёрных глаз снова прошёлся по каждой фигурке, пока не остановился на маленькой, свёрнутой кольцом змейке с одним единственным глазом — крошечным изумрудом.
Улыбка ведьмака стала шире.
— А вот с этим можно и поработать.
Вызов Иереи дорого ему будет стоить. Но с ней он точно одержит победу. Сначала заберёт Силу строптивой племянницы, а со временем и об остальных позаботится. Наконец‑то отомстит Салвиати.
Глава 7
Руслана
Перевернувшись на спину, сладко потянулась и открыла глаза. А увидев, где нахожусь, сразу всё вспомнила и со стоном закрыла их обратно. Какая‑то часть меня продолжала наивно верить и надеяться, что события прошедших двух дней всего лишь плод моей неуёмной фантазии. Но нет. Моя фантазия с ведьмовской реальностью и рядом не стояла.
Вечером, перед тем как лечь спать, я всё‑таки связалась с родителями по скайпу. Бедные. Оказывается, они ни сном ни духом не ведали о том, как подло поступил со мной Димка. Наш разрыв партизан держал ото всех в тайне. Даже своей родне ни словом не обмолвился.
В общем, трус он. Да ещё и подлый.
Эта новость стала для моих родных неприятным сюрпризом. А второй сюрприз — нежданно — негаданно свалившаяся на меня непонятная работа в Риме — окончательно их добил.
Хотя мне шок отца и замешательство матери сыграли на руку. Быстро протараторив уже отточенную на Инке версию и ответив на парочку заданных в растерянности вопросов, я поспешила свернуть разговор. Оправдалась тем, что хочу пораньше лечь спать, дабы хорошенько отдохнуть перед первым рабочим днём.
К моему удивлению, Салвиати — старший вернул мне мобильный и посоветовал созвониться с подругой, чтобы объяснить той своё внезапное исчезновение из парка. По — видимому, от сынка получил подробнейший отчёт о нашей прогулке. Пришлось звонить Инне и, скрепя сердце, кормить её очередной байкой.
В общем, теперь у меня была не жизнь, а сплошной бардак. Я в чужом доме, замужем за чужим мужиком, храню в себе чужую Силу. Хотя последнее меня не особо огорчало. Скорее, наоборот! Я уже предвкушала, как буду пытаться с ней подружиться. Авось действительно получится поколдовать.
Снова потянувшись и коротко зевнув, решила, что пора вставать собираться на завтрак. На ужин меня вчера так никто и не пригласил. Но если они задумали заморить свою пленницу голодом, то не дождутся. Сейчас же пойду и слопаю весь свадебный торт. Ну или хотя бы большую его часть.
С таким решительным настроем я поднялась. И тут же плюхнулась обратно на кровать. Возле небольшого круглого столика заметила девушку, ту самую брюнетку в необычном воздушном платье, с сосредоточенным видом составлявшую букет из белых роз. Или не белых… Я часто заморгала, увидев, как лепестки одного из цветков вдруг стали ярко — бордовыми. Отойдя на пару шагов, девушка придирчиво оглядела цветочную композицию и «добавила» в неё ещё две тёмные розы.
А я снова потёрла глаза. Так, на всякий случай. Но незнакомка и не думала исчезать. Хоть я могла поклясться, что когда проснулась, в комнате её не было.
— Доброе утро! — весело улыбнулась мне и бесшумно скользнула к выходу. — Не буду тебе мешать.
— Постой! — хотела задержать её, но девица и ухом не повела. Преспокойненько… просочилась себе сквозь закрытую дверь.
«Полагаю, это и есть та самая Фьора. Зловредный дух. Ну держись, дорогуша!»,
— воинственно подумала я и, зачем‑то схватив подушку, наверное, чтобы метнуть её в бестелесное существо, бросилась в коридор.
К сожалению, с преследованием в то утро у меня не сложилось. Не сумев вовремя притормозить, я налетела на Габриэля. Парень шёл себе спокойно к лестнице, глубоко погружённый в себя, когда в него на всей скорости врезалась растрёпанная девчонка, то бишь я. Орудие истребления Фьоры тут же спикировало на пол. Вместе с папкой ведьмака. Листы бумаги в творческом беспорядке рассыпались по паркету.
— Упс, извини, пожалуйста! — Опустившись на корточки, я стала с поспешностью подбирать листки.
— Ничего, — только и буркнул Салвиати и выхватил у меня собранную кое‑как стопочку.
Интересно, какая на сей раз муха его укусила?
Схватив подушку, я поднялась. Габриэль тоже встал с колен. Сегодня на нём были чёрные брюки со стрелками, элегантная рубашка и серый галстук. Довершали деловой образ очки в тонкой серебристой оправе.
— Ты завтракать? — спросил, скользнув по мне быстрым взглядом. И тут же уткнулся глазами в пол.
Вот блин!
Смутившись, прижала к груди подушку. Хватило же глупости отправиться на охоту в пижаме, состоящей из шёлковых шортиков и шёлковой маечки. Почти прозрачных.
— Я… э — э — э… наверное, к вам потом присоединюсь. Сначала переоденусь.
— Хорошая идея, — кашлянул Габриэль, продолжая сверлить взглядом дыру в паркете.
А я покраснела до кончиков ушей.
