«Нет. Все. Хватит. Я сейчас же с этим покончу», – решила Анна, открывая дверцу машины. Панков уже дошел до дверей, но вдруг словно почувствовал чтото и обернулся…
Тот же вечер: оперативноразыскная группа, осмотр места происшествия.– Да, конечно, я слышала выстрел, – уверенно заявила дама в бигудях, поправляя сползающую косынку. Эти бигуди торчали у нее на голове, как рога. – Знаете, это было похоже на громкий сухой треск. Хрясть, хрясть…
– Значит, выстрелов было два? – спросил хмурый мужик в погонах майора полиции и, оглянувшись, посмотрел на труп.
– Точно, два, – кивнул сидевший на корточках подле убитого эксперт. – Первый раз, похоже, рука дрогнула, пуля слегка зацепила предплечье, только и всего, зато второй выстрел пришелся точно в цель. Левый желудочек пробит. Навылет. Стреляли с близкого расстояния, чуть ли не в упор.
– Убийца занимал местоположение лицом к потерпевшему?
– Ну да.
– Если убитый подпустил его так близко к себе, значит, они были знакомы. Как думаешь? – Второй оперативник, капитан полиции, достал из кармана пачку сигарет, закурил и тоже покосился на труп:
– А может, у него закурить попросили?
– Но не в упор.
– Тут у подъезда густой кустарник. Может, он там дожидался потерпевшего?
– Или она, – угрюмо заметил майор. – Могли стрелять и оттуда, из кустов, надо проверить. Что с матерью потерпевшего?
– «Скорую» вызвали. Сердечный приступ.
– Кто опознал труп?
– Соседка с первого этажа. Дворик маленький, тихий. На эти выстрелы столько народу сбежалось! Свидетелей полно! Мы этого стрелка быстро отыщем.
– Не крутой? – Майор вновь покосился на тело.
– Куда там! Панков Иван Семенович, торговый агент, говорят, бабам здорово нравился. Может, изза женщины?
Майор опять повернулся к свидетельнице, которая внимательно прислушивалась к разговору.
– Людмила Георгиевна, вы что можете сказать про гражданина Панкова?
– Про Ваню? А что я могу сказать? Недавно он опять к родителям вернулся, стал жить у них. Раньше приезжал редко. Его мать, Нина Георгиевна, любит посиживать на лавочке у подъезда и все время жаловалась на сына: мол, как бросил жену и ребенка ради другой женщины, так и к родителям дорогу забыл.
– Значит, он бросил семью? Давно?
– Ой как давно! Я помню Анечку из соседнего дома. Его бывшую жену. Кстати, – Людмила Георгиевна с видом заговорщицы поправила на голове платок, – недавно я опять ее здесь встретила. Представляете?
– Да? Они что, снова сошлись?
– Да вы у его матери спросите.
– Гражданку Панкову «Скорая» увезла.
– Максимыч! – позвал майора коллега. – Тут еще свидетели. Это интересно.
Он подвел к майору пожилую пару: бабульку в стеганом халате, наброшенном прямо на ночную рубашку, и крепенького дедка в тренировочных штанах.
– Максимыч, из их окон двор как на ладони. Говорят, когда раздались выстрелы, они смотрели телевизор.
– Дада, молодой человек, мы смотрели телевизор, – бабулька закивала.
– Что смотрели? – вяло поинтересовался майор.
– Футбол.
– Болельщики?
– Знамо дело. – Дед хитро прищурился. – Нашито опять проиграли! Как только им гол забили, я…
Вмешалась бабуля:
– Тут за окном чтото как затрещит! Я думала, опять мальчишки чегото взрывают. Знаете, молодой человек, я так боюсь этих взрывов, а сейчас каждый день все взрывают и взрывают. Нет, в наше время все было подругому.
– Значит, вы подумали, что это балуются мальчишки, и выглянули в окно?
– Ну да. – Она вновь закивала кудрявой головой. – Я все время боюсь, что будет гореть. Я еще взяла лейку.
– Зачем?
– Чтобы залить, молодой человек, чтобы залить. Но там ничего не горело.
– Зато у подъезда лежал труп. Так я понимаю? – Бабулька тяжело вздохнула. – Кого вы видели во дворе?
– Молодой человек, мне семьдесят два года. Глазато уже не те. Темно ведь. Может, ктото и мелькнул. Кажется, мужчина. Я разглядела только машину, потому что она была очень большая.
– Какая была машина?
– Чтото черное, огромное, кажется, не «Жигули».
– «Мерседес», бабка, – не выдержал дед. Майор тут же вцепился в него:
– Откуда вы знаете, что это был именно «Мерседес»?
– Так на ем вся верхушка разъезжает! Телевизорто смотрим. Вот такой он и был, как по телевизору показывают.
– Леня, что общего у мелкого торгового агента с «Мерседесом»? – повернулся майор к своему коллеге.
– Без бабы не обошлось. Как ваше имяотчество, бабушка?
– Клавдия Валентиновна, – с готовностью ответила та.
– Клавдия Валентиновна, вы в этом доме давно живете?
– Всю жизнь, – гордо ответила она. – То есть с тех самых пор, как его построили.
– А Панкова хорошо знали?
– Ванечку? Да кто ж его не знал? Такой красивый мальчик!
– У него, говорят, была жена, которую он бросил. И вроде бы они последнее время снова сошлись?
– С Анечкой? Да, она с ним недавно приезжала.
– На чем?
– На машине.
– На какой?
– Молодой человек, я знаю только, что это были не «Жигули».
– «Мерседес», бабка, – опять вмешался дед.
– У этой Анечки «Мерседес»?
Дед опять хитро прищурился:
– Он самый.
– Ну, ладно. Все ясно, – вздохнул майор. – Надо искать эту Анечку.
Тело унесли, эксперт заканчивал свою работу. Ваня Панков оставил Анну в покое навсегда.
* * *Анна смотрела на серый рассвет за окном и никак не могла решиться закрыть глаза, чтобы попробовать уснуть. Как только она это делала, перед ней отчетливо возникал Ваня, оседающий на землю. У него было очень удивленное лицо: мол, как же так? Особенно Анне запомнились его руки, шарящие по пиджаку. Похоже, в эти последние мгновения своей жизни он искал носовой платок, чтобы вытереть кровь, пачкающую белую рубашку.
Анну трясло, она несколько раз вскакивала с кровати и стучала в комнату Дэна, но его не было.
Когда она поздно вечером вернулась, в доме не осталось почти никого. Анна застала только мать, которая и доложила о том, что сразу после ее звонка Дэн пулей выскочил из дома, а Стас заявил, что поедет проведать своего приятеля. Сашка же заперся в своей комнате, но там подозрительно тихо. И вообще в доме пусто и страшно.
«Напиться, что ли? – подумала Анна. – Нет, нельзя. Вдруг завтра придет полиция? Надо быть готовой защищаться». Она понимала, что ей понадобится хороший адвокат. Малиновский? Больше она никому не может довериться. Кончилась спокойная жизнь. Панков убит. Что дальше?
Анна закрыла глаза. Было уже пять часов утра, а сон к ней так и не пришел. Она пролежала еще часа три. Около восьми за окном послышался звук работающего мотора. Анна вскочила и отдернула занавеску.
Это был серый «Гольф» Дэна. Он вышел из машины, но в дом заходить не спешил. Анна открыла окно и крикнула ему:
– Зайди! – Дэн вздрогнул и, кажется, собрался убежать. Анна вновь крикнула: – Дэн! Зайди!
Он нехотя пошел к входной двери. Анна выбежала из спальни. Дэна она перехватила на лестнице, ведущей на второй этаж.
– Ты где был? Где? – как заведенная повторяла Анна.
– Дай мне, пожалуйста, пройти.
– Нет. Не дам. Ты был там? – Она тряхнула его как следует. – Не надо было этого делать! Не надо! Ты не видел мою губную помаду?
– Какую еще помаду?
– Новую, красную. Я всю ночь ищу эту помаду. Странно, куда я могла ее засунуть?
– Да при чем здесь вообще твоя помада?
– Не знаю. Я вообще ничего не понимаю. У меня в голове все перемешалось… Ты видел?
– Да.
– Панкова?
– Всех.
– Какого черта тебя вообще туда понесло?
– Анна!
– Ты был дома, понял? И я была дома. Все были здесь.
– А Стас?
– Не знаю. При чем тут Стас?
– Так… Поесть нечего?
– Поесть?
– Ну да. Я всю ночь катался по Садовому кольцу. По кругу.
– Зачем?
– Думал.
– И что надумал?
– Они ничего не докажут. А я ничего не скажу.
– Думаешь, они уже сегодня приедут?
– Конечно.
– И что мы будем делать?
– Может, им денег дать?
– С ума сошел? Вот так с бухтыбарахты взять и дать денег! Нет, это не наша с тобой забота. Надо маме сказать, чтобы не сболтнула чегонибудь лишнего. И тете. Кстати, где она? Я чтото ни вчера ее не видела, ни сегодня.
– Спит, наверное. Не стоит их всех будить. Как думаешь, они уже знают?
– Кто они? В доме никого нет! Пойдем, Дэн, выпьем. Всю ночь этого хотела, только компании подходящей не было.
– А сколько сейчас времени?
– Девятый час.