Потом мы честно пытались разойтись, а вместо этого снова напоролись друг на друга.
— Ты вправо, я влево! — почему‑то свирепея, распорядился ведьмак и, резво отскочив от меня, широким шагом зашагал к лестнице.
Я же, пунцовая от смущения, помчалась искать укрытие в спальне.
Быстро приняв душ и переодевшись в джинсовые шорты и первую выхваченную из чемодана футболку с абстрактным принтом, отправилась добывать завтрак. Очень надеялась, что Габриэль уже накушался и отбыл на свою работу или куда он там весь такой из себя собирался. Видеть ведьмака после маленького инцидента в коридоре и снова краснеть мне совсем не хотелось.
Но, кажется, удача решила окончательно забить на невезучую туристку. Габриэль обнаружился на кухне, вместе с остальными членами волшебной семейки.
Остановившись на пороге, я негромко поздоровалась:
— Доброе утро.
Каждый отреагировал на моё приветствие по — своему. Джулиано, сидевший во главе стола с газетой и чашечкой кофе, оторвал взгляд от корреспонденции и почти дружелюбно мне улыбнулся. Его жена, имени которой я так пока и не узнала, ограничилась лишь коротким кивком и продолжила как птичка клевать из тарелки какие‑то орешки и фрукты, при этом пялясь в экран телевизора.
Габриэль — тот так вообще предпочёл отморозиться. Решил, наверное, что мы уже достаточно поприветствовали друг друга в коридоре и сейчас делал вид, будто на кухню вплыла не я — их, между прочим, гостья — а какая‑нибудь там бестелесная Фьора. Как сидел с тостом в одной руке и с телефоном в другой, так и остался сидеть. Даже не взглянул в мою сторону.
Если честно, мне в тот момент стало ну очень обидно. Появилось ощущение, что я тут некое подобие мебели. Сейф для хранения магической ценности.
Только темноволосый мальчишка, сидевший рядом с зеленоглазым гадом, подарил мне дружескую улыбку и громко сказал:
— Доброе утро, Лана! Будешь торт?
— Не откажусь, — улыбнулась ему в ответ и, посчитав, что уже достаточно потопталась на пороге, направилась к накрытому ажурной скатертью столу. К той его части, где восседали младшие члены итальянского семейства.
— Это Сандро, мой брат, — снизошёл до представления мальчика Габриэль и тут же снова позабыл о моём существовании. По — видимому, было там что‑то такое очень важное или интересное в этом чёртовом телефоне, раз он никак не мог от него отлепиться.
Я невольно начала закипать.
Смотрите‑ка, какие мы занятые! Удивительно, что вообще удосужился открыть рот и представить брата.
Решив, что лучше обоюдное, чем одностороннее игнорирование, демонстративно отвернулась от ведьмака и снова улыбнулась мальчику.
Тот похлопал по соседнему стулу, предлагая составить ему компанию. Приглашение я с радостью приняла, вместе с кусочком торта и стаканом апельсинового фреша.
Беря пример с рыжеволосой мадам, вперилась взглядом в висевший на стене телевизор. Пока ела, рассеянно следила за тем, как на подиум одна за другой выплывают худосочные модели в нелепых, на мой вкус и взгляд, нарядах.
Торт оказался изумительным и, если бы не моя врождённая скромность, точно бы приговорила ещё кусочек. А так приходилось только облизываться и прикидывать, когда смогу вернуться к дегустации этого бисквитного чуда. Пожалуй, когда все уберутся из кухни, а я тайно в неё проникну.
Почувствовав, как Сандро легонько дёрнул меня за футболку, наклонилась к нему и услышала тихий, заговорщицкий шёпот:
— Хочешь поколдовать?
Не сразу нашлась с ответом. В тот момент синьор Джулиано, опустив газету, так на нас зыркнул, что слова застряли в горле.
— Потом договорим, — тоже заметил реакцию отца мальчик и уже громче с самым невинным видом предложил: — Может, ещё тортика?
Покосившись на тарелку матери Габриэля с тремя сиротливо лежавшими на ней орешками и позавидовав её силе воли, а заодно посетовав на отсутствие оной у меня, была вынуждена отказаться. Ещё не хватало, чтобы меня тут приняли за обжору.
— Лане можно смело есть торты на завтрак, обед и ужин, — быстро водя указательным пальцем по сенсорному экрану телефона, подал голос Габриэль.
— Точно не повредит. А может, ещё и поможет.
— Меня моя фигура вполне устраивает, — отбила я пас.
— Как по — мне, ты слишком тощая, — не унимался зеленоглазый.
И чего спрашивается прицепился? То чем‑то недоволен, то критикует.
А потом ещё и его маман подключилась к спору.
— И когда только успел рассмотреть её фигуру… — голос ведьмы сочился ядом.
Почувствовала, как щёки снова предательски запылали. Неужели застукала нас в коридоре?
— Марилена! — одёрнул супругу Джулиано и уже более сдержанно проговорил:
— Ты, кажется, собиралась по магазинам с Анной? Нехорошо заставлять подругу ждать.
— Скрытность у Габриэля уж точно не от меня! — ни с того ни сего раздражённо выпалила синьора и, гордо поднявшись, царственной походкой продефилировала к выходу из кухни.
Точно, в маму пошёл характером.