Они прошли на кухню. Анна достала из холодильника бутылку водки, апельсиновый сок, лед. Дэн наполнил стаканы. Они выпили, Дэн полез в холодильник, загремел тарелками. Они стали завтракать. Некоторое время в доме было тихо. Потом хлопнула входная дверь. Через несколько минут на кухне появился Стас.
– А сколько сейчас времени?
– Девятый час.
Они прошли на кухню. Анна достала из холодильника бутылку водки, апельсиновый сок, лед. Дэн наполнил стаканы. Они выпили, Дэн полез в холодильник, загремел тарелками. Они стали завтракать. Некоторое время в доме было тихо. Потом хлопнула входная дверь. Через несколько минут на кухне появился Стас.
– Ты откуда? – спросила Анна.
– С автобуса, – буркнул он, хватаясь за батон копченой колбасы. – А у вас тут что, поминки?
Она перестала жевать.
– Откуда знаешь?
– От верблюда. Налейте и мне. Хоть и поганенький был человек, а душу всетаки имел. Так на помин ее, родимой, пусть попадет туда, куда следует. – Шацкий выпил неразбавленной водки и налег на еду.
– Стас, а ты тоже там был?
– Где?
– Ну, у дома, где застрелили Панкова?
– Делать мне больше нечего!
Анна не поверила. Откуда он знает, что Панков мертв?
– Тогда я вообще ничего не понимаю.
– Понимать полиция будет, а наше дело не дать ей понять того, что не следует понимать вообще.
– Слушай, ты можешь хоть сегодня обойтись без этого дурацкого словоблудия?
– А чем сегодняшний день отличается от остальных? Травка зеленеет, солнышко блестит. Пардон, дождик брызжет, но это временное явление, так же как и мы с вами. Чем мы отличаемся от дождика? Только тем, что наш век длится чуть дольше. Хотя в масштабах Вселенной его и наше время приблизительно равны.
– Все. Хватит, Стас.
– Как угодно. – Он пожал плечами и пошел в мастерскую.
– Дэн, ты поспать не хочешь?
– А ты?
– Только если с тобой. Мне чтото страшно.
– Мне тоже, – шепнул он. – Пойдем?
Они поднялись на второй этаж. Анна прямо в одежде прилегла на постель, Дэн рядом с ней. Вскоре она задремала…
Он приехал уже под вечер: немолодой человек в штатском. Глядя в его лицо, Анна невольно вспомнила своего школьного учителя физики: тот же высокий лоб с морщинами, маленькие, но умные глаза, прямой нос. Этот учитель снился Анне потом долгие годы, ведь у нее были проблемы с его предметом. Она просыпалась вся в поту от звука его голоса: «Австрийская – к доске!» Человек, который пришел к ней сегодня, не преподавал физику. Он не пытался вразумить ленивых и бестолковых учеников, он ловил убийц. Но Анне вдруг показалось, что сейчас раздастся все тот же голос: «Австрийская, к доске!» И она пойдет отвечать невыученный урок, запинаясь и краснея.
Меж тем «учитель» вежливо представился:
– Ехин Олег Максимович. Старший, оперуполномоченный, майор полиции. А вы Анна Александровна Австрийская?
– Да.
– Вчера убили вашего бывшего мужа Панкова Ивана Семеновича. Вы в курсе?
– Нет, то есть я не думала, что… – Анна попыталась вспомнить «урок» и невольно замялась.
– Так вы ничего не знаете?
– Нет.
– Хорошо. В момент убийства у дома видели черный «Мерседес». Это была ваша машина?
– Ну, это не единственный в Москве «Мерседес» черного цвета.
– Значит, не ваша?
– Нет.
– Хорошо. А оружие в доме есть?
– Я не помню.
– Как так? – удивился он. – Это же не жевательная резинка. Оружие – вещь, присутствие которой в доме нельзя не заметить.
– Нет. В доме нет оружия.
– Ясно. А вот Панков Иван Семенович был убит из пистолета Макарова. Вы никогда не видели такой пистолет?
Не видела ли она «макаров»?! Видела, и не раз! И держала его в руке! И даже стреляла из него! А майор смотрел на Анну так, словно давно догадался, что она не выучила урок. И она словно услышала вновь: «Австрийская! К доске!»
– Я не видела такой пистолет.
– Такой, или вообще никогда не видели оружие в доме?
– Я ничего не знаю про оружие, – выдавила из себя она.
– Так. Хорошо. – Ему все было хорошо. – А кто еще живет здесь кроме вас?
– Это еще зачем?
– Последнее время ваш бывший муж часто тут бывал?
– Да, иногда появлялся.
– Какие отношения у него были с вашими родственниками?
– С какими еще родственниками?
– Вы же не одна живете?
– Нет. Со мной живут мама и сын, и…
– Еще кто?
– Это обязательно?
– Хотелось бы знать.
– Еще в доме живет мой любовник, Дэн. То есть Денис, – с вызовом сказала Анна. Этот факт Ехина нисколько не удивил.
– А что за странную личность я встретил на первом этаже?
– Какую еще личность?
– В полосатых носках.
– В носках? Это, вероятно, Стас.
– Кто он вам?
– Друг.
– Просто друг?
– А что, бывают не просто друзья? – Она потихоньку начинала злиться.
– Почему он у вас живет?
– Ему так хочется.
– Ясно. Значит, мама, сын, любовник, друг. Все?
– Еще тетенька.
– Чья?
– Ничья. Просто тетенька.
– Что вы мне голову морочите!
– Понимаете, она была экономкой при моем покойном муже…
– А был еще и муж?
– Да, конечно. Но это неважно. Тетенька, то есть экономка… Она осталась. Ей просто некуда пойти.
– Послушайте, вы считаете свой уклад жизни вполне нормальным?
– Нет, – честно сказала Анна.
– Все вами названные лица сейчас дома?
– А где им быть? – удивилась Анна.
– Я хотел бы с ними поговорить.
– Боюсь, нельзя. Стас пишет картину, а Дэн еще спит.
– Они всегда этим занимаются?
– Вообщето Дэн будущий журналист, а Стас талантливый художник, остальные же ничем особенным не отличаются. Вы потом приходите.
– Послушайте, где я вас видел? Все время смотрю и не могу вспомнить.
– В школе?
– Что?
– Вы в школе физику не преподавали?
– Какую еще физику?
– Извините. Лет семь назад я выпустила музыкальный альбом. «Синий шар».
– Вы певица? – вроде обрадовался он.
– Нет. То есть да. Я была певицей. Скорее всего, вы меня видели по телевизору лет пять назад.
– Наверное. Так я могу тут походить?
– Конечно.
– Я, пожалуй, разбужу этого вашего Дэна.
Анна почувствовала, как заныло сердце: мальчик совсем не умеет врать. Почему она его так ничему и не научила? Ведь у нее был целый год! Но теперь уже поздно, майор вытрясет из него все в один момент.
– Дэн спит крепко, – сказала она на всякий случай.
– Ничего. Мне кажется, ему уже пора проснуться…
«Ну что, Австрийская? Поставлюка я тебе, пожалуй, двойку. А на следующем уроке обязательно спрошу вновь. Ты готовься как следует. Готовься…»
Глава 8 Семья
Ночью они все собрались на кухне. Даже Стас пришел и тут же заявил, что пришел взглянуть, какого цвета лицо у Дэна. Мол, такой редкий оттенок непременно надо запомнить, чтобы потом использовать его в одной из картин. Браваде Шацкого никто не поверил, все поняли, что она показная. И шутит он только затем, чтобы хоть както разрядить атмосферу. В том, что Ехин в свой следующий приход докажет, что у дома Панкова в момент убийства была именно ее машина, Анна нисколько не сомневалась.
Стас принялся есть, остальные же смотрели и удивлялись, где в этом тщедушном теле помещается такое количество еды! Сам Стас утверждал, что еда в нем напрямую перерабатывается в творческую энергию. Бутерброды один за другим исчезали в его чреве.
– Стас, кончай жрать, – не выдержал наконец Дэн.
– Это у меня нервное, – все так же не переставая жевать, заметил Шацкий.
– Тебя допрашивал этот мент?
– Пытался.
– И что ты ему сказал?
– То же, что и всем. Я попытался объяснить ему, что жизнь сама по себе не имеет смысла и из того, что у конкретно взятой человеческой особи она безвременно оборвалась, не стоит делать трагедию.
– А он что? Надеюсь, сюда не приедет перевозка из психиатрической лечебницы?
– За кем? Я тут, между прочим, самый нормальный.
– Из чего это следует?
– Из моих действий. – Стас очистил банан и стал запихивать его в рот, быстробыстро работая челюстями. Анна поморщилась.
– Кстати, где пистолет? – спросила она. – В моем столе его попрежнему нет.
– А почему он там должен быть? – поинтересовался Стас. – Если из него убили Панкова?
– Шацкий! Замолчи! Этот «макаров» не единственный на всем белом свете!
– Я исхожу из теории наибольшей вероятности.
– Согласно ей же пистолет снова должен быть дома. А если будет обыск?
– Надеюсь, здесь не дураки сидят? – посмотрел Денис прямо в глаза Стасу. – Если уж прятать, то только не дома, – бросил он кудато в пустоту.
– Само собой, – поддакнул Шацкий. Анна облегченно вздохнула:
– Ладно, пусть ищут.
– А о чемнибудь другом нельзя поговорить? – разозлился вдруг Сашка. – Что вы все дергаетесь, как будто вам жалко моего отца?
Тут неожиданно вмешалась его бабушка: